Остров Чу

      Пещеру затопило.       Лиса ожидала этого и уже собиралась указать Чонгуку на опрометчивость, но он потащил её дальше, даже не взглянув на потоки воды, падающие внутрь пещеры.       — Смотри, — остановился он, притянув к себе Лису. Он снова тесно прижался, будто ливень помешал бы Лисе расслышать слова. — Видишь? Вон там, чуть правее выступа. Там смыло часть лиан. Видишь?       Лиса приставила руки ко лбу. Вода заливала лицо, больно лупила по голове и плечам, мешала смотреть. Показалось, что за выступом и впрямь чернел провал. Неужели пещера?       — Рискнём?       Его губы задели ухо Лисы. И вряд ли Чонгук не понимал, насколько вторгался в её личное пространство. Похоже, он решил не оставить ей выбора, окружить полностью, заблокировать пути отхода.       Чернеющий провал находился неудобно-высоко. Лезть по мокрым скалам точно опасно.       — Переждём ливень тут. Прислонимся где-нибудь, чтобы не стоять совсем уж под открытым небом. А потом поднимемся. Или сразу отправимся смотреть, что осталось от яхты? — продолжал Чонгук, предлагая варианты и интересуясь мнением.       — А что там? — спросила Лиса. Вряд ли Чонгук успел разведать, потому попасть в пещеру первой казалось соблазнительным. Но согласиться сразу Лиса не решилась. Как и отказаться.       — Я не знаю. Но сомневаюсь, что моряки не побывали и там. И заметь, там, — он кивнул на провал, задев щёку Лисы, — наверняка суше и безопаснее, чем в той, которую мы нашли первой.       Замечание Чонгука намекало, что в этой пещере они найдут нечто стоящее. Хотя бы следы моряков. Её с новой силой потянуло узнать, что скрывалось в недоступной пещере.       Чонгук сжал плечи Лисы, слегка потёр, согревая.       — Подождём. Не сутки же дождь будет идти.       Он, не дожидаясь ответа, потянул Лису обратно к деревьям. А она подумала, как всё глупо сложилось: внезапный ливень, их прогулка до пещеры, в которую точно не забраться, прижавшееся тело Чонгука, его признание. И как быстро остров примет жертву Лисы, барашка из яшмы, чтобы отпустить её и Чонгука? И яхта — как сильно повреждена?       Ливень обрушивался на остров, словно боги решились на генеральную уборку и предпочли смыть разом всё, не разбирая. И правда, какое им дело до мелкого островка, не попадающего на карты, и того, что на нём творится? Местным же духам ливень явно не мешал — они своё получат, даже если половину острова снесёт в океан и там растворит.       Под ногами Лисы и Чонгука беспрестанно бежал поток, увлекая за собой траву и часть почвы. Чуть подальше поток превращался в опасную реку, бурлившую и перемалывавшую всё подхваченное неразборчивой водой и сваленное вместе. Это впечатляло и пугало.       Чонгук удерживал Лису возле себя, помогая пробираться к деревьям и не выпуская из рук. Скорее всего у него имелись свои соображения, зачем и что он делал, Лиса же была благодарна просто за поддержку — рядом с крепким теплом Чонгука разгул стихии не казался таким ошеломляюще-разрушительным. Но Чонгуку в этом Лиса признаваться не станет.       Под деревьями тоже не было мирно и тихо. Листва не настолько плотно застила небо, чтобы удержать массы вод, пролитых сверху. В добавок вода ломала ветви и широкие листья, смахивала играючи лианы — мало приятного стоять, зная, что с водой на голову вот-вот обрушится что-то покрепче и потяжелее.       Чонгук развернул Лису лицом к себе, обнял, словно прятал её. Она успела втянуть его запах — уже не настолько привычный, успела подумать, что ей-то так удобно — не по ней лупили водяные стрелы. Чонгук вдруг обхватил её затылок, надавил, задирая голову. И едва Лиса вскинула удивлённый взгляд, поцеловал.       От неожиданности Лиса приняла поцелуй. Всё в касании Чонгука оказалось щемяще-знакомым, каким-то утраченным и вернувшимся. Она снова попала под его влияние, когда уступать было сладко. Чонгук по-хозяйски запускал язык ей в рот, своевольничал с покорными губами Лисы. Это так он «не решался позвонить»?!       Лиса дёрнулась, вцепилась пальцами в бока Чонгука, больно впиваясь под рёбрами.       — Что? — выдохнул он.       По затуманенному взгляду Лиса поняла — в его воображении она уже и простила, и согласилась, и разрешила всё и даже больше. Видимо, «простила» она тогда, когда приняла его помощь в этой поездке.       — Не хочу! — зло бросила Лиса. Дрожь от негодования колотила сильнее, чем раньше от близости к Чонгуку.       — Почему? — закономерно спросил Чонгук. И Лиса призналась себе, что отталкивать надо было раньше, не играть в дружеское расположение и взрослый подход к прошлым обидам, а чётко ставить границы. И почему рядом с Чонгуком она опять дура? Как не поступи, насколько взвешенно или взросло не поведи себя — будет дурой в его глазах и отчасти в своих? Ей что, вообще нельзя было смотреть на Чонгука?!       Челюсть свело от сдержанной ярости. И в слова не облечь! Он и раньше не всегда понимал её возмущения и протесты, но ей казалось, что это у неё повод такой ерундовый — каждый из тех, которые были. Даже после расставания с Чонгуком Лиса перестала оглядываться на то, что он скажет, не сразу.       — Не хочу, — сквозь стиснутые зубы прошипела Лиса и снова дёрнулась.       — Не глупи, — сжал её Чонгук. — Так теплее и безопаснее. Не трону! — добавил, когда Лиса не затихла. А когда она опустила голову, отвернувшись и постаравшись не коснуться плеча Чонгука, хотя удобнее было бы уткнуться в него (да и хотелось на самом деле), он вдруг признался: — Я правда соскучился. Даже не подозревал, насколько тебя не хватало. По ощущениям будто и не расставались, настолько рядом с тобой уютно.       «А мне нет!» — подумала Лиса, но тут же опровергла: ей тоже было знакомо-приятно рядом с Чонгуком, она также словно вернулась в те годы, когда они были парой.       — Я не трону больше, — продолжил Чонгук. — Без разрешения не трону.       Лиса молчала. Дрожь сменилась неприятными мурашками. Невозможность прижаться к Чонгуку и забыться, греясь у его сердца, расстраивала.       — Попыток сблизиться не прекращу, — предупредил Чонгук. Лиса вздохнула. Это заявление давало ей повод неодобрительно нахмуриться, а с другой стороны льстила настойчивость Чонгука. Ведь это её, Лису, он собрался добиваться.       — Я слишком доступна для тебя, да? — озвучила неприятную для себя вероятность Лиса. Руки её так и лежали на боках Чонгука, но уже не пытались проткнуть его под рёбрами.       — Это не так, — отозвался Чонгук.       Лиса не поверила, замотала головой.       — Хорошо, позже поговорим. Ещё будет время, — отступил Чонгук. А потом мягко пригнул голову Лисы к плечу и оставил ладонь на макушке.       Если притвориться, что всё нормально, то забота Чонгука покажется именно заботой — искренней, вызванной светлыми чувствами и уважением. Лиса так и сделала: Чонгук же не прочтёт её мыслей, а без них пусть считает, что Лиса уступила, ей не жалко.              Когда ливень оборвался — внезапно, так же как и начался — Лиса столкнулась с проблемой, как ей вести себя с Чонгуком. Постоянные потоки воды объединяли, вычленяли из всего окружающего в одно целое, замазывали всё, кроме Лисы и Чонгука. Теперь причины прижиматься к Чонгуку у Лисы не было.       Насыщенный влагой воздух висел полупрозрачным маревом, сквозь которое солнечные лучи пытались выжечь каждую каплю. Ноги Лисы увязли в грязи, и переступать куда-то с того клочка, на котором все «ужасы» были знакомы, казалось опасным.       — Та пещера наверху, — серьёзным тоном, словно речь шла только о ненайденных сокровищах, сказал Чонгук, — оставим её на потом. Пойдём на берег, я наши вещи спрятал, надо проверить.       — А яхта?       — И яхту проверим. Но не думаю, что она затонула, остальное поправим, я думаю.       Лиса развернулась. Мокрая одежда сковывала движения, и только поэтому Лиса чуть не упала, шагнув прочь от Чонгука. Ей показалось, что он коснулся её локтя, спеша помочь, но это ощущение тут же пропало.       — Болото сплошное, — пробормотала Лиса, выровнявшись. И увереннее двинулась вдоль кромки леса.       — Ага. И бурные реки грязи, — поддакнул Чонгук.       Туда, где совсем недавно неслись сучья, трава, камни и даже стволы деревьев, Лиса смотреть не стала. Ливень на острове перевернул взгляд Лисы на мир и Чонгука. Что если ей только казалось, будто Чонгук ей подходил? Что если он подходил только в физическом плане? Она бросила короткий взгляд на Чонгука, на его крепкую, облепленную футболкой грудь, на шею и руки. Чертовски привлекателен. Даже сильнее, чем раньше. Похоже, годы в разлуке, пока он «скучал», пошли ему на пользу.       — Чем занимался? — вырвалось у Лисы. — То есть в свободное время, когда не мониторил форум искателей.       Лиса поморщилась. Слишком грубо прозвучало.       — Хочешь знать, встречался ли с кем-нибудь? — ударило ей в спину. Она возмущённо повернулась к Чонгуку. Он встретил её широкой белозубой улыбкой: — Или ты о другом? О том, как далеко зайду в попытках вернуть тебя?       — Не замечала в тебе такой бестолковости раньше. Я просто поинтересовалась, как ты жил. Не поверю, что прям сразу прописался на том форуме и ждал.       — Ты права, Лиса, — он пожал плечами, словно ничего такого особенного в правоте Лисы не было. — Жил как все. В армию сходил, на работу устроился, попутешествовал немного, сменил работу, вроде удачно. По крайней мере, свободным временем для поиска сокровищ располагаю.       — Фриланс? — уточнила Лиса. Раньше Чонгук усидчивостью не отличался, представить его в офисе при полном дресс-коде у Лисы не получалось.       — Ага. Если про девушек важно, то были, конечно. Кстати, про твоего дедушку… Ты нигде больше не встречала упоминания, что на этом острове спасались в последние лет семьдесят — восемьдесят? Ведь нет же?       — К чему ты ведёшь? — не поняла Лиса, пытался ли Чонгук сменить тему разговора или правда так много думал про загадки острова. — В последние лет сто, наверное, уже совсем другие возможности для спасения, и…       — Нет, — оборвал её Чонгук, подступая ближе. — Последние годы важны. Я нашёл лишь парочку упоминаний. Косвенных. Но и мы — не первые, кто искал остров. Так что, Лиса, теперь преимущество может быть только в информации.       — Вот уж не думала, что ты тогда слушал. Мне казалось, ты посчитал рассказы деда за сказки для внучки, которая выросла слишком незаметно. Так ты не меня ждал на форуме? Почему, интересно, раньше не решился сплавать?       Лиса отступила, заскользив в грязи. Мелькнула мысль, что её высокие ботинки, такие удобные при всех приключениях, для ливня не годились. А Чонгука недавняя непогода взволновала мало — он словно и не замечал, что вымок до нитки, а под ногами вязкая грязь вместо твёрдой почвы. И это тоже бесило, меньше всего Лисе хотелось ощущать себя слабой и хрупкой физически; казалось, что следом и дух сдавал позиции, пусть Лиса прекрасно жила без Чонгука последние годы. Да она замечательно справлялась вообще без посторонней мужской помощи, ей было, за что себя уважать! Почему же рядом с ним всё это не работало?       — Постой! — «вовремя» позвал Чонгук. — Давай помогу. — И совсем уж не ко времени продолжил, понизив голос до мягкого покровительства: — Ты так промокла.       Его руки обхватили плечи Лисы, потёрли их, будто могли мгновенно высушить одежду и даже ботинки. Лиса задохнулась. Негодование взмыло высокой волной и застряло в горле. Резко вскинув руки, Лиса смахнула чужие горячие ладони.       Но в ответ получила еле заметную усмешку на красивых губах. И нет, ей не показалось, так она и будет считать.       Чонгук вскинул ладони, сдаваясь. Всё портила та самая едва намеченная кривизна красивых губ. Лиса сосредоточилась на ней, хотя во рту пересохло при взгляде на губы Чонгука. А он ведь целовал её совсем недавно. И да, ей понравилось.       — Значит, сначала идём за вещами и к яхте? Верхнюю пещеру оставляем на потом и как запасной вариант?       Голос не дрогнул, остался деловым и спокойным, и Лиса улыбнулась — так, как совсем недавно улыбалась вип-клиентам в ювелирном салоне, демонстрируя последние поступления и подавая то чай, то пальто. Она только склоняться в поклоне не стала, отчего дежурная улыбка обслуживающего персонала превратилась в чёткую границу между Лисой и Чонгуком: они — чужие друг другу люди.       И глядя в лицо Чонгука, Лиса поняла, что и на дружбу рассчитывать не стоит. Дружелюбие, дружеское расположение — пожалуйста, всё это не выходит за рамки вежливости. Доверять как профессионалу и штурману яхты — да, без сомнений, она потому его и наняла. Верить в нежные чувства — вот это уже опрометчиво и расходится с основной задачей. А больше всего сейчас Лиса хотела выбраться с острова. А если с сокровищем (на что намекала вторая найденная пещера), то вообще замечательно.