100 способов помочь деду отправиться на тот свет

Переполох и суета охватили мирную обитель обычной, хотя нет, необычной японской семьи. Самый старший в доме осмотрел свою большую семью и виновато вздохнул: ведь именно из-за него сейчас весь дом опять с ног на голову перевернули. Мисаки, иногда улыбаясь, оправдывалась, говорила, что ее муж ни в чем не виноват, что эта поездка будет быстрой, что они даже оглянуться не успеют, как вновь вернутся домой, но их дети считали совсем иначе. Их самый старший сын Рин, который вот-вот переступит черту совершеннолетия, ходил по дому с поникшей головой и шептал различные проклятья в адрес родственничков, которые разлучают его с девушкой. Следующая по старшинству, Микуру, прыгала на чемодане и пыталась разными способами его застегнуть, обвиняя во всем всё тех же родственников. Одни двойняшки Сатоми и Джиро мирно сидели на диване и доедали свои леденцы, то и дело искоса поглядывая на взбудораженную семью. Девочка, доев конфету и спрятав фантик в карман, тряхнула головой и посмотрела из-под челки на отца. - Пап, вот нафига нам тащиться в Лондон, нам и в Токио было неплохо, - поинтересовалась девчушка, почесав затылок. Такуми улыбнулся и, подойдя к младшей, взъерошил ее темные волосы. Присев на корточки и посмотрев в ее недовольные медовые глаза, мужчина усмехнулся: «Мне тоже в Японии больше нравится, но, увы, это зависит не от меня». - Старик, похоже, не последовал нашему совету и не выполнил нашу просьбу больше папу в Англию не вызывать, - включился в разговор Рин, обессилено упав на диван и распластав руки. Лето, жарко, а они еще и собирают вещи, чтобы ехать к черту на кулички. Хотя, с той страной, куда они, будто пленные концлагеря, направляются, связано очень много смешных воспоминаний и ситуаций. - Кто бы сомневался, что он его просто так отпустит, - вставила в разговор свои пять копеек Микуру в то время, как пыталась найти медиатор от своей гитары. Найдя пропажу под ковром, блондинка усмехнулась и быстро сложила его в чехол от инструмента. - Что за старик? О чем вы вообще? – подал голос Джиро, когда доел свою конфету. Облизав сухие губы и подставив лицо ветерку, который шел из кондиционера, мальчик посмотрел на старшую сестру, которая в любой момент готова была разрыдаться. Всхлип – хрустальные слезы скатились по ее щекам: «Мам, пап, простите, мы не смогли уберечь семью от такой участи, мы не рассчитали стратегию и 16 лет назад, и 7 лет назад!» - Да что тут вообще происходит?! - уже в два голоса вопрошали близнецы, переводя глаза с родителей на брата и сестру, которые, очевидно, знали гораздо больше, чем они. Мисаки обеспокоенно взглянула на мужа, тот в ответ лишь улыбнулся. Усадив супругу в кресло и накрыв её ладонь своей, Такуми обратился к своим младшим детям: «Пора вам узнать всю правду». - В общем, слушайте, дети, сказочку, - мигом перехватил инициативу Рин, усаживаясь в позу лотоса на пол прямо перед братом и сестрой. - Помимо бабушки Минако, дедушки Сак-куна, тети Сузуны и дяди Хинаты у нас есть ещё родня со стороны папы. Живут они в Лондоне, в замке Равен и зовутся Волкерами. Главенствует над ними старый хрыч Уильям Рочестер, который по совместительству является нам прадедушкой. - В какие края вы нас везете? Папа, тебя под угрозой смертной казни заставили туда ехать? - Сатоми подорвалась с места и, подбежав к Такуми, принялась дергать его за штанину, так как выше она не дотягивалась. - Я отдам все свои накопления, чтобы это предотвратить. И Джиро тоже... - Эй, про меня молчи! - подскочил с места мальчишка и, приблизившись к сестре, дернул ее за косичку. Сатоми, в свою очередь, отцепилась от отца и, схватившись за рубашку брата-близнеца, стала трясти несчастного: "Ты хочешь к чму в ботах отправиться? А ну гони копилку сюда!" - Я копил это годами! - чуть ли не со слезами на глазах пропищал Джиро, ведь он понимал, что сестрёнка имела преимущество над ним; вне зависимости от ситуации, Сатоми всегда выигрывала споры, причем, даже когда у нее были нулевые шансы. Заметив растерянность на лице Джиро, уменьшенная копия Мисаки усмехнулась, но младшего не отпустила - ей нравилось ощущать эту победу, хоть и маленькую. - Да какими годами, тебе от силы лет 7, хотя, я бы тебе и столько не дал, - встрял в спор Рин, когда понял, что еще немного, и его разопрет на смех, что в данной атмосфере было неуместно, а выглядеть идиотом не хотелось. - Дети, отставить волнение! - прикрикнул Такуми, пытаясь разобраться в документах, которые были свалены в общую кучу на небольшой журнальный столик. - Не вижу ничего плохого в том, что вы повидаете прадедушку. - В одном только слове "прадедушка" я вижу всё плохое, - пробурчала под нос Микуру, заботливо сматывая наушники и убирая их в дорожную сумку. - Ну, думаю, что ваш прадед не такой уж и плохой, - пожала плечами Мисаки после того, как заметила, что в семье накапливается угнетение и некая темная аура, особенно над детьми. Хотя женщина почти сразу пожалела о сказанном, когда на нее устремилось два смертоносных взгляда Рина и Микуру. - Ты сама хоть в сказанное веришь, мам? - выпалил самый старший из детей, стараясь сдержать свою злость и гнев; об этом свидетельствовали руки, которые были сжаты в кулаки так, что аж костяшки побелели. Иногда женщину поражала эта ненависть ее детей к родственникам. Да, Волкеров тяжело назвать гостеприимной семьей, но ведь конкретно им Уильям и компашка ничего не сделали. - Особенно после того, какие подлянки он вам с папой устраивал, - продолжила тему Микуру, поправив челку и убрав вылетевшую из прически блондинистую прядь за ухо. Несмотря на то, что сейчас юные представители фамилии Усуи прямым текстом оскорбляли Волкеров, чья кровь, так или иначе, но текла в Такуми, мужчина лишь улыбнулся, внимательно наблюдая за самыми любимыми и главными в его жизни людьми. Да, он был согласен с детьми, что его дед немало приложил усилий, чтобы разлучить его с возлюбленной, немало нервных клеток убил им обоим. Но с другой стороны - всё уже в прошлом. Их с Мисаки любовь претерпела все козни и беды, прошла через огонь, воду и медные трубы и стала твердым фундаментом и крепкой опорой их счастливой семьи. - Мне кажется, что я вообще из разговора выбываю, ибо ни фига не понимаю, - с дергающейся бровью заметила Сатоми. Брюнетка никак не могла переварить тот сплошной поток новой информации - прадед Волкер, родственники из далекой Великобритании, да ещё и тайны прошлого их родителей. Не жизнь, а какая-то Санта-Барбара вместе с тайнами мадридского двора. А в данном случае - лондонского. - Ты не одна такая, сестренка, - поддержал Джиро сестру-близнеца, ведь у него тоже ничего не складывалось в целостную картину: множество новой информации, как части мозаики, "рассыпались" в его светлой голове, но некоторых деталей не хватало, что дало бы парнишке полностью оценить ситуацию. - Микуру, Рин, это было давно, - попыталась образумить подростков Мисаки. - Люди со временем меняются, я думаю... Но договорить женщине не дал громкий смех. Микуру тряслась от хохота вместе с диваном, на котором сидела; на глазах блондинки даже слёзы выступили. Рин же валялся на полу и в приступе жуткой истерики бил руками по ковру, не имея сил смеяться. Даже Такуми сам тихонько захихикал, что не укрылось от зорких глаз бывшего президента студсовета. Бросив гневный взгляд в сторону мужа, Мисаки повернулась к своим детям с глазами, требующими объяснения поступка. - Мы оценили шутку, мама, - наконец простонала Микуру, утирая слёзы и приглаживая растрепавшиеся волосы. - Рин, песню запевай! И уже через минуту два представителя клуба легкой музыки вопили хит "А я не хочу, не хочу я в твой Лондон!", при этом яростно жестикулируя и приплясывая в стиле индейцев Южной Америки. Госпожа Усуи, тяжело вздохнув, подняла глаза к потолку, вопрошая всех окружающих и Всевышнего: "И в кого вы такие?" - Ой, ну я даже не знаю, - заметил Усуи-старший, оглядывая своих четырёх отпрысков и прижимая к себе жену.

***

- Прощай, чемоданчик, увидимся завтра, - с грустной улыбкой произнесла Микуру, поставив свой чемодан на ленту, и через несколько мгновений ее багаж скрылся из виду. – Хоть бы они ничего с ним не сделали, а то я голову оторву этим работникам аэропортов. - Полегче, сестренка, я думаю, что ничего плохого в этом нет. Я уверен, что с твоим чемоданом все будет в порядке, - усмехнулся Рин, взглядом пытаясь найти близнецов, которые могли за считанные секунды скрыться из виду, а потом хрен найди. Но волнение внутри юноши стихло, когда он заметил Сатоми и Джиро, стоявших возле большого окна, за которым чуть ли не каждые пять минут взлетали и совершали посадку различные самолеты самых невероятных расцветок. Близняшки радостно наблюдали за крылатыми машинами, оживленно тыкали пальчиками в самолеты, задавая сами себе вопросы: «А, может, на этом полетим?», «О, скорее всего наш!», «Двухэтажный, мы же на нем полетим?!». - Ну, на таком крутом мы точно не полетим, - сказала Микуру, тихонько подойдя к мечтающим детям и положив свою руку на плечо Джиро, заставив его вздрогнуть от неожиданности. А про то, что на такой огромный самолет билеты соответственно стоят, девушка решила промолчать. - Когда я вырасту, то я обязательно на таком полетаю! – заявила Сатоми, показывая на большой двухъярусный самолет. Рин решил сдержать вопрос при себе, зачем же его сестренке понадобиться поехать в Германию, но кто же знает эту судьбу-злодейку? - Наш терминал в другой стороне, пошли, - объявил Такуми, когда вся семья вновь собралась, а младшие были благополучно отцеплены от окна. Переглянувшись, близнецы радостно ринулись вперед, от чего Рин и Микуру побежали за ними, чтобы не упустить их из виду, ведь Сатоми и Джиро были в аэропорту от силы раза два, не то, что старшие брат и сестра! - Ходячий коридор! – выкрикнула брюнетка и забежала на двигающуюся полосу. Следом за ней, смеясь, паровозиком присоединился Джиро. Самый старший из детей смеялся от пародий на Джексона, от замедленного бега, от комментариев, а рядом с ним стояла Микуру и, хлопая себя по лицу, шептала: «Я их не знаю!» - Смотри, сколько их много! – вскрикнул Джиро, обнимая сестру-близнеца за плечи и указывая свои пальчиком на окно, где стояло еще больше различных самолетов. Микуру, улыбнувшись, заправила прядь за ухо и кивнула головой: «Действительно, много. Наверно, наш один из них, ведь до посадки полчаса».

***

- Братик, ты только представь! Сейчас мы сели на борт самолета, а когда сойдем, будем в другой стране, - нахмурив брови и сжав руки в кулачки, заявила Сатоми, обращаясь к Джиро, который пытался застегнуть ремень безопасности. Такуми, улыбнувшись, взъерошил волосы дочери: «Ты так говоришь, будто ни разу не летала на самолете». - Ну, папа, мы же только на отдых летали, а сейчас так далеко летим, даже страшно подумать! – объяснил младший, выставляя палец вверх и театрально закрывая глаза. – Кстати, сестренка, не забывай, что, когда мы выйдем из самолета, то мы встретим его. - Не напоминай, - надув щеки, вымолвила брюнетка, утыкаясь носом в бортовой журнал, который, как назло, был на английском, а в первом классе младшей школы много английского не бывает, а на странице журнала была такая интересная афиша нового мультфильма! - Пожалуйста, пристегните ремни безопасности, закройте столики, приведите спинку кресла в вертикальное положение, поднимите шторки иллюминатора. Желаем вам приятного полёта. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию! - А у нас был выбор? - спросила у колонки Сатоми, хотя понимала, что на вопрос этот ей никто не даст ответ.

***

Прилетев в Лондон и выйдя из теплого здания аэропорта Хитроу, младшие сразу поняли, что город их родственничков полностью оправдал свое звание "Город дождей, холода и сырости". Холодный ветер, крупные капли дождя, которые так и летели тебе в лицо, серые тучи, которые бежали по небу с неимоверной скоростью - все это смешалось в Лондоне, где лето можно спокойно назвать осенью. Черный Мерседес, громко скрипя шинами и проклиная все правила дорожного движения, резко затормозил возле семьи Усуи. Не прошло и пяти секунд, как из машины, громко визжа и рыдая от радости, выбежала Мария, принимаясь обнимать Такуми с Мисой, от чего Рин и Микуру вздохнули, произнеся в один голос: "Ностальгия!" - Что это за курица? Смотри, она такая же блондинка, как папа, сестренка и ты, - проговорила Сатоми, дергая близнеца за рукав его байки, тем самым привлекая внимание малого, который уже засмотрелся на какую-то вывеску. Но не только Джиро обратил внимание на сестренку... Маленькая копия Аюзавы не была спасена от заинтересованного взгляда Марии, которая, оставив Усуи-старших в покое, бросилась к малышке. - Утютю, какая прелестная крошка, - женщина принялась тянуть брюнетку за ее пухленькие щечки, тем самым пуская в воздух моэ-цветочки. Брат-близнец засмеялся, а вот Рину и Микуру это не понравилось, ведь они прекрасно помнили тот момент, когда эта страшная женщина набросилась на их мать. Самый старший из детей, схватив Марию за руку, отодрал ее от сестры и преградил родственнице путь. - Сеструху в обиду не дам, - четко выговорил брюнет, будто угрожал. Когда между Рином и Марией возникла неловкая пауза, Микуру, сжав руки в кулаки, стала рядом со старшим братом: "Руки прочь от нее, грязная извращенка!" - Что это все значит? - возмутилась Сатоми, которая никак не могла понять, почему старшие так яростно настроены против. Микуру, прижав к себе сестру, с издевкой спросила: "Ты горишь желанием попасть в лесбийскую братию?" Повисло неловкое молчание. Такуми тихонько насвистывал, глядя куда-то в сторону, как будто указывая, что его всё это не касается и, мол, сами разбирайтесь. Мисаки в голове прокручивала всевозможные варианты, как преподнести такую немного неожиданную информацию маленьким, на её взгляд, детям. Микуру и Рин продолжали буравить взглядом Марию, которая никак не могла понять, откуда взялись ещё двое детей. Наконец, ошеломленный Джиро выдавил: "Тётя Маша - лесбиянка?" - Ну зачем же прям так напрямую, сына... - пробормотала госпожа Усуи, пытаясь разгадать причину кашля мужа: то ли это был хохот, распиравший мужчину изнутри, то ли сильное удивление. - Пап, а у тебя точно нормальная семья? - тихонько спросила Сатоми, дергая отца за край пиджака. - Аэропорт близко, мы можем ещё вернуться назад, ещё не всё потеряно. - Джиро, как русский сказал! - подытожил Рин, повернувшись к младшему и показав ему большой палец. Вот тут-то и не выдержал Такуми. Схватившись за живот и не скрывая выступивших на глазах слезы, глава семьи от души засмеялся. Когда он понял, что все, включая случайных прохожих, искоса стали на него смотреть, мужчина, кое-как успокоившись и откашлявшись, извинился.

***

Сбитое дыхание, глаза, расширенные от ужаса и страха, блондинистые волосы, которые уже беспорядочно были уложены на голове, - все это смешалось в Марии, которая бежала в сторону входа в замок. Ее не волновало, что семейство Усуи шло где-то позади, вопросительно наблюдая за ее поведением. Главное - донести важнейшую информацию. Поворот, облако пыли, поднявшееся от резкого торможения; прыжок - ступеньки, ведущие на крыльцо величественного замка, преодолены; взмах ногой - тяжелые двери со скрипом раскрываются, представляя женщине огромный размеров холл и лестницу, с которой, кстати говоря, медленно спускался Джерард, который хотел встретить своего братца с его семьей. Заметив Марию, которая должна была встретить Такуми в аэропорту, тот хмыкнул и хотел что-то спросить, как блондинка, быстро набрав скорость, побежала на направлению к наследнику. Как только она приблизилась к брюнету, зеленоглазая, слегка замедлив темп, с ужасом прокричала: "Они размножаются!" Но Волкер-младший практически ничего не понял. Только он хотел спросить про подробности, как след Марии уже давно простыл. Пожав плечами и поправив галстук, голубоглазый продолжил свой путь к двери, как его чуть с ног не сбила горничная, которая, куда-то торопясь, не заметила наследника. Подергав бровью, мужчина приказал служанке встретить гостей, пока он сходит за дедом.

***

- Охренеть! - только и смогла сказать Сатоми, когда из-за деревьев густого сада наконец стал просматриваться замок. - Но вот его стиль мне больше напоминает Владимирский централ, чем красивые дворцы из мультфильмов! Хотя, чего можно ждать от этого хрыча?! Услышав сравнение младшей сестры, Рин и Микуру, переглянувшись и улыбнувшись, запели: "Владимирский централ, ветер северный", - естественно, не забывая пританцовывать на месте. - Добро пожаловать, чувствуйте себя как дома, - веселье прервал голос горничной, которая, вежливо поклонившись, улыбнулась и поправила фартук. Все, кроме Джиро, поприветствовали служанку, а парнишка, развернувшись, выпалил: "Приятно оставаться, мы пошли". - Эй, ты куда собрался? - схватил сына за ворот рубашки Такуми, тем самым препятствуя побегу самого младшего Усуи куда глаза глядят. - Я буду выживать сам, но я буду свободен! - наплевав на то, что ткань начала уже трещать по швам, Джиро изо всех сил пытался вырваться из хватки отца. - Чем жить с этим чмом в одном замке, я лучше буду бомжевать, ютиться рядом с неграми и курить бамбук... Но вот на лестнице показался сам зачинщик всей кутерьмы, и все успокоились. Джиро замер в позе дрессированной собачки на задних лапах, а Сатоми даже открыла рот, во все глаза рассматривая прадеда. Рассматривать, собственно, было нечего - старик стариком, с лысиной и жалкими клочками седой мочалки, которая раньше именовалась волосами, по бокам и в черном деловом костюме, будто хоронить собрались не целыми днями в замке просиживает, а ходит в офис на работу. Пожав руку внуку и даже обняв его, Уильям воскликнул: "Такуми, мальчик мой, как я рад тебя видеть!" - Ага, конечно, рад, - пробормотала Микуру, подпиравшая одну из колонн и являя собой герань на подоконнике. - Бежит и спотыкается от бесконечного счастья, - Рин присоединился к сестре и скептически смотрел на то, как Уильям приветствует Мисаки, целуя ей руку. - Господи, меня сейчас стошнит, - прошептал он Микуру на ухо, и они оба захихикали. - Здрасьте, деда, - подала голос Сатоми, тем самым привлекая внимание своего прадеда. Осмотрев всех присутствующих и не обращая внимания на удивленный взгляд своего старого родственника, малышка вздернула указательный палец вверх. - Мы с братиком тоже как бы не предмет мебели и требуем уважения к нашим скромным персонам. - Привет, малышка, - довольно вежливо произнес Уильям, приближаясь к Сатоми, ведь нужно произвести приятное впечатление на еще двоих правнуков. Но близнецы уже галочкой для себя отметили, что не может этот человек измениться, горбатого только могила исправит, поэтому, как только старик приблизился к брюнетке, кареглазая, отпрыгнув на метра два, прокричала: "Не трогай меня!" - Дерзкие, как пуля резкие, - проговорил Джерард, устремляя свой взор на небо, где вовсю царствовали серые тучи, изредка пропуская лучи солнца. Но Уильям не обратил внимание не некую грубость со стороны правнучки, а сразу подошел ко второму близнецу, который моментально покрылся испариной, а медовые глаза Джиро наполнились ужасом. - Мой еще один маленький правнук, приветствую тебя, - Волкер улыбнулся, хотя, по мнению Джиро, лучше бы он этого не делал. Сморщившись, парнишка пытался выдавить из себя улыбку, но это у него плохо выходило. - Я сейчас блевану, - подытожил мальчик, когда старик приблизился к нему. Дальнейшего действия блондин никак не ожидал: его прадед взял и пожал его руку. Вырвавшись, младший заверещал: "Где тут туалет? Дезинфекция, дезинфекция!" - Джиро, держись, - крикнула вслед удаляющемуся брату Сатоми и повернулась к отцу. - Папа, спаси нас! Вопреки всем ожиданиям и надеждам девчушки, лицо мужчины было спокойно и даже несколько холодно. Как будто их папа, "пришелец-извращенец", как любила говорить Мисаки, заразился от коренных и чистокровных англичан их чопорностью. Шуткам пришел конец - теперь детям ничто не поможет. - Немедленно успокоились, - строго заявил Такуми близнецам, когда Джиро, с мокрыми руками, с которых капало на чистую плитку, вернулся обратно. - Мне кажется, что вы перешли все границы, и, по крайней мере, ведете себя некультурно. Ну-ка, быстро представились. Сатоми обиженно надула губки на замечание отца; не любила гордая и заносчивая Усуи упреков и замечаний в сторону своей особы. Её брат-близнец тихонечко пискнул: "Протестуем!" - Вот эта наша старшая из близнецов, - на помощь отцу вовремя пришел Рин, который понял, что ситуация начинает накаляться и постепенно подходит к точке кипения. Тем более, мама уже покрылась черной аурой и могла бы вполне убивать одним лишь взглядом, что никакой радости брюнету не внушало. - Младшая, - сквозь зубы прошипел Джиро, оскорбленный до глубины души. Совершенно парню не хотелось быть самым младшим в семье; пусть его сестра-близнец и старше на каких-то 10 минут, он всё равно чувствовал себя каким-то ущемленным. Сатоми толкнула локтем брата в бок, ядовито прошипев: "Заткнись и слушай брата!" - Так вот, это наша ... - решил снова начать Рин, на этот раз пытаясь никого не обидеть, -... одна из близнецов, Сатоми. Сатоми, это твой прадедушка Уильям. - Очень приятно, - промямлила малышка. Уильям тоже решил взять ее за ладонь, но девочка одернула руку. - Чмо в ботах, хотя нет, это уже устаревшее выражение. Надо что-нибудь другое. - Сатоми, кто тебя таким словам научил? - поинтересовалась мать, кладя свою руку на плечо девочки и встревоженным взглядом осматривая детей. Большего всего на свете она боялась, что ее назовут плохой матерью, что она неправильно воспитывает детей, но ведь она сама не понимает, откуда ее отпрыски набирают словарный запас. Но как бы сильно ни желала госпожа Усуи услышать четкий ответ, она его не дождалась. Вместо объяснения Сатоми и Микуру переглянулись и засмеялись диким смехом, будто ведьмы, убившие или разлучившие кого-то. Для полной картины не хватало еще вспышки молнии и проливного дождя. - А меня зовут Усуи Джиро, кто я? Всего лишь ещё один отпрыск из семейства Усуи, замечательный брат, послушный сын и еще будущая звезда японского кинематографа, очень приятно, правда, руки мне жать не стоит, я их только что отмыл, - став в удобную позу, заявил Джиро. - Воу-воу, братец, попридержи-ка амбиции, - хмыкнула Микуру, оценивающе оглядывая своего младшего брата. Паренек в ответ скорчил рожицу, показал язык и отвернулся. Волкер-старший оглядел компанию из своих старых и новоиспеченных внуков, а затем подозвал к себе Седрика, который всё это время стоял в тени парадной лестницы. Пока Уильям что-то тихим шепотом говорил дворецкому, Сатоми буравила его недобрым взглядом. - Сестренка, что ты так уставилась на это доисторическое ископаемое? - толкнул в бок брюнетку Джиро. Девочка даже не оторвалась от столь интересного созерцания и лишь бросила: "Извини, я на всех так смотрю. А вообще мне всё это очень и очень не нравится, и пора бы нам сматывать удочки". - Попали мы, сестренка, далеко и надолго, - прошептал брат-близнец, притягивая сестру за рукав ближе к себе . - Так, сейчас сразу продумаем пути отступления и дадим деру. - Предлагаю стырить папину карточку и свалить обратно в Японию, - предложила малышка, сжав руку в кулак и ехидно улыбаясь. Правда, ее план резко провалился, когда к их беседе подключились старшие брат и сестра. Рин, взлохматив шевелюру сестренки, усмехнулся: "Не прокатит, мелочь. План провальный, провалился ровно 16 лет назад". - Переходим сразу к плану Б, - на несколько секунд задумалась Сатоми, подставляя указательный пальчик к щеке и устремляя свой взгляд на небеса. Когда светлую головку посетила мысль, в ее большие медовые глаза засветились от счастья. - Так, а этот представитель Британского музея где свои лямы хранит? - Ребят, это бесполезно, - простонала Микуру, приседая на корточки, чтобы находиться на одном уровне с младшими братом и сестрой. Погладив слегка обеспокоенных детей по головам, девушка, до боли похожая на отца, продолжила: "Нам остается сидеть в замке Равен и ждать, когда граф отпустит нашего папу... Или сдохнет, тоже хороший вариант". - Микуру сдается - мир катится в небытие, - слегка понурив голову, произнес Рин. Услышав утверждение такого глупого, как считала девушка, но старшего брата, блондинка свела бровки домиком и, скрестив руки на груди, возразила: "Кто сказал, что я сдаюсь? Наоборот..." Вырвав из рук старшей сестры миниатюрную сумочку, в которую, несмотря на маленькие размеры, влезли все жизненно необходимые для каждой девушки мелочи, Сатоми достала оттуда ярко-красную помаду и, проведя две полосы на каждой щеке, заявила: "Будем воевать!"

***

Скрип, скрип, скрип - Сатоми, прекрати прыгать на кровати, она же ненадежная, - сделала замечание младшей Микуру, помогая Джиро раскладывать вещи. Сам блондин сидел на коленях и вытаскивал из слишком большого для такого маленького мальчика, как он, чемодана стопочки вещей. Рин бродил по комнате, пытаясь поймать хоть какую-нибудь сотовую связь, чтобы связаться со своей девушкой и успокоить её, что он жив-здоров и не разбился в авиакатастрофе. - Я не такая толстая, как ты, моя кровать останется в целости и сохранности, - сделала комплимент своей сестре Сатоми, за что тут же получила ответный удар - огромный плюшевый мишка попал ей прямо в голову и повалил навзничь. Попыхтев немного и откинув несчастную игрушку в сторону, девочка, пригладив челку, скрестила руки на груди. - Знаете, а мне тут нравится. - Кто ты и что ты сделала с моей сестрой? - ошарашенно уставился на брюнетку Джиро. - Чем тебе тут может нравиться? - Рин был не менее удивлен и даже отвлекся от своего занятия. Сатоми пожала плечами и не по-доброму улыбнулась, что заставило парня слегка поежиться: "Есть кому потрепать нервы. Ух, как же я хочу поиздеваться над всеми этими прилизанными жмотами..." - Вот такая Сатоми нам больше нравится, - успокоился Джиро, захлопывая свой уже пустой чемодан и резким выпадом ноги отправляя его в далекое путешествие под кровать. - Госпожа и господин Усуи, тут прибыли ваши музыкальные инструменты, - следом за неуверенным стуком в дверь в комнату заглянула молодая горничная, которая, немного краснея и вежливо наклоняясь, обращалась ни к кому иному, а как к Рину и Микуру. Старший спокойно отреагировал и кивнул, а вот девушка, схватившись за лицо, повалилась на кровати, крича: "Госпожа! Я теперь сама госпожа!" Младшие, сжав руки в кулаки и кивнув, запрыгали на кроватях, ехидно смеясь и веселясь, в то время как Рин забрал запакованные в тысячу слоев полиэтилена чехлы у не на шутку раскрасневшейся служанки. Спокойствию и безмятежности Равена и всей семьи Волкер пришел конец, увы, очень надолго. И снова здрасьте. Это новая работа от Lesnaya_knopka, Ora-chan и, внимание, BeatricheRokken! Работаем вместе, очень сложно назвать, кто больше, а кто меньше. Ага, в работе, как вы видите из названия, будет 100 глав (мы не врем, честно). Постараемся сделать эту работу веселой, жизнерадостной, без смысловой нагрузки.