Изменить все

       Несмотря на то, что Гермиона Грейнджер привыкла решать сложные задачи, даже для нее, необходима была помощь, поэтому, каждый раз, когда Персефона приходила помочь с Нарциссой, она и сама не знает, почему назвала дочку именем матери своего любовника по-другому его и не назвать бывшая сотрудница министерства магии была на седьмом небе от счастья, ведь это значило только одно. Наконец можно выдохнуть и привести голову и мысли в порядок. С работы, словом, Гермиона уволилась. И дело было не в том, что она не могла работать с человеком, от которого родила, и, который ее бросил хотя, это было в точности наоборот , и не из-за бывшего мужа, который, постоянно заходил к ней в кабинет, умоляя вернуться и начать все с начала, на самом деле все было проще простого – просто не с кем оставить дочь.        Попытки уговорить Грейнджер признаться всегда заканчивались для Пэнси полным провалом. Она ничего не хотела слушать, постоянно твердила, что справится со всем сама, но, где бы она была, если бы не добрая Персифона, которая, сразу после того как Грейнджер родила, поселилась недалеко от ее дома. Паркинсон всегда была готова прийти на помощь, она, наверное, единственный человек, который остался из ее прошлой жизни, ведь с бывшими друзьями, Гермиона Джин Грейнджер так и не поддерживает связь. И, хотя, они неоднократно пытались наладить отношения, волшебница просто не простила им то, что когда-то они уже отворачивались от нее.        С каждым днем Нарцисса Моника Грейнджер приобретала черты лица своего отца, порой, когда Гермиона брала ее на руки, девушка прямо-таки видела в ней маленького Малфоя. Его самодовольную улыбку, она никогда не забудет, впрочем, как и его самого… к сожалению.        Когда руки опускались, или же, когда Цисси спала в своей люльке, Гермиона Грейнджер винила во всем себя. Ей не нравилась ее жизнь. Она ненавидела свою жизнь. Плач дочери сводили шатенку с ума, особенно, когда бывшая сотрудница оставалась дома одна, без своей верной помощницы. Порой, девушка реально задумывалась попросить помощи у друзей или же вернуться к Рональду, но, каждый раз, когда маленькая Нарцисса плакала, Грейнджер выкидывала эту мысль из своей головы. Нет, к Рональду Уизли она точно не вернется, даже если останется совсем одной.        Иногда, когда Нарцисса Моника Грейнджер плачет, Гермиона кажется, что так она зовет своего непутевого отца. Иногда, Гермиона думает рассказать ему правду, но в голове раз за разом появляется воображение, которое говорит, прямо голосом Драко: - Это не мой ребенок, - и правда улетает в дальний ящик мусорного ведра.        Гермиона Джин Грейнджер не любит весну, но, с появлением ребенка, все меняется. Каждый день она вынуждена выходить гулять, и, этот месяц уже не кажется ей таким противным и печальным, ведь на улице Цисси становится спокойной, в какой-то степени радостной, что Грейнджер больше ни о чем не думает. Не думает о том, что у нее промокли ноги и, что она может заболеть, даже не думает о том, что может увидеть Драко Малфоя, с очередной девицей, ведь, очень часто, когда девушка выходит с дочкой на улицу, ноги сами несут ее в Министерство Магии, к старой работе. Как-то раз, бывшая сотрудница умудрилась встретить старых друзей, злость к ним уже прошла, и она была даже рада увидеть их счастливые лица.        Гермиона обеспокоенно, но в тоже время и удивленно, рассматривает конверт с красной круглой печатью у себя в руке. Сомнения нет, это письмо из Хогвартса, но о чем там именно говориться – она не знает и даже не имеет представления. Одной открывать как-то страшновато, поэтому Грейнджер и ждет бывшую пожирательницу, чтобы открыть его вместе.        Руки трясутся.        Беглый взгляд на часы.        Ожидание убивает.        Наконец, дверь открывается и Пэнси влетает в квартиру, как ураган. Гермиона надеется, что Нарциссу, подруга не разбудила своим шумом, иначе потом придется очень долго ее успокаивать, и, не факт, кстати, что девочка уснет. - Ты не представляешь, как они мне все надоели. Подай им то, подай им это, я что на секретутку похожа что ли? – хнычет бывшая пожирательница, плюхаясь на диван с обутыми ногами. Гермиона уже хочет было сделать ей замечание, но тут же замолкает. Пэнси устала, вымотана, а убраться Грейнджер всегда может, в конце концов, на это у нее есть магия и волшебная палочка. Да, она могла сейчас закатить истерику по поводу того, что у нее маленький ребенок и все в этом духе, но, кому это надо? Да и ссорится не очень хочется с единственной подругой, которая у нее сейчас осталась, - Иногда мне так все это надоедает, что просто хочется взять и уйти, но, потом я вспоминаю, что родители деньги больше не дадут и я взрослая девочка, которая должна сама зарабатывать.        Гермиона тут же встает и плетется на кухню, кажется, пора достать бутылку красного вина. Пэнси это нужнее, да и что уж греха таить, самой Грейнджер тоже. - О, я смотрю ты тоже его получила, хотя, неудивительно, ты ведь героиня войны, конечно они пригласят героиню войны на встречу выпускников.        У Гермионы чуть стакан в руке не разбивается. Встреча выпускников!? Девушка тут же откупоривает бутылку и залпом содержимое. Эта новость не самая приятная для нее. Паркинсон только на это присвистывает.        Встреча выпускников, что может быть хуже этого? Идти туда совершенно не хочется, и, это не потому что не с кем оставить Цисси, и, не потому что она увидит Малфоя, которого не хочет видеть вообще, и, точно не потому что… она не знает, какую еще причину придумать, чтобы там не появляться. Она не пойдет. Ей там делать нечего, все будут хвастаться о своей жизни, а у нее что? Залетела от любовника, развелась с мужем и уволилась с работы… героиня войны, да, ничего не скажешь. - Может, это все же намек чтобы ты рассказала Драко? Он – отец, он имеет право знать, что у него есть дочь, тем более как две капли похожая на него. – с каждым новым «неприятным» словом, лицо шатенки сменяется на гнев, но, Паркинсон, как будто совершенно не замечает этого и продолжает тарахтеть еще что-то про Нарциссу и Малфоя. Честно? Хочется блевать от этого. И… Гермиона не выдерживает. Ее уже не интересует, что она может разбудить дочь, не интересует, что может потерять единственную подругу. Сейчас она похожа на живую мегеру, которая готова вцепится во все живое. - Я никогда не расскажу ему, что у него есть дочь. Она ему не нужна, я ему не нужна, поэтому он нас бросил и сейчас меняет каждый день девчонок, как перчатки, как будто мы какие-то трофеи, а он король. – поставив бутылку на журнальный столик, Гермиона накидывается на ни в чем не повинную Пэнс, и резко выкидывая ее с дивана, продолжает колошматить, - Он мне не нужен, как и моему ребенку тоже. Мы счастливы и без него, и упаси Мерлин, если ты засунула свой длинный нос в мою жизнь и все ему уже рассказала. Я убью тебя, клянусь, я сделаю это. - Не удивительно, что кроме меня у тебя больше нет друзей, ты же чокнутая, твоя кукуха окончательно скатилась на самое дно… - и после этих слов, Пэнси трансгрессировала, как будто ее никогда здесь и не было.        Их дружба была лишь взаимовыгодной. Пэнси Паркинсон не умеет дружить. Еще сделав глоток, Грейнджер со всей силой тут же кинула ее о ближайшую стену и прокричала: - Прекрасно, вали, я не хочу дружить с пожирательницей смерти.        После ссоры проходит полтора месяца.        Справляться с ребенком полностью одной очень тяжело, даже если у тебя есть магия. Каждый день, Нарцисса Моника Грейнджер устраивала концерты, как будто, чувствовала настроение Гермионы или понимала, что Пэнси Паркинсон больше не придет.        Грейнджер и подумать не могла, что после школы она останется совсем одна. Порой, девушка думала о ссоре с подругой, винила во всем себя, ведь, по сути, Паркинсон права, а она, действительно, настоящая идиотка и хватит думать уже только о себе. Цисси и вправду нужен отец, а ей, как не прискорбно признаваться в этом – Малфой. Да, она называла его индюком и всеми плохими словами, но, хочешь не хочешь, а от правды все равно не убежишь. Несмотря на полтора года, несмотря на все, Гермиона Джин Грейнджер все еще любит этого придурка.... как и всегда любила.        Завтра должна состояться встреча выпускников и героиня войны, судя по всему все же там появится, несмотря на все протесты и ругань. Хватит убегать.        Она устала справляться со всем одна.