Аня милая?

Маленькая кремового цвета сумочка отдавала приятным теплом печёных в карамели орешков; временами стукаясь о ноги и сползая под собственным весом с хрупкого плеча, она то и дело закидывалась автоматизированным движением обратно за спину. Зимняя ярмарка, с которой они шли, осталась где-то позади, и лишь отдаленные огни гирлянд и прочих зимних красот бросали скучающие взгляды в спину удаляющейся парочке. Аккуратно, шаг за шагом переставляя сапожки, Аня шла по бордюрчику вдоль реки, в чьей ребристой поверхности сверкали, смешавшись, огни фонарей и бледная полоса серебристого месяца. Временами взмахивая руками и покачиваясь, девушка силилась удерживать баланс, при оплошности готовая в любой момент соскочить на землю. Усталый вздох серым облачком сорвался с губ Дэмиана, когда он в очередной раз чуть было не бросился ей на помощь. Каждый раз ему казалось, что она вот-вот свалится в воду или же расшибётся о шероховатую поверхность дороги. — Может, уже слезешь? А то ещё поскользнёшься и свалишься оттуда. — Си-он переживает за Аню? Хитро улыбнувшись, девушка, как ни в чём не бывало, продолжила свой путь. — Ещё бы, ведь если ты таки свалишься, кому, как не мне, придётся тебя потом до дома тащить. «Пускай я и не против этого». Аня улыбнулась после того, как в очередной раз едва ли сумела удержать равновесие. Остановилась возле одного из фонарей и посмотрела в сторону реки. Какой прекрасный вид. Тёмная водная гладь, казалось, лежала спокойнее, чем земля, и лишь едва ощутимые порывы вечернего ветерка нарушали это спокойствие. Бездонно синее небо над головой и раскинутая в нём звёздная сеть созвездий, чьих названий Аня все никак не могла запомнить. Сейчас, вдали от разноцветных огней, отголоски грядущего праздника лишь тихим эхом доносились едва различимо — такая умиротворяющая атмосфера. Сегодняшняя прогулка была первым разом, когда они с Дэмианом вот так просто выбрались в город. Вместе. Пускай и не днём, как изначально планировалось, но так было даже лучше, привычней что-ли. Белёсый ореол призрачного свечения уличного фонаря растворялся в холодном зимнем воздухе. Радостная улыбка заиграла на мягких девичьих губах, стоило маленькой ручке коснуться металлической шеи ночного светила. Дэмиан вопросительно проследил за её движением со слегка нахмуренным видом человека, прекрасно знающего неуклюжую натуру своей подруги. Чего ещё она сейчас выкинет? — Но знаешь, Си-он, я очень рада, что мы сегодня смогли вот так вот просто прогуляться. Мне было очень весело, спасибо тебе! Взметнулись в воздух нежно-розовые пряди, закружившись в лёгком порыве вокруг фонаря. Подобно ночным бабочкам, что устремляются в бессмысленный полет ведомые ложным ориентиром — также легко и беззаботно. В её изумрудно-зелёных глазах отражалось звёздное небо позднего вечера, и это было прекрасно. Свежий воздух, серебристый лунный серп, что острой улыбкой повис высоко вверху, и сладкий аромат орешков, теплеющих в её сумочке. — Как же сегодня хорошо! Едва ли она успела завершить начатый круг, как тёплая рука коснулась её щёки и робкий поцелуй заставил сердце запнуться в своём спокойном шаге. Длинные ресницы удивлённо взметнулись вверх. Её вопросительный взгляд, устремлённый в лицо парня, буквально увяз и растворился в медово-золотистой мягкости его глаз. В них ей чудился её собственный образ: совершенно обескураженный, повергнутый в ступор, с широко разинутыми глазами и пылающими ярко-алым щеками. Обжигающее дыхание на губах и пауза, знаменующая ожидание её реакции. Уверенность от некого рода отчаяния читалась в его бледном лице, и столь нежный взгляд, что спутывал мысли и с каждым мгновением все больше втягивал в сладостную пучину. Приятное оцепенение сковало всё девичье тело — связало по рукам и ногам, вторглось в самые потаённые закоулки лёгких, наполняя их трепетом, мешающим сделать даже малейший вдох. Снова моргнув, девушка нашла в себе силы сказать. Шёпотом, который едва ли можно было бы расслышать с большего расстояния. — С-си-он, н-нас же могут тут увидеть и... Его тёплые пальцы последовали за изгибом её челюсти, слегка приподняли подбородок — и вот она снова тонет в вязком золоте его карих глаз, растворяется горячем поцелуе, оборвавшим её слова. Свободная рука скользит по её талии, осторожно притягивая хрупкое тельце ближе к себе. Приятная лёгкость заполняет тело, мешает ровно стоять. При всём желании сохранить твёрдую землю под ногами, Аня чувствует, что вот-вот она, как подкошенная, попросту повалится в эти крепкие объятия. Все попытки собрать мысли в кучу увенчиваются лишь провалом, отнюдь не приносящим с собою горести расстройства. С серым облачком пара вновь отстраняются его губы. В холодном зимнем воздухе снова виснет немой вопрос; в этот раз, однако, уже разбавленный некой игривой ноткой входящих в своего рода азарт сердец. — Н-но ты же говорил, что мы не друзья... «А я и не хочу, чтобы мы были просто друзьями». Пьянящая сладость момента расцвела на её лице мягкой улыбкой, которая податливо сливается с очередным поцелуем. Уже куда более смелым, очищенным от прежних переживаний и сомнений; более долгим и сладко нежным, так что даже горло невольно сжималось от внутреннего трепета. Аня даже подумать не могла, что вставший перед ней вопрос о развитии дружеских отношений сможет закрыться таким образом. Но даже так неожиданно, она была очень рада именно такому завершению. Её рука соскользнула и ощутила бешеный стук его сердца, которое открывало истинную подноготную столь смелого и необычного для Дэмиана поступка. Как прежде то часто случалось, парень в очередной раз не был честен с собственными чувствами; и в то время, пока его внешнее сияло уверенностью, внутри он буквально сгорал от смущения. Смущения, в этот раз нисколько не перекрытого колкостями. Отстранившись ровно настолько, чтобы между их губами могло протиснуться слово, Аня прошептала: — У меня кончились аргументы. Его губы дрогнули улыбкой: — Я очень рад. Ещё чуть-чуть и я бы точно сгорел от стыда. — А мне показалось, ты крайне уверен в своих действиях, Си-он. — Зато я вновь увидел это твое смущённое личико. Оно у меня с того самого вечера из головы не шло. Дэмиан усмехнулся, когда её тонкие ручки скользнули вверх его плечам и сомкнулись в замок на шее. Сияющие звёздами зелёные глаза, в которых вновь сверкает привычный игристый смешок. Такое крохотное, едва ли не фарфоровое изваяние чистого чуда. Стоит ему выпрямиться в полный рост — и эта коротышка беспомощно повиснет на нём. Маленькая и бесконечно милая — единственная, к которой трепещет нежностью его сердце; единственная, кому он был готов показать свою не самую идеальную сторону. — Я люблю тебя, коротышка. — И я тебя. Привстав на носочки, девушка ещё раз ласково прильнула к его губам.