Клише

- Так, сто третий, это твой, - отпираю дверь и пропускаю Андрюшу. - Наш. - Что? - Саш, - Андрей заносит в номер оба чемодана: свой и мой, - за предыдущие пять дней мы четыре раза спали в одной кровати. – Он считает наши ночёвки? - Предлагаю сократить вероятность ночных перебежек и заселиться сразу в один номер. - Но… - Ты же меня не боишься?- уходит вглубь номера, осматриваясь. - Давай, проходи, а то заждутся нас. - Ладно, - закрываю за собой дверь, так и правда будет удобнее, - но учти – если что, я тебя не пожалею и выпну в коридор, и ключ от второго номера не дам. – Демонстративно убираю второй ключ в карман, показывая язык. - Боюсь-боюсь, - вскидывает вверх ладони, заранее признавая поражение. У нас было всего полчаса, чтобы заселиться и подготовится к марш-броску по достопримечательностям. Сегодня жарко, очень. Поэтому достаю лёгкий сарафанчик и ухожу в ванну. Переодевшись, застаю Андрея залипшего в телефон. Он тоже переоделся – в шорты и майку. Мятую! Просила же всё выгладить дома, за что мне это? Подхожу и отбираю телефон: - Снимай майку и двигайся! – отпихиваю его с края кровати. - Ого! – притягивает к себе за подол сарафана, сжимая в руке нежную ткань. – А ты резвая сегодня. - Андрей! – ударяю его по плечу, - не зли меня! Почему майка мятая? - Ой, да ладно тебе, не сильно и мятая, - осматривает себя, а рука, нырнув под подол, поглаживала под коленкой, вызывая щекотку. - Нестеренко! - отпихиваю его руку и достаю из чемодана дорожный утюжок. – В таком виде ты не пойдешь! Поднимайся и снимай майку. Живо! - Окей, командирша, – подчиняется, выполняя мои требования. Откидываю постельное бельё с кровати и, расправив майку на матрасе, включаю утюг. - Ну, теперь я достаточно презентабельно выгляжу? – расправляет на себе выглаженную майку, - соответствую вашим стандартам, принцесса? - Пошли уже, а? – обуваю сандали, - нас ждут, наверное, уже. - Я-то готов, - надевает кепку, - а вот у тебя плечи не сгорят? Там солнце просто палит. - Да нормально, - пытаюсь обойти его и открыть дверь. - Каштанова! – не пропускает, сжимая мои плечи. Мы поменялись ролями? Всматриваюсь ему в глаза. Серьезный, не отступится. Ну хорошо, будь по-твоему – беру с собой тонкую кофточку. - И кепку! - Да, Андрей! – его забота уже начинает переходить границы. Пытаясь увернуться от головного убора, запинаюсь, и падаю, утягивая за собой Андрея. Андрюша успевает выставить руки и не плюхнуться на меня всей своей массой. Его жаркое, влажное дыхание касается моей шеи и меня обволакивает сладкая истома предвкушения. Мы привыкли быть предельно близко друг к другу, но не горизонтально… Закрываю глаза, соглашаясь на всё. Чувствую, как его лоб прислоняется к моему, и Андрей пытается выровнять дыхание. - Всё, давай успокоимся. - Поднимается вместе со мной, киваю, поправляя подол. – Не ушиблась? - Вроде нет. - Пойдём, - сжимает мою ладонь и выводит из номера, не забыв про кепку для меня. Экскурсия по исторической части города затягивается, учитывая наши перерывы на ранний ужин и общение с узнавшими нас ребятами. К концу программы меня начинает клонить в сон, что замечают все и сворачивают маршрут в сторону гостиницы. Прислонившись к плечу Андрея, на заднем сидении автомобиля, вспоминаю, что гостиница находится недалеко от набережной и упрашиваю высадить нас именно там. После жаркого, душного дня хочется речной прохлады. Покупаем мороженое и медленно идём, наслаждаясь свежим воздухом. Тишина между нами не напрягает. Останавливаемся послушать уличных музыкантов. Андрей переплетает наши пальцы, и мы присоединяемся к танцующим парам. Покачиваемся в такт музыке, одна его рука покоится на моей талии, а другая придерживает мою ладонь с остатками мороженного. Когда музыка заканчивается, поднимаю голову с его груди. Андрей ловит мой взгляд и опускается к губам. Глаза сами закрываются. Чувствую нежное прикосновение к уголку рта и слизывающее движение. - Ты испачкалась. Касаюсь пальцами места, где секунду назад были его губы. Мороженое резко перехотелось доедать. Протягиваю остатки пломбира Андрею, опуская заслезившиеся глаза, толи от усталости, толи от неоправданных ожиданий. - Спасибо! - обхватывает меня за плечи и ведëт к гостинице. Стопорюсь при выборе пижамы. Шоколадный комплект или его футболка? Могу ли я позволить себе такой откровенный вид? Неопределенность в наших отношениях стала утомлять. То, что изначально было лёгким и понятным, измотало меня, натягивая нервы сомнениями. Ну что такого грандиозного случилось? Стали ещё ближе? Перебрались в одну кровать - так мы с самого знакомства сближаемся, то и дело, двигая границы. Как бы не смотрелось это со стороны, мы по-прежнему на чисто платоническом «берегу». Весной начались чмоки в шею и оказались лишь проявлением растущей привязанности. А если сейчас поцелуй в уголок губ это то же самое? И я выдаю желаемое за действительное? Андрей выходит из ванны и становится у меня за спиной, укладывая подбородок мне на макушку, а я так и стою у раскрытого чемодана. - Помочь с выбором пижамы? – ехидничает, а я устала. - Если не затруднит. – Пусть сам решает. - О! – отодвигает меня от кровати, - тогда давай смиксуем, - вытягивает футболку и шорты от комплекта и вручает мне в руки. – Давай помогу расстегнуть. Не успеваю ответить, как оказываюсь повёрнутой за плечи спиной к Андрею и чувствую опустившуюся собачку молнии сарафана и разъединëнные крючки бюстгальтера. Без лифа? Но футболка же белая. Насколько плотная у неё ткань? Андрей, словно не замечая моего замешательства, закрывает чемодан и спускает его с кровати. И мне ничего не остается, как уйти в ванную. Странно, что хоть шорты и были почти не видны под футболкой, но их наличие очень успокаивало меня. Из-за жары, мы убрали одеяло и решили спать под пододеяльником и тонким покрывалом. Гашу верхний свет и укладываюсь, накрывая лишь ноги. Андрей, закончив настраивать кондиционер, ложится и притягивает меня вплотную к себе, обхватывая рукой за рёбра. - Жарко, - протестую, пытаясь выбраться из крепких объятий. - Сейчас кондей продует и будет лучше, - не отпускает. Через пару минут действительно становится прохладнее и я засыпаю. Просыпаюсь, всё в той же позе, в тесных объятиях Андрюши, только теперь его рука пробралась под футболку, покоясь на моих рёбрах, а покрывало сбилось в ногах. Пытаюсь встать, чем ненароком бужу Андрея. - Ммм, доброе утро, - хрипло бормочет, отодвигаясь и перекатывая меня лицом к себе, собирая футболку у меня под грудью. – Пора вставать? - Да, - поднимаюсь, пока он ещё сонный и не успевает меня удержать. Пока Андрей умывается, завариваю себе чай, решая переодеться позже. Я уже так запуталась, что нет сил для смущения. Потягиваю чай, смотря на просыпающийся город. - Сашка, ты что хочешь на завтрак? Я бы от сырников с мёдом не отказался. – Выходит из ванны. – О, чай! – отпивает из моей кружки, притягивая меня к себе. – Спасибо, – легко чмокает меня в уголок губ, обдавая запахом мятной пасты. Да, сколько можно? - Андрей, ты не хочешь, мне хоть что-то сказать? – не выдерживаю, отталкивая его от себя. - К чему это всё? – указываю рукой на кровать. - А ты уверена, что не испугаешься? - Что? - Саша, - снова шагает ко мне, но я отступаю, - мне кажется, я уже давным-давно всё показал в своих песнях и просто жду, когда ты перестанешь бояться и жить прошлым. - Песнях? – вся лёгкость испаряется. Ставлю кружку на подоконник, не обращая внимания расплескала ли остатки чая. - Неужели ты думаешь, что между нами по-прежнему только дружба? Так по твоему дружат? – Хватает за ладонь и тянет к своим шортам. Вздрагиваю, не имея сил сопротивляться и понимая, что он собирается сделать. Опускает руку в сторону, так и не доведя до ткани. - Саш, ты вспомни себя зимой - колючая была донельзя. Не подпускала, закрывалась, как будто я хоть раз дал повод меня опасаться! - Как же стыдно… - Я ведь всё прекрасно понимаю - тогда ещё не отболело, поэтому и ждал. - Это правда началось так давно? - Но я устал подкрадываться, продвигаться просто миллиметровыми шажками, чтобы отогреть тебя. – Сжимает мои ладони, не отпуская взгляд. - Саша, ты пойми, последнее, что я хочу, это давить на тебя, но и позволять тебе быть в неведении моих чувств больше не могу. Я жизни своей без тебя не представляю! - Но ты ничего не говорил. - Не говорил, но делал. Я же как сапёр все эти месяцы живу - одно неверное движение и ты испугаешься. Или как я, по-твоему, должен был поступить? Сказать «всё я надружился - давай встречаться» и ты бы до последнего бы держалась за дружбу, за эти чертовы границы! - Как хорошо он меня знает… - О! Лучше сразу надо было заявиться к тебе с кольцом? И ты бы бежала без оглядки, а я бы потом ходил как у Пушкина: «Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе… …Не видал ли где на свете Ты царевны молодой? Я жених ее».— «Постой… …Там за речкой тихоструйной Есть высокая гора, В ней глубокая нора; В той норе, во тьме печальной, Сашка Каштанова в панике сидит» - последнюю фразу произносит совсем тихо, выдыхаясь. - Кольцом? - Тихо, не пугайся, я дам тебе ещё пару месяцев привыкнуть, но хочу заранее знать, каков будет твой положительный ответ. - Андрей! – Боже, неужели это правда? Как я могла так заблуждаться? - А вдруг… - Без "вдруг", Каштанова! - Обещай, что даже если «вдруг», ты всё равно останешься самым близким человеком в моей жизни. - Обещаю. Ты от меня не отделаешься теперь. – Наклоняется к моим губам и я закрываю глаза, больше не боясь, что ожидания не оправдаются.