Стежок времени

Временщики зашли в квартиру даже раньше, чем думали – минут через сорок. Несчастный уж к тому моменту совсем ослабел и уже не мог глотать даже воду – ещё бы, он почти разорвался надвое! – поэтому оперативность Ричарда и его группы оказалась для него в полном смысле слова спасительной. Один из временщиков, как раз специалист по исторической биологии, сразу положил ужа в переносной реанимационный аппарат. – Ричард, у нас тут загвоздка, – сказал Крыс, когда на Перенна, уже почти отошедшего от действия парализатора, благополучно надели наручники. – Я жду ребёнка, – чувствуя, что краснеет, пояснила Алиса. – Боюсь, мне нельзя ехать на машине времени: я и это путешествие едва перенесла. – Ничего себе! Алиса, ты уверена? – Ричард быстро достал из аптечки диагност, настроил его и поднёс к её животу. Через каких-нибудь полминуты на экране прибора отобразилось: «Беременность, один ребёнок, срок 44 дня». Несмотря на тяжёлое положение дел, у Алисы перехватило дыхание от радости. Всё-таки Олег Иванович, хоть и специалист, без современных диагностов мог и ошибиться, пропустив какие-то проблемы, возникшие после перелёта на «вертушке». Но диагност бы их не пропустил. – Так... – сказал Ричард. – Нет, на машине времени тебя эвакуировать никак нельзя, ты права. Но что делать? Оставлять на восемь месяцев в семьдесят шестом году? Это же коллизии такие будут, что вся Москва затрясётся. К тому же межвидовая беременность, её же по закону надо наблюдать в нормальной больнице! Он немного подумал: – Давайте так, вы пока с частью группы останетесь здесь, а я вернусь в наше время и поговорю с Союзом хронавтов. Может, удастся что-то организовать... Да, владельцы этой квартиры и правда в Сочи до конца майских праздников, а квартира сдана Перенну, поэтому пока что можно тут спокойно остаться. Большая, дореволюционной ещё постройки... – Хорошо, мы побудем тут, только Шурочку надо предупредить, а то она с ума сойдёт, – сказала Алиса. – И ещё – я после самого похищения притворилась туристкой из Ниуэ... – и она рассказала о захватывающей истории ограбленной Моники Дортон. – Ещё и это... Ну это ладно, мы с новозеландскими коллегами организуем. Что ж, пора Перенна сдать наконец ИнтерГПолу... Крыс, вы остаётесь здесь или поедете с нами? – Что за вопрос? Конечно, здесь! – возмутился Крыс. – Тогда – чтобы нашим не тратить много времени в ИнтерГПоле – может, вы с Алисой допросите Перенна, хотя бы по основным моментам? – с извиняющимся видом спросил Ричард. – А то иначе в нашем времени придётся устраивать не допрос, а дворцовую церемонию – представители от нас, представители от полиции... Лучше мы на заседании Союза хронавтов подумаем, как эвакуировать Алису. – Без проблем, – сказал Крыс. – Запись тогда включите, на передатчике или где там положено по протоколу. – Эфуль Перенн, зачем вы похитили меня на «вертушке»? – Алиса начала первой, потому что видела, как Крыс взвинчен. – Из хулиганства, в котором раскаиваюсь, – быстро ответил саморец. – Брось, пруннуф ты перекормленный, – прошипел Крыс, – хулиганство не планируют за несколько месяцев, нанимая подельников на двух планетах за золотые слитки. – Это было очень изощрённое хулиганство, – упрямо сказал Перенн. – Я хотел как можно затейливее похитить саму Алису Селезнёву. В чём и раскаиваюсь. – А для чего же вы чинили «вертушку» снова? – спросила Алиса. – Чтобы вернуться домой, естественно! – Ну а телефонные справочники вам зачем? – Я их коллекционирую, – не моргнув глазом, выдал Перенн. – И складные пузыри, – спросил Крыс, разбиравший с молекулярной собакой царивший в комнате разгром, – тоже коллекционируешь? – Это мой пузырь, я его везде с собой ношу! Алиса поняла, что расколоть его будет непросто, и присоединилась к Крысу, который продолжал изучать валявшиеся на полу вещи, особенно те, что лежали рядом с небольшой сумкой саморского производства. Лазерный резак, несколько золотых слитков без клейм и номеров, кислородные пилюли для длительной задержки дыхания, пара упаковок сухого пайка... Пока ничего откровенно криминального – даже резаки вполне мог носить с собой кто угодно для вырезания, например, поделок из твёрдых материалов. – Алисочка, смотри, – Крыс подал ей небольшой прибор, – ты случайно не в курсе, что это такое? Прибор был тоже саморский, но Алисе не составило труда его опознать – не зря она на биофаке много занималась изучением мыслительной деятельности: пусть специализировалась она на животных, о человеке ей тоже кое-что говорили, в частности, читали курс о восприятии речи, в том числе о чтении. – Это карманный мэт – от английского moving eye tracker, – сказала она. – С его помощью можно улавливать даже мельчайшие движения глаз. Вот это было уже любопытно. Зачем кому-то, кроме исследователей и врачей, такой прибор вообще нужен? Если спросить сейчас, Перенн, разумеется, скажет, что это хобби у него такое... однако от Алисы не укрылось то, что теперь он заметно занервничал. Алиса подняла складной пузырь саморца и раскрыла его (оттуда вывалился какой-то мусор). Пузырь как пузырь, двухместный, с очень хорошим разгоном... Может, саморец собирался сбрасывать с него какую-то взрывчатку? Но ничего взрывчатого пока видно не было. Или Перенн планировал кого-то сбить? К пузырям этой модели можно теоретически прицепить оружие – хотя опять всё упиралось в то, что оружия, кроме парализатора, у Перенна тоже не нашлось. – Зря ты, Алисочка, не обратила внимания на то, что было в пузыре, – сказал Крыс. Алиса повернулась к нему – он держал в руках помятый лист бумаги. – Это карта Средиземного моря, где красным обведён район острова Пробос. – Причём карта, – заглянув Крысу через плечо, добавил Ричард, – моря, каким оно было в эллинистический период античности. Остров Пробос! Всё наконец-то сложилось – и лазерный резак, и пилюли для задержки дыхания, и карманный мэт, и даже парализатор. – Вы собирались освободить инопланетного тирана, затонувшего у острова Пробос, – сказала Алиса. Перенн, насколько это было возможно для саморца, побледнел. – Детали той истории были засекречены – в новостях только сообщили, что инопланетный корабль нашли в районе Пробоса. Корабль подняли и демонтировали в тот же день. А вы решили пролезть в прошлое и добраться до того времени, когда тиран ещё готов был отдать спасшему его человеку половину сокровищ Земли. Да ещё и в эллинистический период собрались, хотя корабль упал в море в пятьсот каком-то году – чтобы тиран успел помучиться в анабиозе и был в должной мере благодарен? – с отвращением заметила Алиса. Добрых чувств к космонавту, пытавшемуся завоевать Землю и убить её саму, она не питала, но расчёты саморца менее мерзкими от этого не становились. – А я вам была нужна, – продолжила она, – чтобы указать место – ведь я единственная, кто видел корабль в том состоянии, в каком он был после падения, даже Стас там бывал, когда он уже частично был мной расчищен. Но вы понимали, что я в жизни не соглашусь помогать в такой затее, поэтому собирались парализовать меня и рассчитывали, что движение моих глаз выдаст вам, где находится упавший звездолёт. По телефонным справочникам вы хотели меня найти теперь, когда собрали и починили машину. – Ты рассчитывал, что тиран будет делиться с тобой властью? – с презрением добавил Крыс. – Тогда ты ещё и идиот в придачу. Сокровища бы ты получил, а за это пришлось бы служить лакеем. – Ничего подобного! – вскинулся Перенн. – У меня всё было рассчитано. Он умел сканировать мысли и узнал бы, как я руковожу моими магазинами и как мастерски я организовал похищение. Я бы доказал, что могу быть полезен! Тело Алисы Селезнёвой он бы взял для завоевания Земли, а меня сделал бы соправителем... пока я бы не высчитал, как от него избавиться. – Как я и думал, – прокомментировал Крыс. – Хронокатастрофу мы устраивать не собирались – нам подавай как можно больше власти. Сам когда-то таким был. – Только похищение вы организовали не больно-то мастерски, – сказала Алиса саморцу. Видя, что его бесповоротно раскрыли, Перенн, как и многие преступники в таких случаях, разговорился: – Я подобрал день, когда в твоей квартире не будет никого из семьи, кроме Крыса! Твоё исчезновение заметили бы в лучшем случае к концу дня! Одного я не понимаю – почему он так рано забеспокоился, – с видом оскорблённого достоинства саморец посмотрел на Крыса, – что даже успел заметить следы машины? – Ну, наверное, потому что я люблю мою жену и не могу не насторожиться, если сигнал её передатчика пропадает? Саморец фыркнул: – Вы-то? Получивший амнистию прямо перед свадьбой? Не кормите меня сказочками о любви, мы не в школе. – Школьные влюблённости вы, кстати, тоже зря презираете, – ехидно сказал Крыс. – Я бы сказал, очень зря. О ком это он? О Пашке, что ли? Но Пашка вроде не должен был так рано вернуться из экспедиции. И тут Алисе кое-что пришло в голову. Она рассмеялась – приятно было посмеяться после всего пережитого. – Знаете что, Перенн? – сочувственно сказала она, немного успокоившись. – Вот вы фанатели по этому тирану, а между тем наступили на те же грабли, что и он. Он тоже дружбы и любви не признавал и потому проиграл, хотя у него тоже было всё рассчитано. Жалко мне вас. Может, когда-нибудь поймёте, почему.