Breaking down

      Последний раз я видел Хоримию четыре дня назад. Не то чтобы я считал, но эти четыре дня вновь стали чем-то серым и однообразным. Рядом с ней я тянулся к тому, что любил делать, без страха провалиться. И это было такое легкое чувство. Мне вновь хотелось с ней поговорить, погулять. Но я боялся выглядеть маньяком, что выжидает у подъезда. Из раздумий, чем мне заняться дальше, меня вывел телефонный звонок. Внутри все напряглось будто на все тело давил тяжелый камень. Я вздохнул.       — Алло. — Я ответил на незнакомый номер.       — Здравствуйте. Вас беспокоят с полицейского участка. — Они нашли сумку Хоримии. Я улыбнулся, радуясь поводу встретиться с ней. Я забрал сумку и отправился к дому Хори.       — Черт! — Сумка упала за сидение, когда водитель резко нажал на тормоз из-за машины впереди. Подъехав к ее дому, я поднял сумку и остался ждать ее у машины.       — Джун? — Услышал я неуверенный голос сбоку. Хоримия подошла ко мне.       — Привет. — Я протянул ей ее сумку.       — Они нашли ее! — Открыла сумку и достала телефон. — И телефон. Спасибо огромное.       Хоримия начала прыгать от радости как маленький ребенок, и я улыбнулся, глядя на нее. И тут она обняла меня. Это было неожиданно для нас обоих. Я застыл как статуя, боясь, пошевелится. Она такая маленькая, что не могла меня обхватить всего, но я чувствовал тепло ее тела.       — Эм… — Она отпустила меня, смотря себе под ноги. — Спасибо.       — Давай прогуляемся? — Предложил ей я и она кивнула.       Мы вышли к токийскому заливу, как раз перед самым закатом. Мы шли молча, и я не заметил, как мои тяжелые мысли вновь начали давить на меня, просачиваясь в мое сознание.       — У тебя все в порядке? — Спросила Хоримия, искоса на меня поглядывая.       — Ммм… Это сложно… — Мне не хотелось ей врать, но, что я могу сказать?       — Сложно потому что ты Ким Намджун? Лидер группы БТС? — спросила она совершенно невозмутимо. Я остановился, смотря на нее в таком шоке, что забыл все, о чем думал до этого.       — Давно ты об этом знала? — Наконец я обрел дар речи. Я смотрел в ее глаза, чувствуя, как из-под ребер мое сердце готово было выпрыгнуть.       — Сразу, как тебя увидела. — Хори пожала плечами, будто это пустяковое дело. А я даже не знал, как на это реагировать. — Так и будешь стоять или мы пойдем?       Я не спеша поплелся за девушкой, пытаясь разобраться в своих чувствах. Все мое нутро говорило мне, что в этом есть подвох, но какой? Она не висла на мне. Не просила автографа, ни о чем не спрашивала. Она просто была рядом. Кто же ты, Хоримия? И почему ты все еще рядом?       — Тебе знакомо это чувство, когда стоишь на месте и не знаешь, что делать дальше? — Спросила Хоримия, смотря на уходящее солнце. Ее вопрос настолько сильно отзывался во мне, что я не мог поверить, что его задаю не я, а задают мне. В ее глазах было столько сожаления и боли, что казалось — я смотрю на самого себя.       — Очень знакомо. — Насколько я могу открыться и довериться ей? Хотелось верить, что я не пожалею об этом. — Мне кажется, я потерял свой стиль. Я хотел бы писать и продюсировать свою музыку, и не гнаться за американским стилем. Хочу делать то, что мне нравится и не думать о том, как публика это воспримет. — От того, что я впервые сказал это вслух, мне стало легче. Будто все то, что сковывало меня, стало ослаблять путы, и я начал дышать полной грудью. И почему это происходит, когда рядом она? Расскажи, я об этом Хоби он бы понял меня. Как и любой из группы. Но я не мог им об этом сказать. Они видели во мне лидера. Какой бы был из меня лидер, если бы я жаловался?       — Так в чем проблема? — Спросила Хоримия. За этот вечер эта девушка не раз меня ставила в ступор своими вопросами. Почему из её уст все так просто?       — Проблема в том, что я Ким Намджун и я лидер группы. Я в ответе за группу. За парней. За…       — Стоп, стоп, стоп — Хори замахала руками. — В первую очередь ты должен думать о себе. Ведь как ты позаботишься о группе, если не можешь позаботиться о себе?       В тот день я вернулся в отель под утро. Я проводил Хоримию до дома и очень долго шёл вдоль набережной все время, возвращаясь к разговору с ней. Сама того, не подозревая, она вытащила наружу все мои внутренние переживания. Большая ответственность за группу, потеря себя и выгорание. Но если раньше я тонул в этих чувствах, то с появлением в моей жизни Хори я будто начал смотреть на это под другим углом. Все проблемы казались уже не такими непосильными. Я ненавидел бездельничать, но за все время, что я находился в Токио, я ни разу не написал, ни строчки. И вот встречая рассвет на берегу токийского залива, моя рука потянулась к блокноту.