Человек из прошлого

      За прошедший месяц Ирина с Геннадием тайком встречались у стен Склифа. Никто из коллег не подозревал, что хирургов связывает нечто большее. И только старшая медсестра кидала недовольные взгляды, понимая, что происходит за дверью начальства, когда за Кривицким кабинет запирается на ключ.       Кривицкий наотрез отказывался приходить домой к Ирине и всегда звал ее к себе. Сначала она протестовала, но вскоре успокоилась и не стала сталкивать лбами двух любящих мужчин. Артем продолжал злиться, когда мама не ночевала дома. Он хоть и поговорил с отцом, но все же в глубине души надеялся, что все наладится и они снова сойдутся. Но каждый день, наблюдая, как Ирина светится от счастья, начинал понимать, что сейчас она действительно счастлива.       – Мам, ты бы хоть пригласила своего ухажера к нам в гости, – начал Артем. – Пусть придет. Познакомимся с ним поближе.       Ложка, которая направлялась женщине в рот за ужином, застыла на месте от удивления.       – Ты действительно хочешь с ним познакомиться поближе?       – Да, я вижу, что ты счастлива с ним, – он улыбнулся и накрыл ее ладонь своей. – Я был не прав. Извини.       – Наконец ты это осознаешь.       – Ну так что? Пригласишь его?       – Если он еще захочет. Он сам после того вашего утреннего разговора не горит желанием появляться в этой квартире.       – А ты уговори его как-то, – подмигнул ей сын и встал, направляясь к выходу. – Я пойду спать, мамуль, а ты подумай о том, что я сказал.       – Ген, – начала Ирина, лежа на его груди и водила пальцами по его обнаженному торсу, – а приходи завтра ко мне в гости.       – В гости? – удивился он, взглянув на нее. – Нет, спасибо. Я как-нибудь воздержусь.       – Ген, Артем сам просил, чтобы ты пришел.       – Даже так? – его глаза еще сильнее расширились от удивления.       – Да, он наконец-то все понял, и теперь не против наших отношений.       – Ну, не знаю, – задумался Геннадий.       – А я тебя сейчас уговорю, – хитро улыбнулась Ирина и повела ладонью вниз по животу Геннадия, пальцами касаясь члена мужчины через ткань нижнего белья.       – Ах ты проказница! – притянул он ее к себе и впился в ее губы поцелуем, прошептав: – Завтра приду.       – Геннадий Ильич, – начал Артем, когда Ирина с Геннадием зашли на кухню их квартиры, – вы извините меня за прошлую нашу встречу. Я был не прав. И не обижайтесь на меня, пожалуйста, – парень протянул Кривицкому руку для рукопожатия в знак примирения.       – Все нормально, – Геннадий пожал Артему руку. – Я не обижаюсь, племяш.       – И оставайтесь здесь. Вместе с нами.       – Ген, а почему ты развёлся? - спросила Ирина у Геннадия, когда они лежали в обнимку в спальне ее квартиры. Этот вопрос последнее время очень волновал женщину, но задать его она почему-то боялась.       – Ир, – вздохнул Кривицкий, – это очень неприятная для меня тема.       – Если хочешь, можешь не отвечать, – пожала она плечами. – Мне просто интересно.       – Видела шрам на моей груди?       – Видела.       – Несколько лет назад, когда я жил в Израиле, мне поставили диагноз кардиомиопатия, – начал Кривицкий. – Я пережил два инфаркта, и мне требовалась срочная трансплантация сердца. Но в связи с тем, что у меня редкая группа крови, подходящего донора все не было, а мое состояние с каждым днем только ухудшалось. К тому же в очереди на пересадку я был не в первых списках.       – И… что дальше? – не спеша спросила Ирина.       – Мой друг свёл меня с людьми, которые помогли продвинуться в очереди и немедленно сделать операцию, но для этого нужно было очень много денег. Мы с женой продали все, что могли.       – И тебе сделали операцию? – Да, сделали. Я видел, что Рита не хочет ничего продавать, но, видя, в каком я состоянии, все-таки пошла на это. А потом, когда меня выписали, – он запнулся на минуту, подбирая слова, – меня как будто подменили. Я несколько месяцев находился в каком-то подвешенном состоянии. Меня все бесило, я был раздражен, кидался на людей из-за любой мелочи. Перестало радовать все: и жена, и дети, и сама жизнь.       – Она ушла? – спросила Ирина, крепче прижимаясь к мужчине.       – Да. И знаешь, я тогда был очень этому рад. Мне хотелось забиться в тихий угол и просто кричать от безысходности. Я сам себя не узнавал, но постепенно мое психическое состояние начало приходить в норму, – Кривицкий притянул женщину к себе и поцеловал ее в висок. – Однажды я пришел к ней на работу, чтобы помириться, и случайно подслушал от ее коллег увлекательный разговор.       – Она нашла другого? – догадалась Ирина.       – Да, но самое обидное, что она с ним была за долгое время до моих проблем со здоровьем. Когда я умирал, она была с ним. Для меня это был удар ниже пояса. Я этого не ожидал. За всю нашу семейную жизнь я ни разу ей не изменил, ни разу не посмотрел на другую женщину.       – Но ты хотя бы объяснился с ней?       – Да, но не сразу, а через какое-то время я встретился с ней. Она все объяснила просто, что полюбила другого и хочет развестись.       – И ты тогда сразу вернулся в Россию? – предположила Ирина.       – Нет, я еще год после развода там оставался. Общался с детьми, но с ней мы больше не встречались, общались только по телефону. И в какой-то момент меня взяла такая тоска, что я решил вернуться на родину.       – Генка, – вдруг неожиданно Ирина заплакала.       – Ириш, ну ты чего? – повернул он ее лицо к себе, вытирая ее слезы. – Чего тут водопад разводишь?       – Я просто сейчас так яростно представила, что тебя могло бы и не быть, – она прижалась к нему сильнее, обнимая. – Я так тебя люблю, Кривицкий.       – И я тебя, – Геннадий повернул ее лицо и оставил на ее губах короткий поцелуй, прошептав: - Моя девочка.       – Я никогда тебя не брошу, обещаю, – еще сильнее она ухватилась за его тело, крепко сжимая в объятиях, боясь отпустить.

***

      – Ириш, – залетел Кривицкий к ней в кабинет и закрыл его на ключ.       – Что? – не поднимая голову от бумаг, спросила она.       – Я соскучился, – он подошел к ней ближе, убрал волосы с ее шеи и губами коснулся ее.       – Ген, – начала она смеяться. – Хватит, потерпи до вечера.       – Не могу!– он схватил ее и посадил на стол. – Я хочу тебя, прямо сейчас.       Его разрывала похоть и страсть. Он начал жадно впиваться в ее губы, руками освобождая ее тело от лишней одежды. Белый халат полетел куда-то в сторону, юбка сползала по ногам.       Его поцелуи завели и ее. Уже совсем не хотелось его отталкивать. Не отрываясь от губ мужчины, руками она дергала за его униформу, приспуская штаны вниз, и дотронулась пальцами до возбужденной плоти мужчины. Кривицкий тихо зарычал от прикосновений женщины и спустил последний элемент одежды, давая рукам женщины полную свободу.       Ирина коснулась ладонью ствола, проведя пальцами по всей длине, и прикоснулась к горячей головки члена. Кривицкий сильнее впился в ее губы, дабы заглушить свой стон удовольствия, которое ему доставляет женщина. Быстро спустив по ее ногам последнее, он обвил ее ноги вокруг своего пояса и вошел в нее, резким толчком пронзив ее тело. Продолжая осыпать ее губы поцелуями, он сильнее задвигал бедрами, совершая поступательные толчки. Звук прыгающего стола спокойно мог выдать их, давая понять коллегам, чем они занимаются. Но их тела бурлила страсть, которую контролировать было сложно. Он все никак не мог насладиться любимой, продолжая пронзать ее тело быстрыми толчками.       Ирина вцепилась в его плечи мертвой хваткой, принимая его полностью в себя. Так хотелось кричать от удовольствия, но нельзя. Выдавать себя нельзя. Их тела накрывала волна оргазма. Еще несколько минут бурного соития и они кончили почти одновременно.       Кривицкий спустился и сел на пол, пытаясь отдышаться. Ирина все также сидела на столе, спустив свои руки на плечи мужчины. Через несколько минут, когда оба уже немного пришли в себя, Ирина, наконец, спросила его.       – Кривицкий, что это было?       Он поднялся с пола, натянул форменные штаны и поцеловал ее в губы.       – Это была любовь, Ириш.       – Какая еще любовь? – слезла она со стола и начала одеваться и поправлять на себе одежду. – Ты же был на операции. Тебя пациентка что ли так возбудила на операционном столе?       – Все тебе расскажи, – он нагнулся и начал поднимать упавшие документы.       – Ты в курсе, Кривицкий, что после такого ты просто обязан на мне жениться? – вдруг выдала она и продолжила следить за его реакцией.       – Не вопрос, – оживился он. – Сегодня же пойдем после работы и купим кольца.       – А я уже все купила, – она потянулась за сумочкой и достала из нее две коробочки с кольцами. – Поэтому, завтра, Кривицкий, идём и подаем заявление, и только попробуй отвертеться.       – Не посмею, – он подошел к ней и заключил ее в свои объятия. – Где я еще такую зажигалку найду? – Геннадий коснулся ее губ, вовлекая в поцелуй.       – Все-все, – начала она стучать по плечу мужчины, отрываясь от его губ. – Хватит! Иди работать. Сегодняшнюю дозу ты уже получил.       – А вечером? – изобразил он жалостливое лицо. – Покупку колец будем отмечать?       – А вечером посмотрим. Все, иди, – Ирина подарила мужчине поцелуй, и он скрылся за дверью.       А она осталась в кабинете одна. Счастливая. Не зря когда-то говорил Кривицкий, что стоит подождать, и счастье обязательно постучит в ее дверь. И вот оно постучало, приехало с самого Израиля и осталось с ней.