Солнце на горизонте

— Харт, ты такая скучная. Давай сходим на задание?! — Берт падает на соседний стул, соприкасаясь со спинкой и скатывается чуть вниз, принимая расслабленную позу. Ноги вытянуты под столом, ладони в карманах штанов, а игривый взгляд направлен на волшебницу по правую сторону от себя. — Отстань, я занята, — голос спокойный, казалось даже безэмоциональный. Она неотрывно бегала глазами по строчкам старинной книги в потрёпанном переплёте.       Пожелтевшие с годами страницы казались хрупкими, стоит только чихнуть, и они тут же рассыпятся, подобно песочному сооружению под сильным ветром. Девушка, не спеша перелистывает и продолжает делать вид, что сидит за столиком одна. Если бы к ней напрямую не заговорили, она скорее всего даже и не заметила бы чьего-то чужого присутствия. — Что там такого интересного, что оно полностью поглотило твоё внимание? — вопрос остаётся полностью проигнорирован и волшебник только недовольно фыркает. Он садится ровно, ставит локоть на стол и подпирает щеку ладонью. Усмешка на губах расцветает в считанные секунды. От очередного вопроса в сторону подруги его отвлекает золотое сияние напротив. — Принцесса, — дух привычно кланяется; сцепляет ладони перед собой, в которых находилась не менее старая книга. — Это то, что вы просили. Простите, что так долго, — горничная кладёт книгу в протянутую ладонь хозяйки и кланяется ещё раз. — Милая, милая, Дева, — тянет собственный голос маг, отчего он кажется слегка слащавым, а на губах играет всё также усмешка. — Как давно мы не виделись, — он устало вздыхает и показательно потирает ладонью шею. — Что-то я на прошлом задании перестарался… Может, сделаешь мне массаж?!       Берт смотрит на девушку перед собой слишком откровенно: в зелёных глазах загорается огонёк, зрачок исследует стройное тело, а улыбка становится извращённой. Он слишком бурно представляет, как прижимает горничную к стене, как проводит ладонями по внутренней стороне бедра и приподнимает край короткого платья. Возбуждение смешивается с кровью и бежит по венам, на лице застыла пошлость, а в глазах блестит желание. Игривый голос переплетается с высокомерием. Дух продолжает молчать, и даже не шевелится: ждёт, пока хозяйка разрешит вернуться в Мир Духов.       Хартфилия рассматривает обложку книги, только что принесённую духом; выглядит спокойно и даже расслабленно. Практически незаметно для окружающих наклоняет голову в бок и бросает краткий взгляд на профиль волшебника. Она поддаётся туловищем вперёд, соприкасаясь грудью с деревянной поверхностью стола; одна рука свободно свисает вниз, а левая приподнимается и в одно мгновение тонкие пальчики сжимают светлые волосы на затылке парня. Волшебник даже пискнуть не успевает — по зданию проходится треск деревянной мебели.       Никто не обращает внимание на магов в углу гильдии, игнорируя болезненный стон Берта. Каждый продолжает заниматься делами. Его гладкая щека без намёка на щетину, словно приклеивается к поверхности стола: казалось, от такого удара на черепе появилась трещина. Девичьи пальцы с силой сжимали волосы и одновременно удерживали парня в такой позе; он даже пошевелиться не мог, лишь сжимал ладонями край стола и продолжал шипеть от боли. — Она тебе не служанка, — голос тихий, почти загробный. Взгляд карих глаз смотрит свысока и ни один мускул на её лице не дрогнул; полное спокойствие, отчего выглядит не менее страшно. По телу Берта непроизвольно пробегают мурашки. — Даже не смей смотреть на неё лишний раз, — она сжимает пальцы сильнее, и волшебник стонет громче, закусывая нижнюю губу. Ещё немного и ему вырвут клочок волос. — Я понятно выражаюсь? — Понял, прости… — голос надломился, и он сейчас выглядел слишком жалко: от былой уверенности не осталось и следа. Его напускное самолюбие разбилось на крохотные осколочки, которое ни за что не собрать и не сложить обратно в пазл.       Хартфилия ослабляет хватку и с брезгливостью отдёргивает руку. Берт облегчённо вздыхает, поднимаясь на ноги; держится за ушибленную голову и несётся к выходу. Люси переводит немой взгляд на духа, и она понимает всё без слов: по привычке кланяется и в мгновение ока исчезает в золотом сиянии.       Возле лестницы, ведущей в подвальное помещение начинается какая-то потасовка: двое магов словесно сцепились друг с другом из-за чего в здании постепенно поднимается шум. Спустя короткое время спор выходит за рамки, и парни используют магию — тёмную, которая не предвещала для всего живого ничего хорошего. Цветы за окном уже давно завяли, поляна полностью выжжена после многочисленных сражений с противниками, а в лесу не наблюдается ни единого животного. Это место уже давно не слышало сладкого пения птиц; лишь голые деревья, среди которых спрятано огромное ветхое здание из серого кирпича. На крыше развевается флаг с изображением чёрного во́рона. Непризнанная Советом волшебников и бельмо на глазу светлых гильдий — «Хищные вóроны».       Люси сжимает в ладони книги и направляется прямиком к доске с заданиями, попутно чувствуя, как в воздухе поднимается запах смерти. Волоски на теле, будто по приказу встают дыбом, а внутренности завязываются в морской узел, но заклинательница упорно не желает обращать на это внимание. Она слишком привыкла, чтобы показать истинные чувства на своём холодном выражении лица. Атмосфера тёмных гильдий, которые она поменяла уже более пяти раз, въелась глубоко в кожу так же, как заносят краску в желании набить татуировку.       Она не смеет врать самой себе, что подобные места всё также больно бьют по нервным окончаниям, а те словно оголённые провода пускают ток по венам. И чем чаще Хартфилия игнорирует свои же чувства, тем сильнее сливается с бесчувственностью и становится куклой; той, которую она видела совсем недавно на витрине магазинчика в городе. Красивая, но пустая. Маска на лице уже кажется одним целым с кожей. Но это не пугает — оно уже давно стало привычным.       Заклинательница духов проходится пальчиком по листовкам, пытаясь найти что-то интересное. Заказы всегда однотипные: ограбить особняк богатого семейства — убийство их членов принимается; избавится от конкурента — на убийство даётся добро; похищение, пытки — всё, что душа желает. Их связывает всегда одно и то же. Выбирала ли такие Люси? Нет. Марала ли свои изящные ручки в крови? Ни разу. Она ещё не упала в бездну безумства, чтобы определять кому жить, а кому умирать. Хартфилия член тёмной гильдии с меткой вóрона на запястье правой руки, но одновременно с этим — она слишком далека от них. Казалось, её вырвали совершенно из другого мира и засунули в этот гадюшник. Но внешне она вовсе не выделялась. Уже нет.       Пустой не читающий взгляд карих глаз, длинные блондинистые волосы цвета зрелой пшеницы, что на солнце переливались золотом, сейчас волной струились по ровной осанке. Они были единственным ярким пятном в этом здании. Натренированное тело и идеальные женские формы облегало полностью чёрное одеяние: оно слишком хорошо контрастировало с её аристократичной бледностью. Чёрная водолазка из плотной ткани с высоким горлом и длинными рукавами была заправлена в короткие шорты с высокой посадкой; тонкую талию обвивал толстый кожаный пояс; парочка цепей крепилась на шлёвках, там висела и связка зодиакальных ключей. Гольфы выше колена и тяжёлые ботинки на ногах. На шее закреплён ремешок с серебряным кругом в центре. У заказчиков обычно захватывало дыхание от вида привлекательной волшебницы, а в гильдии никто не смел делать комплименты: ощутить на себе силу заклинателя духов почему-то никто не решался. Весь вид Хартфилии загробным голосом твердил: «Не подходи! Не говори!». Никто и не спорил.       Люси досадно цокает языком, потому что не находит подходящую работу и замирает на месте с поднятой ладошкой у доски заказов. До ушей долетают звуки голосов из улицы и буквально через минуту деревянная дверь слетает с петель с помощью одного удара ноги. Она пролетает мимо девушки, задев за собой парочку магов и врезается в стену.       «Снова?».       Волшебница вздрагивает всем телом, но виду не подаёт; оборачивается боком и смотрит на нежданных гостей. — Готовы испытать на себе силушку богатырскую? — волшебник разминает кулаки, отчего слышится хруст костей. Улыбка на лице расплывается в предвкушении, а кончики розовых волос развиваются от лёгкого ветра, что прошёлся по зданию из-за проломленного входа.       Тёмные маги поднимаются со своих мест и выходят в центр. На их лицах играет ехидная ухмылка, а в воздухе снова начинает витать тёмной магией. — Давайте быстрее закончим, — девушка вскидывает руку в сторону, вытаскивая из магического круга стальной меч. Её серьёзный взгляд карих глаз проходится по противникам и говорит сам за себя — сейчас будет не сладко. — Нам ещё нужно купить подарок Мастеру. — Могла бы и не говорить, — усмехается созидатель и в мгновение ока остаётся в одних штанах и с голым торсом: белая рубашка летит в сторону, оседая на грязном полу. Никто даже не заметил, как ему удалось провернуть эту шалость. Люси вскидывает брови, осматривая нежданных гостей. — Грей… Одежда, — Локсар прикрывает ладошками лицо и смущённо возмущается. Сколько бы она не видела подобного представления, а вид полуголого парня до сих пор её шокировал и уносил в страну грязных фантазий.       Люси поворачивается лицом ко входу. Началась крупная заварушка: поднялась пыль; летала магия, задевая собой мебель и ломая колонны первого этажа. Недовольные вопли переплетались с громким смехом — иногда довольным, иногда ехидным. Битва постепенно переносится на улицу и Люси следует за ними, словно тень; останавливается на пороге и за один прыжок появляется на крыше гильдии. Она садится на самый край: закидывает ногу на ногу, опирается локтем о бедро и подпирает ладонью щеку; а свободная рука свисает с колена. Смотрит незаинтересованно и слегка лениво. Сражаться за гильдию она не собиралась. За этот кусок дерьма? Ну уж нет. Единственное, что обидно так это, что придётся снова искать новую гильдию. Один геморрой.       Девушка неотрывно следит за каждым движением противников; замечает метку гильдии на правом плече огненного волшебника. Из всех остальных он выделялся слишком сильно — буйством и блеском азарта в глазах.       «Хвост Феи… Они уже вернулись?».       Люси видит с каким остервенением он сражается, как широко растягивается улыбка на его лице, будто этого парня долгое время держали взаперти и он, наконец, дорвался до любимого дела. Драка явно приносила удовольствие.       Тёмные маги один за другим падали в бессилии: от огненных шаров; от удара мечом; оставались неподвижно лежать, замороженные во льду; а кого-то хлестали водными розгами. Когда не осталось ни одного члена гильдии «Хищные вóроны» в сознании, маги довольно огляделись от проделанной работы. — Гиблое дело! — ученик Игнила довольно усмехнулся, разминая левое плечо; команда стала собираться в одном месте. Титания вскинула руку поперёк его талии, и парень перевёл на подругу удивлённый взгляд. — Осталась ещё одна, — волшебница S-класса поднимает голову вверх; за ней повторяют остальные.       Люси встречается со взглядом каждого и иронично хмыкает: волшебники тёмной гильдии оказались настоящими слабаками, а считались одними из сильнейших среди своих. «Хвост Феи» в своём репертуаре, не прошло и получаса, а они уже расправились со своим заданием, не получив при этом серьезных ранений. За семь лет совсем не потеряли хватку. — Нападай! — Локсар делает шаг вперёд и серьёзно смотрит в лицо противника, приготовив руку для удара. — Не хочу, — произносит Хартфилия даже не задумываясь; волшебники на секунду теряются, но бдительность не ослабляют. От магов тёмной гильдии стоит ждать любого подвоха.       Её поза расслабленная, голос полный безразличия, а взгляд совсем бездушный. Нацу почему-то ловит себя на мысли, что были бы они теплее — если бы в этих карих глазах дышала жизнь — можно с лёгкостью утонуть в этом молочном шоколаде. Но сейчас, когда смотришь, казалось, ты разбегаешься и со всей силы бьёшься о стену из стекла. Такую плотную, разбить которую нельзя ни одним заклинанием. Выглядит довольно пугающе. Обычно у магов темной гильдии глаза горят в отчаянном безумии…       Саламандр смотрел на неё пристально, задавался вопросом, почему же его посетили настолько странные мысли и заодно пытается найти на её лице ответ на свой единственный вопрос. Он мучает его постоянно, стоит только встретить на своём пути тёмную гильдию. — Почему ты не сражалась на стороне своих товарищей? — и Нацу видит, как меняется взгляд после его вопроса: в этих карих глазах плещется насмешливость, будто он сказал что-то на уровне детского сада. Волшебник хмурит брови, сжимая ладони в кулак. — Товарищи? В тёмной гильдии? — губы растягиваются в ухмылке, и она смотрит прямо на ученика Игнила. — Малыш, ты из какой пещеры вылез?       Нацу сжимает челюсть с такой силой, что чувствует давление на зубы; он делает короткий шаг вперёд, прожигая волшебницу ненавистным взглядом. Титания преграждает путь напарнику, стараясь не потерять из виду противницу. Драгнил, наверное, никогда не сможет понять, почему люди, которые собираются в гильдию, имеют такое наплевательское отношение к узам. Они ведь становятся семьей: помогают друг другу не смотря ни на что, прикрывают спину в минуты опасности, смеются и веселятся все вместе.       Так почему настолько лёгкое понятие отсутствует в крови этой волшебницы? Почему они все мыслят, как под копирку? Зачем тёмным магам вообще нужна гильдия, если в ней только кровь и хаос? И эта девчонка всё время сидела и наблюдала за тем, как уничтожают её гильдию — пусть они всего лишь отбросы. В первую очередь они товарищи. Она ведь ничем от них не отличалась; раздражала и бесила его своим безразличием и всё тем же насмешливым взглядом. Люди, которые не ценят друзей для него просто мусор. — Если не собираешься сражаться — сдавайся. Мы передадим тебя Совету, — голос Скарлетт звучал грозно и без шанса на сопротивление. Она вскидывает клинок к верху и его кончик упирается прямо в фигуру на крыше. — Хватит язвить! Это тебе не поможет.       Люси садится ровно, размыкает ноги и откидывается назад на руки, опирающиеся о металл; взмахивает ногами, бьётся подошвой о кирпич и поднимает голову. Чистое небо заволокли тучи, солнце давно спряталось: кажется, скоро пойдёт дождь. Она вздыхает и опускает взгляд на волшебников: каждое движение мышцы на их лицах недовольное. — Достала!       Нацу издаёт рык и его кулак загорается огнём; в одно мгновение он оказывается возле волшебницы тёмной гильдии, но она реагирует сразу и исчезает быстрее, нежели на неё обрушивается удар. На месте остаётся выемка. Драгнил переводит взгляд чёрных глаз на поляну, куда коснулась подошва тяжёлых ботинок. Люси заводит руки да спину и сжимает ладони в замочек. Склоняет голову чуть в бок, осматривая магов усталым взглядом. Если честно, ей уже надоела вся эта шумиха, есть дела поважнее, нежели бессмысленная потасовка с хвостатыми волшебниками. — Кошмар, четверо на одного. Разве этому учат в светлых гильдиях? — Я тоже часть команды!       Люси обращает внимание на обиженный голос, и только сейчас замечает синего кота: он машет белоснежными крылышками и парит над головой Саламандра. Волшебница вздёргивает брови в лёгком удивлении. — Ой, прости… — складывает руки на груди и качает головой, а после со смешинкой в глазах смотрит прямиком на недовольную мордочку кота. — Четыре мага и одна летающая… — делает театральную паузу, будто что-то обдумывая. — Эм… шаверма? — Ах ты… — кот раздражённо шипит, а после обиженно складывает руки на груди и садится на плечо своего напарника, спрятав большие крылья. — Нацу, она злая. — Не обращай внимание, Хэппи, — парень поворачивает голову в сторону друга и чешет ему за ушком, подбадривающее улыбаясь. Нацу бросает короткий, но полный враждебности взгляд на девчонку.       Титания сжимает в руке меч и, не сказав ни слова, несётся прямиком на противника, но Люси успевает увернуться от атаки: действует быстро и даже не использует магию. Ловко уклоняется от огромного ледяного молота Фуллбастера, который пытался напасть сразу за подругой и ретируется с места, куда секундой назад обрушился горячий поток воды. Она чувствует за спиной жар чужого тела и моментально оборачивается: хватает парня за запястье и ловко делает сальто. Маги быстро меняются в положении и Люси припечатывает подошву ботинок к его спине, отчего Нацу отлетает вперёд, но удерживается на ногах, делая разворот.       Волшебники резко замирают на месте, не в силах пошевелить даже пальцем: Люси опускает один лишь взгляд вниз и замечает магический круг под ногами. Из-за деревьев появляется небольшая армия рунных рыцарей: девушка быстро пробегается по ним взглядом, насчитывая десять человек. Хвостатые удивлённо осматривают прибывших, а Люси щурит глаза, еле заметно нахмурив складку между бровями. — С-совет? — Нацу и Грей пытались в привычке отпрыгнуть подальше от рунных рыцарей, но в своём положении могли лишь пискнуть, попутно вспоминая все свои прошлые грехи.       Интересно, что они успели натворить за такое короткое время? Они ведь буквально пару дней назад вернулись с острова «Тенрю». Джувия сглотнула, а Эльза только нахмурилась. — Ваша работа здесь окончена, остальное за нами, — офицер отряда говорит чётко и даже не смотрит на волшебников Хвоста Феи; под их ногами пропадает магический круг, освобождая их от действия ловушки.       Мужчина еле заметно кивает головой и двое рыцарей направляются прямиком к последнему члену тёмной гильдии. Она не двигается и с бесстрастием на лице наблюдает за тем, как её запястья крепко сковывают антимагические наручники.       Люси продолжает молчать, однако в её взгляде отчётливо читается недоумение, но на неё уже никто не смотрит. Внимание хвостатых приковано к отряду Совета. Как только девушка снова чувствует контроль над собственным телом, её хватают за локти с двух сторон. Она не сопротивляется и позволяет себя увести прямиком к телеге, которая тут же исчезает из поля зрения магов Хвоста Феи. — Кто она? — спрашивает вслух Титания саму себя, когда на поляне остаётся только их команда. Волшебники собрались вместе, всё ещё удивлённые произошедшим. Эльза не отрывала взгляда от того места, где только что находились рыцари. — Обычно Совет не вмешивается в дела тёмных гильдий, предпочитая бороться с ними с помощью нас, — она поворачивается к напарникам, заставляя оружие исчезнуть в золотом сиянии. — Так почему рунные рыцари появились именно сейчас, когда задание выполнялось гильдией? — Так странно, — Локсар согласно кивает и подходит ближе к подруге. — Я такого ещё не встречала. — А не пофиг ли? — Нацу закидывает руки за голову и опирается спиной о шершавый ствол дерева. Он без интереса проходится взглядом по иссушенной поляне, а затем смотрит на потрёпанное после их потасовки здание гильдии и лишь хмыкает себе под нос. — Головёшка прав, — Грей чешет затылок, опять же не замечая того, что стоит перед командой в одних семейниках. — Нам до этого нет никакого дела. — Слышь! — Нацу тут же корчит недовольное лицо и замахивается ногой в сторону напарника по команде; сандалия слетает и впечатывается прямиком в центр лба созидателя. Кожа в мгновение покрывается красным пятном. — Ты кого головёшкой назвал, капитан труселей?!       Парни будто по щелчку пальца вспыхивают и сразу сталкиваются лбами; о чём-то спорят и бросаются ругательствами друг в друга. Джувия позади пытается прикрыть ладошками синие глаза, что стыдливо рассматривают натренированное тело своего возлюбленного; Хэппи парит над магами и кричит слова поддержки в сторону своего напарника; а Эльза только вздыхает и качает головой. — А ну оставить препирательства!

***

— Отдавайте Люси Сердоболию! — голос тёмного мага пропитан желчью; на губах играет кривая усмешка, а по кулакам, поднятым в боевой готовности, расползаются черные искры. Позади стояло не меньше шестидесяти союзников, а напротив, на пороге собственной гильдии — светлые маги. — Да чёрта с два! — парень смотрит уничтожающе: зубы сжаты с такой силой, что казалось раскрошатся от такого напора; правая рука удерживает тонкое девичье запястье.       Он прикрывает её собой, отгораживая, казалось, не только от противников, но и от всего мира. Девушка вздрагивает, тело бьёт мелкой дрожью: от страха за себя; за товарищей, что собираются дать отпор тёмной гильдии; страшно за то, что это полностью её вина. Карие глаза застилает пелена слёз. — Пожалуйста, не нужно… — срывается с дрожащих губ, но её даже слышать не желают. — Никто из нас не пойдёт на поводу у таких отбросов как вы!       Мастер гильдии выходит вперёд и оглашает всеобщую мысль своих ребят. Они явно проигрывали по количеству — их было меньше в два раза; но несмотря на это, никто не собирался отступать. Маги делают шаг навстречу друг другу.       Душераздирающий крик юной волшебницы больно бьёт по ушам.       Люси распахивает глаза резко, дышит глубоко и смотрит на серый потолок; чувствует, как по виску течёт капля пота, а губы пересохли от жажды, словно она целую неделю не держала в руках стакан воды. Понимает, что лежит на холодном и пыльном полу, поворачивает голову и замечает железные прутья решётки; старается сесть, но морщит лицо — боль нестерпимо пронзает голову. Волшебница закусывает нижнюю губу и вздыхает, когда всё-таки облокачивается спиной о грязную стену, покрытую толстой паутиной. Откидывает голову назад и прикрывает глаза. — Эй, девчонка, — старческий хриплый мужской голос прерывает тишину, но волшебница не могла определить, откуда он исходит. Слабые грязные лампочки на стенах практически не освещали помещение. — Я здесь, — снова повторяет незнакомец и она щурит глаза — напротив кто-то есть, скорее всего очередной заключённый. — Чего тебе? — спрашивает грубо и также хрипло. Жажда душила горло, в темнице было ужасно жарко; казалось, одежда прилипла к телу и от этого становилось ещё противнее. — Тебе крупно повезло. Считай, что второй день рождение, — тихий смех старика разносится по подвалу и сразу же прерывается гортанным кашлем. Люси бросает брезгливый взгляд в темноту, где предположительно находился заключённый и недовольно морщит лоб. — Был приказ казнить…       Люси сразу забывает про боль в теле, голова сразу становится пустой; она поддаётся вперёд и уже не скрывает эмоций. Что за чёрт? Кажется, незнакомец отчётливо представляет реакцию волшебницы и снова усмехается. — Да, тебя. Но исполнение отложили, — замолкает, а после слышится его тяжёлое кряхтение, будто он меняет положение тела. — Не известно только на какой срок. — Откуда знаешь? — голос совсем сиплый и девушка скорее прохрипела, даже не пытаясь откашляться. Куда она, чёрт возьми, снова вляпалась? — Хороший слух, — отвечает старик и замолкает.       Люси опускает взгляд на запястья, что были окольцованы в антимагические браслеты. Пальцы слегка подрагивали, и девушка закусывает нижнюю губу. По помещению раздаются громкие уверенные шаги, освещённые фонарём в руке рыцаря. Мужчина останавливается возле камеры и через секунду слышится звук замка. — Выходи!       Люси пропускает мимо ушей грубый голос и презрительный взгляд в свою сторону; вместо этого она пытается подняться. Слабость в теле, ноги дрожат, во рту сухо; понимает, что выглядит ещё хуже, чем себя чувствует. Но она превозмогает боль и выравнивает осанку. Проходит мимо мужчины так, будто ничего в этом мире её не сломает. Взгляд привычно холодный и безразличный. Пока они направлялись к выходу из тюрьмы, Люси пыталась придумать план. Нужно было бежать, и как бы не сложилась ситуация, ничего хорошего ей не светит; если верить словам дряхлого старика, в воздухе пахнет опасностью. Но как улизнуть оттуда, где каждый угол напичкан охраной?       Волшебница успевает вовремя затормозить, так как её надзиратель останавливается и чуть кивает кому-то головой в почтении. Люси наклоняется в сторону, выглядывая из-за мужчины и видит перед собой старика: маленький рост, белоснежные усы и странная шапочка на голове. Богоизбранный в ответ серьёзно осматривает волшебницу, останавливаясь на её лице. Люси негромко хмыкает и выравнивается, когда член Совета поворачивается к ней лицом. Наручники спадают с её запястья, и мужчина тут же скрывается за большими дверьми. — Здравствуй, Люси, — на лице Дреяра старшего расцветает доброжелательная улыбка, а голос звучит нежно и ободряюще. Люси почему-то вздрагивает; невольно ведёт плечами, будто по телу пробежались муравьи и потирает покрасневшие запястья. — Значит, за моё спасение я должна кланяться Вам в ноги? — она бросает на мага безэмоциональный взгляд и привычно наклоняет голову в бок. — Что ты… — мужчина отрицательно качает головой и заводит руки за спину. — Хватит одного скромного «спасибо».       Люси бросает небрежное «Ну да…» и проходит мимо Богоизбранного, боковым зрением замечая, как он быстрым шагом своих маленьких ножек пытается её догнать. На лице старика всё та же беззаботная улыбка и девушку это начинало немного подбешивать. И то, что она совсем не понимала, что происходит — начинало настораживать. — Мне удалось договориться с Советом и отменить твою казнь в обмен на то, что ты станешь светлым магом. — волшебники замирают резко. Люси смотрит немигающим взглядом на огромную входную дверь перед собой. Макаров возобновляет шаг и выходит за порог здания Совета; останавливается и поднимает взгляд на чисто голубое небо. — Поэтому теперь ты под моим присмотром.       «Отдавайте Люси Сердоболию!».       «Да чёрта с два!».       Люси чувствует, что тело слабеет и она вот, вот рухнет на пол. Мир перед глазами начинает кружится, будто тебя посадили на карусель и не обращают внимание на твои попытки выбраться. Становится тяжело дышать, на лбу выступает испарина и она делает над собой невероятные усилия, чтобы не потерять сознание. Девушка пытается выровнять дыхание и для этого с силой сжимает кулаки, отчего ногти впиваются в кожу, оставляя кровавые следы. Макаров стоит боком и наблюдает за волшебницей: ни одна её эмоция не осталась незамеченной. Богоизбранный поджимает губы и коротко вздыхает. — И на какой чёрт оно вам сдалось? — её голос ломается и даже хрипит, однако Люси делает тяжёлые шаги, чувствуя, что идёт по болоту. С каждым разом всё тяжелее и тяжелее. — Разве для добрых дел нужны причины?       Люси останавливается рядом с магом и вдыхает чистый горный воздух; прикрывает на мгновение глаза, пытаясь совладать с эмоциями. Она слишком сильно отвыкла от такого давления. Воспоминания ударили так сильно и внезапно, что голова до сих пор идёт кругом. — Улучшаете свою карму? — старается усмехнуться и это получается криво, отчего ещё страшнее. Как у безумца. Вполне подходит для мага тёмной гильдии. — Как тебе будет угодно, дитя. — Отказываюсь!       Мужчина бросает на девушку неодобрительный взгляд, но Люси полностью его игнорирует и спускается по длинной лестнице в желании как можно скорее остаться наедине со своими мыслями и, наконец, совладать с эмоциями. Она выглядит потрёпанной и уставшей, а это совсем не хорошо. — Выбор-то не велик, — голос Дреяра старшего слышится за спиной, он следует за ней по пятам. — Ты и сама прекрасно понимаешь, что эта ситуация крайне странная. Мне это совсем не нравится.       Люси замирает не оборачиваясь. — И что вы знаете?       Тишина длится всего ничего, но для волшебницы прошли целые минуты. Макаров подходит ближе, и на его лице появляется грустная улыбка. — Достаточно для того, чтобы называть тебя Люсьена.       Люси чувствует, как её перетряхивает, однако старается держаться непоколебимо; смотрит вдаль и подставляет лицо под прохладный весенний ветер. — Рискуете.       Макаров улыбается самой настоящей искренней улыбкой. — Прорвёмся!