Pov: Антон
Я сижу за кухонным столом и второпях завтракаю, так как не проснулся по будильнику и теперь опаздываю на съёмки «Громкого вопроса». В последние несколько недель на меня свалилось всё, что могло: встречи, разработки новых проектов, съёмки. Круг замыкается и, всё повторяется изо дня в день. Я реже стал общаться с Женей. И дело не в нехватке и времени, что-то было ещё. Беспокоило ли меня это? По-другому не сказать. Женя стала для меня тем человеком, который понимает меня с полуслова, поддерживает, с которым я чувствую себя самим собой, с которым мне не страшно, с которым я готов пройти через огонь и воду. Она стала не просто близким человеком, а чем-то большим. Я помню, как впервые увидел её на нашем шоу, но тогда я совсем не обратил на неё внимание, лишь на её историю про Чайковского. Поэтому я встретил Женю снова. В парке. Тогда я не мог поверить, что её лицо, улыбка, изумрудные глаза кажутся мне знакомыми. Когда я шёл к ней, я понятия не имел что говорить. Меня бросило в жар, в груди изворачивалось волнение, в голове творился хаос. Казалось бы, что умение импровизировать должно было мне помочь в том разговоре (хотя, на самом деле оно помогло, только спустя несколько затупливаний и неловких пауз). Я никогда не забуду эту встречу. Она стала частью меня. Она стала очень важной в моей жизни. После завтрака я быстро забросил посуду в посудомойку и пошёл собираться. Я и так сильно опаздываю, а на дорогах снова пробки. Через полчаса я сел в такси и уснул на всю дорогу, стараясь отогнать тревожные мысли, которые высасывают последние капли энергии. - Молодой человек, мы на месте, - из сна меня вытягивает голос водителя. Я неразборчиво в полусонном состоянии благодарю водителя и покидаю машину. - О, Шаст, наконец-то, - я захожу в офис и сразу же вижу Димку Позову около двери. - Привет, Поз. Привет всем. - Чё это с тобой сегодня? – Серёжа странно меня рассматривает и обращается к Стасу. – Тебе тоже кажется, что он бледный? - Да, кстати. Антох, ты себя нормально чувствуешь? - Всё хорошо, я просто мало спал. - Ну смотри. Так, у нас гость запаздывает. Антон, иди готовься. Ждём тебя. Меня быстро привели в порядок, скрыли усталость и недосып под слоями грима. Я успел списаться с Женей и спросить как у неё дела и как проходит подготовка к грядущему концерту. После марафета я вернулся к парням, которые что-то активно обсуждали. - Слушай, Антох, мы тут такое узнали, - Серёжа взял в руки телефон и что-то долго там искал. – Вот. В общем, мы решили погуглить про Женю в интернете. Она, оказывается, очень известна в музыкальных кругах. Тут написано, что она лауреат всяких музыкальных конкурсов. Даже написано у какого профессора Женя сейчас обучается. Вот это тебе повезло, Шаст – встретить такого человека. - Так это ещё не всё, - в разговор вступил Арс. – У неё были два концерта в Японии после победы в конкурсе и в Польше, в России само собой. Она популярна не только в музыкальный кругах, - заключил он и посмотрел на Серого. – Я теперь хочу познакомиться с Женей лично. - Почему? – спросил Матвиенко. - Ну, мне просто интересно пообщаться с профессиональным музыкантом, который не просто играет в стенах консерватории, а ещё и на различных конкурсах, концертах. Это же круто. Почему бы не побеседовать с умным и интеллигентным человеком хоть немного? - Ты общаешься со мной, - скрестил руки на груди Серый. - Серёг, я сказал с умным и интеллигентным. - Шаст, ты говорил, что у неё скоро концерт в МГК, верно? – в разговор вступил Позов. - Да. А что? - Пацаны, давайте сходим туда, - предложил Арс. – Я вот хочу вживую послушать и посмотреть. - Графъ Поповъ изволилъ слушать Баха и Вивальди? – рассмеялся Позов. - Я серьёзно. Если Антон не может, то хотя бы мы сходим. - А звучит неплохо, - произнёс Стас. – Какое будет число? - 27-го в Малом концертном зале консерватории, - я ещё раз проверил правильность сказанного в нашей с Женей переписке. – Да, 27 октября. - Возражения есть? – спросил Арс и быстро оглядел парней, которые в ответ лишь отрицательно помотали головой. – Отлично.Pov: Женя
- Мам, пап, садитесь за стол, всё готово! – пока родители принимали душ и раскладывали вещи после поезда, я готовила обед, а заодно и ужин. Мы с Сашей благополучно забрали маму с папой с вокзала и доехали до дома. Я предлагала графу остаться на застолье, но у Островского появилось срочное дело. Тем не менее, он обещал «заглянуть на огонёк и повидаться». За столом мы долго и много разговаривали. Обо всём. Я освещала будни студента-музыканта, мама – будни библиотекаря, папа – учителя физики. На душе стало так спокойно, что на время я позабыла все свои тревоги и слёзы. Нам было смешно, интересно, весело. Я всегда любила, как папа рассказывает забавные истории со школы: как ученики пытались нелепо, а оттого и смешно, пользоваться шпаргалками во время контрольной, как поздравляли любимого учителя физики с днём рождения, как взяли на себя ответственность и сами провели урок, который не мог не понравится папе. Вот и сегодня не обошлось без этих прекрасных историй. Мама же рассказывала про посетителей библиотеки: странных, забавных, интересных, приятных и не очень. Недавно произошёл такой случай: пришёл читатель за книгой, но за какой именно он не знал сам. Название не запомнил, сюжет – лишь очень отдалённо. Единственное, что было известно – жанр, а именно антиутопический роман. Ещё одной зацепкой было то, что роман довольно новый. Но самое интересное то, как читатель пытался пересказать сюжет, которого не помнил. Россия стала подчиняться Китаю. Главный герой - парень-китаец, который живёт со строгими родителями и пытается добиться успеха в карьере. А ещё, возможно, он чипирован. И не только он. Мама и ещё пара библиотекарей попытались подобрать книгу с подобным сюжетом, но то ли это, пока неизвестно. Когда читатель будет возвращать книгу, мама обязательно узнает. Интересно не только то, как люди пытаются объяснить сюжет того или иного произведения, но и то, как они иногда пытаются украсть книги. Однажды девушка, попытка которой украсть книгу не увенчалась успехом, долго утверждала, что эта книга принадлежит ей, так как лет пять назад именно она и принесла её в эту библиотеку. Каких только не бывает людей. Вечером мы выходим на улицу, пока позволяет погода. Во дворе тихо и спокойно, мало людей, даже пса Арчи не видно на прогулке. После небольшого променада мы садимся за просмотр нашего любимого фильма - "Вокзал для двоих". Мама и я все два с половиной часа говорили о том, какой же Олег Басилашвили всё-таки красивый, а папа лишь по-доброму смеялся и добавлял "тут даже не поспоришь с вами". Так и закончился этот день. Утром я созвонилась с Шефом, который перенёс сегодняшнюю специальность на послезавтра. Теперь целый день свободный. Единственное, что нужно будет сделать сегодня - встретиться с человеком и забрать новый смычок для скрипки Леры. После завтрака я прогнала несколько произведений, а затем предложила маме с папой сыграть в лото, которое я одолжила вчера у Саши. Родители всегда любили настольные игры и привили эту любовь мне. И скажу честно, мне повезло повстречаться с людьми, которые разделяют со мной такой интерес. За время игры я вдоволь насмеялась, а заодно отвлеклась на что-то хорошее, и поэтому не уследила за временем. - Так, мам, пап, вы играйте, а я побежала собираться. Уже сильно опаздываю. Через пятнадцать минут я стояла около подъезд и ждала подъезжающее такси. Пока я выглядывала машину, мне позвонил Антон. Мы договорились, что через полтора часа встретимся и где-нибудь посидим. Сейчас мы стали реже списываться и созваниваться, и уж тем более встречаться. У него сумасшедший график, у меня непроглядные репетиции. Я рада, что мы сможем увидеться пусть даже и не на долго, хотя внутри затаилось странное чувство, похожее на страх. Я не могу больше откладывать разговор, но и решиться рассказать всё Антону не в силах. Знаю. Знаю, что он заслуживает всей правды, её скрытие – тяжкое преступление, за которым последует бесчеловечное наказание.***
- Привет, мой заслуженный пианист, - я целую Антона и отстраняюсь, чуть улыбаясь. - Привет, моя драгоценная пианистка, - он широко улыбается, и улыбка эта по-настоящему согревает, несмотря на жуткий октябрьский холод. – Пойдём в машину, сейчас вот-вот дождь пойдёт…да и вообще день сегодня ужасно холодный, - Антон приобнял меня, заметив, что я начинаю дрожать от холода, и мы вместе направились к его машине. – Ну, рассказывай, как дела? – мужчина забавно подпёр лицо руками и развернулся ко мне. Меня это не могло не рассмешить. - Ну, что касается консерватории, - я повторила действия Антона, чем теперь рассмешила и его. – Всё по-старому. Сегодня должна была ехать на специальность, но Яковлев перенёс её на завтра. Готовимся к конкурсу, скоро будет ген.репетиция перед концертом. Вчера приехали мама с папой. Мы с Сашей Островским встретили их. - Правда? – Антон оживился словно ребёнок, что мне показалось очень милым. – Круто! Они придут на твой концерт? - Да, мама с папой давно не были на концертах с моим участием, - я улыбнулась. – Помню, как они в музыкальной школе ходили на каждый мой концерт. Чему бы он ни был посвящён, что бы я там ни играла, они всегда были рядом, в зале. Последний раз мама с папой были на конкурсе пианистов имени Шопена, где я принимала участие. Кажется, это был первый или второй курс консерватории. - И как прошёл тот конкурс? – Антон всё ещё подпирал руками подбородок и увлечённо изучал меня глазами. - Довольно хорошо, скажу честно. Взяла третью премию. - Вау, это правда впечатляет! Сложно выступать на конкурсах? – услышав этот вопрос я вспомнила свой последний конкурс, в котором участвовала на третьем курсе. Как раз тогда, когда Сергей признался мне в измене. Я поняла, что резко поменялась в лице, увидев реакцию Антона. – Жень, ты в порядке? - Что? – до меня даже не сразу дошёл вопрос. - Всё хорошо? Тебе не плохо? – нет, мне не было плохо. Мне было хуже, чем плохо. И сейчас Антон это заметил. - А, всё нормально, - я отмахнулась и неловко улыбнулась, чем, кажется, усугубила ситуацию. – Я просто зависла, извини, - улыбнулась ещё раз дабы убедить, что всё в порядке. Только непонятно кого я убеждала в этом – Антона или себя. - Хорошо, - мужчина неуверенно кивнул, продолжая пронзать мою душу изумрудными глазами, который вот-вот могли распознать мою ложь. – Жень, извини ещё раз, что не смогу прийти к тебе на концерт. Даже частично освободить вечер не получается. - Антон, - я взяла его руку в свою, - даже не думай переживать по этому поводу. Я прекрасно понимаю, что у тебя много работы, и чтобы выбраться куда-то – нужно много сил. Я не обижаюсь и не злюсь. Тем более это не последний концерт, - я мягко улыбнулась, что сделал и Антон. – Кстати, как дела на работе? Что сейчас снимаете? - У нас сейчас куча съёмок, - вздохнул он. – Завтра – «Контакты», следом – три дня «Неигр», перерыв в один день и два мотора «Игры в правду», а после гостем иду на подкаст. - Кошмар, звучит жутко, - усмехнулась я. - Есть такое, но не страшнее, чем у тебя, - ухмыльнулся Антон. – Может перекусим? - Звучит, как отличная идея. Неподалёку мы нашли кафе – уютное, тёплое и немноголюдное. Из колонок тихо лилась новогодняя песня. Ну, а почему бы и нет? Уже конец октября, и новогоднее настроение начинает просачиваться сквозь городскую суету. Официант, подошедший к нашему с Антоном столику, порекомендовал заказать горячий шоколад, на что я сразу согласилась. Новогодние песни и горячий шоколад. Идеальнее сочетания в мире не найти. Нужно отдать должное этому заведению – оно пробудило во мне предпраздничное настроение, которое, возможно, не доживёт до Нового Года, но это уже совсем другая история. Антон решил заказать то же, что и я. К горячему шоколаду мы выбрали десерт «Миссис Уизли». Ни я, ни Антон не являемся поклонниками поттерианы, но не попробовать такой десерт – безобразие. - Как тебе пирог от Миссис Уизли? – поинтересовалась я, доедая десерт. - Божественно, никогда не пробовал такую вкуснятину. Странно, что здесь не так много людей. Я бы ходил сюда каждый день. - Согласна. В придачу к вкусной еде меня заразили новогодним настроением. Это 11 из 10. - Здесь правда классно. И время будто замирает, - кстати о времени. Я повернулась на настенные часы. Мы сидели здесь уже час. - Я подвезу тебя до дома, - Антон тоже повернулся на часы. Через полчаса мы стояли напротив подъезда. - Может зайдёшь на чай к нам? – я повернулась к Антону, который изучал огни в окнах дома. - Неудобно как-то. Твои родители не будут против? – я по-доброму рассмеялась. - Конечно нет, пойдём. - Страшно, очень страшно. Мы не знаем, что это такое. - Мам, пап, у нас гости, - я разулась и положила ключи на тумбочку. - Что-то я волнуюсь, - прошептал Антон, чуть улыбаясь. - Всё будет хорошо, мои родители – адекватные люди, так что не беспокойся ни о чём. - Здравствуйте! – сзади меня прозвучал мамин голос. Родители стояли в коридоре и мило улыбались, не сводя с нас глаз. - Антон, знакомься, - я встала между родителями и Антоном, который от волнения крутил кольца на пальцах. Моя мама – Надежда Геннадьевна, мой папа – Михаил Витальевич. - Очень приятно, здравствуйте! – Антон сделал шаг вперёд, чтобы пожать папе руку. - Взаимно, - ответили в унисон родители. - Антон, проходите на чай, - мама говорила мягко и спокойно, отчего моя тревога немного стихла. И нет, это была тревога не из-за первого знакомства Антона и родителей. К сожалению. Это было другое беспокойство, которое выедало меня изнутри. Но что меня пугало больше – то, что Антон замечает мою тревогу и страх. Он чувствует это. Точка отсчёта найдена. У меня меньше времени, чем я полагала.***
- Юмор – это хорошее дело, - констатировал папа. – Я ведь тоже в студенческие годы занимался этим. Вообще всё началось с десятого класса школы. Почему-то именно тогда я решил вступить в наш театральный кружок, в который, кстати, меня не хотели брать, но мой друг с горем пополам договорился. Спектакли ставили разные: комедии, трагикомедии, драмы. Первые месяца четыре, наверное, меня ставили на второстепенные роли да массовку. А потом уже пошло всё как по маслу, - усмехнулся папа. Я перевела взгляд на Антона и читала в его глазах жадный интерес. Он не делал вид, что ему есть дело из вежливости. Он действительно был увлечён папиной историей. – Помню, первая крупная роль у меня была в спектакле «Здравствуйте, я ваша тётя!». Конечно, пришлось много всего сократить, чтобы спектакль не был таким длинным, и чтобы и нам, и зрителям было проще. Ох, сколько же было смеха на репетициях! Хохотали до слёз и боли в животе. - А кого Вы там играли? – с улыбкой поинтересовался Антон. - Бабса Баберлея, более известного как донна Роза д’Альвадорес, - рассмеялся папа. - Очень круто! Я бы с удовольствием посмотрел бы такой спектакль. - Да, хорошие были времена. Я хоть и один год состоял в том кружке, но опыта набрался очень много. В институте такого не было, поэтому я ушёл в студенческую лигу КВН, а после первого курса бросил – не моё. Вот такие дела. - В общем, у нас вся семья творческая, - я улыбнулась и отпила ромашковый чай. – Мама, например, несколько лет ходила на курсы живописи ходила. - Правда? – Антон перевёл взгляд на маму. - Да, были времена такие, - она по-доброму усмехнулась. - Я ещё со школы начала интересоваться рисованием. А так как мы всей семьёй жили в деревне, то и возможности где-то обучаться кроме школы не было. На рисовании всегда всё записывала за учительницей, даже какие-то незначительные вещи. Потом приходила домой и после всего домашнего задания садилась перед карандашом и листом бумаги; могла часа два так сидеть и что-то черкать. Иногда приносила некоторые свои рисунки в школу и показывала их Валентине Петровне, учительнице по рисованию. Хорошая была женщина – всегда могла уделить несколько лишних минут своим ученикам, дать совет, подсказать как лучше. Она разглядела во мне эту тягу к живописи и ещё в восьмом классе посоветовала не забрасывать это, а понемногу учиться и готовиться к поступлению в художественное высшее учебное заведение. А я испугалась. Испугалась того, как на это могут отреагировать родители, испугалась творческих испытаний и конкуренции. Да и в моём случае поступление было маловероятным – никакие художественные средние специальные заведения и школы я не заканчивала. Но я и не жалею об этом. После поступления в институт в Екатеринбурге уже нашла курсы по живописи. Лет шесть, наверное, туда ходила, потом забросила. А через семь лет снова начала посещать курсы, только уже другие. Сейчас кроме работы уже никуда не хожу. Рисую дома в своё удовольствие. Антон, а чего Вы без чая сидите? Я налью сейчас. - Нет-нет-нет, спасибо, Надежда Геннадьевна. Я уже третью кружку допил. У Вас потрясающий чай, - улыбнулся Антон и посмотрел на меня. – Мне интересно, в чём ваш секрет? Я никогда не пил такой вкусный чай. В первый раз у Жени попробовал, а теперь и у Вас. - Это всё заслуга Жени, - рассмеялся папа. – Она нас научила заваривать вкусный чай. У нас-то раньше дома был только чёрный чай да зелёный иногда. А потом Женя начала покупать разные сорта, с травами, с фруктами. С тех пор у нас чай на любой вкус есть. - Скоро плантации можно разводить и выращивать свой чай, - рассмеялась мама. - Я, наверное, уже пойду, а то что-то засиделся, - Антон неловко усмехнулся, а потом вновь посмотрел на меня. Он видит всю меня насквозь. Его взгляд поменялся, как и мой. Ладно, после концерта я обязательно поговорю с Антоном. Осталось совсем чуть-чуть. - У Антона завтра съёмки – нужно набраться сил перед таким днём, - добавила я. - Тогда мы сейчас Вас проводим, - мама с папой встали из-за стола и прошли в коридор за мной и Антоном. - Надежда Геннадьевна, Михаил Витальевич, приятно былопознакомиться, - проговорил Антон, протягиваю руку папе для рукопожатия. - Взаимно, - папа с улыбкой ответил на этот жест. - Нам тоже было приятно познакомиться с Вами, Антон, - широко улыбнулась мама. - Кстати, чуть не забыла, - я остановила Антона, который уже собирался прощаться. – Если сможешь, то приходи 31-го на съёмки к Страдиваликам и ребят позови, может им интересно будет. - Я только «за». Ребятам обязательно расскажу, - Антон легонько меня обнял и попрощался с мамой и папой.