Неделя безумия

— Теперь тройной аксель, Оливия! — тренер закричал на всю закрытую площадку. Его голос отдавался нечетким и громким эхом в помещении, заставляя поморщиться. Девушка, скользя отточенными коньками, набирала скорость, сосредотачиваясь, мысленно успокаивая саму себя. «Всё получится». Стар подпрыгнула в развороте, думая, что рассчитала нужное количество сил — через мгновения оказалась лежачей на холодном льду. — Отлично, Стар. Браво, — строгая женщина саркастично похлопала в ладоши, выдавливая едкую усмешку. — Соревнования через месяц. Месяц. Ну хоть что-нибудь ты выучила до конца из своей программы? — Мы её только неделю назад утвердили, — буркнула фигуристка под нос, поднимаясь с колен. — Да, Ирина Васильевна, выучила. Но аксель пока на даётся. — Чтоб я не слышала больше этого. Тебе должны даваться все элементы, какой бы сложности они не были. Ноги в руки и вперёд тренироваться. Можешь хоть всю ночь здесь кружить, мне нужен результат как можно скорее! — тренер вскрикнул в грозном тоне, затем двинулся к выходу со стадиона. — Я приду через пять минут. Шевелись. Оливия проводила Ирину злобным взглядом, зарычав от безысходности и бессилия. Она опёрлась на бортик арены, глубоко вздыхая, желая подавить агрессию. — Я ебусь над этим уже три часа без перерыва! — сжала кулаки в заскрипевших зубах. — Ну не получается у меня, нахрена тогда он нужен, этот аксель! Тулуп бы только оставили, чёрт побери. Стар оторвалась от опоры, затем, покружившись в обыкновенных элементах, чтобы расслабиться, она вновь начала выполнять свою нелегкую программу. Разгон, прыжок, падение. Разгон, но слабый прыжок. Разгон… — С-сука, — Оливия лежала посередине катка, стукнув по нему от бешенства, затем уставилась в потолок, хныкая. Может к чёрту это фигурное катание? Какой смысл, если миллион попыток не венчались успехом? — Интересная тренировка, Стар. Знакомый голос вывел девушку из транса. Она закрыла глаза, одними губами проговорив матерное слово, затем резко встала, направляясь навстречу нежданному человеку. — Тебя это не касается, Воробьёв, — фыркнула Оливия, оглядев пришедшего парня с большой сумкой на плече. — Чё здесь забыл? — …Тебя не касается, — пожал плечами, сев на трибуну, неспешно переобуваясь, смотря на неё с ухмылкой. — Владик, пришёл уже, да? — Ирина Васильевна торопливо прошла к нему, потрепав по макушке, от чего парень недовольно насупился. — Ты, конечно, вовремя, но у меня ещё Стар не закончила. — Я закончила, — фыркнула Оливия. — С отвратительными результатами. Если ты так скажешь приемной комиссии, вылетишь из спорта навсегда! — ответила женщина, а Воробьёв усмехнулся. — Влад, покажи ей, как нужно выполнять свою работу. — С превеликим удовольствием. После того, как парень надел коньки, он встал на лёд, специально задевая раздражённую Оливию, проезжая дальше, к середине. — Смотри очки не разбей, Ботаник! — взъелась она на его жест, наблюдая за последующими действиями фигуриста. Идеальное выполнение акселя нисколько не удивило Оливию. Воробьёв всегда был лучше неё в выполнении элементов, да и фигурном катании целом — у него огромный стаж. Херов профессионал своего дела. Девушка скучающе вскинула брови, когда тот добавил несколько оборотов, красиво закончил выполнение элемента и вновь подъехал к девушке, тормозя боком с характерным звуком. — Умница. Вот — достойный конкурсант. Учись у Воробьёва, Оливия. — Не обязана. Сама справлюсь. Тренер тяжело вздохнул и покачал головой, махнув на фигуристку рукой, не найдя лучшего аргумента, чтобы заткнуть её. — Ты до жути упрямая, Стар, — начал невинно Влад, поправив свитер девушки сзади. Она отшатнулась: — Ботанам слова не давали, — огрызнулась та. — Иди, выполняй свою работу на «отлично», а ко мне не приближайся. — Зависть прет из всех щелей. Мне это льстит, Оливия, но угомонись слегка. — Пошёл ты! — Тихо вам! — перебил их тренер, посмотрев на двоих недобрым взглядом. — Оливия, я настаиваю, чтобы ты взяла несколько уроков у Влада. Он подтянет тебя к лучшему! — Определенно подтяну, — приторно улыбнулся парень, смотря то на партнёршу, то на Ирину. Стар постепенно закипала. — …Откажусь от столь щедрого предложения. Мне кажется, у него есть дела поважнее. — Я выучил программу наизусть, так что мне не составит труда помочь тебе с подготовкой. «Вот же сука!» — Решено. Как раз сблизитесь, хоть собачиться не будете. Поглядим, и в пару вас поставим на грядущее мероприятие. — ЧТО?! — Оливия разразилась возмущением и искренним недопонимаем. Её оставили без ответа. Ирина Васильевна сдержанно улыбнулась, переводя взгляд на фигуриста, подзывая к себе на личный разговор, заставляя девушку вновь тренироваться. — Влад, — начала та, когда парень оказался близко. — Я рассчитываю на тебя, правда. Сколько я борюсь с ней — невыносимо уже. Она девочка способная, талантливая, именно поэтому я забрала её к себе в команду. Но ей нужен хороший наставник своих лет. Сделай так, чтобы через месяц Оливия заблистала в свежем выступлении. Не за бесплатно, конечно же. Помнится, ты уже помогал новичкам… — Не беспокойтесь, Ирина Васильевна. Я постараюсь внедрить в неё решимость, — ответил Воробьёв, обращаясь к тренеру без каких либо претензий. — Я сам проходил через такое. Тогда мне помогли Вы, теперь моя очередь преподать хоть какой-то урок тому, кто в себе неуверен. — Так держать, Владик. Спасибо, — женщина счастливо улыбнулась, по привычке потрепав парня по голове, затем взглянула на свои часы, где стрелки перевалили за семь. — Идите. Я потренирую Оливию и сам повторю программу. Вам нужен отдых. Ирина кивнула, ещё раз поблагодарила Влада и забрала сумку с пуховиком со стола, идя на выход из помещения. Стар проследила за этими действиями, когда тренер скрылась из помещения, оставляя их наедине. — Что за фокусы, Ботан? — обратилась девушка, подкатив к нему, скрещивая руки на груди. — Никаких фокусов, мы будем учиться делать тройной аксель, — выдохнул спокойно. — И прекрати называть меня ботаном. Достало уже. — Мне похеру, веришь? Зазубрил всё на год вперёд, теперь будь добр носить отстойную кличку. Воробьёв фыркнул, филигранно развернувшись на сто восемьдесят, направляясь на середину катка, крикнув: «За мной». Оливия задрала голову вверх, мысленно послав всё к чёрту, затем собрала волю в кулак и последовала за партнером, понимая, что выхода нет. Тренироваться нужно, а тренер, вроде как, только что отрёкся от неё. Неужели её настолько ненавидят?

***

— Прыгай! — Да подожди, ёб твою мать! — зарычала Стар, ускоряясь, сделав несколько тулупов, тихо тараторя свою программу раз за разом, чтобы не забыть следующий шаг. Прошло всего два занятия, как они с Ботаном начали заниматься вместе — на третье Оливия уже не вывозила его занудство. — Я тебе показывал технику пять раз. У тебя что, в одно ухо влетело, в другое вылетело? — Влад расслабленно гнался на коньках за ней, чтобы вовремя подгонять и напоминать движения. — Вращение, Стар! Она выполнила указание, вращаясь, не успевая сделать вдох, тут же вновь разгоняясь по стадиону. Постоянный недовольный бубнёж совершенно не мотивировал её на большее. — Оливия, я прекрасно знаю, что ты можешь. Давай вместе со мной, ладно? Соберись, — Влад оказался рядом, смотря на девушку, на что та безразлично пожала плечами. Стар заскользила, вскоре вращаясь в сложном элементе, однако совершенно неудачно: сначала криво встав на коньки, потом от неравновесия упав на лёд. — Блять! — изнеможенно вскрикнула, поджав голову к коленям, издавая истошное рыкание. Опять не получилось. У неё в последнее время мало что получалось, особенно совладать со своим разумом и сохранять самообладание. Воробьёв посмотрел на девушку с сожалением. Он подкатил сзади, тяжело вздыхая, затем сбоку сел перед ней на колени, глядя украдкой. — Давай, начинай, — хмыкнула Оливия, смирившись с судьбой. — Начинать… что? — Что я неуч, который ничего не добьётся, что я бестолковая тварь, которая не хочет ничего понимать, что я могу лучше, просто мне очень лень, что я ни на что не способна и… — О-Оливия. Он осекся. Безусловно, суровое воспитание преподавателей также сказалось на его психике, но Влад даже не думал, что могут быть настолько тяжелые случаи, когда человек действительно погружался в депрессию из-за сказанных слов. Они же, вроде, закаляли. Заставляли работать-работать-работать. Разве так не у всех?.. — Что «Оливия»? Разве я не права? Вы мне на каждом шагу толдычите одно и то же. Заебали со своей шарманкой, правда. Я батрачу изо всех сил. — Я знаю это. То, что ты стараешься и делаешь все, что в твоих силах — это видно. Просто… — вздох. — Тебе нужна мотива… — Это не мотивация, Влад. Мне не нужны оскорбления, спасибо. Дома хватает по горло. «К каждому ученику нужен определенный подход», — разве не это говорила Ирина Васильевна, когда занималась с Владом? «Твою мать. Совсем неправильный подход», — озарило парня, смотря на бедную девушку. И причём тут «дома хватает по горло»? — Так, Оливия. Давай попробуем ещё раз. Не получится — отдохнёшь, потом ещё раз постараешься. — Ага, как же. Влад сразу подал руку, чтобы она встала, но та самостоятельно поднялась, одергивая свитер, дёрнувшись в сторону. Он сдержанно и молчаливо следил за тем, как Стар старалась выполнять задания, от легких до сложных. Аксель не давался, как не крути, но, по крайней мере, у неё уже получалось соблюдать баланс после прыжка. — Завтра в семь, — сказал Влад прежде, чем та слету напялила куртку, опрокинув рюкзак на плечо. Услышав сухое «ага», Оливия, не попрощавшись, вышла прочь: опаздывала на последний вечерний автобус.

***

Она думала, что ни на что не способна. Вернее знала. Мать насильно запихнула её с детства в фигурное катание, подначивая заниматься хоть чем-то (это был предлог для того, чтобы оставаться дома без дочери и потягивать бутылки водки) и не стать обузой. Оливия подумала, что это не так уж и плохо — кататься на льду, кружится вокруг себя и делать «ласточки», но когда в дело вторгся профессиональный спорт, девушка насторожилась. В её планы это не входило. Но кто спрашивал? И началось: тренировки, выступления, конкурсы, гастроли. Фигурное катание встало на первое место. Второе — учеба в колледже. Совмещать было тяжело, до потери сознания глубокими ночами во время выполнения домашних заданий. Стар хотела бросить и никогда больше не связывать свою жизнь с этим, но озверевшая мать, ставшая к взрослым годам дочери заядлой алкоголичкой, не давала оступиться. Лишь раз Оливию заикнулась об этом — получила удар по животу. Больше речи об уходе и не шло. Поэтому ей и сложно. Давление со стороны мамы, тренеров, преподавателей прогрессировало, но она привыкла. Ещё и этот Влад… какого чёрта этот парень позволял себе так много? Он не раз вкидывал какие-то оскорбления и усмешки в её сторону, потому что считал себя лучше неё. Но какое ей до этого дело? Жил бы своей жизнью, не трогал бы её… Они знакомы давно — казалось, должны были подружиться, но каждый раз, когда их взгляды сталкивались, накатывала неприязнь, и начиналась непроизвольная война двух зол: кто кого выиграет в вымышленном бою. На словах была Оливия, на практике — Ботан. Так и жили в странной ненависти, построенная за зависти, злости и недопонимании. Не сказать, что это очень сильно раздражало девушку: конечно, бывало, что до дрожи в коленях хотелось убить его за скверные слова, однако Воробьёв — не самое гнилое, что происходило в её жизни. Просто неприятный пунктик, который невозможно стереть с белого листа жизни. После того, как Ботаник стал её «учителем», почти ничего не изменилось. Были перепалки, ссоры, скандалы, странная ситуация после того, как упала на льду, но чего-то сверхъестественного не предвещало. Стар выполняла работу, стараясь подбодрить саму же себя, Влад наставлял, только молчаливее, чем в прошлые разы. В-с-ё. А до конкурса осталась неделя.

***

— Умница! Так держать, — улыбнулся Воробьёв, следя за Оливией за пределами катка, опираясь на ограждение. — Только спину ровнее. А ещё спустя некоторое время Ботан начал подбодрять, улыбаться и переставать кидаться неуместными шутками. Словно подменили того парня, которого знала Стар половину жизни. Только она такого подхода никак не оценила: — Тебе наконец дала какая-то баба или че с тобой, не пойму? — Настроение хорошее, Стар. — Решил провести ботанские эксперименты и нанюхался кокаина? — …О Господи, нет конечно. Странные предположения у тебя. Разве человек не может быть счастливым просто так? — Не может. Должен быть случай. — Хорошо, есть случай, — почти перебил. — Ты сегодня очень хорошо работаешь, и меня это определено радует, понимаешь? — Неа. Бред какой-то, — неловко усмехнулась Оливия, стараясь не отводить взгляд от внезапного смущения. — Не бред, а реальность. Одиночный аксель у тебя получается. Тулуп, вращение, «бабочка» — на высоте. Осталось только сложное доработать, и будешь большой-пребольшой умницей. — Охуеть, тебя реально накачали что ли? — принимать комплименты девушке слишком сложно. Она достаточно долго не слышала их, либо пропускала мимо ушей, считая, что они явно не про неё. Стар остановилась около Влада, прищурившись. — Зрачки вроде не расширены… — Прекрати паясничать! — нахмурился Ботан. — И не отвлекайся от дела. — Хорошо, — демонстративно боязливо отозвалась та, отъезжая подальше. — Сделаешь тройной аксель — отпущу пораньше, — сказал вслед, услышав неоднозначный ответ в виде краткого уставшего стона. — Давай-давай. Всё получится! «Все получится.» Оливия не помнила, когда в последний раз в неё кто-то верил. Эта реплика заставила непроизвольно улыбнуться, чёрт знал, почему. Ответственный момент настал. «Либо сейчас, либо никогда», — затрепетала девушка, набирая скорость. Сердце забилось быстрее в мелкой дрожи по всему телу. Ботан занервничал, скрещивая пальцы, надеясь, что всё пройдёт успешно. Прыжок, тройное вращение, ровное приземление. Идеальное выполнение элемента. Влад воскликнул с громким: «есть!», усмехнувшись над маленькой победой, в то время как Оливия, проехав круг, резко затормозила и посмотрела перед собой. — Твою мать. Я сделала это, — в шоке прошептала, ощущая сильную пульсацию в висках от переживания. По телу волной прошлось чувство сладкой эйфории. — Умница, Оливия! Ты справилась! — восторженно продолжал Воробьёв, подзывая к себе рукой. — Я же говорил, что все получится. — Получилось, — заторможенно произнесла девушка, поднимая на него удивленный взгляд от самой себя. — Замечательно. Теперь ты смело можешь идти домой.

***

— Пока, — вбросила Оливия, собираясь покинуть закрытый каток, как тут Влад заставил остановиться её в странных словах: — Ты меня ненавидишь? Стар этого не ожидала. Всего, чего угодно, только не такого. Пару месяцев назад бы она точно сказала «да» и сразу ушла, но тут… — Что с тобой не так, Ботаник, — вздохнула Стар, понимая, что вляпывалась в очередную хрень. Молчание. — То есть я прав? — подчеркнул неуверенно тот, подходя ближе. — Ты ожидаешь другого ответа? — горько усмехнулась, не смея заглядывать в его серьёзные глаза. — Мы слишком много пережили, чтобы начинать расхлебывать это. Давай не поднимать это те… — Мне нужен чёткий ответ. — Мне нужно, чтобы ты отъебался. Я не обязана отвечать на вопрос. — Хорошо. Тогда я хочу извиниться. За всё, что наговорил тебе, — Влад вздохнул, немного покраснел и продолжил взволнованную речь. — Признаюсь: стыдно, что обижал тебя своими поступками. Ты действительно талантливая девушка, просто… «К тебе нужен правильный подход.» — …Я полный дурак. Простить за это сложно, знаю. Да и без меня у тебя проблем много, но… — Влад. Мы утонули в этом дерьме, — прервала девушка, отрицательно помотав головой. — Ничего уже не изменить. Окей, я прощаю тебя. Что с этого-то? Ты не изменишься, я не изменюсь. — Я не хочу быть врагами. Заебала эта шарманка, — повторил её слова, сказанные давным-давно, ещё на первых занятиях. Она осеклась, медленно посмотрев на фигуриста. Воробьёв старался уверенно держать планку, однако неловко переминался с ноги на ногу и тяжело вздыхал. — …С чего бы вдруг такие заявления? — Говорю же: надоело. — А раньше ведь устраивало. «А я раньше не замечал, насколько красивые у тебя глаза.» — Ты согласна на перемирие? — пришёл к выводу тот, ожидая точного ответа. — Слишком неожиданно, Ботаник. Но я согласна.

***

— Ты готова. — Я готова. — Все пройдёт хорошо. Ты на последних тренировках показывала лучшие результаты. Осталось показать их комиссии, — Ирина Васильевна сильно переживала, поправляя на Оливии форму, шатаясь туда-сюда, не находя себе места. — Сохраняй решимость. — Как скажете, — усмехнулась Стар, проследив, как Влад вошёл в кабинет за расчёской. Ненависти нет: они договорились. Между ними нейтрально. Между ними прочный лёд. — Удачи, — сказали друг другу перед выходами под бурные аплодисменты. Воробьёв, почему-то, за себя не волновался. Не потому, что уверен в своей программе, а за Оливию, которая готовилась к этому дню, как никогда раньше, истрачивая себя полностью. И не важно, на какие баллы он выступит: главное, чтобы этот ебучий тройной аксель был у Стар на высоте. Он уверен, что девушка сможет и не давал себе поводов сомневаться. Закончилось всё слезами. Горячими, обжигающими слезами, которые лились у Оливии в настоящей истерике за пределами катка. Она сделала это. Все элементы выполнены феерично и профессионально — так, как никто даже и не думал. Стар блеснула изящностью и утонченностью, отдаваясь в танец, поддаваясь искрящимися экзистенциальными эмоциями. А когда поняла, что финал завершён в успешном выполнении прыжка, то счастливо рассмеялась прямо на виду у людей, которые раз за разом скандировали комплименты. — Я знал, что все получится, — кивнул Воробьёв, без грамма зависти улыбаясь фигуристке. — А ты мне не верила. — Без тебя бы не справилась, — призналась та, вставая на ноги, освобождаясь себя от коньков. — Спасибо. Говорят, что общее дело сближает людей, и это их случай. Ботан и Оливия — два бьющихся сердца в ритме танца фигурного катания. Между дружбой всегда стоял общий запрет, но каждый из них совершил шаг на пути к уничтожению этого барьера. Обнялись. Обнялись чувственно, горячо и нежно, смотря в глаза. Хотели сказать многое, но понимали, что не сейчас. Знали, что всё ещё впереди, и спешить некуда. Оливия чувствовала, что лёд постепенно таял. Влад чувствовал, что действительно нашёл нужный и правильный подход.