Видели ночь

1986 год, июль.

Витька, Юра, Серёжа Африка и Катя, своей небольшой Питерской рок-тусовкой вновь собрались, дабы прогуляться по ночному Ленинграду и насладиться прекрасными видами исторического города. На деле всё было непредельно просто: погулять, как подростки, всё пытающиеся показать свой характер, зайти в круглосуточную пекарню и наесться до отвалу свежевыпеченными булочками, и в действительности, насладиться происходящим вокруг.. А может быть, даже друг другом? Юра, во главе с Катей, с которой у них была неопределённость в чувствах, назначены были как спонсоры по закупке булочек. Все же отзывались о них, как о влюблённой парочке, дразня и улыбаясь, когда эти двое что-то мило обсуждали, кидая друг другу кроткие взгляды. В июле белые ночи подходят к концу, и ближе к середине месяца начинает заметно темнеть всё раньше и раньше, от чего по ночам проскакивают нотки морозной стали, заставляя поёжиться. Наша же компания была одета в лёгенькие пальто, накинув сверху шарф, и кто да клёшированных в джинсах, кто в брюках. Выдалась весьма холодная погодка на июльскую ночь, но очевидно лучше такой наряд, чем валяться с повышенной температурой и раскалывающейся, горящей и болящей головой. - Юра! - Девушка, только войдя в квартиру друга, кинулась с радостью к нему на шею, крепко обняв. От неё веяло прохладой, что обозначало явный холодок с улицы. Она взглянула в очарованные глаза Каспаряна. И впрямь между ними был акцент на других чувствах, чем дружеских. - Да, да, это я. - Всё также не отходя от подруги, отзывался парень, лёгенько похлопывая ту по спине, в попытках скрыть свой неутомимый взгляд. Сзади появился Витя, затем Серёжа. Они заметно ухмыльнулись, завидев Юру и Катю вместе. Африка всё-таки знал, в какой момент их подловить, и незамедлительно окликнул парочку. - Вы, мои дорогие, долго будете любезно друг друга обслуживать своей лябовью? - Бугаев весело оглядел тех, пролепетав всё в улыбчивом тоне. - Лябовь у тебя в голове, дурень. А у нас с великодушным Юрием дружеские отношения, не ведущие ни к чему, связанному с романтикой. - Тьфу тебя, Белка, снова ты со своими недофилософскими высказываниями. - Бугаев закатил глаза, изобразив лицо собеседницы, мысленно показывая той язык. - Это даже не философия! - Катя показала нрав, пылая гневом и корча злостную гримасу. - Да, не философия. Хватит вам троим. Пойдёмте. - Тут в разговор влился Витя, прервав их некую стычку, вальяжно положив руки на плечи друзей, показывая, что, мол «Действительно прекращайте, дети. Мы идём на длительную прогулку». Белкой Катю называли лишь потому, что это было некое сокращение её фамилии - Бельская. Вот и Африка безмерно любил называть её так. Конечно, белку в Африке не встретишь. Свежий ветерок облагоразумил головы друзей, что направлялись по ночному проспекту Ленинграда, освещающегося несколькими фонарями, протянутыми вдоль самого проспекта. В их планы не входили бутылки вина, с коими они управились быстро, опустошив ёмкости, выпивая всё с горлышка. Не было никаких стаканов и бокалов, сверкающих в ночи. Они не мелочились. Алкоголь повлиял на настроение, поэтому в следующие минуты их маршрут успешно поменялся, оставив булочную на потом. Они все мчались, смеясь ни с чего. Они веселились. Шёл толкующий дождь, промочив их одежду полностью. Им было хорошо. Катя, хоть и обладала конституцией тела чуть-чуть меньше, чем парни - ловко и шустро обгоняла их, издавая своими шагами всплески нарастающих луж. При этом не имея должных физических нагрузок в виде упражнений, ещё и под действием алкоголя, и недавно выкуренной сигареты. Она добежала до моста, под которым ютилась Нева, скорее наоборот, мост ютился над величественной Невой, что освещалась нежным лунным светом. На секунду Кате показалось, что Витя, Юра и Серёжа отстали, решив переждать ту, обманув, но в следующий момент в неё влетел Каспарян, чуть не сбив девушку с ног, от чего та невольно покачнулась, но словно по любовному алгоритму, её удержали руки друга. Они окутали её плечи, отдавая теплом. Такое приятное чувство. Чувство окрылённости и нежности. Незаметно для себя, Катя взглянула на Юру. Пронзительный взгляд оковал её, тёмные глубокие глаза заставляли окунуться с головой в море, а волосы, небрежно прилипшие к лицу, оставляли мокрые дорожки. Что-то вспыхнуло, а сердце стало колотиться чаще, всё интенсивнее и интенсивнее. Они оказались так близко к друг другу, и эта близость поистине манила. Хотелось впиться губами, почувствовав сладкий поцелуй и уткнуться в грудь. Юра мог долго смотреть в глаза девушки, он был очарован ими. Глаза цвета морского бриза оковали его, ныряя в его разум, душу и сердце. А Катя не сводила взгляда и с него. Она была ниже его на сплошные десять сантиметров, и поэтому ей приходилось поднимать голову, а в свете ночной луны и тёмной ночи, это казалось поистине чем-то загадочным. Горячее, сбивчивое дыхание ещё больше влияло на окружение. Оно окутало их. Прохладная дождливая ночь, спокойные волны Невы и они сами. Внезапно рука Юры коснулась миловидного лица Кати. Он, слегка дрожащими пальцами, убрал мокрые волосы, что приобрели тёмный цвет, вместо привычного шоколадного, с холодной щеки подруги, и не смея продолжать гляделки, нежно и сладостно дотронулся губами, впиваясь глубже. Их языки играли в сказку, аккуратно касаясь друг друга. Поцелуй согревал их изнутри, а они наслаждались моментом, не желая прекращать. Бельская зарылась пальцами в копну тёмных волос, Каспарян же обхватил её талию, придерживая на весу. Капли дождя охватывали их лица, смывая неуверенность. Они поняли. Они нечто большее, чем друзья. - Ну дают, фантазёры! Я ж говорил! Любовь-любовь! А они не верили, что-то там возмущались. - Следом за ними, около моста, Витя и Серёжа наблюдали за происходящим, и не совались, не хотели прерывать двух влюблённых. Ещё засмущают их. - Ой, брось ты. Пусть хоть поцелуются, давно между ними искра. Юрка вон, глядел на Катьку как, и она тоже. - Задумчиво произнёс Витя, стоя под проливным дождём. - А мы ведь, слышали всё.. - Каспарян невольно усмехнулся. Видели ночь. Гуляли всю ночь, до утра.