Неудачи

- Квисти! Открывай! Ответа не последовало. Ксу так сжала ручку коробки с едой на вынос, что костяшки побелели. Это уже третий раз за неделю, когда ей приходится вводить код, чтобы разблокировать их общую комнату. Она в нужной последовательности ударила пальцем по кнопкам и отступила, чтобы датчик движения автоматически открыл дверь. Если Квистис опять зачиталась какой-нибудь долбанной книгой... - Я принесла тебе... Квисти? Какого черта? Где ты витаешь? Ксу наклонила голову, увидев сопящее тело на их диване. Как, черт возьми, Квистис могла спать с такой толстой книгой у себя на лице для Ксу оставалось загадкой. На вид книга весила фунтов пять и выглядела так, словно могла бы удержать края палатки в Галбадийскую песчаную бурю. Квистис всегда искала убежище в книгах, но видеть ее буквально спрятанной под одной из них - на это Ксу не могла смотреть с каменным выражением лица. - Квисти? Квистис вздохнула и перевернулась на другой бок. Книга упала на пол. Ксу подняла её и осмотрела. Пожелтевшие листы пергамента со сплошными линиями неразборчивого почерка едва держались в обычном коричневом кожаном переплете. Она разочарованно надула губы. Страницы пахли пылью и старостью. Книга выглядела скучно, но скукой того типа, который так нравится Квистис. Ксу надеялась на что-то типа исписанных кровью невинных жертв листов из человеческой кожи. Вот это было бы интересно, но нет. Это была просто еще одна книга. Она бросила её на журнальный столик с презрением того, у кого не хватает терпеливости для чтения, и стала копаться в пакетах с едой. - Подвинься. Ты заняла весь диван. И снова ответа не последовало. - Квистис? Еще один вздох. - Отлично. Поиграем по твоим правилам. Ксу зажала нос Квистис одной рукой, а другой закрыла ей рот. Наклонившись так низко, что ее нос коснулся волос Квистис, Ксу рявкнула: - Квистис Трип! Поднимай свою задницу с дивана и уступи мне место! - Ммф? Хэй! Отаали от миня нафих! Борьба была недолгой. Ксу одержала победу, когда села на живот своей пленнице и прижала её к дивану. - Ты проспала весь обед, - она надавила сильнее. - Опять. - Пхаасти, - глаза Квистис наполнились слезами. Ксу убедила себя, что это были слезы раскаяния, а не боли, и ослабила свою хватку. Она позволила Квистис сесть и вернуться в мир живых, прежде чем начать свою следующую атаку. - Ну, ладно. К счастью для тебя, я милостива и добра. На колени Квистис упал сэндвич в упаковке из фольги. Боясь обидеть Ксу, Квистис развернула его и откусила большой кусок. - Фуу! Ксу отодвинулась, когда испугалась, что внезапно позеленевшую Квистис может вырвать прямо на её колени. - Даже не думай наблевать на меня. Неважно, насколько я милостива, я надеру тебе задницу, если... - Тьфу. Ты не так уж и милостива. В этот сэндвич переложили майонеза. - А? - Ксу выхватила бутерброд и заглянула в него так, будто была кулинарной гадалкой. - Ой. Это был мой. Она с удовольствием вгрызлась в хлеб и мясо, радостно облизывая губы, когда избытки майонеза вываливались из бутерброда. Квистис почувствовала, как её желудок сделал кульбит, глядя на печально известные застольные манеры Ксу. - Не представляю, как ты это ешь. - Ммм. Вкусняяяятина. Делает шэндвиши куда вкушнее..., - Ксу вынула вялый зеленый кругляш, свисающий из бутерброда, и помахала им перед лицом Квистис. - Хочешь соленого огурчика? - Ты отвратительна. - А ты привереда, - поймав на палец скользкую ленту майонеза, Ксу игриво ткнула в загоревшую кожу Квистис, - нужно намазать этим твой нос. Ты сгорела. Я говорила тебе, что мы слишком долго были на солнце тогда. Все еще заторможенная, но не настолько сонная, чтобы позволить угрожающему майонезом садисту обмазать себя, Квистис рассмеялась: - Я даже не хотела тогда куда-то идти. Это ты на этом настояла, хотя меня совершенно устраивала перспектива остаться здесь и просто почитать. Ксу облизала палец и потянулась за пакетом чипсов. - Тебе нужно было отдохнуть. - Я отдыхала на прошлой неделе. - По-настоящему отдохнуть. Попить кофе в том маленьком книжном магазине не считается за отдых, ты, долбанная ботаничка. Квистис пожала плечами. - Меня все устраивает. - Знаешь, вообще-то это законно - периодически выползать из своего кокона. Квистис вытащила кусочек индейки из своего бутерброда и сложила его вдвое, положив его на язык только тогда, когда края кусочка идеально сошлись друг с другом. Ксу наблюдала за каждым её движением с чем-то большим, чем любопытство. - Что с тобой происходит в последнее время? Никогда не видела тебя спящей после полудня. Проглотив индейку, Квистис приступила к первому ломтику хлеба. Перед тем, как ответить, она медленно очистила его от корочки: - Просто не высыпаюсь. Указав на книгу, лежащую на столе, Ксу пробубнила с набитым ртом: - Не высыпаешься? Но ты только этим и занимаешься. Спишь и читаешь. Как будто ты снова готовишься к экзамену на SeeD. - Хм... Ксу не очень беспокоилась. Квистис проводила в постели больше времени, чем кто-либо еще, уставившись в окно или размышляя, но никогда в действительности не засыпая. Ксу вела себя точно так же после того, как впервые узнала, каково это - убить кого-то. Но Квистис не ранила и не убивала никого последние несколько лет. Так ведь? - "Хм" что? - Думаю, более корректно было бы сказать, что я плохо сплю. - Да ты храпела как чемпион, когда я зашла, - подняв книгу, Ксу открыла её на случайной странице и попыталась разобраться в древних письменах. - Хотя я не могу тебя в этом винить. Эта фигня усыпила бы меня в два счета. - Ты держишь ее вверх ногами, идиотка. Ксу прищурилась и поднесла книгу к глазам. - Угх. Неудивительно! Твой мозг наверняка все еще пытается обработать все это дерьмо из книги, тогда как должен бы слать тебе сны обо мне в стрингах. - Ха-ха. - А теперь серьезно. Что случилось? - очевидно было, что Квистис совершенно не заинтересована в еде, Ксу собрала обертки и пакеты и смахнула крошки со стола. Уйдя на кухню, она прокричала откуда-то со стороны холодильника: - Тебе ведь не снятся кошмары, да? Я правда начинаю беспокоиться о тебе. И ты знаешь, что я ненавижу беспокоиться. Это расстраивает мне пищеварение. Квистис подумала, что единственное, что может расстроить пищеварение Ксу, это чудовищное землетрясение, но промолчала. - Наверное, это не совсем сны. Скорее... воспоминания о вещах, которые затерялись у меня в мозгу. Загремели чайные чашки, и послышался звук заливающейся в чайник воды. Ксу вернулась через несколько минут с чашками зеленого чая, от которых поднимался пар. Одну она поставила на книгу Квистис. Медленно потягивая чай, не в состоянии сказать то, что действительно хотела бы, она решила вместо этого пошутить: - Так получается, никаких пророческих ночных видений? Никаких прогнозов ближайшей тьмы и чумы? - Едва ли, - покачав головой, Квистис взяла свой чай и положила книгу на колени. Открыв её на нужной странице, она продолжила чтение с того, на чем остановилась. - Я учитель, а не пророк. Ксу устраивал любой повод сесть поближе к Квистис, поэтому она пододвинулась и наклонилась, тоже стараясь разобраться в написанном. - Похоже, тебе нужно быть и тем и тем, чтобы суметь прочитать это. А еще не помешало бы быть инженером-химиком. На этой странице, похоже, написан рецепт динамита... или тоста с корицей. Квистис рассмеялась. - Динамит? Тост с корицей? - Не начинай. Ты же знаешь, чем заканчиваются мои попытки готовить. Одно превращается в другое, по крайней мере тогда, когда я готовлю. Эта страница выглядит так же, как та, из кулинарной книги, которую я подожгла. Смех быстро превратился в болезненные спазмы в животе. Даже ее лицо начало болеть. - О, пожалуйста. Это не так уж сложно. Я даже смею предположить, что ты добьешься большего успеха, переводя этот текст, чем если снова попытаешься что-то приготовить. - Давай не будем обсуждать готовку в моем присутствии, а? Моя рана еще не зажила. - Я говорила, что тебе ни в коем случае не стоило совать в тостер тот шпатель. Ксу проглотила остаток чая и выдернула книгу из рук Квистис. - Отлично. Я переведу эту сволочь. Квистис застыла в ожидании. Три, два, один... - Это долбанное слово длиннее, чем моя рука! Что, черт возьми, оно вообще значит? - Какое? Ксу возмущенно указала пальцем на слово, ощетинившееся засечками и острыми надстрочными знаками. - Вот это. - Посмотрим... это значит "луна". - В этой штуке слишком много букв, чтобы она значила "луну", Квисти. - На самом деле это часть оды к старой богине, но да, здесь говорится о луне. - О, - Ксу беззвучно произнесла слово так, как ей казалось, оно должно было бы звучать, и наклонила голову к плечу. - Одна из этих вычурных метафор? - Скорее аллегорий, но что-то вроде того. Читай дальше и поймешь, о чем я. Ксу закатила глаза. Она высоко оценила тот факт, что Квистис думала, что она была умной, но есть умные люди, а есть умные, как Трип. Квистис, кажется, слишком часто забывала, что не у всех есть такие же мозги, как у неё. - Квисти, никто по эту сторону вечности не сможет прочитать эту фигню. - Ты сможешь, если позволишь мне научить как... Ксу застонала. Урок мертвого языка был не тем, как она хотела провести вторую половину дня. - Может попозже. Кроме того, я лучше полюбуюсь этой очаровательной ксилографией*. Вот этот ублюдок в трико, он кто? Квистис моргнула. Конечно, в книге были иллюстрации, но она была так занята переводом текста, что просто не замечала их. - Что? - Человек-осьминог, - Ксу пролила немного чая на страницу и поморщилась. Однажды Квистис гоняла её по их гостиной с линейкой в руках за то, что она испортила один из её любовных романов в мягкой обложке. Это не было тем, что она хотела бы снова пережить. Квистис присмотрелась. На иллюстрации правда было изображено существо с несколькими придатками, сердито вытянутыми в сторону фигуры, одетой в латы. - Это не осьминог, идиотка. - Как по мне, выглядит один в один как осьминог. - Вот имя... отдай мне эту штуку, - если приглядеться, то он действительно был похож на осьминога, со своими длинными руками и гибкими конечностями, но Квистис отказывалась подарить ей удовольствие от того, что она оказалась права. Водя пальцем по тексту на противоположной странице, она нахмурилась. - Хм. Я не знаю. Мне надо уточнить эти символы. Я знаю только основы языка Центры, так что немного запуталась. Думаю, это означает кочевник или странник, но я не уверена. Я запуталась, что значит этот надстрочный... - Спорю, он значит "осьминог". - Ты можешь успокоиться? - Квистис бросила книгу на журнальный столик и помассировала место на носу, прямо между глазами. - Он не значит "осьминог". - Кальмар? - Напомни мне дать тебе пощечину позже, выскочка, - откинувшись на подушки, Квистис закрыла глаза и попыталась сменить тему. - Как продвигаются дела? Резкое превращение из дурачащейся лучшей подруги в строгого Директора поразило бы любого, кто не привык к быстрым сменам настроения Ксу, но Квистис едва заметила произошедшие изменения. - Медленно, но да, дела двигаются в правильном направлении. - Это хорошо. - Ты могла бы мне помочь, если бы согласилась быть переводчицей для тех неандертальцев в касках, - что-то в том, как вежливо Квистис слушала её, мгновенно подогрело печально-известный темперамент Ксу. - Ты свободно владеешь языком Дебилов после того, сколько времени провела с Алмази, так ведь? Квистис прошептала так тихо, что Ксу задалась вопросом, ответила она ей, или ей показалось: - Заткнись. - Ладно. Прости. - Просто... не упоминай о нем больше. Квистис оторвала ноги от пола и подвернула их под себя, сев на них. Она слегка изменила положение и немного отвернулась от Ксу. Прошло несколько минут, в течение которых Ксу снова и снова открывала и закрывала рот, не зная, что сказать, чтобы Квистис простила её. Она знала, что даже в лучшие времена Сейфер был для Квистис очень деликатной темой, но сейчас, когда она часто бывала такой тихой и отстраненной, он был худшим из возможных предметов обсуждения в разговоре. Прошло десять минут, затем пятнадцать. Квистис не сказала ни слова. Она порой хмурилась, встречая сложное для понимания место в книге, иногда смещая вес с одной лодыжки на другую. Тишина. Ксу ненавидела тишину. Она ненавидела тишину еще больше, зная, что является её причиной. Чувствуя странный ком в горле, отчаянно желая сделать хоть что-то, чтобы складка между бровями подруги исчезла, Ксу пробормотала: - Помнишь тот день в лесу? Когда катерчипиллар** плюнул тебе прямо в лицо? Квистис улыбнулась, пусть и едва заметно. - Помню? Как, черт возьми, я могла бы забыть? Ты чуть не лопнула от смеха! - Ну, ты выглядела забавно, - Ксу никогда не признается, но она была в ужасе в тот день. После того, как она освободила лицо Квистис от удушающих нитей и увидела, как к её губам возвращается здоровый цвет, то все, что она могла делать, это смеяться. - Как ты вообще могла подумать, что это было забавно? - Ну, ты задыхалась и вытаращила глаза. Ты выглядела забавно. Как лягушка, - Ксу подумала секунду и добавила, - лягушка в очках. Очень милая, правда. - Знаешь, я не могла дышать. Ксу подтянула колени к груди и обняла свои ноги. - Тогда ты тоже не могла спать. - О чем ты? - Не знаю. У тебя тогда были... думаю, это были кошмары, той ночью, но они должно быть были и правда ужасными. Квистис плавно повернула голову и посмотрела на профиль Ксу. Она могла рассмотреть небольшую, постоянно пульсирующую вену у неё на лбу. - Ты смотрела на меня, пока я спала? Это немного жутко. Смотрела. В течении многих лет она только и делала, что смотрела на неё. Ксу устала просто смотреть и ждать. Вдруг вскочив, она зарычала: - Я не смотрела на тебя. Я услышала, что ты плачешь, и это разбудило меня. Ты... - Я что? Она лежала на спине, выгнувшись в грудной клетке, каждый мускул напряжен и скручен. Ксу буквально слышала, как её суставы скрипели от напряжения, но когда она подошла к кровати Квистис, какая-то невидимая сила откинула её в шкаф. Когда напряжение ушло, Квистис рухнула на матрас, всхлипывая и умоляя о помощи. Ксу провела остаток ночи, прижимая её к себе, слишком боясь оставить её одну, чтобы вызвать медиков. Когда Квистис проснулась утром, то сказала, что её мышцы немного болят, но не более того. Как будто ночью ничего и не произошло. - Ты выгнулась так, как будто кто-то вытягивал что-то из твоей груди. Напугала меня до чертиков. Тронутая беспокойством в её голосе, Квистис попыталась вразумить подругу. - Уверена, что тебе просто показалось, Ксу. Наверное, ты увидела, как я потягиваюсь или что-то в этом роде, а в темноте это было похоже на... - Нет, - у нее двадцать минут кружилась голова после того, как её отбросило в другой конец комнаты. Она не могла ошибиться. - Я точно знаю, что видела. Квистис прикусила нижнюю губу, задумавшись. - Не говори глупостей. Я уверена, что ты толком не проснулась и... - Воздух вокруг тебя двигался. Я видела это. Я, блять, чувствовала это. - О, конечно. - Заткнись. Я имею в виду, на следующее утро ты выглядела и вела себя как обычно, но что-то с тобой было не так. Я чувствовала то же самое, как когда тот ебанный червь чуть не убил тебя. - Не глупи. - И потом, еще несколько дней спустя. Я чувствую это, когда ты делаешь эти вещи. Квистис потерла глаза и громко вздохнула. - Не говори глупостей, Ксу. Ксу пнула журнальный столик и послала чашки и книгу на пол. - Боже, ты можешь прекратить! Я только это от тебя и слышу. Не говори глупостей, Ксу. Не глупи, Ксу. Закрой свой рот, Ксу. Это не разумно, Ксу. Все время. - Я не говорю... Наклонившись за чашками, чтобы ей не пришлось смотреть на Квистис, Ксу выплюнула: - Говоришь, и прекрасно это знаешь. Ты единственный человек в мире, который использует такие слова как "разумно" в повседневном общении. - Я не хочу снова об этом спорить. - Что с твоими глазами? Почему ты постоянно трешь их? Деликатностью тут и не пахло. Ксу никогда не ходила вокруг да около, когда ей нужно было получить информацию. Квистис не хотела говорить ей, насколько сильно чесались её глаза, насколько больно ей было просто поднимать веки. - Я не знаю. Аллергия или что-то такое. - Чушь собачья. Ты опять это делаешь. Квистис провела пальцем по серебряному краю своих очков. Врачи сказали ей, что ее роговица обожжена от воздействия чрезвычайно яркого света, возможно, из-за сварочной горелки. Они проигнорировали ее, когда она сказала, что никогда не приближалась ни к чему достаточно яркому, чтобы навредить ей, и уж точно не занималась сваркой металла. Только доктор Кадоваки попыталась копнуть немного глубже в медицинской карточке Квистис. Закончив тем, что однажды выдернула её с урока, чтобы провести серию тестов. Результаты оказались... интересными, для врача. - Я в порядке. - В порядке? - Ксу вскинула палец к потолку, где на огнеупорных плитках красовались тонкие черные линии. - В ебанном порядке? Ты оставила долбанные подпалины на потолке! Как, черт возьми, ты вообще умудрилась это сделать? Квистис отказалась смотреть вверх. - Просто... иногда так происходит. - Ты сказала, что у тебя все под контролем. Ты сказала, что больше такого происходить не будет. - У меня все под контролем! Ксу прекратила убираться, потеряв мотивацию. Она боялась, что бросит чашки Квистис в голову, если сейчас возьмет их в руки. - Эта херня не нормальна даже для тебя. Тебе нужно поговорить с кем-то об этом. Квистис засмеялась. - С кем, черт возьми, мне об этом говорить? Не то чтобы я смогла найти телефон первой помощи при таких случаях в долбанной телефонной книге! - Ну, всегда можно пойти к док... К этому моменту Квистис кричала, ее глаза дикие и невероятно голубые. - Мне нужен не гребанный доктор, Ксу. Ксу застыла, когда Квистис зашагала к двери. - К-куда, черт возьми, ты собралась? - Поговорить с кем-то. - С кем? - у Ксу было такое чувство, будто она проглотила кусок свинца. - Но ты только что сказала, что... - Я прекрасно знаю, что я только что сказала. - Я не это имела в виду, Квисти, - дверь скользнула в сторону, и Квистис ушла. Ксу села на журнальный столик и уткнулась лицом в ладони. - Будь оно все проклято. Я совсем не этого человека имела в виду. * * * Кафетерий был закрыт на уборку, а у концертной сцены все было заполнено студентами, принимающими солнечные ванны. Не подходит. Квистис пошла к библиотеке, но заколебалась у её двери. Группа девушек шепталась над монитором компьютера и указывала в ее сторону. Она просто не была в настроении попасть в засаду любознательных Трипи, которые только счастливы будут потратить время на занятия даже в период своих коротких летних каникул. И это тоже не подходит. Желая посмотреть на прогресс работ в Тренировочном центре, она бродила по залам, пока не наткнулась на хрупкий барьер из двух пересекающихся полос желтой строительной ленты. Нырнув под ленту и оттолкнув кусок фанеры в сторону, она вошла в зону строительства и прокралась мимо пары потных членов ремонтной команды. Основной демонтаж не затрагивал центральные опорные столбы тренировочного центра, так что "тайная зона" осталась на месте, хотя теперь была уже совсем не такая уж и тайная со стенами, обведенными синим строительным мелом. Гораздо проще было скользнуть в трещину в бетоне без пальмовых листьев, хлопающих тебя по лицу, но из-за этого иллюзия секретности почти развеялась. В молодости все это казалось захватывающе и интересно. Теперь все выглядело именно таким, каким было на самом деле; треснутая серая стена рядом с автоматическим выключателем. Когда она вошла внутрь, остальная часть тайной зоны выглядела так же, как всегда, но факт оставался фактом - это уже было не то место, что раньше. Подойдя к краю балкона, она провела пальцами вдоль нижней стороны перил, пока не почувствовала твердый комок. Квистис постучала по затвердевшем розовому комку жевательной резинки, который она прилепила сюда так давно, и задумалась, почему она не может вспомнить её вкус. Она так ясно помнила все остальное, случившееся той ночью. Она почти физически ощущала его неуверенные руки на своей талии и его горячее дыхание рядом с ухом. Она бы улыбнулась воспоминаниям, если бы они были чуть более завершенными. Запрещенная бутылка белого вина и застенчивый, поспешный поцелуй. Они проскочили внутрь после того, как сбежали от двух инструкторов, посмеиваясь над своим умственным превосходством. Она восхищалась им, хотя, конечно, не любила. Просто он был старше, он был красивым и неизменно внимательным. Он даже запирал двери, чтобы они могли уединиться от других студентов-единомышленников. Она отлепила жвачку и начала осматривать следы своих зубов на ней. Она улыбалась тогда? Она улыбалась ему, когда он её целовал? То был приятный поцелуй, хоть и немного мокрый. Она должна была улыбаться. Наверняка. В конце концов, они провели ночь на бетонном полу и почти опоздали на первый урок следующим утром. Она бы улыбалась кому-то, столь важному. Нежным. Он был таким нежным. Она была почти уверена, что он любит ее. Сейфер занимался с ней спаррингом в тренировочном центре, когда она узнала, что он был убит во время своего экзамена на SeeD. Его убила ракета, так ей сказала связная. Никто из его команды не выжил. Она поблагодарила девушку за информацию и сказала ей идти дальше. Она смутно помнила, как Сейфер уставился на неё, ожидая, что она сделает что-то, хоть что-нибудь. Когда связная ушла, он сказал Квистис приготовить своё оружие. После этого они практиковались несколько часов. Финты и выпады, быстрые взмахи в воздухе и целые облака огня. Она уворачивалась от его ударов снова и снова, не имея возможности контратаковать. Сейфер не останавливался, да она и не хотела этого. Квистис не знала, были ли эти белые полосы у неё на пыльных щеках следами от слез или от пота. Сейфер знал, но ничего не сказал ей об этом. Вместо этого он просто бросил ей тряпку, которую использовал для того, чтобы чистить свой ганблейд, и сказал ей вытереть лицо. После этого он оставил её одну, наедине с тряпкой, пахнущей маслом и потом. - Тупая сволочь. Испытывая отвращение, Квистис бросила жвачку на пол, чтобы её вымели вместе с мусором, когда ремонтники закончат свою работу, а может, просто закинули в какой-нибудь угол еще на несколько лет. Отодвинув временную дверь, сделанную из промышленного пластика, она зашагала прочь от тренировочного центра и возобновила свою длительную прогулку. До вечера все было спокойно, пока она не возненавидела себя за то, что наконец вспомнила вкус клубничной жвачки, но не смогла вспомнить цвет глаз этого мальчика. *ксилография(др.-греч. ξύλον — дерево и γράφω — пишу, рисую) — вид печатной графики, гравюра на дереве, древнейшая техника гравирования по дереву или оттиск на бумаге, сделанный с такой гравюры. **катерчипиллар - первоуровневые монстры-гусеницы. С английского caterpillar. Примечание автора: Ладно. Тайная зона. Квистис в разговоре со Скволлом упоминала, что давно там не была. Почему? Что отпугивало её от этого места? Что сделало это место особенным для неё? и почему она хотела выговориться кому-то именно там? Кто знает? Я все еще считаю, что Квистис первая из сирот лишилась невинности. Все-таки, она всегда все успевала раньше всех. И еще кое-что, вы никогда не замечали, что Квистис отклоняется назад? Перед тем, как накастовать заклинание, прямо как катерчипиллары? Забавно, так ведь?