Capakeiten

      Мои поиски успехом не увенчались. Я бродила уже который час по счёту, небо затянулось тёмными тучами, из-за чего стало ещё темнее, чем должно было быть. Звёзд было совсем не видать. Я должна была уже ехать в своём автобусе домой по привычной мне дороге, предвкушать вкусный ужин из сочного мяса индейки с макарошками из твёрдых сортов пшеницы, мысленно греть руки о горячую чашку с чаем и смотреть сериал про итальянского мафиози, ютясь в тёплой кровати. Но вместо этого я наматывала круги, вглядываясь в каждую надпись, в каждую вывеску, и даже старалась заглядывать в некоторые из помещений, интересуясь у людей, не знают ли они часом о некой мастерской. Но все как посговаривались — нет, и всё. И хоть плачь!       — Это бесполезно, — простонала я, роняя голову в ладони. — Я была здесь уже как минимум раз пять. Уверена, что никаких тайных ходов здесь нет, и дом не раздвинется чудом на части, как в «Гарри Поттере». Впрочем, а чего я вообще ожидала от этого сумасшедшего?       — Что-то ищешь?       Голос, что раздался из ниоткуда, застал меня врасплох. Я невольно вздрогнула и обернулась. У кирпичной стены какого-то здания стоял белокурый парень лет двадцати на вид. Между его пальцев расположилась дымящаяся сигарета, а его голубые глаза изучающе осмотрели моё лицо.       — Не уверена, что то, что я ищу — вообще существует, — нахмурилась я.       — Почему? Это что-то из рода фантастики?       — Что-то вроде… Какой-то странный парень вломился сегодня ко мне на работу, велел найти мне мастерскую, которая должна находиться в этих районах, но никакой мастерской я здесь так и не нашла. Уверена, он был просто не в себе.       Отлично, Эслингер, ты ещё изложи всю свою душу левому незнакомцу о другом странном незнакомце.       — Звучит весьма сомнительно.       — Знаю…       Кем бы ты ни был, белый принц без коня, но ты абсолютно прав. Было глупо искать то, что сказал мне тот Джек — если, конечно, его вообще звали именно так и он не солгал мне под действием какого-нибудь экстази.       — Не буду отвлекать тебя от… — я проследила взглядом за тем, как блондин выпускает колечко сизого дыма в воздух, — отдыха. Наверняка, ты скоро уже пойдёшь домой. Так что и я, пожалуй, побреду туда же…       Давно бы пора, Анна.       — Ко мне домой? — усмехнулся он, и я неловко обернулась, собираясь уже уходить.       — Нет, к себе.       — Надеюсь, тебе не слишком далеко добираться до дома? — буднично спросил тот.       Беспокоится?       Я мысленно прикинула в голове, сколько я примерно добираюсь по времени до дома. Сколько езжу, а ни разу так и не засекла этого.       — Около часа езды на автобусе.       — Которые уже не ходят? — парень выгнул бровь и внимательно посмотрел на меня, словно наблюдая за моей реакцией.       Я невольно встрепенулась, схватила телефон и глянула на нём время. Последний автобус до дома ушёл десять минут назад. Прекрасно.       — Вот чёрт… Ох уж этот Джек. Если я увижу его ещё хотя бы раз — обязательно преподам урок за то, что теперь мне придётся потратить часть своей зарплаты на такси! Я что, похожа на миллионершу? — стала парировать я, но блондин остановил меня, осторожно коснувшись моей руки.       — Погоди… Ты сейчас сказала Джек? — переспросил тот, округлив глаза.       Знает его что ли?       Я медленно кивнула, сосредоточенно глядя на блондина. Так-так-так, это мне уже начинает не нравиться. Неужели, это его дружок? Мне бы совсем не хотелось сейчас нарываться на неприятности глубокой ночью перед очередной грозой, в месте, где почти совсем не было людей. А оставаться один на один с каким-нибудь маньяком — было такой себе перспективой.       — И это он направил тебя сюда? — снова спросил он, и я снова молча кивнула, нервно сглатывая слюну и невольно отвлекаясь от своих ужасающих мыслей, от которых по коже то и дело волнами шли мурашки. — Ты Анна? — его голос звучал ровно и холодно, словно ледяное лезвие ножа. А моё имя с его уст прозвучало весьма пронзительно и резко, словно острие ножа погрузилось глубоко в кожу, из-за чего у меня невольно зазвенело в ушах, словно кто-то ударил меня по голове чем-то тяжёлым.       — Да, — пискнула я, чувствуя, как от страха ноги стремительно наливаются свинцом, а к голове приливает горячая и пульсирующая кровь.       — Где он сейчас?       Где? Ох, хотела бы я знать. Тогда, наверное, моя головная боль стала бы значительно меньше.       — Я не знаю…       — Что значит, ты не знаешь?! — рявкнул тот, сжав сигарету в своих пальцах пополам.       Похоже, что терпение «мистера Спокойствие» было на пределе. И мне, отнюдь, не хотелось нервировать его ещё сильнее и проверять, на сколько оно было велико. Он выглядел именно тем самым человеком, который отлично справлялся со своими эмоциями и гневом, однако когда дело доходило до чего-то чрезвычайно важного, у него, временами, могло сносить крышу. И совсем случайно, ненамеренно, в такие моменты он мог снести её кому-то ещё. Я вдруг подумала, что скажи я что-то не то, меня моментально размажут на ровном месте так же легко, как ребёнок размазывает по дороге своим башмачком жука, несмотря на его плотный панцирь. Но у него был хотя бы панцирь. У меня же не было ничего. Очень жаль. Я была бы не прочь побыть каким-нибудь жуком-носорогом или улиткой, что повсюду таскала за собой свой домик и в любой момент могла спрятаться в него, когда ощущала рядом с собой опасность. Правда, не уверена, что это уберегло бы меня от того же детского башмачка. Или участи стать блюдом, ведь, как правило, улитки были очень изысканным деликатесом.       — Пообещай, что не прикончишь меня, — наконец сказала я, зажмуриваясь, словно прямо в этот момент в меня должна была попасть молния.       — Говори уже.       — Ты не пообещал, — заметила я, и мышца на лице блондина нервно дёрнулась.       — Да обещаю я, чёрт тебя дери! Скажи уже, наконец, где Джек! От этого может зависеть его жизнь!       И тогда я рассказала ему о том, что вызвала охрану. И о том, что она что-то вколола ему и увела в неизвестном мне направлении.       — У них была странная форма, не такая, какая должна быть у местной полиции. А ещё они прибыли очень быстро, даже чересчур. Может, так и должно быть? — стала бормотать я, пока парень без капли стеснения завёл меня в небольшое помещение, заставленное шкафами и глиняными изделиями. На входе, прямо над дверью висела невзрачная вывеска «Гончарная».       — Должно быть, Джек не совсем верно выразился, и ты не так поняла его. Это — мастерская, в которую он говорил тебе прийти.       — Гончарная?..       — Именно, — кивнул тот, отпуская меня и выбрасывая в урну перед входом сигарету, которую он до этого потушил о стену. — Гончарная мастерская, если быть точнее.       — А… — только и успела открыть рот я, как парень усадил меня на стул, приказал немного подождать, после чего скрылся за дверью с телефоном. Я осталась покорно сидеть на месте, с трудом понимая, что происходит.       Что, если он тщательно планирует моё похищение и сейчас звонит своему напарнику, чтобы всё наверняка прошло гладко? Что, если сейчас он всучит мне чашку с чаем, а там будет подмешано снотворное? Я усну, а они увезут меня в неизвестном мне направлении.       Отсюда срочно нужно выбираться. К чёрту этого Джека и эту мастерскую, это не моё дело. Мне нужно домой. К Винченцо. К моему мафиози. Реальные мафиози и маньяки меня мало интересуют, особенно, которые встречаются посреди безлюдной улицы в начале двенадцатого ночи и разговаривают за дверью на каком-то непонятном языке. Серьёзно, что это за язык? Французский? Испанский? Немецкий? Чёрт его знает.       Я поднялась с твердого стула, бегло окинула взглядом комнату, после чего собралась было по-быстрому свалить. Однако, разговор завершился раньше, чем я ожидала. Двери распахнулись и оттуда вышел мой новый…знакомый.       — Не хочу показаться невеждой, но чая тебе, боюсь, сейчас предложить не смогу. Мог бы предложить купить по дороге, да вот только в такой час почти всё уже закрыто.       Понятно, чая не будет. А просто снотворное?       — Нам нужно съездить с тобой в одно место.       — Нам? — переспросила я. — С какой такой радости? — мои брови удивлённо поползли вверх.       Похищение с добровольной залазкой в чужую машину? Умно-умно.       — Я потом тебе объясню всё подробнее, честно. Сейчас на это нет времени.       Блондин подхватил в руки ключи от машины и входной двери в помещение, после чего сжал их в своём кулаке, дожидаясь, пока я выйду из здания. Меня дважды просить не пришлось. Я безо всяких сопротивлений вышла из гончарной, желая по скорее добраться до дома. И мне совсем не хотелось сейчас разъезжать по ночному городу с подозрительным типом, пусть он и был красавчиком.       — Не хочу показаться невеждой, но я не поеду, — нахмурилась я, обратно пуляя в парня его же фразу и демонстративно скрещивая на груди руки. — Не ты ли совсем недавно говорил, что весьма сомнительно доверять Джеку? Незнакомцу, что направил меня невесть куда и невесть к кому. К тому же, не в самом адекватном состоянии. В таком случае, чем ты лучше его?       Парень закатил глаза, закрыл мастерскую на ключ и двинулся к машине — беленькому мерсу, с которого он только что снял сигнализацию.       — Я Ларс. Теперь ты знаешь моё имя — я знаю твоё. Мы больше не незнакомцы. А теперь прыгай бегом в машину. В противном случае, я уеду без тебя.       Он сейчас шантажирует меня что ли?!       — У меня совсем нет ни времени, ни желания уговаривать тебя, Анна, — выдохнул тот, прикрывая лицо ладонью. — Мой друг сейчас находится в опасности и мне нужно спасти его. Если тебе дорога своя жизнь — бегом за мной. Нет — значит, оставайся здесь, вызывай такси и езжай домой, пока есть такая возможность. Спи, ешь, смотри сериалы, слушай музыку, или чем ты там обычно занимаешься. Но имей в виду, что в очень скором времени этого в один миг просто может не стать. Ровным счётом так же, как и тебя.       Открыв дверь, Ларс залез в машину, усаживаясь за водительское сидение и пристёгиваясь ремнём. Я услышала, как завелась машина. Его слова заставили меня ощутить животный страх и поверить в то, что кто-то на самом деле мог охотиться сейчас за мной. И даже внутренний голос, что пытался переубедить меня в обратном, не смог помочь с этим.        «Этот чёртовый придурок просто мелит, что в голову взбредёт. Ты знаешь, скольких душ он мог погубить, пользуясь своей красотой? Десятки, а то и сотни! Он просто умело вешает тебе лапшу на уши, запугивает, чтобы ты села в его машину. И когда ты, в конце концов, сядешь в неё, он добьётся своего. Закроет двери и увезёт далеко-далеко. А потом тебя найдут спустя несколько месяцев где-нибудь далеко в канаве или озере, в виде разложившегося тела, что провалялось там уже очень и очень долго. Изувеченного разложившегося тела, с водорослями в глотке и лёгких. Слышишь, Анна? Не садись. Не садись!».       И в конце концов, я всё-таки села в машину. Вопреки своему внутреннему голосу, что орал внутри моей головы благим матом.       — Передумала? Я рад.       Я окинула взглядом салон машины: чистый и ухоженный. Пахнет кожей, свежестью и одеколоном этого парня — не приторный, но стойкий и приятный — по запаху напоминает крепкий выдержанный коньяк.       — Всё равно на автобус я свой уже опоздала, — усмехнулась я ответ, искренне надеясь, что внутренний голос ошибся, и я не влипну в какую-нибудь задницу.       Какая беспечность, Анна. Какая беспечность… Матушка, наверняка бы покачала головой и привычно сдвинула брови к переносице, хмурясь. От того-то в её сорок два на её лбу морщин было на все пятьдесят.       Вжав педаль в пол, что есть мочи, Ларс стремительно стал набирать скорость, выворачивая машину на поворотах так, что мне становилось страшно. Я вжалась спиной в кресло, судорожно перетянула через себя ремень безопасности путающимися пальцами и мёртвой хваткой схватила ручку над головой. Заметив эти дёрганные движения, блондин окинул меня взглядом, после чего вновь вернулся к дороге.       — Надеюсь, тебя не слишком укачивает?       — Ну… — из моего рта вырвался нервный смешок. Ответ напрашивался сам по себе.       — Уж извини, следует потерпеть ещё самую малость, — пожал плечами тот. Мол, извини крошка, ничем не могу тебе помочь. — Ах да, будь добра, не заляпать мой чистенький салон в свои жидкости. Он совсем недавно после чистки, — заметил Ларс, и я понимающе кивнула. Салон на самом деле был чист: он сверкал как внутри, так и снаружи. Что я, к слову, заметила, едва шагнула к машине.       Ларс вёл мерседес уверенно и быстро, я бы сказала даже, ровно, если бы не эти чёртовы развороты и манёвры между машин, от которых мой желудок переворачивался в кульбите, кишки перетягивались в узел, а к горлу подступали отвратительные приступы тошноты. Его голубые глаза, почти кристальные, были обрамлены длинными белоснежными ресницами. Такие я видела впервые в своей жизни, и слышала, что такое бывало лишь у меньшей части населения. Таких людей обычно звали альбиносами. Бледная кожа, почти бескровные губы, чарующая внешность, словно у эльфа, сбежавшего из сказки, белые волосы по всему телу и выразительные голубые, бирюзовые или даже лиловые глаза. Он пристально смотрел на дорогу, практически не отводя от неё взгляда. Глаза изредка скользили по зеркалам заднего виденья, а руки с проступающими венками оливкового оттенка, плотно сжимали водительский руль, из-за чего костяшки на них невольно белели. Руки — пожалуй, это единственное, что выдавало его дикое беспокойство. Немое, и от этого, ещё более ужасающее и жуткое. Кто знал, что творилось сейчас у него в голове.       Когда мы почти выехали с города, наконец, Ларс остановил свою машину. Припарковал её у дверей какого-то заброшенного здания и вылез с неё, максимально тихо закрывая дверь. Я последовала его примеру и вылезла следом. Да вот только, не рассчитав силы, случайно хлопнула дверью так, что с ветхих веток деревьев чёрные вороны взвились вверх и улетели куда-то с пронизывающим карканьем. Я поймала на себе ледяной взгляд Ларса и невольно вжала голову в плечи. Он меня сейчас убьёт!       — Сиди здесь и не высовывай нос на улицу, — приказал он мне, указывая взглядом на машину. — Я пойду один.       — Что значит один? — возмутилась я, поставив руки в бок. — Ты вынудил меня поехать с тобой, протащил меня через весь город, меня едва не укачало от твоего вождения, а теперь ты заявляешь, что пойдёшь один? Ну уж нет. Раз уж я здесь, то тоже пойду!       Ларс закатил глаза и пошёл в сторону единственного подъезда заброшенного, на вид, здания.       — Ты ещё даже не представляешь, во что ввязываешься и куда идёшь.       — А ты знаешь?       Парень нахмурился, после чего обернулся.       — Не знаю. И будь такая возможность — предпочёл бы не знать вообще. Но там, — Ларс указал пальцем на дом, невольно повышая голос, — мой друг. И мне нужно вытащить его отсюда, во что бы то ни стало. А благодаря тому, что ты решила петлять следом за мной, мне придётся следить ещё и за тобой, чтобы ты, ненароком, не влипла в какое-нибудь дерьмо.       Внезапно я ощутила, как к моим щекам приливает кровь. Они краснеют, а меня накрывает волной стыда. Я на самом деле могла помешать ему, я на самом деле могла влипнуть туда, куда не следовало, и могла доставить Ларсу немало проблем. Но останавливаться и идти назад, трусливо поджав хвост, кажется, было уже поздно.       Мы зашли внутрь тёмного подъезда, Ларс включил фонарик на своём телефоне и стал освещать тёмное помещение, в которое пробивался лишь серебряный свет растущей луны. Серые мрачные стены, острые куски обломков и ветхого построения, и — О, Боже! — огромные серые крысы с длинными хвостами и острыми зубами. Я невольно вздрогнула и попятилась ближе к парню, боясь ненароком наступить на крыс, которые резво разбегались в разные стороны, когда мы приближались к ним.       Ларс стал подниматься вверх по лестнице, делая осторожные и тихие шаги. Он вслушивался в мёртвую тишину, которая в очень скором времени была нарушена эхом чьих-то шагов, голосов и…чего-то железного. По кафелю заторохтели ломы. Похоже, люди, что шли к нам навстречу сверху, явно не собирались дружелюбно встречать нас. К тому же, судя по быстрым шагам, весьма сильно торопились.       — Чёрт… Это ломы, — выругался Ларс, после чего бросил свой телефон мне прямо в руки. Я схватила его мёртвой хваткой и рефлекторно прижала к груди, едва не уронив на бетон и не разбив его. — Подсвети мне немножко, детка.       Я увидела впереди себя кучку парней с железными ломами, что двигали прямо на нас. На их лицах были натянуты чёрные маски, а головы прикрыты кепками. Моё сердце панически заклокотало, а ноги будто приросли к полу. И всё, что я могла делать на тот момент — освещать Ларсу дорогу, чтобы он мог хотя бы видеть нападающих.       Он накинулся на людей первым, не став ожидать момента, пока те сами сократят между нами дистанцию. Выбив у одного из мужиков лом, он ловко перехватил его себе, благодаря чему у него теперь было хоть какое-то равенство с ними.       «Хочешь победить в бою? Бей первым!»       Я стояла в стороне и наблюдала за этой безумной сценой, где на одного безоружного накинулась приличная такая кучка негодяев с оружием. Ларс ловко уворачивался от железных ломов, защищался от нападающих и давал им отпор.       Это, определённо, было круче сериала про итальянского мафиози! Почти то же самое, только наяву! Так сказать в 3D просмотре!       Он лихо повалил нескольких простыми ударами по голове, часть — ударами по спине, а часть — по солнечному сплетению. Он делал это так легко и просто, что я начала задумываться, а не мафиози ли он часом на самом деле? Так круто дерётся, защищается и отжимает у врагов оружие, как у ребёнка конфетку!       Едва мою голову посетила эта сумасшедшая мысль, как я заметила, что Ларс не успел вовремя среагировать и увернуться. Мощный и сильный удар, что пришёлся ему прямо в живот, заставил его невольно согнуться пополам. Ещё удар меж лопаток — и он уже на земле. Кашляя, он обернулся. И ещё бы немного, и следующий удар был бы в голову. Испугавшись за парня, я окликнула его и засветила фонариком прямо в глаза нападающему, из-за чего тот дезориентировался, а Ларс выиграл для себя немного времени. Перекатившись от очередного удара в сторону, он подскочил с пола, и сбил парня, нападающего на него, с ног.       — Ларс, сзади!       Лысый мужлан с крепким телосложением, что намеривался напасть на Ларса, смерил меня гневным взглядом, после чего направился прямиком ко мне. Я нервно сглотнула, а моё сердце, кажется на мгновение, даже перестало биться.       Мамочки!       Блондин продолжил отбиваться от остальной части шайки, несмотря на то, что этот здоровяк стремительно шёл прямо на меня. И в этот момент я поняла, что сейчас мне поможет разве что Бог. Или я сама себе. Иначе никак. Он свернёт мне шею так же просто, как я смогу переломить сухую ветку дерева. Только я смогу сделать это разве что ногой, а он меня без особого труда двумя пальцами руки переломает и скрутит в крендель.       Не зная, как быть, в панике я схватила первый попавшийся кусок обломка бетона и швырнула им прямиком в сверкающую лысину мужика. Ха, похоже, он не ожидал подобного от маленькой, хрупкой девушки! В яблочко! Но, кажется, это лишь разозлило его и ни капли не остановило. Он приближался всё ближе, причём, стремительнее, чем до этого. Теперь у него на башке, разве что, красовалось красное пятно, что стекало по его виску тонкой струйкой. Прекрасно, Анна. Ты только что стала на шаг ближе к смерти.       Счёт шёл на секунды, а мне казалось, что это длится вечность. Тело едва ли слушалось, но адреналин и страх, что просто били ключом внутри меня, заставляли делать странные и весьма несвойственные мне вещи. Я попыталась схватить ещё один обломок, но в панике перепутала его в полумраке и схватила крысу. По моему телу пробежалась волна электричества, когда я ощутила в своей ладони что-то мягкое и пушистое. Рефлекторно я уж было была готова выбросить её, но мужик оказался столь близко, что схватить что-то другое у меня попросту не было времени. Именно потому, не теряя надежды, я пульнула бедную крысу прямо ему на лицо, когда он был всего в паре метрах от меня. Та скатилась по его лысине, уцепилась острыми коготками за маску и принялась вынюхивать место, где стекали струйки крови. И какого же было моё удивление, когда двухметровый мужик с телом бодибилдера стал панически орать и пытаться скинуть с себя крысу, как девчонка.       Сказать, что я опешила — ничего не сказать.       Но Ларса, кажется, это ничуть не смутило, в отличие от меня, так что данная ситуация лишь пришлась ему на руку. Когда он разобрался с остальной частью толпы, он подбежал к мужику и хорошенько так вмазал ему ломом прямиком под дых, сверху приправляя это смачной пощёчиной железякой. К моему удивлению, мужик рухнул так быстро, что я не успела даже дважды моргнуть. Его стокилограммовая туша с грохотом рухнула на ледяной бетон, эхом разлетаясь по всем уголкам здания.       — Отличная работа, детка, — Ларс подмигнул мне, после чего протянул руку. — Идём?       Я взяла его ладонь и пошла следом в том направлении, в котором он и повёл меня. Мы прошли мимо валяющихся тел, а я окинула взглядом их разбитые лица. К ним весьма быстро стали сползаться толпы крыс на запах крови, обнюхивая их и слизывая её с их ран. Жуткое зрелище, если честно. Моя рука невольно сжала ладонь Ларса крепче, из-за чего он обеспокоенно посмотрел на меня.       — Сильно испугалась?       Я молча кивнула и тихо выдохнула.       — Не то слово, Ларс. Подобные игры не для меня…       Мы поднялись на пятый этаж, после чего блондин стал резво бегать из комнаты в комнату, заглядывая за каждую дверь. Было впечатление, будто он знает куда идти, но не уверен в точном нахождении Джека. И в очень скором времени я поняла, что именно он искал.       Среди тёмных и хмурых комнат, была одна единственная, в которой горел приглушённый свет. Но его практически не было видно с улицы, поскольку изнутри окно было закрыто плотной тканью. И, кажется, Ларс заметил это, когда подъезжал к этому зданию.       Несмотря на то, что свет был приглушённый, он всё равно показался мне слишком ярким после полумрака, в котором мы находились до этого. Я невольно зажмурила глаза и прикрыла лицо ладонью, пытаясь привыкнуть к освещению. Но прежде чем это произошло, я услышала тихое ругательство со стороны Ларса и убрала руку с глаз.       Лучше бы не убирала.       Открыв глаза, я увидела перед собой то, что могла созерцать лишь в фильмах для взрослых, с обильным количеством крови, убийств и жестокости. Кучерявый парень, что совсем недавно заглядывал ко мне в кофейню, висел с подвязанными руками у стены, в чём мать родила, словно распятый Иисус. Я едва узнавала его: на всём теле располагалась запёкшаяся кровь, несчитанное количество гематом и царапин, лицо было опущено и избито до кошмарных синяков и отёков, а в грудь, спину и бока были вогнаны трубки, отведённые к огромным мониторам и технике, которые были присоединены к нему короткими иглами. Рядом с мониторами стояло два человека в белых халатах: парень лет двадцати пяти на вид, и девушка лет тридцати от силы. Они наблюдали за каким-то процессом и перешёптывались, однако услышав позади наши шаги, испуганно обернулись.       Они определённо не делали ничего хорошего.       — Какого… — только и успел сказать Ларс, как резкая пронзительная боль в боку заставила замолчать его, осесть на пол и схватиться за рану ладонью. На его белой рубашке моментально расцвело кровавое пятно, впитываясь в его одежду и расцветая на нём тёмно-алой розой.       Я обернулась, чтобы глянуть на нападавшего — и моё лицо моментально побледнело. Это был тот самый лысый мужик, которого Ларс повалил всего несколькими минутами назад. А он не так-то прост, как я думала с самого начала. Что в первый раз попытался напасть исподтишка, что во второй.       Когда я увидела, что тело Ларса заметно обмякло, а его веки закрылись, моё сердце пропустило удар. Мне стало нехорошо. Я моментально подскочила к нему и подхватила бессознательное тело, прежде чем он успел окончательно рухнуть и удариться головой об пол.       — Ларс… Нет-нет-нет… — панически протараторила я. — Пожалуйста, не отключайся… Молю тебя…       Я перевела взгляд на мужика, что по-прежнему стоял в дверном проёме. По моей коже моментально прошёлся холодок. Он смотрел прямо на меня, не мигая, а в его руках блестел складной нож, выпачканный в кровь. Секунда-две — и он идёт прямо в мою сторону. Прямо на меня!       Я огляделась в попытке найти, чем защититься, но пол был чист, и рядом не валялось даже и камушка. К моему удивлению, здесь было куда более убрано, чем в остальной части здания. Здесь не водились крысы — или водились, но тщательнее прятались — и почти не валялись обломки. Отчаявшись, я просто прижалась к телу Ларсу и крепко зажмурилась, словно надеясь, что беда минует меня сама, а проблемы развяжутся как-нибудь сами по себе. И как же сильно я удивилась, когда лысый мужик прошёл мимо меня и подошёл прямиком к людям у компьютеров, будучи заинтересованным ими куда сильнее, чем мной.       — Что с ним? — басом рявкнул мужик. Да так, что мне показалось, что в помещении затряслись стены. Он стал прямо напротив худощавого парня, выжидающе глядя на него. Однако, так и не дождавшись ответа, без особого труда повалил того на пол, как лёгкую тростиночку, глядя на него сверху вниз. Заметив в руках девушки, что стояла поодаль от Джека, инсулиновый шприц, внутри которого бултыхалась какая-то кристально-алая жидкость, он подошёл к ней, выдирая его одним резким движением из её рук. — Что здесь? — спросил тот, указывая взглядом на шприц.       Оцепенев от ужаса, брюнетка ничего не ответила. Её руки неистово тряслись, глаза нервно бегали из стороны в сторону, избегая зрительного контакта, а сердце колотилось так быстро от волнения, что казалось, вот-вот выпрыгнет с груди.       — Или ты мне сейчас говоришь что это, или я сам выясняю этот момент прямо здесь и сейчас. А ты становишься моим личным подопытным кроликом.       — Э-это…это всего лишь снотворное! — крикнула та не своим голосом — истеричным, дрожащим. И, кажется, этот ответ совсем не удовлетворил здоровяка. Он недоверчиво прищурился и схватил девушку за шею, моментально пригвоздив её спиной к стене одной рукой, которой было более чем достаточно, чтобы намертво зафиксировать её в одном положении. Он хищно посмотрел ей прямо в глаза и устрашающе прошипел ей на ухо:       — В таком случае, сладких снов, милая, — мужик посмотрел на бейджик, что висел на халате брюнетки с надписью «Гликерия»[1], после чего сладко прошептал ей, — Кери.       Заботливо выпустив пузырьки с всколоченного препарата, лысый бесцеремонно воткнул тонкую иглу от шприца девушке в плечо, после чего ввёл практически всё содержимое, оставляя на дне лишь несколько капель.       Её лицо застыло в гримасе ужаса, а действие «снотворного» не заставило себя долго ждать. Всего несколько секунд — и девушку стало неистово трусить и колотить, словно она была чёртовым эпилептиком со стажем уже в несколько лет. Её глаза закатились к верху и выпучились, едва не вылезая из орбит. На белке глаза стремительно пошли полосы капилляров, что стали один за другим лопаться, словно перегоревшие лампочки, наполняя глаза кровью. С её рта пошла розовая пена — белая, вперемешку с алой кровью, — её руки стали выкручиваться в неестественное положение, гортань наполнилась кровью и пеной. Она стала кашлять и задыхаться, пытаясь вырваться с мёртвой хватки здоровяка. Но он не отпускал её до самого последнего момента, пока, в конце концов, её дыхание и вовсе не замерло, а сердце не остановилось.       Подумать только, на что были способны всего несколько капель убийственной жидкости. Они могли заставить живого человека биться в агонии и испытывать такие муки, которые даже грешники вряд ли испытывают в Аду.       — Хорошее снотворное, а главное — обеспечивает вечный сон. Знак качества ставлю, — хохотнул мужик, внезапно переменившись в лице. Однако весьма быстро вновь вернулся к своей жуткой гримасе и развернулся к парню, что не осмеливался даже подняться с пола. — Сладкий, у тебя случайно нету ещё такого прекрасного препарата? Может, возьмешь пример со своей подружки и немного поспишь? В конце концов, ночь на дворе.       Юноша отрицательно закачал головой, после чего судорожно стал шарить руками по полу. Схватив пустой шприц дрожащими пальцами, который валялся неподалёку от него на полу, он направил его на здоровяка, словно тот мог его остановить.       — Очень жаль, — с наигранным разочарованием ответил тот. — В таком случае, придётся улечься баиньки без вашего чудесного препарата. Но ничего, у меня есть своё снотворное, не менее действенное.       Прежде чем парень успел понять, что здоровяк имел в виду, по его лицу моментально проехалась подошва массивного башмака, что отправила тростинку в нокаут с одного удара.       — Доброй ночи, урод.       С трудом понимая, что происходит, я продолжила жаться к Ларсу, с силой надавливая на его рану ладонями и пытаясь остановить кровотечение. Моё тело мелко дрожало, руки тряслись и с трудом слушались, будто меня накачали лидокаином. Я пыталась разглядеть всё происходящее сквозь накатившую пелену слёз, и когда мой взгляд столкнулся с леденящим душу и кровь взглядом мужика, с его почти чёрными, как угольки, глазами, я невольно вздрогнула, а моё тело вмиг бросило в жар. Он смотрел прямо на меня. Прямо мне в душу.       — Расслабься детка, уже почти всё позади, — он добродушно улыбнулся мне, и моё тело словно пробило разрядом тока. — Сейчас захватим с собой Джека, а по приезду домой выпьем травяного чая.       Мужик подмигнул мне, подошёл к Джеку и отсоединил от него жуткие трубки. Развязал его руки и аккуратно подхватил, чтобы тот не упал. Однако пошатнувшись, лысый схватился за голову и зажмурился. Он усадил Джека у стены, после чего трухнул головой и недоумённо огляделся по сторонам.       Я заметила, как белоснежные ресницы Ларса дрогнули и его глаза медленно открылись. Он вымученно посмотрел на меня своими кристально-голубыми глазами, и его бледных губ коснулась лёгкая улыбка.       — Ларс…       — Какого чёрта это сейчас было?! — завопил лысый, из-за чего я моментально перевела взгляд на него. Подняв с пола нож и сжав его в руке, он выкинул, бесполезный на его взгляд, шприц, что находился до этого в его ладони, после чего бросился на нас, как обезумевшая псина.       Сумев вовремя среагировать, не без труда Ларс приподнялся с пола и отскочил вместе со мной в сторону, прежде чем лезвие успело задеть нас. Он мягко пихнул меня подальше от себя, ближе к Джеку, словно говоря, чтобы я тихонько отсиделась в стороне и не мешала ему. Я подползла к кучерявому, после чего присела около него, проверяя наличие пульса — он был, но был очень слабым. Я попыталась привести его в сознание: пошлёпать по щекам, позвать по имени или растереть виски, как меня и учили, но всё было тщетно. Он не просыпался.       Ларс по-прежнему боролся, но открытая ножевая рана отчётливо давала о себе знать. Он заметно вымотался, ноги подкашивались и почти не держали его, удары всё чаще стали прилетать именно по нему, и он уже не мог уворачиваться так же быстро и ловко, как до этого. Разбитая губа, костяшки на руках, крупная ножевая рана и мелкие царапины по всему телу. В какой-то момент он не удержался на ногах и таки упал на пол. Это послужило отличной возможностью, чтобы мужик сделал с ним затеянное. Он стал дубасить ногами по чём придётся, а я, увидев это, замерла на месте, задрожав, как осиновый лист на ветру. Моё сердце стало обливаться кровью, глаза наполнились слезами, но я по-прежнему не оставляла попыток найти хоть что-нибудь, чем я могла бы ударить этого мудака. И, к счастью, моему взору попалась зелёная стеклянная бутылка из-под газировки, что закатилась под рабочий стол. Я отпустила Джека, усадила его по удобнее у стены, залезла под стол и вытянула оттуда бутылку. Подбежав к здоровяку, я со всей дури замахнулась ею и попала прямиком по его лысой башке. Мелкие и крупные куски от бутылки с треском разлетелись в разные стороны. Я надеялась, что хотя бы это повалит его, но даже с кровоточащей макушкой он не упал, а лишь слегка пошатнулся. Он обернулся ко мне и злостно замахнулся с ножом, полоснув неистово острым лезвием прямо по моей руке. Я ощутила, как резкая жгучая боль пронзила меня и разнеслась отголосками по всему телу. Из моего рта невольно вырвался крик. Я отпрянула назад и рефлекторно схватилась за рану ладонью. Она моментально окрасилась в красный.       Внезапно я услышала, как в комнате раздался оглушительно громкий выстрел, и невольно зажмурилась, пригнувшись.       Приоткрыв один глаз, я увидела, как мужик, что стоял передо мной, застыл в гримасе ужаса, после чего рухнул прямо у моих ног. В его затылке образовалась чёрная дыра, из которой сейчас стремительно вытекала кровь. Я вновь открыла рот, чтобы закричать, но прежде чем я успела это сделать, Ларс подскочил ко мне и закрыл обозрение своим телом, мягко обнимая меня за талию.       — Тихо-тихо… Не смотри туда. Теперь всё позади, всё хорошо…       Он положил свой подбородок мне на макушку, едва слышно выдыхая и переводя дыхание. Я увидела, как в его правой руке дымился пистолет.       — Сильно больно?       Я отрешённо смотрела в одну точку, цепляясь руками за рубашку Ларса, не в силах что-либо ответить и боясь упасть. Головой я понимала, что он и сам был готов вот-вот рухнуть, а со мной — тем более. Но вот только отпустить его и разжать дрожащие пальцы я была просто не в состоянии.       — Анна? Ты меня слышишь? — его ладонь мягко коснулась моей щеки, и я, наконец, подняла на него свой затуманенный взгляд. — Слава Господу, ты в порядке, — он облегчённо выдохнул и нежно стёр с моих щёк слёзы.       Поджав губы от боли, я молча прижалась к Ларсу, осторожно обнимая его за торс и утыкаясь влажным носом в его грудь. Моя рука ужасно жгла, и мне было страшно представить, что сейчас испытывал Ларс и как он вообще мог сражаться в подобном состоянии.       — Пожалуйста, увези меня отсюда… — едва слышно прошептала я, задыхаясь от немого плача.       — Хорошо, детка… — кивнул блондин, проводя по моим волосам ладонью. — Считай, ты уже сидишь на кухне дома, пьёшь ароматный чай, на твоих плечах накинут мягкий плед, за окном ритмично барабанит дождь, убаюкивающее завевает ветер, а пожелтевшие листья пускаются в лёгкий и грациозный пляс.

***

      Я с трудом помню, как мы спустились вниз, как преодолели эти пять этажей, и как Ларс вывел меня и вынес бессознательное тело Джека наружу со своей-то раной. Он подошёл к своей машине, около которой стояла высокая тёмнокожая девушка примерно его лет, которую я не видела раннее никогда прежде.       — Ох, ну наконец-то! Я уже успела заждаться вас! — крикнула она, когда мы подходили к мерсу. Однако едва она увидела состояние Ларса, Джека и меня, откровенно ужаснулась. Это отразилось и на её лице. Улыбка моментально исчезла, а на её место пришла настороженность и беспокойство. Лицо стало заметно серьёзнее. — О господи… Я так полагаю, что-то пошло совсем не так, как хотелось бы?.. — более осторожно спросила она, открывая дверцу заднего сидения и помогая Ларсу положить Джека на кресла. — Вернее, совсем не так, да? Что с Джеком? Он ведь живой, да?       — Слишком много вопросов, Рейна… Просто поехали домой, потом со всем разберёмся, окей?.. — вяло ответил Ларс, падая на пассажирское сидение спереди. — Перетяни ей руку, будь добра.       — Какая рука, дурень?! — встрепенулась та. — Ты сам истекаешь кровью, а сейчас что-то говоришь за её руку и маленькую царапинку?!       — Она не маленькая, — возразил блондин. — Перетяни.       — Сначала ты.       — В противном случае, я сделаю это сам. А если я сейчас встану и стану снова шевелиться, кровь начнёт вытекать ещё стремительнее. И если я умру от кровопотери, это будет на твоей совести.       — Ой, ладно! — Рейна вскинула руки, после чего протянула ладонь к Ларсу. — Подай бинт.       Довольно улыбнувшись, блондин вытянул из бардачка ещё не распечатанную упаковку бинта, после чего протянул его подруге, попутно раскрывая ещё пачку для себя.       — Будет тебе… Как всегда печёшься о других сильнее, чем о себе… — проворчала кареглазая, после чего подошла ко мне, прибила спиной к машине и тихо прошипела на ухо, чтобы Ларс не услышал этого. — Если с ним что-нибудь случится из-за тебя, я прикончу тебя прямо на месте, усекла?       Я медленно кивнула, нервно сглатывая и окидывая лицо девушки взглядом: тёмные-тёмные глаза, сверкающие даже в такой густой ночи, кажется, карие, и короткие жёсткие кудряшки, такие же чёрные, как и эта ночь.       Она отпустила меня, перетянула рану бинтом, дабы остановить кровотечение, после чего вернулась обратно к Ларсу, усаживаясь на водительское сидение. Моё место, очевидно, было сзади, вместе с Джеком. Если, конечно, не в багажнике.       — Отдай сюда, я сделаю всё, как нужно.       Я села около Джека и положила его голову себе на колени, захлопывая двери машины.       — Так кровь тоже остановится, расслабься. Всё равно дома переделывать.       Я молча стала наблюдать за диалогом Ларса и его подруги — Рейны, глядя на них со спины и тихо отсиживаясь в сторонке. Мало того, что я чувствовала себя здесь лишней, так ещё и по-прежнему не была в состоянии, чтобы сказать хоть слово. С кем-либо разговаривать сейчас после всего произошедшего и увиденного мне, если честно совсем не хотелось. Кажется, я начинала понимать тех людей, которые впоследствии сильнейшей психологической травмы могли не говорить месяцами, а то и годами.       Когда Ларс и Рейна, наконец, завершили свой спор, в конце концов, так и не придя, к чему-нибудь общему, машина всё-таки тронулась с места. Я закрыла глаза и откинула голову на спинку сидения, медленно, но верно, осознавая, что сегодняшний план не влезть в какую-нибудь задницу с треском провалился.