Свидание с машиной

На следующий день после уроков Кен вспомнил, что у них намечается «собрание кружка». Это была настоящая подстава: вчера же Харухи сказала, а он уже пригласил Асакуру на второе свидание… Вышло очень по-дурацки. С одной стороны, Кен не хотел прогуливать, чтобы не нарваться на гнев Харухи, а с другой… Что он, не имел право на личную жизнь? Бригада все равно ничего толком не делала. Вот о чем Харухи собиралась сообщить? Опять будет наряжать Асахину во всякие костюмы и заставлять раздавать листовки? Все равно никто к ним после этих листовок так и не пришел. — Что ты сказал?! — предсказуемо рассвирепела Харухи. — Я же тебе вчера все сказала: сегодня у нас собрание! Никаких отлучек! С тебя и так штраф! — Какой еще штраф? — удивился Кен. — Не было речи ни про какие штрафы! — А теперь вот есть, — заявила Харухи. — С тебя оплата еды для всех членов кружка! — Вот еще. Не буду я никакой штраф платить. У меня дела. Кен собирался стоять на своем и пройти мимо, но Харухи схватила его за запястье и больно дернула обратно. — Твои дела — это кружок! Больше никаких дел! — Да что глупости, ты ведь не серьезно? Но Харухи была убийственно серьезной. Она посмотрела Кену прямо в глаза своими, похожими на тлеющие угли. От этого взгляда стало немного не по себе. Кен решил, что ничего плохого не будет, если он задержится минут на пять. — Только я сразу уйду, — сказал он. — Я только на пять минут. — Еще чего! Харухи явно не хотела выпускать его из литературного кабинета, но выбора у нее не было. Пока она вещала о новой стратегии СОС Бригады, Кен взял свой рюкзак и вышел за дверь. Харухи проводила его испепеляющим взглядом, но Кен не остановился. Школьный двор уже опустел. Только Асакура стояла у главных ворот и терпеливо его ждала. У нее была такая ровная осанка, что издалека она напоминала замершую восковую фигуру: такая же безжизненная и обездвиженная. На ее лице не было совершенно ничего, ни единой эмоции, как будто ее поставили на паузу. У Кена холодок пробежался по коже, несмотря на жаркое палящее солнце. Но как только Асакура перевела на него взгляд, ее лицо преобразилось, и на него вернулась улыбка. — Прости, что задержался. Пришлось поприсутствовать пару минут на собрании кружка, — извинился Кен. — Ничего, — тут же ответила Асакура. — Я совсем не устала. — Давно тут стоишь? — Всего лишь двадцать три минуты, — отрапортовала Асакура, как верный солдат. Кен опешил. — П-правда? Ты что, считала? Асакура улыбнулась. На самом деле, в ее программу входило с точностью до минуты отслеживать время. По разным причинам, включая и ту, что связана с Харухи: если уж здесь были путешественники во времени, считающие Харухи причиной времятрясения, стоило очень тщательно следить за ходом этого самого времени. Любая аномалия могла стать ключом, первым шагом к завершению миссии. — Нет, конечно, просто сверилась с часами. Никаких часов у нее не было, но Кен не стал заострять на этом внимания — мало ли, может, у Асакуры были карманные часы. На этот раз они решили пойти в парк, где в пруду разрешалось фотографировать лебедей и наблюдать за ними. Очень романтичное времяпровождение — самое то для второго свидания. Когда они встали у пруда, Кен проговорил: — Красивые создания, да? Асакура кивнула, хоть и не понимала точного значения слова «красивый». Машинам были недоступны абстрактные понятия. — Да, весьма красивы для птиц из отряда гусеобразных семейства утиных, — сказала она. Кен удивленно на нее посмотрел. — Что-что? — Лебеди, — улыбнулась Асакура. — Ого, ты прямо как компьютер ответила. Асакура не изменилась в лице. Программа тут же дала ответ: — Я просто очень увлекаюсь биологией. — Ты не говорила. Я думал, ты увлекаешься политикой и юриспруденцией. Кен снова почувствовал это странное дуновение ледяного ветерка, исходящего от Асакуры, но не мог понять его природу. Этот ветерок был даже не физическим ощущением, а, скорее, чем-то более образным. Как будто прямо по костям проходит иней. — Это мое хобби, — улыбнулась Асакура. Кен только пожал плечами. Он не хотел подозревать Асакуру ни в чем странном. В конце концов, она ему нравилась. Жаль, они не общались раньше. Асакура была милой и интересной, и очень красивой. Они отлично проводили время в компании друг друга, но иногда случались моменты, когда Кену казалось, что Асакура говорит как-то неправильно. Не так, как сказал бы обычный человек. Не так, как должно быть. Однако думать об этом не хотелось — хотелось наслаждаться моментом. Кен списал свою подозрительность на происходящие вокруг него «необычности». Они начали обсуждать хобби, которых у Кена было не очень-то много, в отличии от Асакуры — она любила и читать, и рисовать, и заниматься спортом, и складывать оригами. Все, что мог уметь человек, она, казалось, умела. Но таким ведь и положено быть отличникам и старостам, верно? — Пойдем куда-нибудь в кафе? Сейчас начнется дождь, — предложила Асакура. Кен посмотрел на чистое голубое небо. — Не думаю, на небе ведь ни тучки. Но через десять минут и в самом деле небо затянуло тучами, и на них полил теплый летний дождь. Пришлось спрятаться в первом попавшемся магазинчике. — И как ты об этом узнала? — удивился Кен и спросил с улыбкой: — Ты тоже экстрасенс или вроде того? Асакура странно на него посмотрела. — Что значит тоже? В ее голосе не было ни грамма веселья. Как будто она спрашивала всерьез. Кен снова ощутил странное покалывание, как будто все его тело покрывалось льдом. — Да так… Просто в голову пришло, — отмахнулся он. — Ох, да я просто посмотрела прогноз погоды, — улыбнулась Асакура. Их второе свидание прошло даже лучше, чем первое. Кен снова проводил Асакуру до автобусной остановки и отправился домой пешком. Тучи уже рассеялись, но ему все равно казалось, что приближается какая-то буря. * * * Общение с Кеном вызывало в программе странные сбои. Асакура не знала, какие и почему. Прежде она никогда не общалась с людьми за пределами классной комнаты. Даже в самом классе она говорила на такие темы, которые были понятны программе и не вызывали никаких вопросов: глупый подростковый сериал по телевизору, домашнее задание, учителя, Окабе с его одинаковыми глупыми объявлениями классу. Но с Кеном они разговаривали совершенно о другом, и временами программа как будто забывала дать нужный, более «человечный» ответ. Асакура не знала, что такое «будущее» в его абстрактном смысле. Каким было ее будущее? Завершить миссию. А что дальше? Ошибка. Программа не могла думать о том, что будет дальше. Перед глазами постоянно вспыхивало одно и то же: красное ОШИБКА. И Асакуре приходилось говорить о том, что сказала бы любая староста и отличница человеческого рода на ее месте. Ерунду про университет, про работу, может, даже про семью. Однако в программе не было понятия «семья». И не могло там оказаться. Кен временами странно на нее смотрел. Как будто чары на мгновение спадали, и он видел ее настоящую. Видел, что творится в ее голове: стилизованный под человеческий мозг компьютер, выдающий ей команды. Асакуре не нравилось, когда Кен задавал сложные вопросы, когда смотрел на нее так, будто видел насквозь. Будто говорил с манекеном. Что такое красота? В программе не было ответа, как и не было представления о таком понятии за исключением определений из словарей. Но для Кена красота несла совершенно иной смысл. То, как он смотрел на тех лебедей… Асакуре почему-то подумалось, что она хотела бы, чтобы Кен и на нее посмотрел вот так — как на что-то живое, невинное, изящное и хрупкое. Красивое. И сразу же как только эта мысль оформилась в ее системе, программа начала закидывать ее многочисленными «ошибками». Может, Асакура была не права, когда начинала эту миссию. Может, в Кене было что-то особенное. То, что отличало его от остальных и то, что увидела Судзумия Харухи. * * * — Думаю, мы могли бы сходить вместе на обед. Что скажешь? — спросила Асакура в коридоре школы. Кен удивился такому предложению. В школе они продолжали вести себя как обычно, чтобы не дать сплетникам свежий материал. Казалось, пока что никто еще не обратил внимание, что каждый день Кен и Асакура ходят куда-то вместе. Всю неделю они гуляли после уроков до самого вечера, разговаривая обо всем, что придет на ум. — О, ну… Да, наверное. Будет здорово, — неуверенно ответил Кен. Проблема была в одном: в кружке. Кружок вообще был источником его проблем последние пару недель. С легкой подачи Харухи, само собой. Кен по-прежнему проводил в литературном классе все обеденные перерывы и работал над сайтом, в пригодность которого мало верил. Но иначе Харухи точно устроила бы ему взбучку, а Кен этого совершенно не хотел. Однако и Асакуре он отказать не мог. Асакура ему нравилась. У них все шло гладко, хорошо и спокойно — как будто так было кем-то задумано. Они проводили вместе много свободного времени, и все чаще Кен ловил себя на мысли, что простая симпатия к ней трансформируется в нечто большее. Пока он не мог точно понять, во что, хорошо ли это, почему так происходит. Они вроде как даже встречались? Правда, пока что они этого не обсуждали вслух. — Тогда пойдем, — улыбнулась Асакура. — У тебя обед с собой? Если да, можем посидеть на газоне. Кен кивнул и пошел следом за ней. Асакура рассказывала о прочитанной вчера книге, а Кен старался ухватиться за мысль. Как бы так не попасться Харухи на глаза… — Эй, ты это куда? — как назло раздался голос позади. Кен обернулся. — Иду на обед, — ответил он. Харухи стояла в коридоре и очень странным нечитаемым взглядом сканировала Кена и Асакуру. Понять по ее лицу, о чем она думает, было непросто. Практически невозможно. Асакура сразу ощутила это: как будто на мгновение реальность немного пошатнулась. От Харухи исходили невидимые волны, пока что слабые, но уже довольно отчетливые. Конечно, Кен бы этого не почувствовал. — А как же сайт? Ты каждый день работаешь над сайтом на обеде! — возмутилась Харухи. Ее кулаки сжались. — Ну, сегодня пообедаю с Асакурой, — сказал Кен. — Завтра сайт поделаю. — Ну уж нет! Ты тоже ответственен за кружок, так что иди и делай! Кен взглянул на Асакуру, которая внимательно наблюдала за Харухи. И чего она так смотрит? Будто анализирует каждое ее движение. — Почему это я ответственен? Ты решила кружок создать, — заспорил Кен. — Но ты мне его предложил! Так что иди. Почему это ты идешь на обед с Асакурой Реко? Харухи говорила так, будто Асакуры тут и не вовсе. Это было совершенно неприлично, но где там правила приличия и где Судзумия Харухи? — Просто нам захотелось пообедать вместе, вот и все. Не переживай, я не выболтаю тайны СОС Бригады, — постарался пошутить Кен. Но Харухи было не до шуток. Казалось, она сейчас точно выпалит что-то обидное. — Так дела не делаются, Кен, — заявила она. — Харухи, да мы просто вместе пообедаем, — вмешалась Асакура, мило улыбаясь, но на Харухи бесполезно было пробовать эти фокусы. — Ты Кен? — спросила она. Асакура озадачилась. — Эм… Нет… — Ну тогда замолчи! Кен тяжело вздохнул. — Харухи, хватит тебе быть такой грубиянкой. Потом я доделаю сайт. Мы же даже толком не знаем, что там надо доделать. Дай мне отдохнуть пять минут. — Ты отдыхаешь уже неделю, — заявила Харухи. — Не приходишь на собрания, постоянно у тебя какие-то дела. Хотя, думаю, я теперь знаю, какие. Харухи недобро посмотрела на Асакуру. — Да какая тебе разница? Хочу — и не прихожу. Ты там президент кружка, а не я. — Явка строго обязательна! — воскликнула Харухи. — А вот и нет. — А вот и да! Они спорили, как малые дети. — Ерунда этот твой кружок! Мне теперь из-за него про личную жизнь забыть? Хочу и ухожу! Захочу — так вообще уйду из твоего кружка, поняла? Пойдем, Асакура. Кен положил ладонь на ее плечо и повел дальше по коридору. Асакура почувствовала от Харухи такую волну злости, что, казалось, мир сейчас расколется надвое. Кен не почувствовал ничего, кроме сверлящего взгляда в спину, который, казалось, преследовал его даже после того, как они завернули за угол. Обед прошел неплохо, но настроение было изрядно подпорчено. Кен все думал о том, что мог обидеть Харухи своими довольно грубыми словами. Он ведь в основном старался быть с ней помягче, Кен вообще конфликты не любил. Да и Харухи… Чисто по-человечески, Кен ей немного сочувствовал. Не жалел, а именно сочувствовал. Харухи как будто не умела с людьми нормально общаться. Как будто ей это давалось с трудом. Поэтому и друзей у нее не было — за исключением кружка, конечно, но можно ли было всех этих людей-пришельцев назвать друзьями? Они ведь за ней вроде как наблюдали, а по-настоящему рядом быть не хотели. А Кен? Он сам-то хотел? На этот вопрос он не мог однозначно ответить. С Харухи было интересно, но очень уж утомительно. Она как будто высасывала из него всю энергию, наполняя своей. И чем больше Кен углублялся во все эти мысли, тем гаже на душе у него становилось. В груди разрасталось чувство вины, которое он не мог себе объяснить. Как будто бы он сделал что-то неправильное, как измена, но почему он вообще о таком думал? Глупости. Он явно не изменял кружку. И Харухи так подавно. Асакура видела, что лицо Кена с каждой минутой становится все мрачнее. Он односложно отвечал на вопросы и, казалось, был очень глубоко погружен в свои мысли. И все это из-за Харухи? Да какое ему дело до этого кружка? Какое ему дело до Судзумии Харухи? Чего в ней есть такое, чего нет в Асакуре Реко? О чем они там говорят, о чем он не мог поговорить с Асакурой? Асакура по крайней мере не кричала на него и не заставляла делать какой-то дурацкий сайт, и вообще… В этот момент у нее перед глазами загорелось красное предупреждение: «ОШИБКА. Несанкционированная активность». Асакура нахмурилась. Она продолжала что-то говорить Кену, который сам же ее не слушал, а сама анализировала ошибку. Что это было? Почему она вообще анализировала всю эту ситуацию? Прямо сейчас ей стоило заняться анализом волн, исходящих от Харухи, а не настроением Кена из-за их небольшой ссоры. Программа угрожающе молчала. — Сегодня после уроков сходим куда-нибудь? — предложил Кен, отвлекшись от своих размышлений. Асакура покачала головой. — Нет, знаешь, мне… Мне нужно кое-что сделать для завтрашнего дня. Один проект. Я буду занята, извини, — Асакура изобразила виноватую улыбку. — Мне уже пора. До встречи, Кен! Она поднялась с газона и пошла прочь. Следовало срочно провести диагностику системы.