***
Их первая встреча была случайностью, которая превратилась в правило, а потом и вовсе в рутину, повторяющуюся из раза в раз и уже не вызывающую отвращения или раздражения. Они застыли двумя горами друг перед другом: отказ двинуться с пути – предвестник новой встречи. Два огонька сталкивались, разбиваясь искрами, угрожая сжечь вокруг абсолютно все: и не важно, что атрибут каждого из драконов совсем не напоминал огонь, даже близко. — Айгу, не дай Всевышний я встречу того страшного ублюдка. — молодой дракон старательно зарисовывал странный на вид цветок, который внезапно появился в лесу. Зеленые кудрявые волосы лезли в глаза. Он и так обрезал их по плечи, надеясь, что ему придется меньше времени тратить на укрощение этого ужаса, но теперь Олиен напоминал лохматого гоблина из Леса Тьмы. Откровенно говоря, Олиен был кем-то больше, чем просто какой-то гоблин, как минимум он дракон – таких точно не приравнивают к гоблинам, даже в уме. Он был лесом: непроходимым и диким, в который страшно зайти, потому что вокруг темно из-за спутавшихся веток, которые совершенно не пропускают свет. Его атрибут был связан с природой, а лес был ее частью. И иногда даже такой непроходимый лес может быть уязвим. Слухи – пожар. Они распространились так далеко, что нельзя даже понять, откуда именно они пришли, но дракон знал, кто виноват во всем этом. Деревья «горели» новостями, перешёптываясь между собой о драконе, не упускающем ни одного поединка. Тот, кто бросит ему вызов, точно уйдет без зубов или, еще хуже, без конечности. Страшные слова о неизвестном атрибуте бросали в дрожь. Олиен ни в коем случае не был трусом, просто у него хватало мозгов не ввязываться в драки. Он был… исследователем. Ему не нравились бессмысленные сражения, после которых страдает его лес. Он не убежит, если ему бросят вызов, пытаясь отвоевать его территорию. Он разорвет на куски, удобряя землю, но сам никогда не нападет. Ему это не нужно. — Угх. — Олиен брезгливо опускает руки в холодную землю. Он ненавидит все это. Чтобы изучить растение, нужно осторожно выкопать его, чтобы понять, как оно полностью устроено, а потом нужно также осторожно вернуть его обратно, убедившись, что корни не пострадали и растение не умрет. Он мог бы применить свой атрибут, но он не рассчитан на кропотливую работу с цветками, Олиен ориентируется на более крупные объекты. — Вот пройду вторую фазу роста, стану сильнее, и тогда посмотрим, жалкие цветочки, кто из нас будет сидеть на коленях и копаться в грязи. Он бурчал под нос проклятия, когда услышал шаги. Руки замерли. Это место было самым диким, отдаленным, здесь не обитают даже монстры из-за странной аномалии, с которой Олиену еще предстоит разобраться. Если место пустует, значит в нем не должно раздаваться никаких шагов, верно? Олиен медленно поворачивает голову на звук. Он чувствует что-то странное, напоминающее дракона, но безумно слабое, будто бы запах разбавили чем-то резким. Это же не мог быть призрак дракона, да?.. Хруст. — Пошел прочь! Шмяк. — Ой. Грязь медленно сползла по красивому лицу, оставляя на бледной коже темный след, беззвучно падая на землю. (—…Ты кинул в него грязью? — Кейл недоверчиво смотрел на смеющегося дракона, который эмоционально хлопал по бедрам ладонями. — Да! И я совершенно точно не жалею об этом! Если бы вы видели лицо, которое он тогда сделал, вы бы поняли меня! Как вспомню, сразу смеяться хочется! — Дедушка Оли, рассказывай дальше! — Раон недовольно потоптался на земле, полностью снимая с себя невидимость, объясняя это тем, что так лучше слушается. — Хорошо-хорошо.) Олиен плотно сжал губы, стараясь не засмеяться из-за того, насколько спокойно выглядел красивый незнакомец с грязным отпечатком на лице. Мужчина медленно провел рукой по щеке, стирая грязь. Золотые волосы сияли на солнце, которого не было в этом месте. Олиен завороженно смотрел на это: он был похож на произведение искусства, рядом с которым любая скульптура покажется горой мусора. Он любит красивые вещи: красивые существа тоже попадают в эту категорию. Мужчина перед ним был хорош собой: длинные волосы, которые на вид казались шелковыми – Олиен с завистью вспоминает свое кудрявое месиво – и странно блестели, будто были полностью пропитаны маной, такие же золотые глаза были холодными и безразличными, в них была едва заметная злость, но Олиен решил, что это просто часть характера, потому что идеальных существ не бывает, кроме него самого конечно. Острые черты лица, ровная линия плеч создавали величественный вид, в котором он узнал своего сородича, только все еще смущало отсутствие какого-либо запаха, но это можно списать на то, что неизвестный просто решил скрыть его, чтобы спокойно провести время. (— Сколько раз он уже назвал его красивым?.. — Кейл устало посмотрел на старшего мальчика. Джек неловко улыбнулся, почесывая щеку. — Очень много раз… — Ты все еще не веришь в их брак?.. — Эм…) Однако вся красота исчезала, когда мужчина открывал свой рот. — Ты хочешь умереть, ублюдок? — спокойный голос говорил с явной угрозой. — Что сказал!? Олиен вскочил, становясь прямо перед незнакомцем, который, к счастью, был немного ниже, чем сам зеленый дракон. — Ты еще и глухой? Тяжело быть не в любимчиках у природы? Олиен передумал, ему не нравится этот придурок, и он точно не красивый, слишком мерзкий у него рот, чтобы быть красивым. Его бесит это спокойное красивое лицо, точнее лицо то ему нравится, но его бесит сам хозяин этого лица. — Просто сверху слова очень плохо слышно, подрастешь и тогда уже открывай свой рот. Золотые глаза прищурились. — Ой? Я задел твое хрупкое эго, малыш? — Олиен ехидно улыбнулся, чувствуя, что сможет выйти победителем. — Ты вообще прошел свою первую фазу? Я даже не могу почувствовать твою силу. — Хочешь почувствовать мою силу? — светлая бровь вопросительно поднялась. — …Вообще-то нет. Ты просто меня бесишь. В этот раз я отпущу тебя. Это моя территория и я не потерплю здесь чужака вроде тебя. — Олиен горделиво вскинул подбородок, стараясь выглядеть еще выше, чем он есть на самом деле. Ему не хотелось связываться с этим драконом, силу которого он не мог определить. Ему не нужны проблемы. Светловолосый не выглядел впечатленным. Он откинул назад выбившиеся из низкого хвоста пряди, делая это настолько элегантно, что Олиен засомневался, что слово элегантно сюда вообще подойдет. Красивое лицо приобрело настолько высокомерное выражение, что у зеленого дракона свело зубы. — Странный ублюдок. — тонкие пальцы плавно поднялись в воздух, вызывая золотой поток маны. — Мне плевать на то, чья это территория. Я хожу там, где хочу, потому что такие ублюдки, как ты, не могут указывать мне, что делать. — Чт--? На кудрявую макушку упал ком грязи. Олиен не упустил из виду злорадствующую ухмылку. — Поэтому катись к черту. (— Так мы стали врагами. — дракон важно кивнул, постукивая пальцем по губам. — Он круто уделал тебя. — Что в этом крутого!? Этот ублюдок испачкал меня специально, когда я сделал это совершенно случайно! — Олиен нахохлился, чувствуя себя несправедливо униженным. Он вцепился в ручки кресла, наклоняясь вперед, чтобы нависать прямо над слушателями. — Голди дедуля был опасным? — Раон в нетерпении топал ногами по земле, полностью игнорируя попытку угрожать. — Он просто был… М… — Олиен сел нормально, задумчиво растягивая буквы. — Он не был опасным, просто был одиноким. Как и любой дракон. — мужчина отвел взгляд в сторону, надеясь, что никто не обратил внимания на его лицо, которое наверняка выражало что-то такое, от чего потом было бы очень неловко. Это просто возраст, не важно чей именно. Сентиментальность свойственна старикам.)***
Это продолжалось долго. Недели превратились в месяц, а затем в годы. Менялись поколения, строились города. Драконы продолжали пересекаться, воинственно поглядывая друг на друга. Они знали имена друг друга, но обращение «ублюдок» звучало гораздо чаще. В темном лесу кипела жизнь. Олиен идет, громко, на сколько это возможно, топая ногами по земле, издавая пыхтящие звуки, напоминая Эрухабену пьяного человека. Он много таких видел, когда спускался в человеческую деревню. — Ты сталкер что ли!? Какого черта я везде натыкаюсь на твою рожу!? — Это мой вопрос, ублюдок. Два дракона рычали друг на друга, не собираясь нападать. Они были похожи на двух шипящих кошек, которые кажется, что ненавидят друг друга, но все равно продолжают греться рядом друг с другом, вылизывая щеки. За пару дней они пересеклись столько раз, сколько не пересекались на прошлой неделе, а это очень много. Два взрослых парня цапались каждый раз, стоило только завидеть друг друга издалека. Олиен встречал криком, а Эрухабен закатыванием глаз, что очень раздражало. Однако сейчас Олиен был раздражен больше обычного. Он чувствовал себя странно тяжело, будто он вот-вот рухнет от усталости, хотя никаких причин для этого не было. Тело было странно неповоротливым, будто все его мышцы затекли из-за неудобной позы и теперь отказывались сотрудничать с ним. Ноги двигались с трудом, а руки и вовсе было настолько лень поднимать, что Олиен был бы рад просто лечь на землю и не вставать, пока все не вернется в норму. Но сейчас здесь был тот, перед кем он ни за что не покажет свою слабость. Зеленый дракон недовольно смотрел на Эрухабена. Его бесит, что ему приходится сталкиваться с больным ублюдком, который вчера на его глазах превратил очередного умника в пыль, но еще больше раздражало то, что этот придурок проигнорировал новые раны, оставленные чужими когтями. Олиен уперся взглядом в землю, вспоминая темно-красные пятна крови на ней. Он видел, как чужие зубы вонзились в шею с этим отвратительным звуком. Олиен сам разрывал глотки ублюдкам, которые посмели драться с ним, но слышать этот звук со стороны было крайне неприятно. Он не вмешивался, потому что ему плевать на чужие разборки, но почему-то когти прорвались сквозь человеческую оболочку. Зеленые глаза с ужасом смотрели на рваные кровоточащие раны на бледной коже. Золото становилось уродливо-красным, бронзовым. — Ты собрался сдохнуть в моем лесу? Проваливай. Твоя туша слишком огромная, будет долго гнить. Тогда он его прогнал, надеясь, что тот не заметит дрожи в голосе. Сейчас сил прогнать не было. (— Ты не помог? — Джек непонимающе смотрел на почему-то сжавшегося дракона. Олиен поджал губы. Он не хотел признавать, что даже спустя столетия его мучает совесть. Он не должен чувствовать вину за это, но почему-то его могучее сердце болезненно екало. — Нет. Ему не нужна была помощь. Эрухабен гордое существо, он не примет никакую помощь, особенно от кого-то вроде меня, кого он считает противником. — Говорю же, несчастливый брак… — Я теперь тоже так думаю…) Эрухабен странно смотрел на него, будто изучал. Зеленый дракон чувствовал всем телом этот пронзительный взгляд золотых глаз, которые обычно выражали высокомерное негодование, яростную ненависть, но сейчас в них было что-то еще. — Что? — Олиен был не в настроении разбираться. Он устал, ему было плохо, если ему еще придется играть в шарады с... этим, то он просто впадет в бешенство. — Плохо выглядишь. — спокойно заключил Эрухабен, припечатывая своей краткой характеристикой по лбу ошарашенному парню. — Эй! Олиен оскорбленно вскинул голову, собираясь впиться в наглого ублюдка взглядом, чтобы тот понял, что он думает об этой ситуации и о нем самом, но его лоб встретила прохладная ладонь. Зеленоволосый замер, судорожно вдыхая от неожиданности, огромными глазами смотря на золотого дракона перед собой. Рука приятно ощущалась на разгоряченной коже: он сам даже не заметил, как начал нагреваться. — Ты горячий. — Спасибо? (— Пф! — Н-не смейтесь! — Дедушка Оли, т-ты-- Аахахахах! — Раон завалился на спину, катаясь по траве. Маленький дракон дергал крыльями в такт смеха, задевая сдерживающий смех мальчиков, сидящих рядом с ним. Олиен медленно краснел под детский хохот. — Маленькие ублюдки...) Эрухабен покачал головой, глядя на краснеющего дракона. Олиен поджал губы, стараясь сфокусироваться на чем-то кроме прохлады, но мозг как назло таял, превращаясь в бесформенную слизь. Раньше этот дракон не касался его, даже близко не подходил, будто Олиен был каким-то чудовищем, от которого смердело на несколько миль вокруг. Однако сейчас он чувствует прохладу чужой кожи и едва заметные рубцы на руках, которые другой дракон не пытается скрыть, а наоборот демонстрирует, как трофей. Это было чем-то новым, чем-то, что хотелось исследовать. И если Олиен был лесом, то Эрухабен был пожаром. Он пробился сквозь его границы, даже не пытаясь делать это нарочно. Просто проходил мимо, просто сделал шаг в сторону, просто поселился там. Он стал частью, даже не подозревая об этом. — Это вторая фаза? — Эрухабен терпеливо, чем удивил даже себя, ждал ответ. — Да. Я думаю да. Их первый спокойный диалог. Без криков, без сарказма и брани. Оказывается они могут так разговаривать. Олиен улыбнулся странным мыслям. В его голове крутилось сейчас многое, что он не хотел бы выпускать наружу: что будет дальше, продолжат ли они вот так сталкиваться или же смогут стать друзьями? Хоть и бытует мнение о том, что драконы настолько эгоистичные, что не могут позволить никому стоять рядом с собой как равному, но Олиен сам был драконом и так точно не считал. Может он странный дракон, но ему было одиноко. Он не хотел быть нелюдимым, он хотел наоборот. Он хочет быть гордым и величественным, а не забытым и одиноким. — …Присмотришь за мной? — вопрос сорвался быстрее, чем он успел подумать об этом. — Не то чтобы я тебе доверял, просто одному не очень хочется лежать в-- — Присмотрю. — В лесу может быть много опасн-- Что? Эрухабен убрал руку с его лба. Его лицо было спокойным, будто это не он только что сказал то, что сказал. А что он сказал? — Я присмотрю за тобой. Оглох из-за своей второй фазы роста? — Олиен моргнул, мотая головой. — Тогда слушай сюда. Я присмотрю за тобой, но не потому что ты попросил, а потому что мне нечем заняться. Понятно? Симпатия или другая ересь здесь не при чем. Олиену было понятно все. Эрухабен не был ничем из того, что показывал этому миру. Неуправляемое чудовище, держащее в страхе всех живых драконов? Чушь, от части. Эрухабен перед ним другой. Совершенно не такой. Возможно это только для него, но это уже звучит, как полнейший бред. — Хорошо. — он слегка заторможено кивнул головой, игнорируя чужой вздох. — Мгм. Враги, которыми их нарек Олиен, превратились в товарищей. Странным образом их судьбы переплелись, будто они были одним потоком, который с огромной силой разбивает камни на своем пути. (— А может быть у них и не так все плохо. — Я понимаю, с ходом истории это становится очевидно. — Значит не несчастливый? Кейл и Джек шушукаются, обдумывая свою теорию. Раон с любопытством слушает, впитывая информацию, которую обсуждают между собой старшие мальчики. — Вы вообще слушаете? — Олиен недовольно складывает руки на груди. — Я просто прекращу рассказывать, если вы так продолжите. — Внимательно слушаем.)***
Олиен никогда не был в чужих логовах. Его собственное полностью уставлено различными вещами, начиная с картин, заканчивая какими-то странными каменными и деревянными предметами, которые он создал. Логово Эрухабена было… под стать владельцу. Золото было везде, даже кровать, на которой он сейчас лежал – хотя, откровенно говоря, Эрухабен изначально сказал, что спать он будет на полу, но Олиен уважает себя даже в полубессознательном состоянии, поэтому важно занял чужую кровать – была сделана из золота. Но вся эта красота выглядит пусто. Слишком строго для пестрой драгоценности, слишком просто для дракона. Золотой дракон в золотом логове. Все слишком сливается в одно целое. — Эрухабен… — Что? Спокойное лицо маячит на краю сознания. Тело не болит, но оно такое тяжелое, будто Олиен подхватил простуду, которой не болел уже очень давно. Эрухабен выглядел…теплым. Золотой ассоциировался с солнцем, со светом. И вокруг почему-то было тепло, будто кто-то применил на нем согревающую магию. Сильно клонило в сон. — Ты был бы красивее, если бы больше улыбался. — зеленоволосый удобно устроился в «гнезде», которое соорудил из чужих одеял и подушек, которые были явно из не самых дешевых материалов. Оказывается, Эрухабен любит роскошь, он думал, что этому дураку интересны только битвы и кровь, а он хранит в себе столько тайн, будто бездонный океан. — Я и так красивый. — золотой дракон фыркнул, наблюдая за «коконом», который образовался в центре его кровати. Он не знает зачем привел его сюда, но он не считает это решение ошибкой. — Мм… Может немного. Вторая фаза роста проходит менее болезненно и куда быстрее, чем первая. Твой фундамент начинает расширяться, доставляя дискомфорт, но это не приносит слишком много проблем кроме того, что температура тела стремительно растет, стараясь минимизировать ущерб, который может получить тело и душа. Мана – очень нестабильный элемент, с ней нужно работать аккуратно. Ладонь мягко легла на чужой лоб, стряхивая мешающие волосы. Олиен уже был практически не здесь. Золотой дракон вздохнул, оставаясь рядом. В свою вторую фазу роста он был один. Поэтому он сделает одолжение и присмотрит за этим чудовищем, которое издает непростительно много звуков в... более живом состоянии. Зеленые кудри красиво лежали на золотых подушках. Эрухабен задержал взгляд на чужом лице. — Хорошо сочетается. — о чем именно говорит дракон, Олиен уже не слышал. (— Это больно? — Раон с любопытством поднял мордочку, вглядываясь в задумчивое лицо старшего. — Нет. Первая фаза роста проходит довольно болезненно, дальше легче, но все равно неприятно, особенно, когда ты один. Олиен недоверчиво посмотрел на шушукающихся мальчиков, они явно занимаются чем-то раздражающим. Как вообще можно шептаться, когда рядом такое великое существо? — Такое правда существует? — Да, считается довольно красивым материалом.)***
Эрухабен был разным. За все время, что они провели вместе, он рассмотрел его со всех сторон. Он грубый, но только когда это надо ему, он довольно прямолинейный и совсем не похож на бандита, каким сам себя рисовал. Он ответит на вызов, если кто-то бросит его ему, и выйдет победителем, спрятав все свои раны, потому что не любит, или скорее не понимает, зачем кому-то хотеть помогать ему с ними. Олиен старательно вбивал в эту симпатичную голову то, что забота – это не слабость, хоть и сам иногда не прислушивался к своим же словам. Когда его пытались убить, и рана на груди болела, он просто поплотнее запахнул одежды, собираясь самостоятельно разобраться с этим, но кто же знал, что их сын будет редким обладателем исцеляющего атрибута. Олиен смотрит на детей, которые обсуждают его рассказ. Он не рассказал им еще многое, потому что считает, что что-то должно остаться только для него и Эрухабена, детям не нужно знать некоторые моменты. Сейчас, сравнивая прошлое и настоящее, Олиен понимает, что многое мог бы сделать по-другому, но если бы он изменил что-то в прошлом, существовало бы сейчас то, что он уже имеет? Эрухабен хранил и хранит секреты, которые не раскроет никогда в жизни и, скорее всего, даже после смерти. — Голди дедуля отличается от того, что рассказал дедушка Оли! — Он повзрослел, это естественно, глупый дракон. — Кейл пожал плечами, закрывая уши от пронзительного детского визга. — Я не глупый! Олиен фыркнул, с улыбкой наблюдая за милым спором. — Дедушка. — Джек встал, отряхивая штаны. — Да? Блондин помялся, бросая взгляд на Кейла, отодвигающего от своего лица Раона. Получив кивок, Святой сжал кулаки, выглядя слишком одухотворенно. — Если у вас с дедушкой Эрухабеном какие-то проблемы в отношениях, то не спешите разводиться. Брак священен, к тому же у вас много внуков! Все можно исправить! Олиен моргнул. — Брак? — Да! Ваш брак еще можно спасти! — Голди дедуля и дедушка Оли должны оставаться вместе! — Ты вроде должен быть в библиотеке. Дети замерли, медленно оборачиваясь назад. За их спинами стоял Кейл, вопросительно смотрящий на нервно потеющего Раона. Дракон не выглядел сердито для того, кто поймал сбежавшего ребенка. Он просто спокойно смотрел на черного дракона тем самым взглядом. — В чем проблема, Раон? Я хочу услышать твое оправдание. — Б-бежим! — Раон решил не пытаться оправдаться. Маленький черный дракон вцепился в Джека, практически сбивая того с ног. — Вперед! — Святой помялся ровно секунду, прежде чем бросился бежать, придерживая младшего. — П-почему я убегаю? — Потому что ты мой старший брат! Ты должен спасти великого меня от невеликого наказания! Кейл покачал головой, медленно направляясь за убегающими фигурами. Он в любом случае их поймает. — Брак? Кейл продолжал смотреть на повторяющего одно слово дракона. Он наблюдал, как чужое лицо медленно заливается краской. — Какой брак!? — Олиен не мог поверить в это. Как можно подумать, что он и... и Эрухабен, и он, и они. — Невозможно! Мы не--! — Олиен-ним. Зеленый дракон резко повернул голову в сторону мальчика. Кейл смотрел на него без улыбки, он выглядел серьезно для того, кто только что ругался с ребенком. — Драконы живут очень долго, Олиен-ним? — Да. Олиен нахмурился, в миг теряя всю прежнюю суетливость. Тут в его голове появился страшная мысль. — Твоя древняя сила. — ему нужно было знать. Ему необходимо было знать. — Что делает твоя древняя сила? Кейл молчал. Его брови опустились, будто ему было грустно. Мальчик открыл рот, медленно объясняя принцип работы древней силы. Он рассказал о том, что произошло в тот момент, когда два дракона нашли его. — Пять колец. — вскинутая в воздух ладонь дрогнула, заставляя зеленые глаза затрястись. — Их осталось столько. Олиен почувствовал, как у него украли воздух. Он покачал головой, будто это заставит мальчика забрать свои слова обратно, сказать что-то другое. Он знал, он подозревал, что Эрухабен что-то не договаривает, но это... «Кольцо равно одному году». Кресло качнулось назад, когда мужчина вскочил с него. Олиен широкими шагами отправился в дом. У них осталось так мало времени. Кейл молча наблюдал за тем, как исчезает чужая спина. — Зачем ты рассказал ему? — Потому что он имеет право знать. Ты не расстроен? — Смерть так же естественна, как естественна жизнь. — Кейл помолчал, после чего добавил. — Я не могу ничего с этим сделать. Я знаю, что существует артефакт, способный излечить даже смерть, но… — Один из них все равно умрет. Повисла тишина. — Я думаю, нужно позволить времени идти своим ходом. Даже если это больно. — Мгм. Даже если это будет больно. — Эрухабен! Золотой дракон закрыл глаза, подавляя вздох. Он только поймал тишину в этом вечно шумном доме, он только слился с бесконечно вечным подобием спокойствия, как его сразу вырывают оттуда. Громкий топот ног разносился по залу: он научился узнавать его шаги. — Что уже успело случиться? — устало поинтересовался золотой дракон. Он хотел бы съязвить еще, но странно напряженное лицо младшего сородича ему не понравилось. — Олиен, что случилось? Олиен поджал губы. Золотые глаза смотрят с непониманием. Он бы так и продолжил скрывать, пока последние песчинки не упали бы вниз. Теперь он понимает, почему ему не нравился «потухающий» цвет волос, почему сам Эрухабен казался таким… таким тусклым. Его время заканчивается: песочные часы были практически пустыми. — Почему ты не сказал, что уже скоро? — он хотел получить ответ, он хотел узнать. Эрухабен молчал. Он смотрел на ломающиеся черты лица, которое раньше никогда не принимало такого выражения чистого отчаяния. Драконы же самовлюбленные, где это все сейчас? Вздох. Он почувствовал это недавно, пару лет назад. Это странное ощущение, когда ты знаешь, что уйдешь. Нет страха или печали, пустое смирение с тем, что твое время подходит к концу. Эрухабен не хотел говорить об этом, потому что знал, что за этим последует. Может быть драконы поэтому считаются любителями одиночества? — Почему ты не сказал, что скоро оставишь меня? — голос Олиена сломался в конце. Он дрогнул, напоминая стекло, которое жалобно зазвенело, угрожая разбиться. Эрухабен опустил брови. — Айгу… Олиен хмурился. Его глаза горели, будто бы в них попал песок, но он отказывался плакать. Драконы не плачут, они слишком... Плакать – значит смириться со смертью. Он ни за что не будет плакать. Нет. — Почему? — Потому что вы будете зациклены только на этом. Я все еще жив, Олиен. — Эрухабен протянул руку к его лицу. Зеленоволосый замер. Прохладные пальцы коснулись его лба, стряхивая мешающую челку. Воспоминания нахлынули, возвращая в прошлое, в котором был страх смерти, теперь было только ожидание. — Или до тебя снизу слова плохо долетают? — Эрухабен теперь был выше. У него осталась эта отвратительная ухмылка, которую Олиен не видел уже давно. Они поменялись местами, но остались собой. Губы задрожали. — Не смей умирать, понял? — в его голосе угроза и надежда. — Не смей мне указывать. — в его – усталость и снисхождение.***
Новогодний бонус в бонусе.
— Дети думают, что мы женаты. — Айгу… Два дракона провожали закат. Они давно не были на поверхности, иногда бывает полезно оставить детей и посвятить время только себе. Спокойная прогулка привела их к одной из многочисленных гор, с которой можно было видеть небо. После откровенного разговора, читать «небольшой истерики», Олиен прилип к Эрухабену. Он ходил везде следом, аргументируя это тем, что он может делать то, что захочет, и никто не может ему запретить это. Эрухабен только вздыхал, но позволял цепляться за рукава и пальцы: лучше пусть Олиен будет тихим и под присмотром, чем шумным и где-то в другом месте, погруженный в свои темные мысли. — Откуда у них такие глупые мысли? — Ну у нас есть сын и внуки, мы живем вместе. — Мы не живем вместе. — Мы живем. Золотой дракон фыркнул, игнорируя хихикающего младшего. Брак. Он никогда не слышал, чтобы драконы вступали в отношения. Драконы слишком эгоистичные и самовлюбленные, чтобы состоять в чем-то подобном. Быть с кем-то рядом, прислушиваться и оберегать: немыслимо, чтобы дракон работал чьим-то охранником. Однако… — Я не думаю, что мы могли бы быть женаты. Как минимум, мы оба мужчины. — Я бы за тебя никогда не согласился бы выйти. Не льсти себе. Олиен лгал. Их союз был куда больше, чтобы описать это словом «брак». Родственные души, товарищи по оружию, супруги, соперники, сородичи. Они были вместе и порознь, рядом и далеко. Им не нужно чье-то признание и разрешение, чтобы выбрать свою пару, они выбрали давно и приобрели нечто большее. — Я тоже. «Я бы согласился». «Я знаю». Им не нужны слова, чтобы понять друг друга. Золотая мана закружилась в воздухе закручиваясь в небольшую сферу, которая испускала тусклое сияние. Это было совсем простое созидательное заклинание, которое не требовало много силы, но оно давало нечто большее, чем просто предмет или существо. Зеленая мана ворвалась в шар, смешиваясь с золотом. — Тебе повезло, что это выглядит симпатично. Такому великому существу, как я, подходит далеко не все. Не каждое украшение достояно находиться на этом драконе. — Олиен фыркнул, пряча краснеющие уши за волосами. — Закрой уже рот. — Эрухабен убедился, что зеленый и золотой хорошо сочетаются. Аккуратные кольца сверкнули на свету.