Ты неисправимый болван!

Они остановились посередине поля. Тягучая вечерняя прохлада сменилась легким полупрозрачным кружевом ночной свежести. Поверх стадиона гулял ветер и плавно раскачивал громадные полотна факультетов. От елового бора, находящегося всего в нескольких сотнях метров от поля, веяло сквозным, будто изумрудным сумраком, и от этого ночного величества по спине бегал озноб, расправляя свои колкие крылья вдоль спины и царапая шею. Гермиона с трудом вздохнула, будто воздух вокруг стал ещё плотнее, ещё гуще, и прикрыла глаза. — Куда ты так втопила? — Малфой стоял чуть позади неё, и девушка отчётливо слышала его сбитое дыхание. — Я просто не хотела злиться… — Гермиона ещё раз вздохнула и повернулась к слизеринцу. — Скажи уже наконец, зачем ты притащил меня сюда? — Оу-у, — на лице парня появилась знакомая ухмылка — я вижу, кто-то горит от любопытства! — Он довольно хмыкнул и обошёл Гермиону. — Что ж, тогда мы больше не будем задерживаться и приступим. — Малфой вытянул перед собой метлу и, пробормотав какое-то заклинание, произнёс: — Забирайся! Гермиона, стоявшая в это время поодаль от него, взглянула на метлу. Дрожь. Драко внимательно наблюдал за ней. Уж в чём, а в наблюдательности с ним поспорить мог далеко не каждый. Вот… Глаза забегали, руки быстро сомкнулись в замок, и уж как-то совсем неловко съехал рукав серого вязаного пуловера. Ещё взгляд. Напряженно смотрит на метлу, не отводя глаз, громко вздыхает, и Малфою хорошо видно всегда такие прямые, но сейчас чересчур ссутулившиеся плечи. «Соберись, соберись!» — в немом крике застыло сердце Драко. Грейнджер, всегда такая смелая, такая наглая, величайшая ведьма столетия, непоколебимая отличница Хогвартса, героиня войны… нервно закусила губу, не отрывая глаз от парящей в воздухе метлы. Парень придерживал металлический наконечник и продолжал спокойно наблюдать за ней, сохраняя на лице озорную маску. — Не-ет, — одними губами прошептала девушка, невольно качая головой из стороны в сторону. Другой бы ничего не услышал, но Драко сразу уловил суть. Она инстинктивно отшагнула назад, всё также прикованная взглядом. — Расслабься, Грейнджер, — он изо всех сил старался, чтобы голос звучал непринуждённо, но давалось с трудом. — Небольшой полёт до Чёрного озера, — он ловко сел на метлу, и та покорно развернулась к стоящей девушке, — и обратно. Ты ведь уже летала? — Он слегка наклонил голову в полувопросе, вглядываясь в глаза гриффиндорки. Грейнджер поняла, о чём он. Но ей совсем не хотелось говорить. После полёта в горящей Выручай-комнате она желала лишь, чтобы кто-то с легким сердцем швырнул в неё Обливиейтом и она забыла, как, вжавшись в темный угол туалета, беззвучно рыдала, содрогаясь в изнеможденном страхе от воспоминаний. Она хотела казаться сильной в его глазах. А он хотел помочь ей стать сильной. Но она пока не знала об этом. Мельком глянув в родные серые глаза, она утёрла рукавом подступившие капли слабости. Он, поймав этот крохотный жест, сумел различить в этом комке страхов тонкий стержень накатившей храбрости и отчаянно за него уцепился. — Забирайся, моя смелая гриффиндорка! — Он озорно прихватил её за плечи и притянул к себе. Гермиона, тихонько пыхтя, забралась на несовсем удобный транспорт впереди Драко. Уперевшись ногами в его колени и крепко вцепившись в тёмную эмаль дерева, она зажмурилась и приготовилась к взлёту. — Готова? — тихо спросил Драко, обжигая её своим тёплым дыханием в прохладе ночи. — Да, — пискнула Гермиона, сильнее прижавшись к нему всем телом. — Давай на три. Раз… два… Гермиона почувствовала легкий толчок, и ноги перестали ощущать поверхность. Драко плотно прижался к ней грудью, и теперь она растворялась в аромате мяты и яблок. Его рука крепко обвивала талию, сжимая нежное тело в области сердца. Гермиона наконец открыла глаза и теперь видела, как легко размывается пёстрое квиддичное поле, образовывая лишь нежно-алое пятно. Справа открывался вид на спящий Хогвартс, и легкая пелена тумана обволакивала шпили замка. — Ты взлетел на счет два, — тихо прошептала Грейнджер, наслаждаясь открывающимся простором. — Да, — уверенно сказал Малфой, крепче прижимая девушку. Они слегка наклонились вправо и Гермиона почувствовала, как сердце внутри совершило резкий кульбит. — Должен был на три, — всё так же тихо сказала гриффиндорка, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. — Должен был два года назад, — задумчиво произнёс Драко, легко маневрируя метлой. Гермиона не поняла, но переспрашивать не стала. Вращаясь вокруг Хогвартса, они пробыли в воздухе чуть больше четверти часа. Грейнджер постепенно привыкла и, теперь спокойно усевшись в объятиях слизеринца, вдоволь наслаждалась медленно просыпающейся природой. Леса, прикрывающие сединой голых ветвей свои малахитовые рощи, плавно колыхались от лазурного бриза. Тонкая полоска перламутрового рассвета показалась за синим холмом долины. Драко, почувствовав телом расслабленную Гермиону, довольно улыбнулся и слегка подался вперёд, набирая скорость. Метла покорно слушалась хозяина и быстро набрала темп. Легкий бриз сменился на прохладный ветер, игриво развевающий волосы Гермионы, и теперь она снова стала похожа на взлохмаченную мочалку. Внутренне рассмеявшись такому сравнению, Драко решился на эксперимент. — Возьми метлу, — в привычном приказном тоне сказал Малфой. — Что? — то ли не расслышав, то ли не поверив ушам, нелепо переспросила Гермиона. — Милая, возьми метлу в руки, иначе без переломанных косточек не обойдется, — сдерживая улыбку, серьёзно проговорил Драко. — Что?! Гермиона взглянула на метлу и обомлела. Последние несколько минут они просто летели, вообще никак не контролируя движение. Метла с равномерной скоростью спокойно двигалась в сторону Чёрного озера, пересекая извилистый еловый бор. Грейнджер тут же вцепилась в рукоять так, что костяшки пальцев побелели, а венки вздулись. Не готовая к резкому грубому обращению, метла дёрнулась и потеряла равновесие. Гермиона почувствовала, как её похолодевшие от страха ладошки быстро накрыли тёплые руки Драко, ловко ориентируя её в движениях. Контроль над траекторией вернулся мгновенно, и метла, слегка покачиваясь, выровняла путь. — Тише. Не так резко, — снисходительно сказал Малфой. — Ага, — завороженно протянула Грейнджер, теперь уже мягко придерживая металлический наконечник. Спустя несколько минут самостоятельного полёта Гермиона полностью расслабилась и теперь с поистине детским восторгом любовалась открывающимся видом. Тонкая пелена тумана разорвалась на остроконечной ёлке, возвышающейся над остальным лесом, и теперь из неё плавно вытекал оранжевый рассвет. Тонкая бровь месяца растворялась в медленно тающей ночной темноте, оставляя за собой белёсые перья облаков.