Легенда о Боге смерти

Где-то час я лежу на койке рядом с Василисой. Дышать трудно, сердце бьется сильно и беспорядочно. Я чувствую, как тело старушки отпускает жизнь. Через двадцать минут от Перехода приходит сестра с обходом. Начинается суета, звонки близким, шорох бумаг. Сквозь пелену вижу силуэты медперсонала и наконец черную куртку сына. Собираю все остатки сил, чтобы переместиться с кровати на пол у стены. Теперь сборы пошли быстрее, ничего не мешает людям подходить к кровати со всех сторон. Наверное, это глупо, каждый раз ощущать Переход полностью. Я всегда могла с легкостью от этого отказаться. По завершению процесса уходят тревоги. Я предполагаю, что люди пьют специальные таблетки и получают похожий эффект: все беспокойства остаются вне твоего пузыря. Еще со временем чувствуется большой приток бодрости и любые недомогания тела стираются. Своего рода подпитка, хоть мне и неприятно подобное сравнение. Каждый раз я выбираю чувствовать и помнить, какого это. Верю, что так я смогу лучше делать свою работу. Когда мой разум прояснился и тело потеплело, я вышла из палаты, не оборачиваясь. По то же схеме я обошла еще две палаты. Выход из больницы прошел в легком головокружении. Три раза подряд меня кидало от эйфории на дно. Всегда надеюсь, что подпитка даст больше сил, чем отнимет работа. Однозначно смена прошла удачно, так что можно исполнить план по социализации и посетить место живых. Бездумно иду в направлении центра города, с каждым шагом все крепче ступая на землю. К концу маршрута мир кажется даже ярче, чем был с утра. У людей конец рабочего дня случился уже пару часов назад, так что улицы все меньше заполнены отягченными опытом и все больше виднеется молодежи. Таких я люблю, рядом с ними теплее и интереснее всего. Заприметив компанию девушек, недавно вышедших из офиса, я быстро пристроилась к ним. Они весело обсуждали начальство, недавние свидания и жаловались, что мамы все еще считают их детьми. Я была на шаг позади, смеялась над глупостью подкатов вместе с ними. Со стороны наверняка можно было подумать, что я одна из них. Эта мысль приятно грела душу. Беседа настолько увлекла меня, что я решила продолжить «общение» с ними и в рюмочной, где был подготовлен столик у окна. Самая высокая из девушек постоянно оглядывалась на меня. Она смотрела очень сосредоточенно, пару раз даже казалось, что еще немного, и я буду замечена. Но каждый раз ее окликала одна из подруг, так что смятение на лице высокой быстро пропадало. Так продолжалось порядка двух часов. Моя компания успела слегка охмелеть, что спутало их повествование. — Начала подрабатывать сталкером? — резкий голос за моей спиной заставил меня вздрогнуть. Я задержала дыхание, быстро размышляя, что и кому могло меня выдать. Медленно повернулась. В проходе между столов стоял с недавних пор единственный нарушитель моего покоя. — Что ты делаешь? — воскликнула я, когда он сочно откусил красное яблоко, — ты совсем сдурел? В порыве возмущения я встала перед ним, скрестив руки перед собой. — Я всегда знал, что ты за меня переживаешь, — усмехнулся он и вдохнул запах яблока, театрально прикрыв глаза, — ах, как прекрасен запретный плод. Хотя тебе ли не знать, — уголки губ говорящего растянулись еще больше. Я постаралась придать лицу максимальную невозмутимость, посмотрела прямо на него, подняв подбородок. — Отвечай. — Остынь, это обычное яблоко. Я не занимаюсь воровством. Пока, — в его глазах мелькнул вызов, — а теперь ответь ты. Что делает моя устрашающая коллега среди юных и беззаботных дам? Может это ты пристрастилась к воровству? — Нет. Такого не будет, — градус напряжения стал понемногу спадать, как в воздухе, так и в моих плечах, — я люблю проводить с людьми время, — последовал жесткий ответ. — Да, да, как обычно святая и скучная, — он вытер яблочный сок с подбородка свободным запястьем, — предлагаю немного повеселиться и наконец-то познакомиться с твоими друзьями. Он кинул остаток яблока на поднос проходящего рядом официанта, звякнул молниями своей косухи. Улыбнулся широко, но лицо его приобрело ожесточение. Воздух вокруг задрожал, когда он двинулся в сторону девушек, но я схватила его за руку, в попытке остановить. — Гор, прошу! — он замер, в шаге от стола девушек. Они стали беспокойно озираться на проход, будто заметили стычку в далеке, — не надо, — просипели мои слова. Улыбка стала чуть рассеиваться. Гор был выше меня, так что ему пришлось опустить голову в мою сторону. — Почему? — спокойно спросил он. Его грудь в дыхании стала подыматься все больше. Казалось, что опасность по инерции продолжала нарастать в нем. — Я прошу. Они хорошие, не вмешивайся, — сказала я с мольбой. — Все они хорошие. Их жизнь — не твоя забота. А вот смерть — да. Вдруг одна из них захочет посмотреть в лицо смерти поближе, как думаешь? — он выдержал паузу, сочащуюся презрением, — а ты размякла. Жалкое зрелище, — он злобно одернул свою руку из моей хватки. — Не тебе меня судить, — сказала я тихо, устремив взгляд за его плечо, — не принимай свою глупость за вседозволенность. Уходи, — я сделала шаг в сторону, освобождая ему место для прохода. По тому, как плескались огни в его глазах, было понятно, что Гор собирался продолжить перепалку. Но в миг он успокоился и направился в сторону выхода. Передо мной он задержался и тихо сказал: — Скоро увидимся, Лилит.