Зарисовки

Когда Гендос притащил старую отцовскую потрëпанную гитару на очередную бухаловку это не закончилось хорошим. Ведь сначала Кисловы подрались за неё. А потом вся компания слушала их игру. Сначала пьяные завывания Ваньки. Может оно и звучало бы красиво, если бы он не был настолько пьян, да и если б в ритм хоть немного попадал, ну и может настроил бы гитару. Машка забрала гитару у брата. Собственно, ситуация не изменилась: всё тот же вой под расстроенную гитару. Только вот Хенк кажись протрезвел, потому что не просил прекратить мучать гитару и его уши. А теперь горящими глазами смотрел на девушку. Любовался, словно котëнком. С умилением смотрел, как та старается играть. Закончилось всё тем, что Зуев забрал гитару и через пару минут все уже дремали. Гена оставил гитару у стены и тоже улëгся спать. Утром весеннее солнце не пощадило Кислову. Яростные тëплые лучи пробивались через какую-то порванную футболку, что служила здесь шторкой. Кареглазая уж отвернулась, дабы солнце не мешало спать, но услышала знакомый голос. Поэтому решила прислушаться, вскоре услыхав пение. Интерес победил желание поспать дольше, поэтому она осторожно поднялась с дивана и пошла на звук. Через пару мгновений она увидела Борю. Он сидел на крыле самолёта с гитарой в руках. Под солнцем его волосы выглядели словно в них запутались цыплята. Она наблюдала за ним, не решаясь подойти. Его пальцы ласкали струны, а вместе с пением это казалось совсем волшебным. — Где живёт моя красааа Карие её глаза... Маша улыбнулась и через пару мгновений оказалась рядом с ним. — Там голубые пелось. От неожиданности Хенкин вздрогнул, чуть не выронив гитару. Но Кислова взялась за гриф рядом с его рукой, тем самым помогая удержать её. — Я в курсе, что там голубые. Но мне карие больше нравятся. Она улыбнулась и уложила в его руки гитару, целуя его в щëку. — Спой ещё. Мне нравится. Хенкин кажется покраснел и прошептал: — А мне ты нравишься. Маша смущённо улыбнулась, чуть краснея и положила голову на его плечо, прошептав также тихо: — Ты мне тоже, Борь. Когда Гена проснулся и вышел покурить, он обнаружил этих двоих. Машина голова лежала на плече блондина, который пел какую-то тëплую и уютную песню. А Кислова с любовью смотрела на него. И Гена бы не раскрывался. Ведь ему не хотелось разрушать эту красивую картинку из двух влюблëнных, что были освещены весенним солнцем. Но Боря вновь совершил ошибку, пока пел, а Маша ему подпевала. — Ты неси меня река Да в родные мне места Где живёт моя красаааа Карие её глаза Зуев не выдержал и крикнул. — Так там же голубые! Увидев друга, блондин чуть покраснел и прекратил играть. Маша лишь невозмутимо крикнула. — А ему карие больше нравятся. Гена улыбнулся. Через пару секунд вновь послышалась игра на гитаре, и пение уже троих. Ну и затем ворчание Кисы, который то и дело просыпался из-за шума. Этим утром всё было идеально. — Как ночка тëмная Как речка быстрая... — Я сейчас эту речку тебе знаешь куда засуну, Хенкалина?!