The Force's Reclamation

Мастер Чиф, как оказалось, знал более простой способ достать трофеи со своего корабля, который, как он сказал ей, назывался «Идущий к рассвету». Она не знала, почему кто-то дал такое поэтическое имя такому уродливому кораблю, особенно военному, но она держала это мнение при себе. Она могла сказать, что он едва согласился на их договорённость, и она предпочла бы не делать ничего, чтобы изменить его мнение. Если он ещё этого не сделал. Она начала постукивать боевым посохом по земле, сосредоточившись на том месте, где великан забрался обратно в корабль. Она не знала, как долго его не было — может быть, это были всего лишь минуты, но казалось, что дольше. Он действительно собирался вернуться? Или он велел ей подождать, чтобы она осталась здесь, стоя как дура на палящем солнце, пока он пробирался через потайной выход со всеми трофеями? Её размышления были прерваны, когда огромное пространство черного металла под открытыми палубами внезапно разверзлось, и прохладный воздух вырвался наружу и приласкал её. Её очки запотели, и когда она вытерла их, то увидела Мастера Чифа, стоящего в каком-то огромном складском отсеке, а за ним — большую машину. — Забирайся, — сказал он. — Нужно снять с «Бородавочника» пулемёт. Она поспешила войти внутрь замедляя шаг, когда выходила из-под палящего солнца. Сняв очки, она посмотрела на так называемого «Бородавочника», рядом с которым стоял Мастер Чиф. Он был довольно большим, больше большинства спидеров. Как и всё остальное, что строили его загадочные люди, оно было утилитарным и уродливым, кирпич из металла с открытыми внутренностями и соединительной тканью, только с тусклой зелёной краской на некоторых поверхностях. Она положила руку на прохладный капот машины, а затем посмотрела вниз. Потом она посмотрела на Мастера Чифа и одернула шарф, закрывающий рот. — Это колёса. — Да. — Я никогда не видела, чтобы их использовали таким образом. У ваших людей нет машин репульсорной тяге? — Нет. У ковенантов были, но нам так и не удалось выяснить, как они это сделали. Вот он и снова заговорил об этом таинственном «Ковенанте». Его голос был ровным всякий раз, когда он упоминал об этом, но она чувствовала, что он не испытывает к ним тёплых чувств, кем бы они ни были. Прислонив боевой посох к «Бородавочнику», она присела, чтобы осмотреть на ходовую часть, затем взглянула в сторону Мастера Чифа. — Ты уверен, что эта штука сможет добраться до Ниимы? Дорога опасна даже для спидера. Он наклонил свой шлем набок, как будто в этом было что-то смешное. — Я буду за рулём. Схватив чемодан у своих ног, он бросил его ей. Она поймала чемодан, затем встала и открыла его, чтобы заглянуть внутрь. Внутри было несколько инструментов, одни выглядели знакомо, другие были совершенно чужие. — Для стандартного демонтажа многоствольного пулемёта в полевых условиях требуется как минимум три человека из-за его веса. Я могу держать его устойчиво, но тебе нужно будет открутить болты. — Хорошо, — кивнула она. Он коротко кивнул в ответ, затем забрался на спину «Бородавочника» и взял пулемёт обеими руками. Закрыв сумку, она последовала за ним, отметив, что из-за него лазание внутри выглядело намного проще, чем было на самом деле. Ей пришлось бросить сумку в багажник, а потом подтянуться обеими руками. Неловко она перегнулась через край и села, потянувшись за сумкой. — Используй дрель с храповым механизмом, чтобы выкрутить болты, — сказал Чиф. Она не знала, что он имел в виду под дрелью или приспособлением с храповым механизмом, но её руки всё равно достали инструменты, и она обнаружила, что выкручивает болты с такой же лёгкостью, словно бы делала это всю свою жизнь. Это было то, что случалось несколько раз за последние годы, когда она сталкивалась с проблемой инструмента, которую её многолетний опыт и импровизированные исследования не могли решить. Как только она выкрутила все болты, она положила инструмент и встала. — Хорошо, так как мы поднимем это- Мастер Чиф быстро поднял большую пушку, не издав ни звука, перехватил оружие поудобнее и выпрыгнул из «Бородавочника». Явный удар от его приземления сотряс близлежащие ящики, но его ноги даже не казались напряжёнными. Опустив пулемёт, он повернулся к ней и махнул рукой. — Приступим к погрузке. Она коротко кивнула, всё ещё сосредоточенная на демонстрации силы, которую он только что показал. Часть её снова задалась вопросом, был ли он на самом деле дроидом — это многое объяснило бы о нём. Но опять же, дроидов не нужно было так замораживать, и он не чувствовался как дроид, как бы бессмысленно это утверждение не звучало. Он должен был быть из плоти и крови, но это было всё, что она знала. Она многого не знала о своем временном... союзнике? Торговом партнёре? О звёзды, она даже этого не знала. Всё, что она знала, это то, что у неё было много вопросов, на которые она хотела бы получить ответы о «Мастере Чифе». Затем у неё заурчало в животе, и она лениво подумала о пайках, которые ей нужно купить сегодня, чтобы не лечь спать голодной. Вопросы могли подождать. Теперь им нужно приступить к работе. *** На то, чтобы всё подготовить, ушло почти два часа. Многое из этого было потрачено на обсуждение — больше похожее на спор перед сплошной зелёной стеной — о том, что взять с собой в первую очередь. Казалось, всё, что можно было продать, было чем-то, что Мастер Чиф наотрез отказывался продавать? Необычайно качественные пулемёты? — Их состав секретен. Это нарушение правил ККОН. Валяющиеся вокруг тонкие компьютеры? — Абсолютно нет. Протокол Коула запрещает передавать данные ККОН в посторонние руки. Миллионы людей погибли за это. Вокруг валяется куча зелёной брони? — Нет. Она видела сломанных дроидов, которые были менее похожи на него, когда она пыталась уговорить его пойти даже на небольшие уступки. Но, в конце концов, он пошёл на уступки. Если компьютеры были разобраны на составные части и с них удалены все данные, тогда она могла их продать. Также можно было продавать пайки и пакеты с водой, а также топливо для некоторых вещей. Ещё полчаса ушло на то, чтобы вернуть ракету в отсек. Или, скорее, красный конус на её конце, который он отсоединил его при помощи инструментов, держа его неподвижно. Конус выглядел так, будто весил полтонны, но его колени едва согнулись, когда он понёс её обратно на корабль. — Это ядерная боеголовка класса SHIVA, — сказал он ей, пока она шла рядом с ним. На этот раз он звучал слегка недовольно. — Её максимальная мощность составляет восемьдесят мегатонн, этого достаточно, чтобы испарить целый город, и твои друзья-мусорщики собирались продать это. — Они не мои друзья, — возразила она. — И если эта штука такая опасная, её правда можно носить её вот так? Он остановился как вкопанный, глядя на неё. Затем, внезапно, он выпустил боеголовку из рук, стекло треснуло и разлетелось от удара о пол. Испустив сдавленный визг, она инстинктивно пригнулась, закрыв глаза. Когда она не превратилась в раскаленные атомы на ветру, она встала и сняла очки, чтобы свирепо посмотреть на него. — Ты ненормальный?! — Нет, — было ли веселье в его голосе, когда он снова взял эту штуку? — Это не взорвется, даже если я этого захочу. Я мог бы разрядить боезапас минигана в эту штуку, и мы были бы в безопасности, хотя разбрасывать вокруг радиоактивные материалы — плохая идея. — Думаешь? — пробормотала она и снова надела очки на глаза, следуя за ним. Они вернулись в отсек, и Мастер Чиф оставил боеголовку в дальнем конце. Она смотрела, как он возится с чем-то на ней, потом прислонилась к боку «Бородавочника». Стянув шарф, она облизала пересохшие губы, затем потянулась к фляжке. Отвинтив крышку, она запрокинула голову и перевернула металлическую бутылку. Лишь несколько капель попали на ее пересохший язык, даже с несколькими ободряющими шлепками по бокам, и она издала разочарованный вздох, закрепив флягу на поясе. Солнце Джакку наказывало усилия, и она уже давно не работала так усердно, чтобы получить спасение. Внезапно перед её глазами возникла огромная бронированная рука, в пальцах которой был зажат какой-то серебряный мешочек. Она моргнула, потом взяла его и оторвала дырявый уголок. Поднеся его к губам, она сделала глоток чуть тёплой воды и жадно выпила. — Спасибо, — пробормотала она, глядя в его сторону. — Ты не сможете отвести нас к Нииме, если потеряешь сознание, — сказал он. — Машина загружена. Ты готова? Она кивнула. — Я пойду к своему спидеру. Просто следуй за мной и постарайся не разбить эту штуку. — Понял. Снова покинув относительно комфортную палубу, она поднялась по неглубокой траншее, прорытой «Идущим к рассвету», и подбежала к своему спидеру. Отстегнув боевой посох, она положила его в грузовой отсек, а затем увеличила обороты двигателя. На короткий миг оно зашипело, а затем подчинилось, получив хороший удар в бок. Позади неё раздалось громкое жужжание, и она обернулась и увидела, как «Бородавочник» с удивительной лёгкостью выбирается из траншеи, цепляясь колесами за черное стекло. На заднем и пассажирском сиденьях ящики покачивались в ограничителях и угрожали вылететь, но в конечном итоге удержались, когда транспортное средство поднялось на ровную землю. «Бородавочник» остановился в нескольких метрах от неё, и она увидела Мастера Чифа через лобовое стекло, он показал ей большой палец вверх. Повторив жест, она повернулась и нажала на газ. Её спидер рванул вперёд, подбрасывая мелкие стёклышки, летя над стеклянными землями. Быстрый взгляд назад сказал ей, что «Бородавочник» следует за ней и не отстаёт. Убедившись в этом, она начала долгий путь домой. *** Суровое белое солнце стояло высоко над горизонтом, когда он приблизился к краю плато, о котором ему рассказала девушка. Её машина оставалась примерно в десяти метрах впереди него, выглядя очень похоже на то, как если бы какой-то фермер из Внешней колонии сумел собрать своего собственного «Призрака», и снова он задумался, как долго он находился в криокамере. Даже антигравитационные капсулы Ковенанта излучали слабое пурпурное свечение, когда они были активны, в то время как «спидер» этой девушки был настолько неуловим в своем воздействии, что казалось, будто Сам Бог держал его в воздухе невидимыми нитями. Ни одна деталь во всей этой ситуации не имела ни малейшего смысла. Девушка — Рэй? Рей? — прекрасно говорила по-английски, без каких-либо лингвистических отклонений, возникших за время, необходимое ей, чтобы даже не знать, что такое ККОН. Планета была застеклена всего тридцать лет назад, но она, казалось, совершенно не знала о Ковенанте— если только это не была «Империя», о которой она говорила. Затем была технология, которую она показала, вместе со странными расами, пришедшими, чтобы обокрасть «Рассвет». Вездесущее плазменное оружие и антиграв были вещами, за которые ККОН убило бы — убило бы, чтобы заполучить, но эти люди относились к ним как к чему-то, что могли позволить себе даже бедные мусорщики. И ни один из видов, которых он видел, когда они грабили «Рассвет», не был частью Ковенанта. Спидер девушки нырнул под край плато, и он последовал за ним, спускаясь по крутому склону. По сравнению с безумием его полётов из Ореола до того, как он взорвался — оба раза — это была детская забава, и вскоре он оказался на ровном месте. Кладбище приветствовало его. Обломки массивных кораблей и других боевых машин усеивали ландшафт, лежали в кратерах или укоренялись в траншеях. В отвратительных шрамах на стеклянной поверхности он мог видеть пробивающуюся безжизненную почву, землю, которая была слишком глубокой, чтобы расплавиться и остыть. Это напомнило ему кадры, которые он видел во время кампании на «Харвест», о бомбах и крови, пролитой, чтобы вернуть себе стеклянный шар. Конечно, «Харвест» тоже был погребён под метровым слоем снега из-за ядерной зимы, и таких машин тут тоже не было. «Бородавочник» подпрыгивал на своей подвеске, когда он проезжал через воронки и выброшенные внутренности военных кораблей, следуя по маршруту девушки. Впереди стоял особенно массивный корабль, и он обнаружил, что его взгляд прикован к нему. «Массивный» не совсем правильно выразился — судя по размерам он был примерно похож на суперавианосец Ковенанта, но на этом сходство заканчивалось. Вместо раздутого выпуклого рыболовного крючка, окрашенного в пурпурно-красный цвет, этот корабль представлял собой тёмно-серый кинжал размером с город. По какой-то причине он вспомнил старый фильм, который когда-то смотрел в комнате отдыха на станции Каир, в те редкие часы затишья, когда у него не было постоянных приказов, врагов, с которыми можно было бы сражаться, или подходящих партнеров по тренировкам, с которыми можно было бы поспаринговаться. Джонсон уговорил его посмотреть его, сославшись на необходимость ценить классику до того, как Ковенант всё это сожжёт. — Кортана, — сказал он тихо. — Я не знаю, слышишь ли ты меня... А если и слышишь... По-моему мы больше не в Канзасе.