Ледовая история

Он удивился наглому знакомству, но с интересом выслушал вкрадчивый голос молодого человека. Напрягся в ту секунду, когда понял, что имеет дело с журналистом и с трудом сдержался, чтобы не развернуться и не пойти на каток, куда и стремился перед тем, как его задержали. — Я брал интервью у Этери Георгиевны… Возможно, вы видели, — Валиеву казалось, что слишком приветливый парень пытался его очаровать и расположить, чтобы заполучить благосклонность. — Кто только у нее не брал интервью… Вас сложно запомнить, — осмотрелся по сторонам. К счастью, Этери уже была на стадионе и не видела его нетерпения — хотелось поскорее избавиться от общения с представителем СМИ. — Ошибаетесь. Нас немного. Этери Георгиевна не дает интервью. Очень закрытая личность, — рассмеялся Борисов. — И я ее понимаю, — изучил телевизионщика. — А от меня, Дмитрий, чего вы хотите? — Эм… Вот так сразу? — растерялся он. — Ну, а чего тянуть-то? — усмехнулся Валиев, эта непосредственность подкупала. По крайней мере, парень не был прилипалой, и хотя бы был воспитанным. Понятно, почему Этери решила дать ему интервью. Достойный собеседник. — Хотелось бы сделать фильм. — Про кого? — удивился. — Про вас. Про Камилу. Этери Георгиевну, вас… Вашу семью. Просто сейчас как раз время. — Сомневаюсь, — представил, с каким видом его выслушает Этери, которая буквально вчера попросила не общаться с журналистами. Прогресс налицо — Марк Витальевич хотя бы не сразу послал его. — Я не даю интервью. И думаю, что Камила еще не готова. — Да, Этери Георгиевна сказала про расследование. Что сейчас не время… Но… — Этери Георгиевна права, — тянуло на каток, поближе к женщине, с которой пришлось расстаться на время срочных переговоров, ради которых он остался в номере и общался по видеосвязи. — Дмитрий. Правильно, да? У меня есть пресс-секретарь…. Пришлось вот нанять на днях. Пиарщик. Он с вами пообщается. А вы позвоните в мою приемную… — показал, что спешит, но настойчивого парня ничем нельзя было пронять. — Вы просто подумайте, как может сказаться это интервью на всем деле. Руководство Первого канала заинтересовано, чтобы и Камила, и Этери Георгиевна закончили уже с этой безобразной ситуацией и вышли из нее без последствий. — Не думаю, что получится. Мы — взрослые люди и понимаем, чем может аукнуться нам все происходящее сейчас. Дмитрий, приятно познакомиться… Передам от вас Этери Георгиевне привет… — не дав ему возразить, Валиев похлопал Борисова по плечу и отправился к заветному входу. Аккредитация, подаренная Камилой, сработала безотказно. Войдя на площадку, Марк притаился у стены, насколько это позволяли ему габариты, и оценил обстановку. Как и накануне, на трибунах творилась вакханалия — спортсмены готовились к соревнованиям. Некоторые фигуристы уже разминались на льду. Найдя глазами дочь, которая у другого бортика в компании парней и знакомой ему брюнетки делала фотографии на смартфон, Марк прислушался к внутреннему голосу. Он подсказывал, что Камила, несмотря на смех, максимально собрана и готовится с присущей ей целеустремленностью к выступлению. Он и сам волновался перед ее прокатом, надеялся, что этот выход вдохнет в его девочку уверенности и настроит на будущую борьбу. — Марк Витальевич, — первым его заметил Глейхенгауз и подступил с рукопожатием. Поздоровавшись с ним и с Дудаковым, Марк всем вниманием был рядом с Этери, которая расхаживала в стороне с Мишель на руках, и поглядывала на них. — Бедлам, — сообщил извиняющимся тоном Дудаков. — А это точно соревнования? — рассмеялся Марк, оглядывая людный каток. — Ну, еще полчаса есть. Настроятся, — улыбался Глейхенгауз. — Или настроим, — подправил коллегу Дудаков, а Марк извинился и подступил к женщине, которая разительно отличалась от той, за которой он вчера следил с трибун. В этот раз вокруг стайками крутились фигуристки, которые волей-неволею контактировали с ней и расцветали под насмешливым взглядом. Сегодня Этери готова была к разговорам и поддержке спортсменов, правда, и соревнования были для многих важнее, чем прошедший накануне прыжковый турнир. — Доработал? — скосила взгляд, когда Марк встал у плеча и отнял места, мешая кому-либо приблизиться к ней. — Интернет тут ни к черту… Опять этот… Марк, — прищурился и не отреагировал, когда Этери посмотрела на него с любопытством, и, наклонила голову, чтобы не показать никому, что рассмеялась. — Ну, вот что он вокруг нее вертится? — произнес раздосадовано. — Кто бы мог подумать, что Марк Витальевич — такой суровый отец, — сжимая губы, Этери тоже понаблюдала за Камилой, которая смеялась над шуткой Кондратюка. Больше интересовала Медведева, которая внезапно уже второй день подряд не отходила от девочки, и настойчиво развлекала ее. Ничего общего у них не могло быть, и Этери надеялась, что общение завершится, как только команды разъедутся. Но вот, зная Женю, женщина могла предсказать, что на этом ничего не закончится. — Мне он не нравится, — проворчал Валиев. — И чего ты смеешься? — переглянулся с ней. — Над заброшенным, одиноким отцом. — Твоя дочь просто фотографируется с мальчиком, а ты уже представляешь себя в доме престарелых? — Я надеюсь, что хотя бы буду там с тобой вместе? — сгримасничал он. — Сомневаюсь. Я не так вижу свою старость, — едва не расхохоталась от его обиженно поджатых губ. — Даже ты меня бросишь. Так я и думал. Всем нужны только мои деньги… И обаяние. — Марк, — посмеиваясь, покачала головой. — Почему она вчера отказалась с ним соревноваться? Не стала же прыгать в финале. Я, правильно, понял? — Я сказала ей не геройствовать. Важно сегодня и завтра откатать все чисто. А вчерашние прыжки… Так, разминка, — разъяснила она. — Но спроси сам у Камилы, почему она не стала соревноваться с Марком…. — прикусила губу. — И вообще… Тебе надо просто узнать Марка поближе. Он же ее друг. Ты всех ее друзей знаешь? — Почти всех. Вот его я не знал, — проворчал Валиев. — Самое время узнать, — театрально округлила глаза Этери, и отвлеклась вместе с ним на Камилу, которая подъехала к ним. Девочка переводила взгляд с одного лица на другое, и пыталась прочитать их улыбки. — Хотите, что-то покажу? — повисла на бортике. — Диша сказала вам показать… — заинтриговала их, и взрослые подступили ближе. — Смотрите, — залистала приложения в смартфоне. — Очередная статейка от этих… — Марк осекся от взгляда Этери. — И что пишут? — они вдвоем склонились над телефоном, положенным перед ними Камилой, тренер отдала ей Мишель, которой срочно потребовалось сбежать. Нахмурившись озадаченно, Этери старалась понять, что за скриншоты прислала дочь Камиле. Переписку вели незнакомые люди, а вот речь была про нее, и, как оказалось, про Валиева. «Я умер» «Мы все умерли» «Это же он, да? Мои глаза не врут» «ОН! Валиев приехал» «Вы посмотрите, как он на нее смотрит…» — Эм… Это про меня? — первым разобрал набор букв и смайликов Марк. — И про Этери Георгиевну… Еще фотография ваша есть, — довольная Камила вклинилась в их компанию и показала снимок от Дианы. Кажется, зрители с трибуны подловили момент, когда пару минут назад Валиев подошел к Этери, и они с улыбками, понятными только им, переглядывались. — Шпионы не спят, — крякнул озабоченно Марк. — Так у тебя фан-клуб есть? — уставился на женщину, которая тоже едва могла спрятать улыбку. — Теперь и у тебя, пап… — шутливо отметила Камила. — А откуда нас снимают? — завертел головой Валиев. — Марк, не привлекай к нам внимания, — посоветовала Этери с мягким укором в голосе. — Так, я хочу познакомиться… — они одновременно заметили группку молодых людей с баннерами тренерского состава, видно было, как они следят за ними. Откликаясь на пристальные взгляды, молодежь загудела и замахала им. — О, гаврики, — растянулся в ироничной улыбке Марк. — Этери Георгиевна, вы — крутая! — закричал кто-то с трибун, и Камила засмеялась при виде женщины, которая, смутившись от внимания, отвернулась, но с улыбкой уже не справилась. Марк тоже с интересом изучал Этери, которая и вправду стушевалась от фанатской любви. — Слышите, говорят, вы — крутая, Этери Георгиевна, — деланно-серьезным голосом отметил Валиев, склонив к ней голову. — Перестань издеваться, — мотнула подбородком, и хотелось стукнуть его, но понимала, какой рев будет за спиной — восторженные болельщики и без того глаз с них не сводили. — Сейчас будет куча фоток, — Камила занималась телефоном, в предвкушении покачиваясь на льду. — Так, сейчас будут соревнования… — Этери потянулась и отобрала у нее смартфон. — Мы на чем должны сосредоточиться? — исподлобья проверила, насколько сосредоточена девочка. Секунда и веселье Камилы улетучилось, она с серьезным лицом кивнула ей. — Поговорим позже, — вернула ей гаджет и разорвала их визуальный контакт. Камила отдала собаку и отправилась к команде, напоследок взглядом попрощавшись с отцом. Марк обдумывал то, какая крепкая связь между его дочерью и тренером — и появилась она не в последние полгода, а задолго до его отношений с Этери. — Ты сияешь, как медный чайник, — оказалось, что она успела осмотреть его в момент размышлений. — Все, скрываюсь с твоих глаз. Сяду подальше… Пойду на трибуну… — он обернулся — фанаты продолжали собирать на них улики. Никуда нельзя было от них скрыться. — У тебя ж аккредитация. Ты ее, кстати, у Камилы выманил? — заметила его бейдж на шее. — А зачем он ей? Ее и без него все узнают. А мне — скромному и никому неизвестному… папе олимпийской чемпионки… он важнее, — похлопал себя по груди Марк. — Сяду за твоей спиной. Естественно, он далеко и не собирался уходить — с такой точки было удобнее любоваться ее работой и попутно держать в напряжении под увлеченным взглядом. Они переглянулись — каждый понял это за секунду. Этери сокрушенно покачал головой, а Валиев в отличном настроении ушел искать себе место. *** С этой точки и вправду было занятно следить за происходящим. Марк покручивал в руках телефон и забывал про него в моменты, когда фигуристы делали какие-то невообразимые движения на льду. До этого он не видел выступления пар, мальчишек, а теперь смог погрузиться в фигурное катание по полной. — Как они это делают, — хмыкнул он, поглядывая на прыжки спортсменов, но больше все же заинтересовался прогуливающейся у бортика Этери. Женщина была увлечена общением с коллегами, давала наставления фигуристкам, которые разминались рядом и то и дело сбегали от своих команд. Камила оставалась с друзьями, развлекаясь и поддерживая их во время выступлений. Марка успокаивало то, что его девочка не была напряжена и получала позитивные эмоции в общении. И как же эта атмосфера отличалась от того, что он видел на Олимпиаде. Задумавшись, Марк вспомнил, каких сил стоило им всем перенести те события. До сих пор в сознании всплывали женщина с серым лицом и девочка со слезами в больших отчаявшихся глазах. Сейчас Камила, которая заливалась непринужденным смехом, мало напоминала того затравленного ребенка с Игр в Пекине. Не было ничего общего и у Этери с той статуей, что умирала с каждым номером воспитанниц на катке. Периодически она оборачивалась и находила его глазами, на короткие мгновения, чтобы не давать пищи сплетникам и фанатам, но и это грело и вызывало желание поскорее покончить с соревнованиями и увести подальше от свидетелей свою женщину. Наконец, была объявлена разминка девушек, и Марк обнаружил, как Этери выпрямилась и отдала собаку одной из спортсменок, которая уже выступила. Понял, что наступил ответственный период для тренера, которая переживала за каждую из своих девочек. Судя по тому, с какими лицами они подъезжали к бортику, для них важны были ее советы. Все, сосредоточенные на дальнейших прокатах, мотали головами в знак согласия, глядя ей прямо в глаза. — Везучая моя, — усмехнулся, вспомнив, что дочь рассказала ему ранее о первом стартовом номере. Камила скользила по льду и подпрыгивала, плавно приземляясь. С тревогой он проверял, не подвернет ли она ногу — учитывая, в каком состоянии была в последнее время. Вскоре девочка остановилась напротив Этери — и он приготовился увидеть магию, которая рождалась в момент их общения. Так и произошло. Женщина удерживала одной рукой Камилу за запястье, а второй водила по воздуху, очаровывая своей пластикой. Погруженный в это волшебство Марк очнулся, когда Этери отпустила кивнувшую ей девочку. Женщина отступила, провожая взглядом Камилу, направившуюся к центру катка. Успела глянуть наверх, найдя его глазами — волнение было заметно лишь ему, уже изучил и мог раздвигать стены, выстроенные ей из крепкого кирпича. Знал, что прикипевшая душой к его дочери Этери сейчас будет кататься вместе с ней. Так и случилось. Взмах под музыку. И Этери растворилась в Камиле, направляя ей всю энергию и поддержку. Словно чувствуя это, девочка снова начала показывать чудо, которое влюбило в нее уже полмира. А может и весь мир. Зачарованный следил за ней и отец. *** Целуя кулон, подаренный отцом на Олимпиаде, Камила мысленно прощалась с тем грузом, что держала на плечах долгий месяц. Боялась, что так и не сможет снова парить и взмывать в воздух, упадет и никогда не почувствует это неповторимое и ни с чем не сравнимое чувство полета. Тренировки, конечно, говорили об обратном, но именно прокат перед публикой, которая ожидала от нее мастерства, стал самым волнительным. И она с этим справилась. Выравнивала дыхание и кружилась на месте, стараясь разглядеть лица тех, кто кидал на лед игрушки, кричал ее имя и любил просто за одно существование, не зная лично. Колоссальная энергия, льющаяся на нее с трибун, была дороже любого золота. — Камила, ты лучшая! Засмеявшись после очередного вопля, она переступила на пол и попала в объятья Этери Георгиевны. Осчастливленная моментом с согласием качнула головой на вопрос тренера, довольна ли она. Соглашаясь с ее оценкой, женщина медленно прикрыла глаза, подтверждая, что и она так думает, и дождалась, пока та наденет на лезвия чехлы. — Саранск, для вас сегодня. Камила Валиева, с ее программой-мечтой, — тараторил ведущий, а Этери помогла Камиле с кофтой и поправила воротничок, проведя заботливо по спине. Обернувшись, девочка увидела ободряющий взгляд женщины, которая, конечно же, волновалась не меньше ее, но умело прикрывала это за привычной броней невозмутимости. — Я уверен, что сегодня у Камилы получилось осуществить мечту многих из вас и вживую увидеть ее катание, — ведущий встал рядом и помешал их контакту, Камиле пришлось выслушать его хвалебную речь. Времени хватило для того, чтобы успокоить сердце и хоть немного впустить достаточной порции кислорода в сжавшиеся от скорости легкие. — Камила, скажи пару слов публике. — Эм… Это просто невероятные ощущения, эмоции кататься при полном зале, — сделала паузу, чтобы подобрать подходящие слова. — Ты сразу и наслаждаешься программой, и радуешься, что даришь наслаждение и зрителям, и судьям. И этого очень не хватало на Олимпийских Играх в Пекине, — ей надо было поставить точку в кошмаре и начать новую битву за свое спортивное будущее. Но сначала необходимо было выполнить одно обещание. — Большое всем спасибо, что вы пришли сюда, выделили время для этого… И… Я еще… Можно… — она удержала микрофон и, набравшись смелости, посмотрела в лицо слушающей ее женщины. — Я в Пекине, — дождалась, пока шум стихнет. — Кое-что обещала сделать… — разрывало от волнения и Камила сглотнула, но лишь содрала слизистую от разгоряченного воздуха. — Когда выиграла командую медаль, обещала… В общем, мне бы очень хотелось поблагодарить своих тренеров. Это они меня вели к Играм, с ними я прошла через все, что там произошло… — видела, каким удивлением вспыхивают глаза Этери Георгиевны. — Стала сильней, благодаря их поддержке. И… спасибо, Сергей Викторович, Даниил Маркович… Этери Георгиевна, — рассмеялась от гримасы Глейхенгауза, который стоял у плеча Тутберидзе. — Этери Георгиевна, — снова сглотнула. — Я же вам обещала… — сияли в предвкушении ее глаза. — О, интрига вечера, — привлек к себе микрофон ведущий. — Да-да, — заполучив динамик снова, Камила проверила, готова ли ее помощница. — Я обещала Этери Георгиевне, конечно, выиграть еще одну медаль… — нервный смешок все же сорвался с губ. — Но еще я обещала… Обещала подарить Бинь Дунь Дуня! — круглые глаза тренера развеселили. Тутберидзе, пораженная этим сообщением, только сейчас заметила рядом Алину, которая протягивала ей панду. — Вот. Спасибо, спасибо за все, — смеялась Камила от реакции неготовой к такой сцене женщины. — Мне кажется, это круче, чем медаль, Камил, — сообщил ведущий. — Обнимай тренера, давай… Повторять дважды ему не пришлось, Этери Георгиевна раскрыла руки, держа олимпийский подарок, и заключила девочку в объятья. Прячась у нее на груди от ликования зала и стихающей паники, Камила осознала, как ей повезло со своей наставницей. С такой можно было пройти через любой ад. Из него они вдвоем и выбрались. *** Загрузив подарки, цветы и переноску с собакой в машину, Марк сделал распоряжение водителю и вернулся к Этери, которая пряталась в полутьме и наблюдала за сумасшедшими болельщиками. Толпа поджидала фигуристов и уже чувствовала своих кумиров, приветствуя их криками и просьбами дать автограф. — Вот жаль, что я не нанял ей охрану, — Марк тоже проследил за дочкой, которая на лестнице спорткомплекса отзывалась на фанатов и фотографировалась с ними. — Это не спасет, — скрестила руки на груди Этери и радовалась, что умудрилась выйти незаметно для всех. Кто-то оборачивался и кидал на них взгляды, но фигура Валиева отпугивала и оставляла ее в безопасности. — А Камила теперь дружит с этой девушкой, да? — они вдвоем обнаружили, что девочка обнимается с Медведевой. — Не знаю. Пока они были просто в одной команде, — поджала губы Этери, и отвела взгляд. — Сдружились видимо. А это она, нас с тобой у катка увидела? — задумался Валиев. — Кто нас уже только не видел. — Хотя бы одетыми… Хотя… — они переглянулись и в один голос протянули. — Камила, — заулыбались от воспоминаний о неловкой сцене на кухне. — Простите, простите… — они заметили, что Камила прорвалась через оцепление и подбежала к ним. — Я готова, — с радостным видом выпрямилась перед ними. — А вот я не уверена, что готова к долгой прогулке, — поежилась Этери. Хоть в Саранске было и тепло, но идти по незнакомым улицам она не была настроена — если только для разминки перед сном и то максимум полчаса. — Нам лучше ускориться, пока эти сумасшедшие не поняли, что мы хотим погулять, — Марк пристроился между ними и приобнял за талии. — Буду еще автографы долго раздавать, — подтолкнул он их в сторону тротуара. — Кажется, Марк Витальевич распробовал вкус славы, — усмехнулась Этери. — Папа, в честь тебя тоже фан-клуб создадут, — засмеялась звонко Камила. — Упаси Боже. Слушайте, а мы как… семья монархов. Смотрите, какие популярные…. Надо еще корги купить. — Ну, вы же, Марк Витальевич, хотели собаку, — бросила на него взгляд, напоминая про их разговор. — О, да? Папа, корги? А давай лучше лабрадора… Перспектива заполучить в квартиру еще одну собаку, видимо, не порадовала Марка. Он в мольбе о помощи посмотрел на женщину, которая не удержалась и засмеялась. Не о таком большом зверином семействе мечтал Марк Витальевич. А нечего было так шутить. Теперь возбужденную девочку сложно было успокоить.