Без прикрытия

Спустя месяц состоялось первое слушание по делу Наз Шахин. Злоумышленнице выдвинули целый ряд обвинений: преследование, клевета, незаконное владение оружием и — самое страшное — покушение на убийство. Несмотря на все старания адвокатов, обвиняемая была признана полностью вменяемой, но судебные заседания грозились перерасти в долгое и муторное разбирательство из-за всевозможных затягиваний со стороны защиты. Эфсун и подумать не могла, что настолько очевидное дело может так растянуться, но у судебной системы было свое мнение на этот счет. И так как оба — и Эфсун, и Эмир — должны были давать показания в качестве свидетеля и пострадавшего, много времени тратилось впустую. Доходило до того, что, встретившись в коридорах дворца правосудия и узнав об отмене или переносе очередного судебного заседания, они с Эмиром шли вместе в кино, в кафе или на набережную просто погулять. Оба были очень загружены на своих работах, и другого случая для свиданий им просто не представлялось. Да и свиданиями эти прогулки можно было назвать с трудом — пара часов даже не наедине, а в постоянном окружении других людей. Несколько раз Эмир пытался организовать более интимные рандеву, но то Эфсун срочно вызывали на задание, то патрону звонила Джанан и докладывала о панических жалобах очередной пациентки на вскочивший на попе прыщ, и доктору приходилось в спешном порядке бросать все и нестись в клинику. В итоге, Эфсун это надоело, и она решила, что пришло время брать быка за рога собственноручно.

***

Эффектная женщина лет двадцати пяти-тридцати вышла из такси и поправила подол длинного, струящегося по фигуре платья… Нет, на самом деле это был белый сарафан в голубой цветочек, поверх которого Эфсун надела неизменную кожаную куртку — она очень старалась добавить женственности в свой образ, но ее хватило только на это. Косметики на лице Эфсун было по минимуму, босоножки на высоких каблуках уступили место удобным легким кедам, а вместо сумки известного итальянского бренда на плече Эфсун висел матерчатый рюкзак со значком «I LOVE ISTANBUL». За крутящимися дверями ее встретила взволнованная долговязая секретарша: — Наконец-то! Я вся извелась уже! — Спокойно, Джанан, — заговорщицки подмигнула ей Эфсун. — Я же писала, что пробки. — Понимаю, что пробки, но господин Эмир уже два раза спрашивал, где его важная пациентка на семь вечера. А сейчас восемь. Еле уговорила дождаться. — Ты уходишь? — Да, в здании и так больше никого не осталось. Вы будете одни. Секретарша хихикнула и покраснела. Эфсун посмотрела на нее с укоризной, но все же искренне поблагодарила за помощь. Она испытывала просто зашкаливающее волнение, но старалась не подавать виду и вести себя уверенно, как ни в чем не бывало. Словно она каждый день является на рабочее место своего парня с весьма пикантной целью. — Все, я побежала, — Джанан взяла с рабочего стола сумку и потрепала Эфсун по плечу. — Удачки вам. — Спасибо еще раз, Джанан. Ты — прелесть. Секретарша закатила глаза — «да ладно тебе, но вообще-то я в курсе», и исчезла, а Эфсун двинулась привычным маршрутом в кабинет доктора. — Разрешите? — постучав, она приоткрыла дверь. — Входите, входите, госпожа… — Эмир поднял взгляд на припозднившуюся пациентку и осекся. — Эфсун. — Здравствуйте, доктор, — весело щебеча, Эфсун повернула в замке ключ, прошла в кабинет и уселась в кресло напротив стола Эмира. — Простите за опоздание. Эти стамбульские пробки… — Что происходит? — он пристально смотрел на нее, не отрывая ярко-голубого взгляда от зарумянившегося лица «пациентки». — Эфсун, что ты опять задумала? — В смысле, опять? — разыграла она искреннее недоумение. — Я записалась к вам на консультацию. На самом деле, однажды я уже была у вас… Считайте, что это повторный прием. Эмир усмехнулся и спрятал улыбку за сцепленными пальцами рук. Подняв бровь, он спросил: — И можно полюбопытствовать, какова же цель вашего визита, госпожа Эфсун? — Конечно, я вам сейчас все расскажу, — Эфсун устроилась в кресле поудобнее, закинула ногу на ногу, убедилась, что ее обнаженная ляжка выглядит довольно эффектно в разрезе сарафана, и вновь обратила на доктора свой томный взор. — Видите ли, господин Эмир, у меня в жизни появилась некая проблема… — Пусть Всевышний убережет, — доктор поднял глаза к потолку. — Разве может в жизни такой красивой госпожи появляться какая-то там проблема? — К сожалению, может. Видите ли, мой парень — пластический хирург. — Вот как? — смущенно хмыкнул Эмир и почесал щетину на подбородке. — Он, что ли, ваша проблема? — Нет-нет, он очень хороший, господин доктор, я его очень… люблю. Эмир посмотрел на нее каким-то растерянно-изумленным взглядом и пробормотал: — Уверен… нет, даже знаю наверняка, что он вас тоже очень любит… Эфсун скромно потупила взор и закусила губу, чтобы не залиться счастливым смехом. — Но все-таки кое-что меня расстраивает, — спустя мгновение произнесла она. — Что именно? — Нам так редко удается побыть наедине, господин доктор. Я даже подумываю записаться к нему на прием, чтобы он уделил все свое внимание одной лишь мне. Чтобы ему больше не звонили ни пациенты, ни коллеги, ни родственники… Да я и сама отключу телефон на это время, что думаете, господин доктор? — Идея, конечно, кхм… интересная, — Эфсун не без удовольствия наблюдала за тем, как лицо Эмира равномерно заливается краской. — Но что вы собираетесь делать наедине в кабинете? — Ну-у… — загадочно протянула Эфсун. — Я рассчитываю провести это время с пользой. В конце концов, он же пластический хирург, верно? Я бы поинтересовалась у него, возможно, во мне есть какие-то изъяны? Она вдруг принялась стаскивать с одного плеча кожаную куртку. Лоб Эмира загладился, а брови подпрыгнули к самой макушке. — Ч-что ты делаешь? — на мгновение он вышел из образа, да еще и заикаться начал. Эфсун меж тем освободила и вторую руку, оставила куртку на кресле, встала и медленно двинулась на Эмира. — Может быть, его во мне что-то не устраивает? — сделала она еще одно предположение, расстегивая пуговицы сарафана на груди. — П-помилуй, Эфсун, какие изъяны, ч-что может не устраивать? — на лице Эмира теперь отчетливо читалась паника. Создавалось впечатление, что он вот-вот вскочит с места и бросится наутек, и Эфсун еще раз убедилась, что поступила правильно, заперев двери. — Откуда я могу знать? — пожала она плечами. — Почему-то же он не проявляет ко мне интереса, хотя раньше бывало всякое. Может, это профессиональная деформация? Насмотрелся такого на своей работе, что теперь ему ничего не мило… А, возможно, и правда дело во мне. Не могли бы вы взглянуть, доктор, и высказать свое мнение? Эфсун игриво заглянула Эмиру в глаза. — Я… Я не могу, — он вместе со стулом принялся пятиться назад. В образовавшемся вырезе на ее груди мелькнул кружевной белый бюстгальтер. Эмир опустил взгляд и судорожно сглотнул. Эфсун подошла к доктору настолько вплотную, и его нос уже почти утыкался ей в грудь. — Я требую осмотра, господин доктор, — прошептала она. — Полного осмотра. — Вы сумасшедшая, госпожа Эфсун, — с усилием выдохнул Эмир и, схватив свою строптивую пациентку, усадил к себе на колени. — И, кстати, ваши действия вполне можно расценить как домогательства. — Я уже устала ждать, господин доктор, когда вы меня соблазните, приходится домогаться… Эфсун захлебнулась словами, потому что он провел пальцами по ее обнаженной шее, спустился ниже, дотронулся до выпирающей из бюстгальтера груди, затем рванул кружевную ткань вниз. Она и глазом моргнуть не успела, как Эмир скинул с нее сарафан, и она осталась в одном белье, которое практически ничего не скрывало. Его пальцы трепетно и нежно сжали полушарие обнаженной груди, а губы коснулись соска. — Вы любите играть с огнем, госпожа Эфсун? — Безумно люблю, — хрипло подтвердила она. Потянув на себя Эмира за футболку, она заставила его раздеться до пояса, а затем тихо попросила: — Надень халат обратно. Хмыкнув, он подчинился, обнял ее за талию, прижал к себе и, покрывая поцелуями шею, прошептал на ухо: — А ролевая игра со злой полицейской будет? — Эмир! — Эфсун хлопнула его по плечу. — Что? Может, я тоже хочу видеть тебя в униформе… хотя бы частично… — Злую полицейскую я тебе гарантирую. Эмир хищно усмехнулся, поднял Эфсун и перенес на кушетку, там бережно уложил, поглаживая ее бедра. — Что ж, госпожа Эфсун, теперь приступим к полному осмотру.