Рассказы тетушки ЭММЫ: То, что важно

Сломан меч, я жажду мести В пепел вся сожжена страна Сломан меч, мир не на месте Есть лишь честь одна Молитвенная песня повстанцев Лаадана

Там же, секундой позже Фаэтон       Я про себя чертыхнулся. Какой же я балбес! Надо же было не подумать, что маску могут сорвать в бою? Теперь Нинель поймала меня с поличным, придется сдаваться. Разговор будет трудным...       - Я не стану отпираться, сестра. Это действительно я. И не я одновременно. Я не тот человек, кого ты знала. Юноши по имени Зоннер больше нет.       В ответ Нинель влепила мне пощечину и крепко обняла. Так и не изменилась, даром, что три года прошло.       - Выпороть бы тебя, малыш - она всегда называла меня малышом, имея на это полное право, раз уж ее возраст давно перевалил за сто лет - Но я сегодня благосклонна. Рассказывай уже, как ты докатился до жизни изгоя в черном пальто?       - Расскажу, конечно - я положил рюкзак на пол в сторожке и начал его разбирать - Но давай сначала подготовим ночлег. Скоро ночь, а ночью кадавры могут начать активничать       - Еще активнее чем те с кем мы боролись? - Нинель покачала головой и принялась помогать мне раскладывать спальный мешок - Ты не забыл, как развлекать женщин, братик. ***       Когда получасом позже мы подготовили лагерь и развели костер из валежника и обломков кустов, я уже примерно знал, что рассказать сестре, чтобы не разругаться с ней окончательно.       - Ну что, Нинель - я оторвался от помешивания содержимого котелка, в котором булькала каша - С чего начать?       - С того, почему ты меня обманул! - нарочито надула губы моя названая сестра - Я все-таки переживала за тебя.       - За меня? Или за себя, сестра? - Нинель скривилась, точно выпила лимонного сока, но промолчала - Тебе было одиноко, я знаю. Но так было нужно.       - Кому нужно, Зоннер? Мне, которая потом месяцами рыдала в подушку, думая, что потеряла одного из самых близких людей? Или тебе с твоими дурацкими идеалами чести и правильности? Ты не самурай в конце концов! Когда ты поймешь, что никто в мире не достоин твоих страданий? Никому нет до тебя дела, Зоннер! И когда ты умрешь, о тебе никто не вспомнит! Никто, кроме меня. Почему же ты отрекся от нас с Чибинэ? И, кстати, почему ты вообще выжил? В том теракте же не осталось никого в живых!       Пошла с козырей, значит. Ну что же, будем срывать покровы.       - Нинель, нападение Рёхеров было подстроено. Никто не погиб. Повстанцы напустили дыма, пошумели и вместе со всеми прихожанами ушли восвояси. Таково было мое требование.       - Требование? С каких пор эти маскулисты подчиняются священникам, да еще и культистам ненавистного им Неизвестного Солдата? Они же готовы порвать вас на куски. И потом, зачем ты вообще был им нужен?       Я хмыкнул про себя. Это была правда. Рёхеры - повстанцы с далекого мира Лаадан, лишь недавно переоткрытого Республикой, были жестоки и беспощадны. пожалуй, еще более жестоки, чем анархисты, от которых в последнее время было решительно не продохнуть всему государству. Они нападали, убивали, не вступали в переговоры и не выставляли требований. Точнее, выставляли лишь одно требование: свержение правительства Лаадана, и месть всем, кого это правительство объявило привилегированной группой. Но Советское руководство отказалось поддерживать повстанцев, хотя почти весь Верховный Совет после первого и единственного визита их представителя на Гагарин, проголосовал "за" поддержку оружием, информацией, припасами, техникой. Немалое число военных после короткого изложения положения дел решило записаться добровольцами и помочь в борьбе против официального Лаадана. Но представитель Церкви отговорил от вмешательства. Я слушал запись речи культиста и был полностью согласен с его доводами.       - Я служу Защитнику мира, и на меня возложен долг напоминать людям о нужде бороться за мир с несправедливостью, с бедами человечества, со смертью, в конце концов - сказал тогда священник - Но сужение Неизвестному Солдату - это не только и не столько война. Мы должны знать, когда поднять меч, а когда оставить его в ножнах. Общество Лаадана едино, большая часть его граждан лояльно правительству, каким бы оно с нашей точки зрения не было. Если мы поддержим пришельцев, погибнет намного больше народу, чем если бы мы остались в стороне. Ведь чего хотят Рёхеры? Не свободы, а мести. Худой мир лучше доброй войны, сородичи. Стоит ли убивать множество людей лишь потому что они живут не так, как живем мы? У меня все.       После этих слов решение поменяли. Повторять ошибки США и Старого Союза никто не хотел. Многие не поняли, справедливо указывали, что Лаадан - чисто фашистское государство, практикующее апартеид, и официально считающее всех мужчин людьми второго сорта. Но, как заявил в заключительной речи Председатель Совета Жан Рябинин, если их это устраивает, пусть живут, как хотят. Благо, Обсидиановый Дворец (резиденция правительства в Сестринстве Лаадан - прим пер) не проявлял желания немедленно идти и завоевывать всех мужчин во Вселенной, в отличие от тех же Рёхеров, мечтавших перевернуть систему угнетения вверх ногами.       - Сестра, этим сопротивленцам нужен любой, готовый пожертвовать на их "благое" дело. Я предложил им сделку: они устраивают фиктивный теракт. в котором "погибают" все те, кому на Тьме было плохо жить, а заодно "погибаю" я. Недовольные уходят вместе с повстанцами, а я отправляюсь специально выделенным для меня рейсом космического корабля во Дворец Энтропии обучаться на некроманта. Все в выигрыше - они получают пополнение своих рядов, которое я осторожно собрал среди всех своих прихожан, а я получаю возможность сымитировать свою гибель, чтобы ты меня не искала. И сегодня все пошло прахом.       - А зачем было от меня прятаться? - Нинель смотрела на меня неотрывно и в пляшущем свете костра казалось, что она плачет. Хотя, почему казалось? Наверняка, она действительно плакала. Я причинил ей много боли, и нет мне оправданий       - Конечно нет, друг мой - Тень, как всегда, незримо появилась на грани взора, стоя за спиной ничего не подозревающей женщины - Нет тебе оправданий. Ты негодяй, завистник, трус, жестокий и равнодушный человек, который боится смерти, но еще больше боится самого себя. Не спорь с этим, друг мой - Тень не могла улыбнуться, так как у нее не было губ, но я почему-то был убежден, что она улыбается во весь рот - И не строй тут пафоса. Ты недостоин ее прощения, и знаешь это       - Чтобы я не возненавидел тебя, сестра - проигнорировал я слова Тени. Сестра важнее - Нельзя жить смертному рядом с вечно живущими.       - А попросить сделать тебя вечным ума не хватило? - Нинель продолжала сверлить меня взглядом - Плевать на все, мы могли бы жить вместе. Втроем.       - Сестра, ты же помнишь, как ты пыталась сделать вечной Чибинэ - покачал я головой. Тогда Нинель ввела своей приемной дочке доставшийся неимоверным трудом ретровирус, который должен был сделать маленькую дочку сестры нестареющей, как сама Нинель, спроектированная в генетической лаборатории когда-то как абсолютное оружие. Но инженеры-генетики, видимо, перестраховались. Организм девочки отверг перестройку, и она тогда едва не погибла. То же самое происходило с любыми другими людьми, которые из любопытства или отчаяния соглашались на этот чудаковатый эксперимент - Я боялся, что возненавижу тебя за то, что ты будешь жить вечно. А еще больше я боялся того, что спустя годы буду немощным и больным стариком, не нужным тебе. И я ушел к некромантам, потому что они говорили, что хотят остановить смерть. В том числе и смерть от старения. Но получилось то, что получилось. Орден пытается спасти самое человечество, ему не до геронтологических исследований (геронтология - наука о старении - прим пер). И тогда я решил, что лучше, если я так и умру, и оставлю тебе светлые воспоминания       - Глупый Зоннер - Нинель, уже не скрываясь, обняла меня, ее длинные черные волосы оказались в опасной близости от костра - Никакие воспоминания не заменят тебя. живого, здорового, и такого же глупого. Как же я рада, что ты жив! - Нинель обняла меня еще крепче, мантия уже была вся мокрая от слез       Мне оставалось только обнять сестру в ответ, и, посреди вступившей в свои права ночи, не было никого, кроме нас двоих. Тень не стала свидетелем нашего воссоединения. Как бы я хотел, чтобы это мгновение было вечным!       - Все будет хорошо, сестра - я погладил Нинель по голове - Мы найдем озеро. Я знаю, оно существует. И мы воскресим Чибинэ. А потом снова заживем одной семьей.       - Ага. Мечтай, мечтай, не сомневайся в мечтах наивных юношей - пробурчала Тень, которая, оказывается, никуда не исчезла, но предусмотрительно держалась за краем освещенной костром области.       Я не ответил, и показал Тени фигу.