Ты меня любишь?

18 апреля 2009 года. Воронеж. Краснова сидела на ступеньках около собственной квартиры, понимая, что не хочет туда заходить. Её отец вновь напился и доводил мать, которая, увидев дочь на пороге, кивком попросила её выйти. В последнее время мама Даши часто служила буфером между дочерью и мужем, в связи с тем, что последний считал, что в праве гнобить наследницу абсолютно за всё. Мама была ангелом-хранителем девочки, который готов был брать все удары судьбы на себя, лишь бы юная девчушка улыбалась. Но улыбаться выходило редко, Дарья не могла понять, почему они с матерью продолжают жить с отцом и не уходят от него. Дарья, окрылённая свиданием с Ильёй, в очередной раз распрощалась с Макаром около соседней пятиэтажки и упорхнула к себе домой. Из головы не шли слова Оксаны о том, что отношения Макарова и Красновой напоминали жизнь семьи пенсионеров. Девушка поднялась на пролёт выше и выглянула в окно, задумавшись о том, почему Илья не задаётся вопросом о её вечных синяках на запястьях, не спрашивает о причине опухших от слез глаз или о том, почему блондинка не разрешает провожать себя до дома. Дашка вдохнула свежий весенний воздух и подставила щеки ласковому солнышку. Блондинка попыталась вспомнить, сама ли она пресекла все попытки здоровяка узнать о Дашкиной жизни больше или ему было на самом деле всё равно? Дарье захотелось покурить впервые в жизни, она желала знать, что такого особенного было в сигаретах, что заставляло её лучшего друга решать все проблемы через никотин. Дашка распахнула «раскладушку», уверенно ища диалог с Антоном. Палец завис в неопределённости: последние сообщения датировались предпоследним днём прошлого года. По неведомой причине Шастун сократил общение с Красновой после новогодней ночи, Макар тоже был не в курсе такой резкой смены поведения у друга. — Завтра ведь твой день рождения, Тоша… — прошептала под нос Краснова, слегка улыбаясь и вспоминая лицо друга. Девушка сжала свободную руку в кулак, пытаясь набраться смелости, что бы совершить звонок или написать сообщение. Она не понимала, чего ей стоит бояться, ведь на том конце провода был её долговязый друг, кудрявая шпала, ходячий девственник, коим его любя обзывал Димка. Шастун мог обнять Дашку, прижать к своей худой туше содрогающееся в рыданиях тело подруги, тем самым успокоив её. Краснова как-то слышала от Ильи, что тот подозревает, что Антон нашёл себе девушку. Дарья искренне была рада за друга и надеялась, что они теперь будут слоняться по Воронежу вчетвером. Но не тут то было — Шастун просто пропал с радаров. «Я хочу курить, есть сигарета?»

«Макар, отьебись, взять телефон Дашки и писать мне всякую херню — это не смешно»

«Это и есть Даша. У меня опять проблемы в семье. Так есть?»

«Скажи где ты и никуда не уходи, я сейчас приеду»

Через 15 минут Дашка услышала хлопок двери в подъезд и звук пружинящих, быстрых шагов, свойственных только её другу. На лестничной площадке через доли секунд появился Антон, который, казалось, еще больше похудел и вырос. Краснова невольно улыбнулась и раскрыла свои руки для объятий. Ее губы расплылись в улыбке, а глаза выражали огромную человеческую боль. — Антош, обними меня. Парень, не раздумывая, бросился к блондинке и заключил в объятиях. Ну вот, опять запах её волос затмил Антону разум, тепло Дашкиного тела парализовало, спутывая мысли парня. То, над чем Шастун работал последние четыре месяца, пошло прахом — разлюбить Краснову он так и не смог. Антон провел по белоснежным прядям девушки и чмокнул её в макушку, она же в ответ вжалась в его худощавое тело еще сильнее. Когда Шаст почувствовал, что его футболка намокает от теплых слез любимой, он аккуратно взял Дашу за подбородок и посмотрел ей в глаза. «Плачет уже не первый день…» — подумал Антон и вновь увлек блондинку в объятия. — Тоша, почему ты перестал со мной общаться? Я тебя чем-то обидела? Шастун напрягся и погладил Краснову по спине. — Дурёха ты, говоришь ерунду всякую. Нет, просто занят был. Оба понимали, что Антон врет. Оба хотели задать вопросы, но каждый не желал лезть в душу друг другу и нарушать идиллию объятий. — Даш, пошли, — подал голос Шаст. — Я хочу покурить. Тебе же легче от сигарет, вдруг, мне тоже поможет. — Я не в праве заниматься нравоучениями, но это плохая идея. — Так и не занимайся, — парировала Даша, отстраняясь от друга, — лучше уж ты меня научишь, чем кто-то другой. Парень ухмыльнулся и протянул девушке пачку сигарет. — Я подкурю. А почему не Макар? Он тоже курит. — Он бы не понял, — ответила Краснова, доставая дрожащими руками сигарету. — А я пойму? — удивился Шастун. — Антох, ты поймешь абсолютно всё. Девушка втянула в себя ядовитый дым и слегка закашлялась. Антон по-отечески покачал головой и отобрал из холодных рук Дарьи сигарету. Он поднес её к своим губам и на момент остановился, но слегка ухмыльнувшись, закурил. — А почти поцелуй получается. — Чего? — непонимающе спросила Дашка. — Я про сигарету. — Дурак, — слабо улыбнулась Краснова. Дверь квартиры семьи Красновых распахнулась и на пороге появился глава семейства, который смазано скользнул пьяным взглядом по Шастуну и Дашке. Он сначала не узнал дочь, думая, что это очередная молодежь курит в подъезде, но осознав, что за долговязым парнем прячется Дарья, отец сжал руки в кулаки и двинулся в сторону молодых людей. — Я так и знал, что ты как мать. Шляешься по подъездам с какими-то мужиками, а домой ночевать приходишь. Отец девушки начал подниматься по ступенькам, слегка покачиваясь. Антон, выбросив сигарету в открытое окно, демонстративно встал перед Дашей, показывая, что просто так он не даст в обиду свою подругу. Мужчина остановился перед Шастуном, потирая руки и не сводя взгляда с дочери, по лицу которой вновь побежали солёные ручьи из слез. — Домой, шлюха! Ещё и курит тут. Дома поговорим так, что бы ты поняла раз и навсегда. — Не смейте называть Вашу дочь шлюхой, — ответил Шаст. На его лице заметно заходили желваки. — Ты ещё, сосунок, будешь мне что-то указывать? Да я тебе… — отец Красновой замахнулся на Антона, слегка покачиваясь под действием алкоголя. Шаст уверенно перехватил руку мужчины и опустил вниз. — Не делайте и не говорите то, о чем потом пожалеете, — сухо констатировал парень. В глазах Дашкиного отца засверкал огонь злости, который обжог лица его дочери и её друга. Мужчина внезапно закричал и набросился на Антона с кулаками, но Шаст ожидая такой исход событий, блокировал выходку пьяницы и зарядил ему ответный удар в челюсть. Алкоголик, который когда-то был любящим папой Дашки, поскуливая, сполз по стене, утирая кровь рукавами. Антон вытер костяшки пальцев носовым платком и бросил его рядом с мужчиной. — Это самая светлая и прекрасная девушка из всех, кого я знаю. Вы, как отец, должны были это заметить. Пошли, Даша, — парень взял блондинку за руку и направился вместе с ней к выходу. — Мама, — прошептала Краснова, пытаясь заглянуть в квартиру. — Даша, это их жизнь, какая-то их игра — жить и делать друг другу больно. Не живи по правилам их игры, а то рискуешь закончить точно так же, — твердо сказал Антон, утирая слезу со щеки подруги. Шастун привел Дарью в свою, уже хорошо знакомую девушке, квартиру. Блондинку встретил аромат выпечки и свежезаваренного чая. Майя Олеговна, выбежав в коридор, явно обрадовалась, что Антон пришел с Дашей. — Антошенька! Надо было предупредить, что ты не один! Но я так рада, что вы помирились… Краснова вопросительно посмотрела на друга, явно ожидая какой-то развязки. Антон, нервно теребя браслеты, густо покраснел и стянул с себя кроссовки. — Ну мааааам! Женщина с улыбкой на лице отмахнулась от смущенного сына и подошла к Дарье. — Проходи, Дашенька. А что с глазами у тебя? Тебя Антон обидел? Я ему сейчас дам таких люлей, до Лисок* лететь будет! — Нет-нет, что Вы! — Дарья мягко взяла за руку маму Шастуна, — Антоша на такое не способен. Все в порядке. После теплых посиделок на кухне Краснова начала собираться домой. Девушка явно нервничала, понимая, что там её ничего хорошего не ждет. — Дашка, ты не пойдешь сегодня туда. Ты останешься на ночь здесь, не переживай, мама в курсе, — сказал Шастун, перегородив путь своей подруге. — Но мне неудобно… — Неудобно будет мне спать на полу, — улыбнулся Антон, — а тебе вполне удобно. Парень протянул подруге одну из своих футболок и чистое полотенце. — Но если я не приду ночевать, то папа точно укрепиться в своих выводах… — Даша, пусть он думает, что хочет. Ты уже большая девочка и сама можешь решать с кем и где тебе быть, — ответил Шаст, придерживая блондинку за плечи. Ему на минуту показалось, что Дарью повело и он решил её обнять. 19 апреля 2009 года. 00:00. Воронеж. Квартира Антона. — Антош… — раздался тихий голос Дарьи с дивана. — Оу? — Уже полночь. — И что? — спросонок не понимая, к чему ведет Краснова, поинтересовался Шаст. — У тебя день рождения. Ты теперь взрослый мальчик, — засмеялась девушка и сползла с дивана. В мягком свете фонарей, который ласкал силуэт блондинки, Дашка казалась Антону каким-то нереальным видением. Шаст нервно сглотнул, видя, как длинные ноги Красновой, свесились с дивана и направились в его сторону. Девушка села напротив именинника и протянула ему небольшую коробочку. — Что это? — шепотом спросил Антон, приподнимаясь на одном локте. — Открой. Это мой подарок. Шаст развязал небольшой бантик и, растерзав картонную коробочку, внутри обнаружил серебряное кольцо с черным камнем. Парень удивленно посмотрел на подругу, в его груди защемила приятная и одновременно тягучая боль, а в голове скорым поездом пронеслась лишь одна мысль «не давай себе надежду». — Ты делаешь мне предложение? — решил пошутить Антон, пытаясь скрыть смущение. — Да. Шастун оцепенел, в темноте его глаза светились как у чеширского кота. — Расслабься, — нарушила тишину Краснова, — я предлагаю тебе стать друзьями навсегда. И что бы ни случилось, мы бы могли рассчитывать друг на друга. Не пропадай больше, пожалуйста… Антон, который боролся внутри с чувствами и противоречиями, очень хотел сознаться Дарье, в том, что если бы была его воля, то он никогда бы никуда не отпустил эту девушку. В его несбыточных мечтах они уже купили домик под Воронежем, развели двух коз, трех овец, нарожали детей и умерли в один день от старости... Но этому, к сожалению долговязого, не суждено было сбыться. — Ты всегда можешь на меня рассчитывать, пряник, — хрипло ответил Шастун и увлек в свои объятия податливое тело подруги. — Ты хоть примерь, подошло или нет? — прошептала на ухо другу Краснова. Мурашки побежали по спине Антона и он, сбивчиво дыша, надел кольцо себе на безымянный палец. Парень тогда и не знал, что на протяжении следующего десятка лет, он его больше не снимет. — Идеально, — горько заключил Шаст, — спасибо тебе. — С днем рождения! — Дашка чмокнула Антона в губы и улеглась рядом, не придавая случившемуся никакого значения. Парень нервно начал теребить только что подаренное кольцо, перекатывая его на пальце. Серебряное украшение явно уступило первое место в списке подаренному поцелую. Конечно, такого подарка Шастун не мог ожидать, этот невесомый поцелуй, оставленный пухлыми губами подруги на его, разбудил в нём закопанные в недрах души и сердца чувства к Дашке, открывая новые грани любви Антона к подруге. — Засыпай, глупышка, я всегда буду рядом, — прошептал Шаст, закрывая глаза и улыбаясь.