Любовь, мир и полосатый кот

      Спайк Шпигель видел дурной сон, который никак не хотел заканчиваться. Более того, с каждой минутой он становился всё ужаснее. Смерть единственного человека, которого Спайк любил, пистолет Фэй, направленный прямо в искусственный глаз, реки крови, текущие из трупов головорезов синдиката и наконец, белое, словно снег на Каллисто, лицо Вишеса. Всё это вертелось перед глазами подобно какой-то дьявольской центрифуге. Но всё же что-то подсказывало Спайку, что есть возможность выбраться из этого кошмара. Надо только увидеть свет. Да, свет точно разбудит. Шатаясь из стороны в сторону, молодой человек спустился с залитой кровью лестницы и побрёл к выходу из здания, где всё пахло смертью.       Но заветный свет, к которому так стремился Шпигель, оказался не столь ласков, как подумалось Спайку. Он моментально резанул по левому глазу, который и без того безбожно болел из-за огромного количества крови, текущей со лба. Тем не менее, Спайк всё же разглядел огромную толпу бойцов «Красного Дракона» поджидающих его внизу.       «Они тоже сон… - твердил про себя молодой человек. - Как и всё, что меня окружает. Сейчас я открою глаза и очнусь на диване на борту «Бибопа». В соседней комнате Джет варит кофе, а неугомонная Фэй опять возмущается отсутствием денег на косметику». Не обращая внимания на оружие в руках толпы, Спайк принялся медленно спускаться по лестнице, зажимая огромную рану на боку, оставленную клинком своего заклятого врага.       Глядя на бесконечные ступени, залитые ярким светом, Шпигель почему-то вспомнил видение огромной лестницы, которое пришло к нему, когда он наелся странных грибов, принесённых Айном и Эд на «Бибоп». Тогда, галлюцинация в виде жабы-философа сказала, что он поднимается в рай. Сейчас же было совсем наоборот. Спайк спускался из самого настоящего ада, обезглавив его чудовищного властелина. «Какой реалистичный сон….», - подумал Шпигель, ощущая, что его ноги становятся тяжелее с каждой секундой. Не в силах больше контролировать своё тело, он вдруг остановился и внимательно поглядел на тех, кто ждал внизу. Внезапно, ему в голову пришла мысль о том, что раз это сон, то он может делать всё, что угодно. Всё равно ведь он в любой момент сможет проснуться. А сейчас как раз момент, когда это можно проверить. Убедив себя в этом, Спайк поднял правую руку, сложил пальцы в форме пистолета и, улыбнувшись непонятно чему, прошептал:       -Бах.       После этого наступила пустота. Будто кто-то накинул одеяло на голову. Темнота поглощала всё. Звуки, свет, даже мысли. Джулия, Вишес, Джет, Фэй…. Один за другим, их образы исчезали из памяти. Наверное, так и ощущается момент засыпания…              Проваливаясь в непроглядную тьму, Спайк Шпигель, 27-летний охотник за головами больше не видел и не слышал ничего. Не видел неожиданно спикировавшую «Рыбу-меч», чьи красные крылья так неестественно выделялись на фоне бело-желтого неба, не слышал пулемётной очереди, которая разрезала толпу гангстеров, словно скальпель хирурга. До его ушей не долетали всхлипы и ругательства, произносимые очень знакомым голосом, а закрывающиеся под тяжестью век глаза уже не могли заметить стройную девушку с короткими фиолетовыми волосами, бежавшую к нему со всех ног. Жизнь молодого человека медленно угасала, не в силах противостоять тяжести ранений.       Он не помнил, сколько времени прошло прежде, чем тьма начала рассеиваться. День, два, неделя, месяц… Но в конце концов, что-то как будто щелкнуло, заставив Спайка вынырнуть из океана всепоглощающей пустоты. С трудом разлепив глаза, молодой человек увидел подозрительно знакомую обстановку. Металлический потолок с желто-зеленым вентилятором, приглушенный шум телевизора и замызганную обивку видавшего виды дивана. Выходит, он и правда просто спал? Да, другого и быть не может!       Кровь на снегу, тусклый свет клинка в тёмной комнате, Джулия… Всё это ему привиделось. Чёрт, надо пойти, рассказать Джету. Он наверняка сможет объяснить, к чему это всё было. Удостоверившись, что уж в этот раз он точно проснулся, Шпигель попытался встать с дивана…и едва не закричал от боли, пронзившей его бок.       Сначала, он не понял, откуда на его теле взялись такие раны. Но затем, молодой человек осознал самую страшную мысль в своей жизни. Чудовищный сон оказался явью. Не в силах принять это, Спайк закрыл глаза и почувствовал, как из воспаленных глаз медленно струятся слезы.       -Эй,эй,эй. Очнулся, всё-таки? – раздалось над ухом. Шпигель с трудом повернул голову и увидел пару изумрудных глаз, которые пристально смотрели на него.       Фэй… Кажется, она пыталась его остановить от попытки раз и навсегда разделаться со своим прошлым и уйти в небытие. Интересно, что на неё нашло? Раньше эту легкомысленную девицу волновали исключительно деньги. Может, Спайк был ей что-то должен? Нет, чушь какая-то… Но ведь что-то же ей двигало. Хотя какая разница…       Пока молодой человек боролся с мыслями в своей голове, девушка дошла до кресла, стоящего напротив дивана, и аккуратно села в него, не сводя глаз с лежащего на диване Спайка. В её жестах больше не было вальяжности и кокетства. Более того, на ней даже не было макияжа и помады. Об этом красочно говорили огромные круги под глазами и растрёпанные волосы, которые прежде всегда были расчёсаны в аккуратное симметричное каре.       «Да что с ней произошло? -никак не мог понять Спайк. — Это точно та Фэй, которую я знаю? Что вообще случилось, когда я ушёл? Неужели…» Внезапно все паззлы в голове молодого человека сложились в единую картину. Монолог Фэй про единственное место, куда она могла вернуться, её слёзы, пробуждение на «Бибопе» после резни… Шпигель отказывался верить в произошедшее, но его воспалённый мозг упрямо твердил одну и ту же мысль:       «Её руки спасли тебя из ада».       Повернув голову, он увидел, что Валентайн, тем временем, продолжала смотреть на него, так и не сменив позы. Тогда, Спайк с трудом привстал на здоровое плечо, собрался с силами, улыбнулся свой очаровательной улыбкой и через силу промолвил:       -Что ж, похоже я жив, да?…       Изящные черты лица Фей чуть дрогнули, но она, тут же совладав с собой, снова придала себе спокойный вид. Впрочем, это длилось недолго.       -Сначала ты говоришь мне о том, что прошлое не имеет значение. Ведешь при этом себя как ни в чём не бывало и вообще, наслаждаешься жизнью. Затем, ты с головой окунаешься в прошлое и тебя оттуда не вытащить. А под конец и вовсе идешь на верную смерть. Спайк, что с тобой такое? Что ты делаешь со своей жизнью?!       Голос Фэй становился все тише и тише, а потом и вовсе перетек в слабо сдерживаемые слезы, которые пронзили Шпигеля больнее, нежели катана его заклятого врага. Но еще хуже было то, что Спайк совершенно не знал, как ему ответить Фэй. Ее слова были абсолютно правдивы, но легче от этого не становилось.       -Впрочем, какое мне дело до твоей жизни? - вдруг резко произнесла Валлентайн. - Ты же наверняка знаешь все лучше других. Это же ты пробыл черт знает сколько в проклятой криокамере, очнувшись в совершенно ином мире, где никого из твоих близких уже нет в живых. И это ты вынужден был держать руку на рукояти пистолета, поскольку каждая свинья в этой проклятой галактике норовит сунуть свои мерзкие лапы тебе под юбку…       Девушка резко сжала кулаки и быстрыми шагами направилась к двери. Однако на середине Фэй остановилась, посмотрела через и плечо и бросила последнюю фразу:       -Ты решил, что твоя любовь потеряна и тебе остается лишь искать смерть. Но ты даже не подумал, что есть люди, которым совершенно не хочется пережить тоже самое….       После этого, пробормотав несколько едких ругательств, Фэй быстро вышла из каюты. Спайк, который все это время сверлил глазами грязноватый пол «Бибопа», молча отвернулся к стенке дивана, борясь с желанием закричать во весь голос. Хотя вряд ли у него хватило бы сил даже на это. Поэтому он просто отдался подступающей пустоте и с головой провалился в неё.              Его пребывание в качестве полумертвого тела продолжалось почти неделю. Лишь на седьмой день Спайк сумел встать на ноги и сделать первые за долгое время шаг, опираясь на холодную металлическую руку Джета. Они вместе прошлись по кораблю и даже немного поговорили о том, что их ждет дальше. Однако Шпигель все еще был слишком слаб, поэтому через двадцать с небольшим минут у него схватило раненый бок, и он едва не упал, зацепившись ботинком за щель в полу.       -Эй-эй, Спайк.., - негромко сказал Джет, помогая другу прийти в чувство. – Что-то ты совсем размяк. Может, нам всё же стоит отправиться в больницу? Деньжат правда маловато, но мы что-нибудь наскребем. Нельзя же тебе оставаться в таком состоянии. Да и из еды у нас одни дрянные консервы и пиво, -нервно улыбнулся здоровяк, поглаживая облысевшую макушку.       По правде говоря, Джет был прав. На этой заурядной пище Спайк ослаб еще больше. Однако он понимал, что Джету придется пойти на крайние меры, чтобы обеспечить ему нормальное лечение. Поэтому, он помотал головой и попросил Блэка помочь вернуться ему на диван. Лицо напарника на мгновение перекосила легкая гримаса неодобрения, но все же он помог Шпигелю дойти до места сна и отправился в мастерскую.       Морщась от боли, Спайк лег на спину и попытался подумать о том, что ему делать дальше. С такими ранами за пистолет он сможет взяться очень нескоро, а другому жизнь за 27 лет его не научила.       «С другой стороны, я всегда могу пойти работать механиком. Или перегонять космогрузовики, как та неугомонная женщина с мужским голосом», - подумалось молодому человеку. Он даже попытался вспомнить её имя, но безрезультатно.       C приятных мыслей о своем прошлом, Спайк вдруг перескочил на Фэй, которую он не видел уже около недели. Девушка явно была либо обижена, либо расстроена, либо очень зла на товарища за «опрометчивый», по ее мнению, поступок.       Начав думать о Валентайн, Шпигель снова понял, что не может осознать причины её операции по спасению. Импульсивность была всегда присуща этому человеку, но…Фэй до того дня, как всё случилось, производила совершенно иное впечатление.       Легкомысленная девица с жаждой легких денег, которая еще и не чурается использовать привлекательную внешность для обольщения. С другой стороны, ее слова перед уходом Спайка к Вишесу, вскользь брошенная фраза после того, как он очнулся. Всё это явно говорило о том, что девушка серьезно поменялась. Хотя, может она и была такой. В чужую душу заглянуть сложно.       Все эти раздумья привели к тому, что Шпигель еще больше захотел отдохнуть. Поморщившись от боли из-за швов, он повернулся лицом к спинке дивана, и глубоко вздохнув, закрыл глаза.       Ему снилось молочно-белое поле, которое тянулось до самого горизонта, где земля сливалась с таким же белым небом. Это было крайне странное чувство. Спайку казалось, что его заключили в разбивочный бильярдный шар, который катится по просторам вселенной.       Внезапно, в бескрайней белизне начали вырисовываться две черные точки, которые постепенно приближались. Не понимая, что происходит Спайк двинулся им навстречу, напрягая зрение до предела. Пока точки становились все ближе, Шпигель по привычке потянулся за пазуху, где держал свой верный «Джерико»…. И понял, что на нем нет бинтов.       Пораженный этим фактом, молодой человек застыл и принялся ощупывать себя. Действительно, никаких следов схватки с Вишесом. Глаз не болит, костюм целый, а тело полностью слушается. Между тем таинственные пятна подошли на значительное расстояние и Спайк увидел, что к нему бежит небольшая кошечка такого же белого цвета, как и все вокруг. Ее миниатюрные лапки, казалось, перебирали по воздуху.       Удивившись такому зрелищу, молодой человек присел на корточки и вытянул руку, чтобы погладить существо, когда оно наконец приблизится. Хоть Спайк и говорил, что терпеть не может животных в этот раз, ему почему-то невероятно сильно захотелось впустить пальцы в эту белоснежную шерстку.       Внезапно, Шпигель увидел, что в шагах двадцати от него земля как будто начинает чернеть. Забеспокоившись, Спайк двинулся вперед и к своему ужасу увидел, что прямо перед кошечкой появляется огромная пропасть. Он попытался выпрямиться, чтобы не дать существу упасть, но едва не задохнулся от резко появившейся боли. Трясущимися руками Шпигель схватился за бок и почувствовал, как через пиджак проступает кровь. А тем временем, пропасть становилась все шире, шире и вскоре кошечке оставалось меньше метра до места, где белоснежная поверхность земли как будто провалилась в глубины космоса.       Не в силах смотреть, как погибает животное, Спайк закрыл трясущимися руками лицо, закричал…. И, неожиданно для себя, снова очнулся на Бибопе.