Без прикрытия

В родном полицейском участке кипела привычная жизнь. Эфсун прошла сквозь рамку металлоискателя и с удовольствием втянула в себя немного застоявшийся, кондиционированный воздух — воздух свободы. Неужели отныне ей больше не придется притворяться капризной светской тусовщицей, облаченной в розовые меха и обтягивающие платья? Неужели закончилась миссия, при которой она даже выражение собственного лица должна была контролировать? Непередаваемое облегчение! Кивнув знакомому дежурному на входе, она обернулась и посмотрела на Эмира. Тот явно чувствовал себя здесь неуютно, и его окаменевшая гримаса на лице недвусмысленно намекала, куда бы он сейчас послал и этот участок, и заявление, и всех, кто довел доблестного хирурга до такого состояния. Во взгляде Эфсун вспыхнула тревога: а входит ли она в круг этих лиц, интересно? Но потом Эмир посмотрел на нее — по-особенному, тепло, чувственно, и все тревоги отступили. Нет. Нет, не входит. — Пойдем, — Эфсун протянула доктору руку, — начальник Садуллах должен быть на месте. Он крепко обхватил ее ладонь, заставив бедное, еще недостаточно натренированное любовными перипетиями сердце Эфсун хаотично забиться от волнения. — Подруга? — из-за угла, внезапная как сама внезапность, возникла Биннур. Она цепким взглядом осмотрела Эмира, затем Эфсун и многозначительно подвигала бровями. — Ты какими судьбами здесь? — Позже поговорим, Биннур, ладно? — Эфсун попыталась загородить тело Эмира от огненно-любопытного взгляда секретаря полицейского отдела своей недостаточно могучей для этого фигурой. — Конечно-конечно, я буду ждать, — поспешно заверила Биннур, продолжая стоять в коридоре и сверлить их спины, пока те не скрылись из виду. Эфсун подошла к кабинету начальника и робко постучала. — Входи. — Начальник Садуллах, разрешите? — Входи, входи, Эфсун. — Я не одна… Начальник поднялся из-за стола навстречу гостям. — Добро пожаловать, дочка. Господин доктор, — он протянул Эмиру руку, и тот после небольшого колебания пожал ее. — Вы, наверное, слышали… — замялась Эфсун, не зная, как кратко, но емко описать все случившееся. — Слышал, Эфсун, слышал, — покачал головой начальник. — Что ж, во-первых, поздравляю тебя с окончанием задания. Можно даже сказать, успешным окончанием. А, во-вторых, хочу попросить у господина доктора прощения за то, что ему пришлось пережить этим утром. — Это же не вы целились в меня с явным намерением проделать несколько лишних отверстий, — хмыкнул Эмир. — Не я, — быстро согласился начальник, — но наш отдел в целом и госпожа Эфсун в частности поспособствовали тому, что нездоровые побуждения вашей преследовательницы вылились в попытку вас убить. Я дам распоряжение ребятам, чтобы у вас приняли заявление и оформили все согласно процедуре. — Благодарю, — Эмир поклонился. — Вы останетесь в Стамбуле, пока будет идти расследование? Эмир заморгал удивленно и растерянно: — А почему я должен куда-то уезжать? — Я не говорю, что вы должны уезжать, просто, исходя из своего опыта, задал вопрос. Часто сталкиваюсь с тем, что люди, подвергшиеся вооруженным нападениям и вообще подобным эксцессам, предпочитают сменить обстановку, а то и вообще исчезают, никому ничего не сказав, в каких-то лесных чащах, у подножиях разных гор… — Нет-нет, господин Садуллах, — горячо заверил его Эмир. — Я ни в коем случае не собираюсь никуда уезжать. Хочу, чтобы полиция провела расследование максимально четко и быстро, и все виновные понесли наказание, и хочу видеть все это своими глазами. Да и, к тому же, у меня клиника, приемы, операции, работы много. Деньги, знаете ли, сами себя не заработают. К сожалению. — И то верно, — усмехнувшись, пригладил седые усы начальник. — И еще… У меня есть главная, самая весомая причина остаться здесь, — Эмир бросил на Эфсун выразительный взгляд. — Что ж, прекрасно! Эфсун, не буду тебя больше задерживать. Даю два дня отдыха, а после жду на службу, как обычно. — Слушаюсь, начальник. Эфсун поклонилась и вышла, а Эмир остался сидеть в кабинете начальника, загадочно улыбаясь чему-то своему.

***

Она ждала его возле центрального входа в участок. Усевшись на припаркованный на служебной стоянке байк, Эфсун любовалась красивым городским закатом, окрасившим небо и окна домов в оранжевые, лиловые и розово-голубые тона. Ждала, потому что все еще хотела получить ответ на свой вопрос, да и вообще… Просто ждала. Отгоняя приятно щекочущие изнутри мысли, Эфсун тряхнула головой, откинула волосы, и тут заметила приближающегося к ней доктора. — Госпожа Эфсун, — улыбнулся он. — Госпожа ли? — в ответ она неловко дернула плечом. — Я очень рад, что тебя смущает только эта часть обращения, а имя Эфсун оказалось твоим настоящим именем. Оно мне очень нравится. — Эмир… — Подожди, можно я скажу? Знаю, что тебе приходилось играть роль для твоего задания. Знаю, что на протяжении всего времени это была не ты. Не ты реальная. Не ты захотела пришить к себе три килограмма силикона, не ты привыкла пить кофе с этими ужасными сиропами, которые вечно вгоняли беднягу Джанан в ступор, не ты посматривала свысока на людей вокруг. Но я также знаю, что отчасти, иногда, в тебе просыпался какой-то процент настоящей Эфсун. Эфсун Армаган. Догадываюсь, что история с бывшим парнем была вполне реальной, такое сложно сыграть, будучи непрофессиональной актрисой. Или вот еще — те ужасные жаргонными словечки, которые изредка проскакивали в твоей речи, тоже ведь принадлежите настоящей тебе. Да и рассуждения о теле… — Эмир! — Я уже говорил, мне всегда казалось, что в тебе уживается две личности. Хорошо хоть ты оказалась агентом под прикрытием, а не шизофреником… А если серьезно, знаю, что разочаровал тебя. Тем, что оспаривал твой выбор, хотя на самом деле, теперь мы прекрасно знаем, что это был не твой выбор. Тем, что отговаривал от операции. Тем, что не принимал тебя любую… Я оказался ничем не лучше твоего бывшего, хотя раньше на полном серьезе думал, что сверну ради тебя горы… — Эмир, тише! — подчиняясь необъяснимому порыву, Эфсун встала и приложила к его губам палец, заставляя замолчать. — Это я обманывала тебя, я притворялась другим человеком, я, как могла, сопротивлялась тому, что между нами происходило. Но, в стремлении перебороть влечение к тебе, меня все сильнее засасывало в омут собственной лжи, служебного долга и пугающих чувств, которых я раньше никогда и ни к кому не испытывала… Эмир убрал ее руку и нежно погладил по щеке. — Предлагаю прекратить соревнование, кто из нас больше напортачил. Нам так или иначе придется начать все заново, если, конечно… Если, конечно, ты этого хочешь. — Ты так и не ответил на мой вопрос, господин доктор, — Эфсун укоризненно посмотрела на Эмира. — Какой? Нравишься ли мне настоящая ты? — он невинно захлопал глазами. — Я ведь совсем тебя не знаю… Но я так, — Эмир вдруг обхватил ее за талию и крепко прижал к себе, — так горю желанием узнать, ты даже не представляешь. У Эфсун перехватило дыхание от этой близости, хотя раньше они еще и не так бывали близки, но в этот раз все ощущения были совсем-совсем иными. — А ты? — улыбаясь, спросил Эмир. — Ты хочешь начать заново вместе со мной? — Очень хочу, — прошептала Эфсун, зажмурившись, и Эмир обнял ее еще крепче, еще сильнее, словно обхватил ее всю своими руками, закрыв от остального мира. — Безумно хочу этого, Эмир.