***
Январь 1996 года Наверное, это был тот самый день. Единственный день за два с половиной года, когда Гермиона опоздала на урок древних рун — и всё из-за того, что Рон пролил тыквенный сок на её сумку в конце обеда. Не успей Гермиона быстро вытащить вещи из сумки, она могла бы столкнуться с непоправимым ущербом для многих своих учебных текстов и двух готовых эссе. Из-за всего этого. Гермиона нахмурилась, когда проскользнула в класс, осторожно закрыла дверь и пробралась на своё место, пока профессор Бабблинг всё ещё стояла, отвернувшись от двери. Грейнджер проигнорировала суровый взгляд Малфоя, брошенный на неё с другого конца комнаты, и как можно тише достала из сумки свиток пергамента и перо. — Мисс Грейнджер, — произнесла профессор Бабблинг, обернувшись с приятной улыбкой на лице, — как хорошо, что вы присоединились к нам. Однако древние руны начались десять минут назад, и поэтому с Гриффиндора будет снято десять баллов. Гермиона открыла рот, чтобы возразить, но тут же захлопнула его: профессор Бабблинг была не из тех, кого заботят оправдания. Вместо этого Гермиона плюхнулась на своё место с покорным кивком и открыла чернильницу, не обращая внимания на хихиканье слизеринцев напротив. — Раз уж мы только что закончили обсуждать работу над командным проектом, мне придётся попросить вашего партнёра объяснить вам задание, — заключила профессор Бабблинг, поправляя очки и возвращаясь к написанному на доске. — Вы будете работать над этим проектом в течение следующих четырёх недель. Гермиона огляделась вокруг, и стало очевидно, что в комнате все разделились по парам. Кроме Малфоя, чей ненавидящий взгляд теперь прожигал дыру в её черепе. Она сглотнула, её охватило беспокойство от внезапно возникшей тяжести в животе. — Профессор, я бы предпочёл работать один, — пробурчал Малфой, опираясь локтем на стол и презрительно кривя губы. — И я, — ответила Гермиона, то и дело поглядывая на Малфоя. — Я могу работать самостоятельно. — Ерунда, — возразила профессор Бабблинг резким и непреклонным тоном. — Вы будете работать вместе: это пойдет вам обоим на пользу. И видит Мерлин, в этом году в школе будет меньше вражды! Гермиона скривилась, даже когда всё внутри неё протестовало при одной только мысли о разговоре с Малфоем на академическом уровне. Возможно, она попросту скажет ему, что сама выполнит всё задание. — И вы распределите задание поровну! — воскликнула Бабблинг, словно прочитав мысли Гермионы. — Если мне принесут работы, по которым будет ясно, что их выполнил только один человек, они будут оценены как незаконченные. Гермиона вздохнула и глубже вжалась в сиденье. Малфой выглядел так, будто ему стало плохо. — Сейчас, — сказала профессор Бабблинг, с улыбкой повернувшись к классу, — садитесь, пожалуйста, к своим партнёрам. Скоро мы начнём! Застонав, Гермиона взглянула через весь класс на Малфоя, который игнорировал её, рассматривая свои ногти. Нотт и Забини отсели на другой конец парты, и поэтому освободилось место рядом с Малфоем. Воткнув пробку в чернильницу сильнее, чем следовало, Гермиона собрала свои вещи и пересела на место рядом с ним. Она не собиралась проваливать это задание, независимо от того, жалкий мерзавец её партнер или нет. Малфой демонстративно передвинул свой стул по каменному полу, чтобы увеличить расстояние между ними. Его серые глаза сузились, а на губах появилась неприятная усмешка. Гермиона закатила глаза и прочистила горло, доставая из сумки «Словник чародея» Драко отодвинул свой пергамент подальше от неё, так, что ему пришлось тянуться к нему всем телом, чтобы написать хоть что-нибудь. — Может, повзрослеешь уже? — прошипела Гермиона, стиснув зубы от его незрелости. — Я не собираюсь заражать тебя своей кровью. — Осторожность никогда не помешает, — проворчал Малфой, откидывая волосы со лба. Он по-прежнему выглядел оскорблённым, пока набрасывал задание на листе пергамента, как будто Гермиона заставила его работать с ней. — Я сделаю первую половину, ты — вторую. И, пожалуйста, не ошибись с переводом. — Не ошибусь, — огрызнулась она. — Я бы хотела, чтобы вы работали над этим заданием, как единая команда! — Бабблинг снова ворвалась в их разговор. — Это значит вместе, а не пополам! Поверьте мне — я смогу это заметить. Гермиона взбесилась; казалось, будто Бабблинг читает её мысли. Малфой закатил глаза и издал преувеличенный вздох раздражения, откинув голову на спинку стула. Гермионе показалось, что она услышала его бормотание: «Просто ужас» — Знаешь, меня тоже этот вариант не устраивает, — ответила она, прищурившись. — Грейнджер, просто не разговаривай со мной без крайней необходимости, — Малфой покачал головой, и в его глазах виднелся протест. — И вот тебе подсказка: это никогда будет крайне необходимым. — Мерзавец, — Гермиона закатила глаза и начала работать над переводом.***
— Мы не успеем завершить проект вовремя, — отметила Гермиона, грызя сахарное перо. — Только если будем работать над ним во внеурочное время. Прошло две недели — половина времени, отведённого на проект по древним рунам, — и, несмотря на то что Малфой настоял на том, чтобы они не посвящали ни одного своего вечера выполнению сложных переводов, они выполнили только треть. — Ты можешь работать над своей половиной вне уроков, — усмехнулся Малфой, не отрывая взгляда от своей работы. — Профессор Бабблинг сказала, что мы должны работать вместе… — Да — ну и чёрт с ней, с профессором Бабблинг. Гермиона бросила на него пронизывающий взгляд; женщина стояла всего в трёх столах от него. — Я не буду тратить своё свободное время на то, чтобы проводить его с тобой, Грейнджер, — пробурчал Малфой. — К тому же, по вечерам у меня квиддич. — Не каждый же вечер, — сказала Гермиона, закатывая глаза. — На поле играют ещё три команды. Наверняка ты можешь выделить один или два вечера в неделю. — Пошла ты к чёрту, Грейнджер… — Хорошо ли у вас всё продвигается? — спросила профессор Бабблинг, встав между ними. Малфой захлопнул рот, щёлкнув зубами. Женщина внимательным взглядом окинула их работу. — Вы знаете, что этот проект должен быть завершён через две недели? — Мы в курсе, да, — ответила Гермиона, сделав лучшую из попыток улыбнуться. Бабблинг вскинула бровь. — Если бы вы двое попытались поладить друг с другом, то тратили бы меньше времени на споры и больше — на перевод, — сказала Бабблинг, укоризненно глядя на них. — Я настоятельно рекомендую вам провести некоторое время в библиотеке вместе, если вы надеетесь на проходной балл. Малфой сложил руки, сжав челюсть. — Вторник, — огрызнулся он, стоило профессору Бабблинг продолжить вести урок. — Я не могу во вторник. — У Гермионы была встреча с Отрядом Дамблдора, и будь она проклята, если позволит Малфою помешать этому. — В среду. — В среду у меня квиддич. — Тогда четверг. — Четверг не подходит. — Пятница! — Честное слово, Грейнджер, я не собираюсь проводить с тобой вечер пятницы! — воскликнул Малфой, качая головой. — Если тебе так сильно хочется на свидание… — Не заканчивай это предложение, — прошипела Гермиона. — В четверг или в пятницу, или ты провалишь задание. Малфой насупился, уставившись в одну точку на столе. — Четверг. Семь часов. — Хорошо. — Гермиона откинула волосы на одну сторону, чтобы создать некий занавес, из-за которого она не могла видеть его глупое ехидное лицо.***
Малфой уселся напротив Гермионы, упорно игнорируя её, пока доставал из сумки учебные материалы и приступал к работе. Он обвёл взглядом библиотеку, но ничего не сказал. Гермиона выбрала именно эту часть библиотеки, потому что здесь редко бывали другие ученики — она не хотела, чтобы её видели работающей вместе с ним. — Малфой, ты… — начала Гермиона, но осеклась, когда он поднял руку, чтобы заставить её замолчать. Он притянул к себе лист пергамента и нацарапал на нём сообщение, после чего протянул его ей через стол. «У меня болит голова. Не усугубляй боль своим противным голосом». Гермиона сжала губы и поборола желание уколоть пером его руку, лежащую на столе. Она написала ему сообщение, не испытывая никакого желания спрашивать его о чём-либо, но прекрасно понимая, что Малфой будет винить её, если руна окажется неправильной. «Не могу определить, что означает четвёртая руна в двенадцатой строке тридцать пятой страницы — фонарь или пещера». Малфой издал протяжный недовольный вздох, как будто ему было совершенно невмоготу, но пролистал свой сборник заданий до тридцать пятой страницы. Он вчитался в текст, его взгляд метнулся к словарю. «Это пещера. Пещера при свете факелов». Он забрал листок обратно, не дав ей дочитать его до конца. «Третий ряд по вертикали с левой стороны — это расхождение, смутившее тебя. Только в слове «пещера» этой линии нет». Прочтя его примечание, Гермиона уставилась на Малфоя, моргая. Вместо того, чтобы воспользоваться возможностью поиздеваться над ней за незнание, он всё объяснил. Почувствовав на себе её пристальный взгляд, Драко в ответ взглянул на неё. Он пожал плечами, нахмурился и снова склонил голову. Гермиона нацарапала на листе пергамента небольшое «Спасибо». Он внимательно посмотрел на него, нахмурив брови, затем сложил и положил в сумку. Гермиона вернулась к своим переводам.***
— Говорю тебе, эта руна означает «звук», а если точнее, «музыку», — Малфой уставился на неё, указывая на страницу. — Вообще-то она означает «шаги», — сказала Гермиона, размалывая сахарное перо зубами, пока рассматривала руну. — Это более специфический вариант звука. — Это не шаги… Она ткнула пальцем в перевод. — Твоё использование музыки весьма архаично. Здесь не хватает перекрещенного купола в центре. Рот Малфоя захлопнулся, стоило его взгляду проследить за руной, на которую она указала. — Вот чёрт. — Тишина! — заявила мадам Пинс, подходя к их столу с мрачным видом и глубоко нахмуренными бровями. — Иначе вам придется покинуть библиотеку! Гермиона натянуто улыбнулась и кивнула библиотекарше. Малфой покачал головой.***
— Это же четвёртая руна! — настаивала Гермиона, размахивая своими листами перед его лицом. — Пятая, Грейнджер, если уж честно, — пробурчал Малфой, прислонившись спиной к стене пустой классной комнаты, которую они заняли. — Эти две руны показаны в обратном порядке, но при чтении и переводе вместе они меняют порядок. Это похоже на некоторые аспекты французской грамматики. Гермиона поджала ноги под себя, пристально вглядываясь в его аккуратный почерк. — Чёрт возьми, ты прав. — Конечно, я прав, — хмыкнул он, одарив её натянутой ухмылкой. — Я всегда… — Не говори этого, ради Мерлина.***
Гермиона прижала подушечки пальцев к вискам, глядя на увеличивающуюся стену воспитательных указов Амбридж. Собирать армию Дамблдора вместе становилось всё труднее, особенно с Малфоем и его назойливым отрядом инквизиторов. Однако он не просил её выдавать информацию об этих встречах, и Гермионе не хотелось беспокоиться ещё и о его бесполезном отряде прихвостней. Они словно достигли негласной договорённости о том, что любая угасшая вражда между ними будет связана только с рунами. И в редких случаях, когда они обсуждали что-то помимо уроков, это были вещи, не имеющие особого значения. В их число не входили ни война, ни Орден Феникса, ни Пожиратели смерти, ни политика факультетов. Гермиона также воздержалась от упоминания позорного поражения Слизерина Хаффлпаффу за неделю до этого. К тому же они не признавали существование друг друга вне занятий или во время личных исследовательских работ. Это стало бы для них настоящей головной болью. Её взгляд зацепился за светловолосого парня, проходящего по коридору, и его серые глаза удивленно встретились с её. Драко проследил за тем, как она перевела взгляд на увеличивающееся число табличек, висящих на стене, и нахмурился. — Выше нос, Грейнджер — пробормотал Малфой, проходя мимо. Гермиона смотрела ему вслед, даже когда он свернул за угол.***
Они получили самые высокие баллы. — Неудивительно, — пробурчал Малфой, когда профессор Бабблинг вернула им их работы. — Разве кто-то мог превзойти нас двоих? Гермиона уткнулась взглядом в парту и улыбнулась. — Грейнджер, — пробормотал он, глядя на неё после окончания занятий. — Прошлой ночью я пробрался в Хогсмид. Через стол он протянул ей свежую пачку сахарных перьев. Гермиона в недоумении уставилась на угощение, и, к тому времени как она пришла в себя и поблагодарила его, Малфой уже встал и закинул свою сумку на плечо. Он криво усмехнулся. — Я знаю, что тебе такие нравятся и всё в этом духе. Гермиона кивнула, убирая их в сумку. — Спасибо. — Не болтай об этом.***
Во время следующего урока древних рун Малфой занял своё обычное место рядом с Гермионой, несмотря на то, что задание уже было завершено, как и их вынужденное партнёрство. Она удивлённо повернулась к нему, и в классе поднялся небольшой ропот. — Что? — огрызнулся он, достаточно громко, чтобы звук его голоса был слышен каждому. — Это единственное свободное место, чёрт возьми, или нет? Гермиона единственная заметила, как дрогнули его губы, когда он раскладывал свои принадлежности по столу.***
— Где ты была в четверг? — спросил Малфой, приподняв тонкую бровь, пока его рука порхала над пергаментом. — Тот факт, что мы выполнили задание, не означает, что ты теперь свободна. Гермиона резко выдохнула и усмехнулась. — Значит, в следующий четверг, — сказала она. — Чертовски верно, — пробормотал Малфой. — Ты одна из немногих в этой школе, кого я могу терпеть, понимаешь? — Да, — прошептала Гермиона. — Понимаю.***
— Что это? — пробурчал он, оторвавшись от своей работы и приподняв бровь. — График подготовки к СОВ, — небрежно ответила Гермиона, сложив руки на груди. — Именно этого расписания я и буду придерживаться. — СОВ будут только через два месяца. — Малфой закатил глаза, хотя на его губах появилась ухмылка. — Но я не удивлен. Он скользнул взглядом по цветному расписанию, и его глаза слегка расширились. — Ты ведь не собираешься всё своё свободное время посвящать делам школы? — Нет, — отрезала Гермиона. — На обратной стороне страницы дано примерное расписание, когда я буду работать одна в библиотеке. Малфой вздохнул и отложил лист. — Я выкрою ещё одну-две ночи на каждой неделе. Не могу же я допустить, чтобы ты получала высший балл по всем предметам без каких-либо трудностей, верно?***
— С тобой точно всё в порядке? — Гермиона поджала нижнюю губу, глядя на Драко, вышагивающего по комнате и проводящего рукой по волосам. — Мне жаль, что так получилось с твоим отцом. — Мой отец сам виноват, — процедил он. — Ты в порядке? Каким заклинанием этот имбецил Долохов поразил тебя? — Я не смогла понять, — призналась Гермиона. — Но, кажется, теперь всё в порядке. — Чёрт, Грейнджер, — Малфой перестал вышагивать и обернулся к ней с недовольным видом. — Ты не можешь вот так просто ввязываться в неприятности, сражаясь с полностью обученными Пожирателями смерти. Тебя убьют, и кто тогда будет держать меня в здравом уме, а? — Никто, — прошептала Гермиона, и её губы дрогнули. — Ты будешь всё больше и больше сходить с ума, только это будет происходить медленно, и никто не успеет вовремя это заметить, пока ты окончательно не обезумеешь, и тогда уже станет слишком поздно… — И это будет твоя вина. — Он указал на неё. Гермиона хмыкнула и улыбнулась. — Я рад, что ты в порядке, Грейнджер. — Спасибо, Малфой. — Она нахмурила брови. — Надеюсь, что из-за того, что твой отец не смог получить пророчество, ничего не случится. — Я тоже, — сказал он с раздражением. — Но я понятия не имею, как всё будет. Вряд ли хорошо. — Драко сел рядом с Гермионой, почти касаясь её своим плечом, и оглянулся на неё. Он провёл рукой по волосам. — Что же это был за год… Гермиона, затаив дыхание, толкнула его плечом: он не отстранился. — Да, — согласилась она, не отрывая взгляда от стены впереди. — Надеюсь, у тебя будет хорошее лето, Малфой. Ей показалось, что он немного прижался ближе, хотя это могла быть просто смена его положения. — Ты же знаешь, что я пришлю тебе сову, Грейнджер. Кивнув, она поджала губы.***
Июль 1996 года «Грейнджер, я схожу с ума, и ты должна помочь мне, пока это ещё не случилось. Я втайне обменял немного валюты, когда в последний раз был в Косом Переулке с мамой. Во имя Мерлина, объясни мне, как работает маггловский транспорт? Возможно, тебе придется встретиться со мной на полпути. ДМ.» Гермиона мило улыбнулась, складывая письмо и предлагая сове угощение, пока та ждала ответа. Несмотря на то, что с начала лета прошло всего две недели, его письма становились всё более и более тревожными. «Малфой, моя совесть не даёт мне позволить тебе сойти с ума. Я закажу для тебя билет на поезд из Уилтшира в Лондон в ближайший вторник на два часа дня. Тебе только нужно будет прибыть на станцию Суиндон в Уилтшире чуть раньше. Как думаешь, справишься? Я буду ждать тебя на южной стороне Гайд-парка. В метро Лондона тебе нужно будет ехать по линии Бейкерлоо до Площади Пикадилли, а затем пересесть на линию Пикадилли и сойти на станции Гайд-парк Корнер. Я верю в тебя. Не вешай нос, Малфой! Гермиона.»***
— Только ты мог надеть рубашку и галстук в парк в центре Лондона. — Гермиона засмеялась, когда увидела его, растрёпанного, но улыбающегося. Грейнджер закатила глаза. — Ты весь какой-то перекошенный. Она подняла руку, чтобы поправить его галстук и провела пальцами по гладкому серому шёлку. Драко уставился на неё, и их взгляды пересеклись. — Я скучал по тебе, Грейнджер, — произнес он, как только она отошла. — Вот уж чего я никогда не думал, что услышу от себя же. Гермиона одарила его рассеянной улыбкой. — Я тоже скучала по тебе, Малфой. И по твоему сарказму. — Ты бы ещё выбрала парк, способный соперничать с Запретным лесом. — Покачал он головой, глядя на деревья вокруг. — Давай пройдёмся. Ты не поверишь, какая ерунда творится. Пока они шли по парку, он молчал. Гермиона бросала на него взгляды каждые несколько шагов. — Ты в порядке? Малфой взглянул на неё исподлобья: в его взгляде была какая-то напряженность, которая ей не понравилась. — Не совсем. Он потянул её в укромную часть парка, обхватив пальцами запястье, и уселся на траву, прислонившись спиной к стволу дерева. Гермиона нахмурилась, рассматривая его симпатичную рубашку, но всё же устроилась рядом, скрестив ноги. Наконец Малфой повернулся к ней. — Грейнджер, ты должна пообещать мне, что никому ничего не скажешь о том, что я собираюсь тебе рассказать. Ни Поттеру, ни Уизли, ни Дамблдору. Никому. Хорошо? — Хорошо, — сказала Гермиона, приготовившись к тому, что он скажет. Тем не менее, Малфоя перевёл взгляд на землю и потянул за несколько высоких травинок. — Он зол… потому что мой отец провалил задание. — На краткий миг их глаза встретились, после чего он отвел их. — Я подслушал разговор матери с тётей Беллатрисой на днях. Он хочет, чтобы я присоединился к нему в качестве замены. У него есть… какое-то задание для меня. — Малфой. — Вздохнула Гермиона, ужас сжимал её сердце. Она покачала головой. — Ты не можешь. — Возможно, у меня нет выбора, — сказал он. Грейнджер увидела в его глазах отчаяние. — Выбор есть всегда, — прошептала она, покачав головой. — Ты можешь поговорить с Орденом — они защитят тебя. Если ты присоединишься к нему… — А что я могу, Грейнджер? Бросить свою мать? — Тон голоса был резким, а брови — нахмуренными. Испустив резкий вздох, Малфой отвернулся. — Если я обращусь в Орден, мою мать убьют. С таким же успехом я могу сам применить проклятие, потому что у меня нет ни малейших сомнений в том, что это произойдет. — Они могут защитить и твою мать, — произнесла Гермиона слабым голосом. — Есть безопасные дома, и многое другое… Он вздохнул, прислонив голову к стволу дерева. — Я уже обо всём этом подумал, Гермиона. Если я захочу спрятаться до конца войны с матерью, а этого она не сделает, тогда что будет с отцом? Исчезнем с мамой — они убьют его и… я не знаю, что делать, Грейнджер. Гермиона уставилась на него, и ужас лишь нарастал в её груди. Малфой холодно и бесчувственно усмехнулся. — Хуже всего то, что я вырос, веря во всю эту чушь, но теперь, когда я вижу, как его планы о превосходстве чистокровных воплощаются в жизнь, меня тошнит. Почувствовав оторопелую безнадежность в его глазах, Гермиона опустила плечи. Она вздохнула: — Я могу помочь тебе. Что, если ты… не знаю, сообщишь в Орден? — Слишком большой риск. — Малфой покачав головой. — Если об этом узнают, опять же, я мёртв, моя мать мертва — здесь нет вариантов, Грейнджер. Она смерила его суровым взглядом. — Всегда есть выбор. И я не собираюсь терпеть эту чёртову ужасную змею у тебя на руке. — Чувство самосохранения было всегда моим главным принципом, Грейнджер, ты это уже должна знать, — пробормотал он, складывая руки за головой. — Если именно таким образом я выживу, то вступлю в его ряды, не буду высовываться, а буду надеяться, что внутри его круга что-то пойдёт не так. А если не выживу, то, по крайней мере, буду знать, что не выжил бы, даже если бы дезертировал. — Не говори так! — прошипела Гермиона. — Ты выживешь. Мы оба выживем, что бы ни случилось. — У меня есть предчувствие, — сказал он и смерил её долгим взглядом. — Каким бы ни было это задание — вряд ли я справлюсь с ним. Я думаю, это наказание для отца. Гермиона покачала головой, чувствуя острое жжение от влаги в уголках глаз. Разозлившись, она смахнула слёзы, грозящие вот-вот дать о себе знать. — Этого не случится. Ведь кто тогда будет держать меня в здравом уме? — Никто. — И уголок его рта дернулся вверх. — Ты просто медленно сойдешь с ума. — Если я смогу помочь тебе, — произнесла Гермиона, сделав глубокий вдох. — При условии, что это не будет злом или чем-то подобным — я сделаю это. — Я ценю это, Грейнджер. — Драко нахмурился и снова начал ковыряться в траве. — Но мне кажется, что в зле и заключается весь смысл. На самом деле, я не удивлюсь, если ты не захочешь иметь со мной ничего общего в этом году. Он поднял голову и на мгновение столкнулся с её пристальным взглядом. Драко облизал губы и продолжил: — И это было бы просто ужасно. В нерешительности Гермиона схватила его руку, лежащую на земле, и вздохнула. — Я думаю, чтобы избавиться от меня, потребуется нечто большее, чем заставить тебя сделать что-то против твоей воли. Но попытка не пытка. Малфой долго смотрел на её руку, прежде чем перевернул свою и переплёл их пальцы. Он сглотнул, его серые глаза снова встретились с её, и он сказал: — Я надеялся, что ты это скажешь. От тепла его руки у Гермионы покалывало в пальцах, и это ощущение тянулось вверх по руке. Лицо пылало под его взглядом. — Я думаю, — сказала она, не в силах оторвать взгляд от его лица, — в этом году тебе понадобится друг. — Верно, — низко пробормотал Драко, — возможно. Ты могла бы стать моим другом. Или, знаешь… Малфой дёрнул её за руку, за которую всё ещё держался, и Гермиона привстала на колени, сохранив равновесие на несколько секунд, перед тем как упасть ему на грудь. Он запустил свободную руку в её кудри, и она ухватилась за его лицо, наклоняясь, когда его губы впились в её в коротком поцелуе. Он резко выдохнул и поцеловал её снова. Руки Гермионы зарылись в его светлые волосы, прежде чем она неуверенно поцеловала его в ответ. Её язык слегка высунулся, чтобы встретиться с изгибом его губ, и Драко притянул Гермиону ещё ближе, чтобы поймать её язык. Рука Малфоя опустилась на её спину, и он поцеловал её сильнее. Сердце Гермионы бешено колотилось в груди, кровь стучала в ушах, а его прикосновения пробуждали в ней что-то, с чем она не была знакома. И, когда он отстранился, серые глаза потемнели и загорелись, а грудь слегка вздымалась. Гермиона улыбнулась и прикусила нижнюю губу. — Точно, — согласилась она, задыхаясь, — или это. Малфой ухмыльнулся, его пальцы прочертили узоры вдоль её позвоночника, в то время как его другая рука вернулась к ней. — Хорошо.***
— Что мы здесь делаем? — спросила Гермиона, глядя на окраину Уилтшира. Драко пристроился рядом, в его серых глазах сверкало что-то такое, что заставило её занервничать. Оглянувшись, он вытащил метлу из ближайшего куста. — Не смей даже думать об этом, — вздохнула Гермиона, широко раскрыв глаза. — Разумеется, — сказал он, ухмыляясь. — Ты полетишь со мной. В поместье мы не собираемся, не волнуйся. — Хорошо, — произнесла Гермиона. — Вряд ли твоя мать примет нас с распростёртыми объятьями. — Я не думаю, что мама будет против, — ответил он, пожав плечами. — А вот тётя Беллатриса будет, и она, похоже, в последнее время появляется в мэноре чаще, чем обычно. — Он бросил на неё косой взгляд. — Ты не захочешь встретиться с ней. По позвоночнику Гермионы пробежала дрожь от настороженности в его голосе. — Но, честно говоря, маме тоже лучше не знать слишком многого. Он превосходный легилимент. — Учитывая, как обстоят дела в волшебном мире в настоящее время, — вздохнула Гермиона, — вероятно, лучше держать это в тайне. Драко кивнул, и его рука коснулась её. — В любом случае, это временно, верно? До тех пор, пока всё не разрешится… когда-нибудь. — Верно. — Гермиона сжала его руку. — Итак. — Он окинул её внимательным взглядом, держа метлу наготове. — Садись. — Ни за что. — Гермиона с вызовом подняла бровь. — Садись на эту чёртову метлу, Грейнджер, — пробурчал он, поворачиваясь к ней лицом. — Ты не упадешь. Обещаю. Гермиона посмотрела на Драко, на мгновение встретившись с его взглядом. Она закатила глаза и села на метлу, хотя её трясло от одной только мысли, что ей придется находиться так высоко в воздухе. — Я доверяю тебе, — прошептала Грейнджер, когда Малфой забрался на метлу позади неё, его теплая грудь прижалась к её спине, и по ней пробежала дрожь совсем другого характера. Его горячее дыхание коснулось её шеи, и Драко обнял Гермиону за талию. — Хорошо, — он прикусил за мочку её уха, с негромким смешком оттолкнулся от земли, и метла взлетела в воздух. Осознав, что Драко крепко держит её, Гермиона подавила крик: если она упадет, то заберет его с собой. Усилием воли заставив дыхание нормализоваться, она снова прижалась к его груди, а он постарался прижаться к ней ещё ближе. — Это потрясающе, — прошептала она, глядя на холмы сельской местности, освещённые яркими оранжевыми и золотыми оттенками заходящего солнца. Драко хмыкнул ей в ухо: — Разве я не говорил тебе об этом?***
— Я останусь с семьей Рона на следующей неделе до конца лета, так как мои родители уезжают на каникулы в Марсель, — объяснила Гермиона, поймав каплю, стекающую по краю рожка с мороженым. Драко нахмурился, но ничего не сказал. — Я пришлю тебе сову, когда смогу, — сказала она, взглянув на задумчивого блондина. — Да брось, не будут же Уизли ждать, что я останусь дома совсем одна? Он пожал плечами и надкусил свой рожок. Это было любимое маггловское кафе-мороженое Гермионы. Приятным фактом было то, что никто не видел их вместе, и им не нужно было прятаться. Гермиона пристально глядела на Драко, пока тот не поднял голову, и уголки её рта дёрнулись — Мои родители уезжают двумя днями раньше меня. Ты можешь приехать. Драко кивнул, и его глаза расширились. — Я приеду.***
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Гермиона, уткнувшись в грудь Драко, сидевшего рядом с ней на диване у неё дома. Это было странное зрелище — Драко Малфой в гостиной её родителей. Красивый и уместный на цветочной обивке дивана. Гермиона рассмеялась бы, если бы не знала, как сильно он волнуется из-за своей метки и предстоящего задания. — Ужасно нервничаю, — отрезал он. Малфой мрачно посмотрел на неё, обнимая за плечи. — Не могу поверить, что ты всё ещё здесь, со мной. Гермиона уставилась на него, нахмурив брови. — Но это не то, чего ты хочешь. — Верно. — В таком случае я не оставлю тебя разбираться с этим в одиночку. Он нахмурился, сжав губы в тонкую линию. — Я думаю, мы оба знаем, что я не заслуживаю тебя. — Прекрати, — пробормотала Гермиона. — Если это наше последнее время вместе, прежде чем мы вернёмся в Хогвартс и столкнёмся неизвестно с чем, давай насладимся этим, хорошо? — Точно, — сказал он со вздохом. Его губы слегка дрогнули. — И что же ты задумала? Гермиона улыбнулась. — Ты когда-нибудь смотрел кино?***
— Ладно, погоди, это не настоящие львы? А в чем тогда смысл?. — Это анимация, — сказала Гермиона, улыбаясь. — А смысл в развлечении. Волшебникам не мешало бы поучиться у магглов тому, как правильно рассказывать детские сказки. Драко закатил глаза, но устроился поудобнее на диване, обняв Гермиону одной рукой и закинув ногу на ногу. — Отец умирает! — возмущённо воскликнул он. — Неужели это для детей? Гермиона бросила на него взгляд и кивнула, нахмурив брови, наблюдая, как Симба прощается со своим отцом, Муфасой. — Просто смотри, ладно? Брови Драко дёрнулись, однако на некоторое время он замолчал. Пока… — Не может быть, чтобы лев подружился с кабаном и сурикатом, — ехидно заметил он, покачав головой. — А теперь они поют! — Драко? — спросила Гермиона, наклонившись к нему. — Что? — выдохнул он. — Это же полная чушь! Гермиона улыбнулась и тихо запела: — Хакуна Матата. Драко раздражённо выдохнул через нос и покачал головой. Гермиона посмотрела в сторону, как только фильм закончился, и Драко отвернулся, недоверчиво нахмурив брови. Он нервно цокнул языком, и морщинка пролегла у него на переносице. — Ну и что ты думаешь? — спросила она, толкая его в бок. — Всё было неплохо, — он поджал губы и фыркнул. — Глупые чёртовы львы, понимаешь? — Понимаю. Когда Гермиона пристально посмотрела на него, его глаза немного слезились, и она улыбнулась. Это было так просто — смотреть вместе фильм, но, когда она вспомнила, что это их последнее беззаботное время вместе перед возвращением в Хогвартс, улыбка сползла с её лица. Гермиона взяла его за свободную руку. Его глаза проследили за этим движением, а затем встретились с её собственными. Драко склонил голову, словно читая её мысли, и поцеловал в волосы. — В этом году всё будет по-другому, Грейнджер, — сказал Драко тихим голосом. — Я просто чувствую это. Я не хочу, чтобы ты смотрела на меня и видела монстра. Он сглотнул и отвёл взгляд. — Ничего не изменится, — вздохнула она. — Я с тобой, Драко. Просто обещай мне, что бы ни случилось, ты придёшь ко мне, если тебе понадобится помощь, хорошо? Обещай, что между нами ничего не изменится. Он долго смотрел на неё, пока напряжение не возросло и не повисло между ними. — Остальная часть моего лета, вероятно, будет кошмаром. Я не собираюсь втягивать тебя ни во что, Грейнджер. И если до этого дойдёт… — Если до этого дойдёт, я тебя вытащу, — прошипела она. — Мне всё равно, чего это будет стоить — или если вся твоя чёртова семья уйдет в подполье… — Грейнджер, — вздохнул Драко, и она поспешно закрыла рот. Он надолго зажмурил глаза, и Гермиона забыла, как дышать. — Я не смогу видеть, как тебе причиняют боль. Что бы это ни значило, в будущем. Я скорее уйду, если это означает, что ты будешь в безопасности. — В его глазах она увидела слова, которые он не произнёс — в безопасности от него. Гермиона резко выдохнула. — До этого не дойдет. — На всё воля Мерлина, — пробормотал он, и Гермиона увидела, как он напрягся, зажмурив глаза. Ей хотелось, чтобы она могла что-то сделать. Голова Драко опустилась на спинку дивана, и он издал протяжный вздох, в котором говорилось то, чего не могли сказать его слова. — Мы разберёмся со всем этим, когда придет время, — вздохнула Гермиона, пересаживаясь к нему на колени. — Мне нужно, чтобы ты кое-что знала, Грейнджер, — сказал Драко, заправляя один из её локонов за ухо. — Мне нужно, чтобы ты знала, что я забочусь о тебе. На случай, если когда-нибудь случится что-то, что заставит тебя усомниться в этом — и, пожалуйста, знай, что это никогда не изменится. — Драко, — прошептала Гермиона, чувствуя жгучие слёзы. — Я тоже забочусь о тебе. И это тоже никогда не изменится. Я знаю тебя. — Она прижала руку к его груди, и он кивнул. Он притянул её к себе, зарывшись рукой в волосы, и Гермиона почувствовала, как чувства разлились по её венам, когда его язык столкнулся с её. Малфой стиснул зубами ей нижнюю губу, а руками прошёлся по спине и бокам. Её глаза закрылись, и на какое-то время Гермиона позволила себе поддаться ощущениям.