Хорошо живем! Счастливо!

Мать подсела к отцу на диванчик. Положила голову на грудь, а длинные ноги закинула на табуретку. Заглянула, что там показывают на экране и не сдержалась — По-моему этот Авербух вечный. И не стареет. — Да деньги ему нужны. Вот и будет корячиться на экране до смерти. У него же каждых пару лет — новая Лиза со львенком. Надо всех содержать, кормить. Авторитетно заметил Даня. Он как никто знал что такое прокормить семью. Даниил Маркович, после полутора ставок в школе, брал ружье и дежурил ночь в военизированной охране на крупзаводе. Отстреливая голодное население, которое лезло через забор. И, если повезет, то голубей. По негласному распоряжению начальства —  голубей охранникам разрешали оставлять себе. А голуби на крупзаводе были что надо — толстые, жирные на подножном корме. Мясо было, правда, темным, жестким и вонючим. Но все равно это было мясо. Остальные и такого не видели. Зарплату уже второй год не выплачивали. Но зато можно было выносить в носках крупу. Тем и кормились семьей. А то что та школа? Что оттуда вынесешь? Глобус, на который натянута сова? — любимое развлечение выпускников. Или разве что его — учителя танцев вперед ногами. Вообще-то и учитель танцев был в школе не нужен. До его появления танцы преподавала сама Этери. И так бы и справлялась неплохо, если бы однажды их физик Дудаков, который любил в свободное время посидеть с удочкой, не притянул улов. К замерзшему озеру пришел топиться Пьеро — его душа высокого полета не выносила жестокости окружающего мира. А еще бабы не давали. Утопнуть было целых два повода. То ли как хореограф, то ли как человек Даниил Маркович оказался не совсем качественным — поэтому не тонул. Помучался, помучался, да попросил погреться у рыбаков. Физик посредственной школы Дудаков над ним сжалился, химик этого же учебного заведения Шветский угостил настойкой, которую он колдырил у себя в кабинете химии и Данька ожил. И даже запрыгал. Сразу четверные. Малым педагогическим советом на выезде решено было находку тащить к Этери. Только она могла из любого говна сделать конфетку. Вот так он и пристроился. Вначале в школу, потом за пазухой у самой Тутберидзе, а потом пошел на завод. Работа как работа. И за самоповторы никто не упрекает. Сытно. И семья не голодная. Спать, правда, всегда хочется — ночные дежурства сутки через двое. Один день отсыпной, другой день — выходной. Но Даниил Маркович не отсыпался и не отдыхал — у него было полторы ставки нагрузки в школе. А это кроме самих уроков еще куча методического материала, который надо заполнить дома. Тут ему на помощь приходила Этери. Пока он не спал на дежурстве, она не спала дома. Заполняла все бумажные преподавательские дела за двоих — за себя и за мужа. Но не только этим занималась уважаемая физрук посредственной 38 школы города Москвы по ночам, когда муж уходил на смену. По ночам, когда муж уходил на смену, к ней заваливался их начальник, директор этой самой посредственной школы Эдуард Михайлович.