Виски

Стук в дверь. Напряженные события последнего дня совсем измотали Питера, и навалившаяся резко усталость давала о себе знать. Тяжело ныл затылок и тянуло шею, но Питер все равно бодрым шагом пошел открывать дверь. Знакомый силуэт за шторкой заставил сердце екнуть. Так всегда бывало, когда он видел ее, с первого дня знакомства. Оливия топталась на пороге, ее слегка знобило, на улице было очень холодно, но дрожь была где-то внутри. Дверь открылась. - Привет. - Привет. – Оливия почувствовала, как язык начал прилипать к небу, внутри все сжалось. Работа ее уже замучила, особенно если учесть, что после своего возвращения, она вообще мало спала. Кошмары сниться перестали, но внутреннее напряжении все равно не покидало ее. Она готова была в любую минуту вскочить среди ночи и бежать, бежать… - Прости, я подумал, что это Уолтер, - соврал Питер. Он просто не знал, что еще сказать; увидев ее усталые глаза, у него сжало горло. - О, он пропал? – она все еще чувствовала, что сейчас у нее не хватит смелости, и она развернется и поедет домой, в пустую квартиру, которая теперь перестала быть ее крепостью. - Нет, он остался в Нью-Йорке, – улыбнулся Питер, - что случилось, все в порядке? - Да, - было странное ощущение, из открытой двери веяло теплом, и все еще слышался запах оладий с черникой, которые утром приготовил Уолтер, для них с Питером. - Ммм… - слова закончились, она чувствовала растерянность Питера и свою неловкость. - Возможно, я немного бесцеремонна, но… - и она показала бутылку виски, которая так и норовила выскользнуть из замерзших рук. Она купила ее в винном магазинчике по дороге из участка с мыслью, что это должно помочь ей расслабиться. А потом она вспомнила слова Питера, когда они были на грани. Женщина не хотела отпускать своего мужа, она не хотела верить в то, что его нет, что она его потеряла. «Прямо как я…» - подумала Лив в тот момент. Пока она размышляла о его словах, машина сама подкатила к дому Бишопов. - Я тут подумала, может… «Виски. То, что надо», - подумал Питер и почувствовал, что очень благодарен тому, кто изобрел этот напиток. Затылок начал пульсировать. - Да, конечно, заходи, - и он отошел в сторону, пропуская Оливию в дом. Холодный воздух уже прилично забрался в прихожую, и по ногам тянуло сквозняком. Усталая улыбка тронула ее губы, и она сделала шаг вперед, заходя внутрь. Может быть, ее уже перестанет наконец знобить? Питер закрыл дверь, и его сразу же окутало теплом. – Я принесу бокалы, - сказал он, судорожно соображая, куда же Уолтер их поставил. С тех пор как Питер вернулся из параллельной вселенной, его отец с удвоенной силой заботился о нем. Почему-то сейчас Питер сильнее понимал, как тому было тяжело. Бокалы оказались на полке, у самой стенки, спрятанные за двумя пачками утренних снеков с грушей и вишней. В детстве он любил вишневые хлопья. Питер поставил бокалы на кухонный стол, взял бутылку виски и отвинтил крышку. Она с хрустом повернулась, и в бокал полилась янтарная жидкость. Питер сразу почувствовал тонкий аромат алкоголя. Под ложечкой что-то задрожало. Оливия стояла на кухне и наблюдала, как Питер наливает в бокал виски. Ее руки еще не согрелись, и она слегка онемевшими пальцами взяла свой бокал. Напротив Питер поднял свой. - За катастрофу, которую удалось избежать! - Или хотя бы отложить, - подхватила Оливия. Воспоминание, что они могли навсегда остаться там, сковало горло. Но Оливия все же выдавила улыбку. В ее голове роились мысли, но из-за усталости она не могла собрать их. Дзинь. Крепкий напиток защипал язык и обжег горло Питера. Так приятно было видеть ее. Шея медленно начала расслабляться. Оливия почувствовала, что согревается, даже больше - становилось жарко. Питер стоял напротив и смотрел на нее, как будто чего-то ждал. Комок в горле не давал Оливии сказать те слова, которые уже вертелись на языке, а дрожь в животе не давала сосредоточиться. Она проглотила комок и сделала вдох. Питер как всегда улыбался. Она опустила глаза, потом вновь взглянула на него. - Питер, то, что ты сказал миссис Марчент, я хочу того же что и ты, - Оливии казалось, что сейчас он скажет, что так у них уже не получится. Кухня на миг покачнулась под ногами. Его губы тронула улыбка. Как приятно было услышать эти слова. Питер почувствовал, как алкоголь ударил в голову горячей волной. Он заглянул в ее лицо. - И что же нам с этим делать? – а в голове уже мелькали образы. Оливия пыталась найти ответ на вопрос, но после взгляда в его глаза, почему-то в голову пришла только одна мысль, что она готова довериться ему. И на ее лице появилась нерешительная улыбка. Правильно ли она его поняла…? Наверно да, потому что, увидев, как он смотрит на ее губы, захотелось узнать какие его собственные губы на вкус. Оливию качнуло вперед. Губы Питера оказались совсем рядом, такие мягкие и горячие. Она почувствовала легкое послевкусие крепкого напитка на его губах и вдохнула его горячее дыхание. У Питера зазвенело в ушах, голова уже не болела. Только теперь он понял, как сильно этого хотел. Она нерешительно положила руки на плечи, и ему очень захотелось, чтобы она была ближе. Питер мягко притянул ее за талию, чувствуя, как рождается желание. Губы Оливии были такими горячими, родными, и казалось, будто он выпил не один бокал, а минимум три. Хотелось целовать ее бесконечно, хотелось большего… Оливия отстранилась, в животе что-то нежно трепетало и требовало прикосновений. Его прикосновений. Страх опять сковал ее. «Что я делаю? Я хочу?». Питер на секунду испугался, что она опять убежит. Он напугал ее, поспешил. - Я свечусь? - Нет. «Я хочу», - пронеслось у нее в голове. Она повернулась и собралась уходить. На миг Питеру показалось, что его ждет бессонная ночь в одиночестве. Но она протянула ему руку. Питер взял ее влажную ладонь, слегка сжал и почувствовал, как Оливия сжимает в ответ, как будто боится, что он отпустит. Лив шагнула к лестнице, чувствуя теплую ладонь Питера, внутри все дрожало. Питер шел по ступенькам, чувствуя, что совсем опьянел. В голове шумело, как будто он был под водой. Пройдя по коридору, он машинально хлопнул выключателем. В его комнате света не было, зато было много чего лишнего. Оливия зашла в спальню и почувствовала шелест под ногами, будто ступила на осенний ковер. На полу валялись записи, чертежи. Стена над столом белела сквозь полумрак от вырезок из газет и еще каких-то документов, заметок. Она сразу почувствовала, что Питер проводит здесь очень много времени. На противоположной стороне улицы горел фонарь, это был единственный источник света. По полу бегала тень качающегося на ветру дерева. - Оливия, - прошептал ей Питер. И она почувствовала, как от его горячего дыхания вниз от уха побежали мурашки. Он обнял ее сзади и крепко прижался к спине. – Оливия, - мысли в голове уже не путались, их там просто не было, зато мелькали разнообразные образы. Она почувствовала, как мурашки волной опустились вдоль позвоночника к пояснице и разлились там горячим теплом. Ее качнуло. Питер повернул Оливию к себе лицом, он хотел убедиться, что она тоже этого хочет как и он, пока еще контролирует себя. Питер потянул за резинку, освобождая волосы и вдыхая запах ее шампуня. Дерево за окном качнулось, и свет от фонаря на миг выхватил ее лицо. Она все еще выглядела усталой, но в ее глазах горел огонек страсти. Оливия потянула Питера за свитер, что бы он оказался ближе. Он сделал шаг к ней и потянул за шарф. Его губы на миг стали центром вселенной. Когда шарф упал на пол, ей показалось, что стало холодно. Но тут она почувствовала запах его волос, а от его губ, казалось, оставались горячие следы. Питер пытался расстегнуть пуговицы на ее пальто, но пальцы совсем не хотели слушаться, он пытался справится с дрожью, наконец пальто сдалось, и Питер запустил руки под него. Проведя руками по ее талии, он почувствовал, как она напряглась. Руки побежали вверх, и он медленно провел ладонями по плечам, увлекая за собой пальто. Одежда упала, и Оливия почувствовала, как избавилась от ненавистной скорлупы, которая мешала Питеру быть еще ближе. Она потянула свитер Питера вверх, и он на пару секунд был обездвижен, пытаясь снять его. Она потянула футболку из джинсов и наконец добралась до него. Питер вздрогнул, как будто его живота коснулся кусочек льда. Ее пальцы пробежали вверх по животу и свернули к ребрам. Комната начала качаться под его ногами, его поцелуи становились все горячее. Ему нравилась чувствовать под языком пульсирующую жилку на ее шее. Ее сердце отбивало бешеный ритм. Он провел языком по ложбинке у основания горла и услышал порывистый вздох. Питеру очень понравился этот звук. Он почувствовал, как слева под ребром разливается жар адреналина, заполняя всю грудь и спускаясь все ниже и ниже. Тем временем ее пиджак присоединился к пальто и свитеру. Через тонкую блузку Оливия ощущала его горячие руки. Ее ноги подвели, и она сделала спасительных два шага назад и наткнулась на стол Питера заваленный бумагами. - К черту их, - прорычал Питер, и усадил Оливию на какие-то чертежи. Его руки уже расстегивали последнюю пуговицу на блузке, а губы добрались до ложбинки груди. Питер уже ничего не соображал, он с удовольствием словил соленую капельку пота в ложбинке и сделал языком завитушку. Оливия выгнулась навстречу Питеру, и чтобы не упасть она запустила пальцы в его волосы. - Ах, - сорвалось с ее губ, - сколько же на тебе одежды, - прошептала Оливия, стягивая футболку. - Не больше, чем на тебе, - сквозь смех сказал Питер, и бюстгальтер составил компанию футболке. Она почувствовала как его сердце, прижимаясь, бьется совсем рядом с ее. Дыхание Питера стало прерывистым и частым. Он провел ладонью по нежной коже груди, и Оливия вздрогнула, когда он задел сосок. Все в голове смешалось, ее страх и кошмары сдались и отступили. Его двухдневная щетина оставляла красные царапинки на ее груди. Ей казалось, что он проводит раскаленным угольком, обжигая кожу. Чувства обострились так, что ей казалось, если он еще прикоснется, она не выдержит. Питер подхватил Оливию под ягодицы и понес на кровать. Веселый смех раскатился по спальне. Она больше не боялась, было ощущение, что она летит. Его руки были такие сильные, Лив даже не подозревала, что Питер так легко может ее подхватить. Это его Лив, любимая… В этот момент он понял, что готов умереть за нее. Он бережно положил ее на спину и начал расстегивать пуговицу на брюках. Под пальцами ощущалось кружевное белье, секунда и он уже целует ее коленку. Ее кожа казалось такой горячей, когда он начал продвигаться выше. Лив застонала. Она почувствовала, как его щетинистый подбородок обжигает внутреннюю часть бедер. Ладони непроизвольно сжали покрывало, а спина выгнулась, будто она лежала на иголках. Сквозь туман желания она услышала его довольный смех. - Ах ты…!!! – она подскочила на кровати и опрокинула его на спину. - Что, что ты собираешься сделать..? – он задыхался от смеха и желания. - Я буду мстить…! - Только не это, - как-то неубедительно выдавил из себя Питер. Пришла очередь его джинс. Желание колотило ее, и руки никак не хотели расстегивать дурацкий ремень. Питер продолжал смеяться. - Ну, нет, я не сдамся! - Конечно, ты никогда не сдаешься! - Ха! – ремень щелкнул. - Мне уже страшно, - не унимался Питер. Джинсы оказались на полу. - Ага, кого-то поймали на горячем! – Лив пробежала пальцами вверх по внутренней части бедер, тело Питера вздрогнуло от ее прикосновений. Теперь вместо смеха она слышала, как из его легких со свистом вышел воздух. Она поднималась выше, прокладывая поцелуями дорогу наверх, и ее волосы щекотали его живот и грудь. - Ох, Оливия! - Питер, я… - Я знаю, я тоже… Теперь на полу валялась вся одежда. Питер подался к Оливии навстречу. Он чувствовал каждую ее клеточку, каждый изгиб тела. Казалось, между ними трещат заряды. По крайней мере, в голове так и было. Он провел ладонью по выгнутой спине от шеи до ягодиц, и она еще крепче прижалась к нему. Как же сладко и больно. Он и представить не мог, как боль может приносить такое наслаждение. Словно медовый виски медленным горячим потоком растекался по венам, заполняя все пространство. Он сжал ладонь, и она почувствовала, как он сжимает ее сердце. Огонь желания лизал их тела, как пламя -поленья. Каждая новая волна была горячее предыдущей. Было такое ощущение, что они дышат одним кусочком воздуха, он выдыхал – она вдыхала, она выдыхала – он вдыхал. Оливия чувствовала в его дыхании легкий запах виски, теперь этот напиток всегда у нее будет ассоциироваться с Питером. Их тела, казалось, были вылиты из одного металла. Горячая волна обрушивалась на них лавиной. Еще крепче прижимаясь друг к другу, они вместе вскинули лица вверх. На потолке плясала тень, сквозь туман в глазах Питеру показалось, что это был шестипалый отпечаток ладони. Вдох, выдох. Порывистый ветер загудел за окном и согнул ветки дерева, а замысловатая тень рисовала новые узоры на потолке. Но ему было уже все равно, главное - она теперь его часть, и будет такой всегда. Оливия откинулась на спину, Питер вжал ее в матрас. Он почувствовал как Оливия обвила его ногами, у сердца открылось второе дыхание, и оно продолжило бешеную скачку. Питер завел руки Оливии за голову и прижался к ней еще сильнее. В легких совсем не осталось воздуха, порывистый вдох-выдох, он начал задыхаться. Но бешеный танец продолжался. Оливия слышала, как он горячо шептал ее имя, зарываясь лицом в ее волосы. Она не могла остановиться, каждое новое движение заставляло выдыхать больше, а вдыхать меньше. В глазах заплясали желтые огоньки. Питер поднялся на локтях и заглянул в лицо Лив, ее мокрые волосы облепили лицо. Она задыхалась. - Оливия? Ты в порядке…? - Да, просто я на секунду забыла, что нужно дышать, - на вдохе сказала она. - Ха-ха! Не забывай, милая, не будешь дышать ты, не буду дышать и я, - сказал Питер с улыбкой, но Оливия поняла, что он прав. Она не сможет дышать без него, а он без нее. Питер прикусил мочку уха Оливии и почувствовал, как она ахнула. Ему так нравилось мучить ее. Новая лавина огня накрыла их с такой силой, что в ушах зазвенело. Питер сжался и невольно прикусил плечо Оливии. Он хотел поцеловать, но не смог себя проконтролировать, а она даже не почувствовала, так как прижалась к нему всем телом, опять забыв вдохнуть. В ушах зазвенело, а перед глазами начали мелькать образы Питера – вот он улыбается, здесь он смеется вместе с ней, целует ее. Открыв глаза, она встретилась взглядом с Питером. Капельки пота блестели на его висках при свете уличного фонаря как маленькие хрустальные бисеринки. На его губах сияла улыбка, и Оливия не смогла удержаться и сделала вдох. Питер не выдержал и рухнул на нее и уткнулся носом в подушку, тяжело дыша. Оливия продолжала улыбаться, она вспомнила слова Питера «Я так долго мечтал, что мы будем вместе, представлял как мы будем вместе просыпаться по утрам, как мы будем вместе, сидя в постели, пить кофе, читать газету». «Теперь все настоящее, это не просто мечты», - подумала Лив. Она запустила пальцы в мокрые волосы Питера и смотрела, как тень дерева за окном пляшет на потолке… Наконец Питер сделал глубокий вздох, сердце еще колотилось в груди, но сознание начинало приходить в себя. Он перекатился на бок, увлекая за собой Оливию, так что они оказались друг к другу лицом. Огонек желания все еще дрожал в ее глазах, и она улыбалась. Питер засмеялся. Еще никогда он такого не чувствовал. Сейчас, в этой постели, в его объятиях его вселенная, другой ему не нужно. Оливия видела улыбку Питера и не могла не засмеяться в ответ. Странное ощущение появилось на кончиках пальцев ног, как вдруг она поняла, что это легкое покалывание - последствие онемевших ног. Маленькие ежики пробежались по пальцам и ступням, заставив ее поморщиться. - Что? - Я не чувствую пальцы ног, - улыбаясь, сказала Оливия. На секунду в его глазах промелькнула тревога, а потом лицо озарила игривая улыбка. - Сейчас, я тебе помогу, – он сел возле ее ног и начал горячими ладонями растирать пальцы и ступни. - Ммм... - маленькие ежики побежали вверх по ноге под коленку и выше по бедру Оливии. Даже в полумраке она видела, как на губах Питера сияла победная улыбка. «Любимый мой». В свете ночного фонаря его плечи все еще блестели от пота. Питер растер одну ступню Оливии, потом другую. Он чувствовал, как слева под ребром бьется фонтан энергии, и горячее тепло разливается по всему телу. Но поцеловал щиколотку Оливии и начал натягивать одело, как будто боялся, что она замерзнет. За окном стонал ночной ураган, беспощадно гнул ветки деревьев. Питер улегся рядом с Оливией, обхватив правой рукой ее за талию и покрепче прижал к себе. Она уткнулась носом в его грудь. Глаза сами собой начали закрываться. - Знаешь, я могла бы вот так провести всю жизнь, - пробормотала Оливия. - Да, я тоже. - Я так давно не спала, - сонный голос Оливии начал таять в темноте, от этих слов в груди Питера что-то кольнуло. - Прости меня, Оливия, - он почувствовал, как ее тело расслабилось, а дыхание стало глубоким и спокойным. Он нежно, чтобы не разбудить ее, коснулся губами. Лив крепко спит. Он попытался отодвинуться, чтобы ей было удобно лежать, но услышал, как Оливия с тихим стоном резко выдохнула. - Тссс… - Питер боялся пошевелиться, он так и лежал, крепко прижимая ее, хотя вторая рука уже занемела. В его голове мелькали мысли, вызванные ее последними словами. «Как она проводила свои ночи. В одиночестве? Она совсем не спала, неудивительно, почему по утрам у нее уставшие глаза и натянутая улыбка». Он вспомнил то утро, когда принес ей кофе с молоком. Тогда он машинально зашел в кафе, и девушка налила два дымящихся напитка в стаканчики. Она что-то спросила, но Питер не слышал, голова была как чугунная, ночью он совсем не спал. Поэтому автоматически кивнул головой в знак согласия. Выйдя из магазина, Питер отхлебнул кофе из стаканчика, горячий напиток резко обжег язык и горло. У кофе был странный маслянистый вкус. Только потом, когда в участке Оливия сказала, что он принес ей кофе с молоком, а она любит черный, Питер понял о чем спрашивала продавщица в кафе. Бессонная ночь тогда стоила ему целой пропасти в их отношениях. Но сейчас она здесь, рядом, и он больше не намерен ее отпускать. Он глубоко вдохнул запах ее волос и почувствовал как засыпает. За окном гудел ураган. Утро было ясным. Луч солнца через окно заглядывал Питеру в глаза. Он зажмурился и прижал к себе Оливию крепче. - Ммм, доброе утро, Питер, - пробормотала Лив. Она отлично выспалась и чувствовала, что полна сил и готова к новому дню. - Доброе утро, Оливия! Милая! – и он поцеловал ее в ушко. Оливия зажмурилась от удовольствия, улыбка прилипла к ее губам. - Сейчас будет исполнение желаний! – Питер в один миг подскочил с кровати, он забыл что на нем ничего не было. - Ха-ха-ха, - он услышал смех за спиной. - Ох, сейчас, - он на ходу начал натягивать штаны. Спустившись по лестнице, Питер стал лихорадочно искать глазами газету, - где же она? – он точно помнил что по просьбе Уолтера купил несколько. Питер распахнул двери, и в дом ворвался поток утреннего воздуха. На террасе газет не оказалось. - Ох, холодно! - Питер быстро зашел обратно. Забежав на кухню, он увидел свернутую газету. - Отлично, теперь кофе! Кофе стоял в шкафчике над плитой, Питер засыпал хорошую порцию молотого в кофеварку, черный - как любит Оливия, налил воды и щелкнул выключателем. На столе стояла тарелка с подсохшими черничными блинчиками Уолтера, он забыл вчера поставить их в холодильник. И только теперь Питер почувствовал, что в желудке пусто. Быстрыми движениями он подхватил блинчики и положил на чистую тарелку. Кофеварка щелкнула – кофе был готов. Питер подхватил одной рукой дымящиеся чашки, другой - тарелку с блинчиками, мысленно поблагодарив отца за его дальновидность, а под мышкой была газета. Питер вошел в спальню, но там никого не было. Он поставил чашки и блинчики на тумбочку. В этот момент послышался звук шумящей в душе воды. Питер открыл двери ванной. Оливия стояла под тугими струями воды; горячая вода обжигала кожу, и по телу пробегали мурашки. Ей нравилось это чувство. Пар заполнил все вокруг, покрыв зеркало и стеклянную дверцу душа конденсатом. Тут Оливия почувствовала чье-то присутствие. Обернувшись, она увидела Питера. А он замер на пороге ванной, улыбаясь. - Ты останешься там или присоединишься? – игривым тоном спросила Лив. - Я всегда буду рядом! - он уже стягивал с себя штаны. - Ох, горячая! - Да, - она уже целовала его в шею, - а так? - Так я сгорю, - он подхватил гель для душа и начал намыливать спину Оливии. Вскоре они целовались, покрытые мыльной пеной. – Кажется, я переборщил, - и пустая бутылка из-под геля упала на пол. - Я думаю, у тебя еще есть, – Оливия прижималась к нему всем телом. Только так ей казалось, что он не исчезнет. Горячий душ перестал быть источником тепла, которое их согревало. Оливия почувствовала спиной теплый кафель. Огонь желания снова подхватил их обоих и стал раскачивать на горячих волнах. Раз за разом поднимая все выше и выше на пик. Питер подхватил большое махровое полотенце и укутал Оливию. Они в одном полотенце, как сиамские близнецы, спотыкаясь, прошли в спальню. Оливия потерла ключицу. Когда она скинула полотенце, на ней красовались два красных полумесяца, смотревших друг на друга. - Ох, прости, я не хотел, - виновато сказал Питер. Он вспомнил как в последний момент потерял над собой контроль. - Ничего, - ей было приятно вспоминать прошлую ночь, и она улыбнулась, вспомнив, как Питер прикусил ей кожу, но больно почему то не было. - Я принес нам завтрак, - и он протянул ей тарелку с зачерствевшими блинчиками. - Спасибо, это мой самый лучший завтрак, – на зубах захрустела корочка от блинчика. - Так, что тут у нас? - Питер начал с шелестом разворачивать газету. - Ох, Уолтер! - Ха-ха-ха! - Оливия чуть не поперхнулась блинчиком. Прямо по середине разворота зияла огромная дыра. - Уолтер опять проводил какие-то исследования. Честное слово, я думал он до нее не добрался! - между бровями Питера залегли две морщинки. - Ничего, обойдемся без новостей, - улыбнулась Оливия и запихнула ему в рот кусочек блинчика. Зазвенел телефон. - Данем, - привычным тоном отчеканила она. Это был Броелз, он говорил о каком то происшествии и странных последствиях. - И позвоните Бишопам, - быстро закончил Броелз, - они нам будут нужны. - Уже выезжаем, - она подняла глаза на Питера, он уже был в штанах и пытался отыскать в куче одежды футболку. Она быстро натянула на себя вчерашнюю одежду, Питер подхватил ее шарф и пальто. Они быстро спустились по лестнице, Питер уже накинул куртку, Оливия в спешке обмотала шею шарфом и хотела быстро добежать до машины не застегивая пальто. Резко входная дверь широко распахнулась. - Та-та-та-та-ля-ля, - Уолтер напевал какую-то старую мелодию. Оливия чуть не налетела на него. - Агент Данем? Какой сюрприз! Вы решили заглянуть к нам сегодня пораньше? – Уолтер с любопытством заглядывал в лицо Оливии. Ему нравился румянец на ее щеках. – И на вас вчерашняя одежда! Питер, мальчик мой, я нашел прекрасную кондитерскую, там делают восхитительные клубнично-молочные коктейли. Я перепробовал их почти все! Боже, что у тебя с лицом? Ты зарос как мамонт! - Ммм…, отлично, - Оливия замялась, она не знала что еще сказать. - Уолтер, сколько времени ты провел в кондитерской? – спросил Питер с облегчением. Его отец должен был вернуться еще два часа назад. - Ох, я не знаю, но та милая продавщица точно запомнила меня. - Нам нужно спешить - Броелз звонил. - Ах да, я только избавлюсь от остатков молочных коктейлей. Ждите меня в машине, - он повернулся спиной к Питеру и Оливии, направляясь в туалет. На лице у него была лукавая улыбка, - та-та-та-та-ля-ля, ее губы как спелые вишни, зацеловал бы их я…