(Не)дружеская сделка

Вскоре и Юци уехала, оставив нас с Чонгуком наедине. Мы, попрощавшись с Сон и удостоверившись, что она в безопасности отъезжает от нас, направились на улицу, где проживали, потому что кафе все-таки и было в нашем районе, но пройтись мы должны были немалую дорогу. И я была благодарна за то, что кто-то свыше предоставил мне возможность прогуляться с Чоном по ночному Сеулу, хоть и не по красивому центру, а своему родному району, но всё же таких моментов в моей жизни, когда мы могли поговорить по душам, было не много. Ночное время — моё любимое время, особенно, если я проведу его на улице. Город сразу преображался, горел яркими красивыми огнями, привлекая больше, чем своя дневная версия. Даже воздух ночью для меня становился другим, не считая того, что становилось прохладнее. Мы бо́льшую часть дороги шли молча, или склонив головы, или рассматривая всё вокруг. С одной стороны, это молчание успокаивало меня, потому что я могу не слышать в лишний раз его голос, который причиняет мне боль, как бы не странно это не звучало. А с другой, я так хотела с ним о чем-то поговорить. Мне непонятна его позиция сейчас: он молчит, потому что не хочет сейчас со мной разговаривать, быстрее вернуться домой, или просто наслаждается ночной жизнью Сеула? В какой-то момент он всё-таки подал голос, на который я тут же повернула голову: — Как у тебя дела дома? Как мама? — я поджала губы, отведя взгляд. Ему действительно интересно, или он спрашивает из вежливости? Как же много вопросов возникает сейчас в моей голове. — В последнее время она чувствует себя лучше, спасибо. — кивнула я. — А котёнок? — я усмехнулась, посмотрев обратно на парня. — Которого ты тогда забрала под дождем. Расскажи. — мы шли не очень далеко друг от друга, поэтому он с лёгкостью дотянулся своим локтем до моего, слабо толкнув меня. Я пропустила смешок. Похоже, ему и правда интересно то, что творится у меня в жизни. — Ему, вроде бы, понравилось у нас. — пожала я плечами. — Мама с папой согласились его оставить только при условии, что я — и только я — буду за ним ухаживать. Мама, конечно, будет его кормить иногда тоже, но я попытаюсь сама покупать ему еду или корм. — я сложила руки между собой и подула на них, после чего потёрла между собой, чтобы хоть как-то согреться. Когда становится холоднее, мои руки — единственные, кто страдает больше всего. — Я его отмыла, высушила, он прилизался — я хмыкнула, следом за Чонгуком, — и стал такого дымчатого оттенка. Я его назвала Мун, но сейчас считаю это немного грубым, поэтому буду звать его «Муни». — Чон рассмеялся. Я поджала губы, улыбнувшись и закатив глаза. — Муни? — я посмотрела на него. Он смотрел на меня насмешливым, но в то же время каким-то ласковым взглядом, будто действительно одобряет мой выбор. Не просто одобряет, ему нравится это имя. — Да, а что? — возмутилась я, но голос дрогнул, пропустив смешок. — Я уверена, что ты назвал бы его так же, это же ты называл дворовых собак в детстве странными именами в честь учёных, про которых ты читал той большущей энциклопедии от бабушки! — мы рассмеялись вместе, видимо, припомнив эти сцены чётче. — Я других имён для животных не знал, я же никогда не встречал домашних животных! — оправдывался Чонгук, а я будто бы понимающе кивала, надув губы и изредка посмеиваясь. Так мы и дошли до моего дома (он всегда оказывался первым, как бы мы не подошли к нему), вспоминая ещё моменты из нашего детства. Мы не проводили с ним всё время, но оказалось, каждая наша встреча запоминалась чем-то своим, каким-то смешным моментом, который мы, к удивлению, помнили до сих пор. Эти разговоры мне так грели душу, что мне даже не было холодно. Я впервые за долгое время почувствовала, что не хочу возвращаться домой, хочу проводить минуты и часы напролет с этим человеком. Поднимаясь по лестнице и вспоминая, как мы крепко обнялись на прощание (что не делали уже долго — это и понесло последствия), как улыбались друг другу и как моё сердце быстро билось, я внезапно почувствовала, что вот-вот расплачусь от осознания того, что действительно влюбилась, и что теперь дороги назад уже точно не будет. А на глазах всё же появились слёзы после слов голоса в голове, который напомнил мне, что Чонгук, наверняка, все ещё видит во мне только хорошую подругу, с которой он снова, как и в детстве, проводит хорошо время, и это делает ещё больнее.

* * *

Я открываю дверь перед собой, и сразу же мои глаза натыкаются на сидящую за своей партой поникшую Юци, и ещё двое учеников, разговаривающих между собой. Я поздоровалась со всеми, но Сон только подняла глаза. Я смотрела только на неё, обеспокоенная её видом: сегодня она была с неаккуратным пучком на голове и в слегка помятой рубашке; глаза опухшие, и создавалось такое ощущение, будто она вот-вот заплачет. Копа в кабинете не наблюдалось. Может, между ними что-то случилось? Я подошла к подруге, повесив сумку на стул и сев рядом с Юци, за парту Копа. — Что случилось, Юци? — я понимала, что этот вопрос раздражает любого ещё больше, когда ты весь на нервах и в любой момент можешь разреветься. — Родители. — поджала она губы, когда её глаза покраснели, отчего она подняла голову наверх, попутно вытирая появляющиеся слёзы. Родители... Опять поссорились — в этом я была уверена. Они и раньше не избегали громких конфликтов, заставляя подругу приходить в школу убитой, а в последнее время и вообще из-за её рассказов в мою голову проникали страшные вопросы по типу: а не собираются ли они развестись? Однажды Юци сама озвучила мне этот вопрос, но я ничего не смогла ответить, просто обняв её. Я попросила попытаться рассказать всё кратко, чтобы не раздражать её. И Юци сказала, что поставила их в известность, что начала встречаться. Мама поддержала её, попросила рассказать всё в подробностях: кто этот парень и знает ли она его, а папа, который и раньше не питал к Копу симпатию, только разозлился, придя с работы, назвав её серьёзную влюбленность просто «игрой гормонов», что это ничего не значит. Из-за этого они и поссорились с мамой, а Юци, зная, что её вмешательство ничем не поможет, а только ухудшит ситуацию, просто закрылась в своей комнате и плакала, слушая крики родителей. — Я хотела быть более открытой, чем обычно, а в итоге снова застала их кричащими друг на друга. — Сон громко всхлипнула, обратив внимание недалеко сидящих от нас одноклассников, которые тут же поинтересовались, что случилось. Я попросила их не поднимать эту тему, и они отвернулись обратно, одарив то ли сочувствующим, то ли безразличным взглядом нас с Юци. Когда пришёл Коп, подруга повторила свою историю только в очень мелких подробностях, и Вон крепко её обнял. Тогда было уже почти начало урока, поэтому мы не успели ещё поговорить. А когда пришло время перерыва на обед, по просьбе учителя Чхве, мы поспешили закончить с едой, чтобы ещё раз пройтись по сценарию выступления, которое состоится уже сегодня. Я с утра жутко нервничала по этому поводу, но сейчас меня уже больше беспокоит состояние Юци. — А они хоть будут сегодня? — начал Коп. Все мы знали, кто эти «они». Юкхей не стал уточнять, чтобы не сильно задеть Сон. Но, кажется, подруга уже успокоилась ближе к концу дня, поэтому более-менее спокойным голосом ответила: — Мама, может быть, придёт. Папа, я уверена, что не захочет прийти. И вы понимаете причину. — она была поникшая, но уже не плакала; говорила в пол тона, склонив голову. Брюнетка принялась за свой небольшой обед. — Ты им рассказывала про вашу сценку? — спросила уже я. Мои друзья играли замужнюю пару, у которых состоялся разговор в день выпускного со своим сыном. Сына, которого родители засыпали вопросами, играл парень из параллельного класса, Хван Хёнджин. Ребята сами писали текст для сценки, что делает её ещё веселее и смешнее. Мы уже видели несколько раз их небольшое выступление, поэтому сейчас мы уже можем не смеяться на их шутки, но родителям и учителям, в тайне от которых мы и проводим это выступление, чтобы их удивить, должно определенно понравиться. Интересный факт: придумали они эту сценку и сплотились до того, как начали встречаться Юци и Коп. Думаю, для Хенджина это был хороший повод подшутить над Юкхеем, с которым он нередко общается. — Нет. Ты представь, что было бы, если бы я рассказала им это после того, как сказала, что начала встречаться. — пробурчала Юци, недовольно глянув в мою сторону. — Да ладно тебе, Юци-и! — слабо толкнул её в бок рядом сидящий Коп. — Улыбнись наконец. Сегодня важный день, подумай лучше о конце школы, а не о ссоре с родителями. — он посмотрел на меня, набившую рот едой. Я кивнула. — Правда, Юци, пожалуйста. — тут Вон включил свою милую и ласковую сторону, перед которой Сон точно не сможет устоять. Та подняла глаза на него и, вздохнув, облокотила голову об его плечо, прикрыв глаза. Я слабо улыбнулась, после того, как Коп быстро коснулся губами её лба.

* * *

— Рози! — вдруг меня кто-то окликнул, и я повернулась в сторону подходящих ко мне Юци с Копом, на лице которых было недоумение и обеспокоенность. Они уже переоделись в отличную от школьной формы одежду, чем вызвали слабые улыбки у моих родителей, с которыми тут же оба поздоровались. — Можно тебя забрать на секунду? — как-то неловко спросила Сон, уже схватив меня за запястье. Я посмотрела сначала на родителей, а после на подругу, переведя взгляд с неё на Копа. — Да, конечно. — пожала плечами я, после чего чуть ли не запуталась в своём платье, когда подруга резко потянула меня к ближайшему окну, выходящему на двор школы. Она показала на Мерседес, припарковавшийся прямо у ворот. Я пригляделась и рядом с машиной увидела выходящего из неё парня в чёрной куртке. Развевающиеся на ветру черные волосы с окрашенными в бордовый цвет кончиками сразу натолкнули меня на мысль, которая ввела меня в ступор. — Это не тот, о ком я думаю? — озвучила мои мысли Юци, все ещё крепко держащая моё запястье. Брюнет достал из кармана телефон, после чего я тут же рванула в раздевалку за своей курткой. Я не бежала быстро, потому что мне этого не позволяли туфли на каблуках, но я успела как раз вовремя, когда раздался знакомый рингтон, поставленный на контакт одного единственного человека. — Алло, Чеён? — произнёс Чонгук. Он говорил достаточно бодро для четырёх вечера. — Я тут приехал, выйди пожалуйста из школы, встреть меня. Всё его появление обескуражило меня, а от его слов так и вообще хотелось упасть с ног от шока. Но из-за зашедшей в раздевалку одноклассницы, я собралась мыслями и начала натягивать куртку. — Один вопрос: как и зачем? — удивилась я, после чего Чон хмыкнул. Как и ожидалось. Он умеет неожиданно появляться, а затем насмехаться над моим медленно соображающим состоянием. — Это уже два вопроса. Выйдешь — я все расскажу, обещаю. К тому времени я уже выходила из зала и направлялась к самому выходу из школы, уже чувствуя пробирающий насквозь холод. Я была в не очень теплом платье от слова совсем, а потому мне хорошенько дуло в ноги, но я заставляла себя идти навстречу так внезапно появившемуся Чонгуку, успокаивая себя тем, что мне просто надо его встретить и завести в школу. И потом я снова буду в теплом помещении. Когда я уже вышла из здания, сразу же встретилась взглядом с ним. Я давно его не видела в глаза, а потому моё дыхание сбилось. Он выглядел снова таким домашним, что мне просто хотелось подойти его и обнять, забыв о выступлении. Но, на удивление, за меня это осуществил сам Чон, который, как только заметил меня на горизонте, сразу же направился в мою сторону. Уже почти стемнело, поэтому его выражение лица я не смогла увидеть, хотя очень хотелось. Как только я оказалась в метре от него, он притянул меня ближе и внезапно поцеловал. Я была в откровенном шоке, а потому расширила глаза, видя перед собой только лицо Чонгука, прикрывшего глаза и чувствуя холодные ладони на шее, что заставляли вздрогнуть от прохлады. Но мне не было холодно, потому что вмиг забившееся сердце разнесло такой адреналин по моему телу, что мне стало очень тепло. Да и брюнет согревал тем, что находился так близко. Одна сторона говорила мне остановить это, потому что я просила его не целоваться, особенно, сейчас, потому что в это время мне причиняют эти действия особую боль. Но вторая убеждала меня поддаться для вида возможных проходящих мимо одноклассников, но в первую очередь для себя. Целовались в последний раз мы только в один из первых дней этой чёртовой сделки, и сколько раз я чувствовала это желание прикоснутся к его губам после его совершеннолетия. Поэтому я сделала то, что было предсказуемо — поддалась ему, как и в прошлый раз. Как только я ответила, я почувствовала, как хватка на шее усилилась, одну ладонь он завёл за затылок, притянув меня ближе. Я поначалу ухватилась за плечи брюнета, чувствуя, как ноги перестают крепко стоять на земле, а после в какую-то секунду расслабила руки, сцепив пальцы ладоней за затылком Чона. Отчего-то я ощущала неприятное чувство того, что за мной наблюдают. Это было не от возможных взглядов одноклассников, а просто неприятное ощущение от неотрывающегося взгляда, который я чувствовала чем-то глубоко внутри. От этого сжималось сердце, и я решила отстраниться первой. Я не понимаю его. Зачем он целует меня, когда на дворе почти никого нет? Почему ослушался моей просьбы? И что он мог подумать на то, что я подхватила инициативу, и только потянулась ближе? — Зачем? — первое, что я произнесла, отстранившись и отпустив парня. Сердце до сих пор бешено билось в груди, дыхание сбилось, а губы опухли. Я впервые целовалась так долго. — Здесь не так много моих одноклассников... Меня раздражала его слабая улыбка и взгляд, который Чонгук не сводил с моего лица. — Надо продолжать играть до конца. — пожал он плечами. Я поджала губы, почувствовав какую-то обиду. — Но я же просила... — в пол тона выдохнула я, следя за его реакцией на мои слова. — А, прости... — Чон попытался казаться смущённым, но у него совсем не получилось, а от этого становилось ещё неприятней. Почему же он это сделал? — Я забыл. Отведи меня в зал к вам, выступи и со спокойной душой разберись со мной, окей? Веди. — брюнет несильно взял меня за локоть, после чего повёл в сторону входа в школу, оставив меня с затуманенными мозгами. Перед глазами всё ещё проносилась эта сцена с поцелуем... А сердце всё не успокаивалось. Зачем он пришёл сюда в такой важный день? Подняв глаза я увидела промелькнувшую спину в окне, когда из двери спустя несколько секунд вышел Чимин, также накинувший сверху пальто. Он оделся в классический костюм: черную рубашку и черные, чуть дотягивающие до лодыжек, брюки. Они договорились с Сокджином одеться по-разному, так сказать, чтобы мы все четверо отобразили разные стороны школы. Я, в свою очередь, надела сегодня яркое платье, верх которого был нежно-розового оттенка, а низ — небесного. Их скрепляла белая широкая лента на талии. Джису оделась в алое платье короче моего, в котором выглядела сногсшибательно. Мы с ней играли как бы противоположных друг другу учениц — мягкую и спокойную с дерзкой и смелой. И, как мне кажется, мы все справились со своими ролями. А ведь что-то мне подсказывало, что за мной кто-то следит. И самое ужасное — то, что это оказался тот, кто по-прежнему влюблён в меня. Пак направлялся к нам быстрым шагом, не смотря на меня, пока я настойчиво вглядывалась в его глаза. Мне было так неприятно от осознания того, что он просто не может перестать ощущать симпатию ко мне так же, как и я к Чонгуку. Теперь я понимаю, как ему больно. — Выступление началось, — он посмотрел на меня, и моя совесть просто загрызла меня: его взгляд был таким же грустным, каким он смотрит на меня почти всегда, когда рядом находится Чонгук. — Идём скорей. — Чимин тут же повернулся и пошёл обратно к дверям, что сделали спустя секунду и мы. Я чувствовала взгляд на своём затылке, поэтому всё хотела повернуть голову, но я не знала, что ему сказать. Всё его появление, а после действия заставили меня впасть в шок, от которого я до сих пор не могу отойти. — Как ты вообще узнал, что у меня именно сегодня и именно в четыре часа выступление? — всё-таки спросила я шепотом, чтобы не привлекать особого внимания идущего впереди нас Чимина, повернувшись к Чонгуку и скрестив руки на груди. Тот, похоже, и не сводил взгляд с моей спины, потому что как только я повернулась, наши взгляду сразу же встретились. — Ты забыла, как ты рассказывала мне об этом? — все ещё слабо улыбался Чон. Я, немного поиграв с ним в гляделки, отвернулась. Но я действительно не помнила этого момента. В ту же секунду ко мне пришло осознание одной неприятной вероятности. — А если родители видели это? — прошептала я под нос, слегка повернув голову в сторону парня сзади. — Они сидят там? — мои слова слегка удивили его, судя по тону. — Ну, вряд ли они бы сталкерили за тобой, когда тебе уже почти восемнадцать. Мне кажется, они не думали о чем-то плохом. Я только поджала губы, надеясь в правдивость его слов. Спустя несколько минут Суён и Доён — ведущие нашего выступления и известная на всю школу парочка «врагов», которые соревнуются между собой за оценки  — объявили о выступлении Юци и Копа, после чего раздались аплодисменты. Я пожелала удачи выходящим на сцену друзьям, а уже через минуту начала искать в зале одно единственное лицо. «Мама, может быть, придёт.» И я нашла его, слабо улыбающееся лицо матери Сон. Не обнаружив её отца, я почувствовала неприятный укол прямо в сердце, хоть это были и не мои родители. Надеюсь, Юци и правда сейчас рада тому, что мама пришла поддержать её, несмотря на вчерашнюю ссору между всей семьёй. Как я и ожидала, после их сценки все оставались такими же весёлыми и радостными, а через ещё два выступления я глубоко вздохнула, посмотрев на рядом стоящую Джису. Она прошептала: «Мы сможем», — и под такие же громкие аплодисменты, какими публика встречала и других учеников, мы все вчетвером вышли на сцену. Я чувствовала, как сильно колотится сердце в груди. Я знаю свою часть уже наизусть, мне даже не надо её повторять, да и остальные тоже прекрасно справлялись на последних репетициях, но в сам день выступления я всегда волнуюсь как никогда. Я нервно облизала губы, после чего выдохнула и улыбнулась, переглянувшись со всеми моими напарниками. Каждый ответил мне улыбкой, мы будто бы подбадривали друг друга просто движением мышц. И затем начали.