Магические хроники. В поисках истины

Освободившийся проход встретил друзей затхлым воздухом, сыростью, смрадом разложений — всем, чем угодно, только не нормальным воздухом, которого так не хватало путникам. За сдвинутой плитой, вопреки ожиданиям волшебников, коридор продолжился. Всё такие же стены коридора были украшены изображениями прошлого. Однако в этот раз что-то было не так. То ли от спёртого воздуха товарищам мерещилось невесть что в каждом тёмном углу, то ли следы огромных когтей, оставленных на стенах. Скорее всего, всё это вместе отложилось на разуме Тита не самым лучшим образом, заставляя воображение мага подкидывать тому картины, полные страха и ужаса. Пройдя чуть глубже, герои вошли в приличных размеров залу, сводчатые потолки которой подпирались массивными колоннами. В целом же, убранство этой комнаты было в разы лучше того, что удалось повидать друзьям ранее: повсюду лежала богато украшенная утварь, золотые и серебряные украшения, самоцветы и каменья невиданной красоты, сундуки с золотыми монетами — всё это было подношением от живых, что в итоге стало собственностью мёртвых. — Это и есть цель нашего путешествия, — шепнул на ухо Тикондрусу Тит. — Значит, мы в крипте — центре всего этого улья? — кивнув в ответ, Тит указал пальцем в центр крипты, туда, где на каменном основании лежал саркофаг, также украшенный охранными рунами. — Это хозяин всего этого. Его злая воля и древняя магия подпитывают всё здесь. — Саркофаг закрыт. Постараемся не разбудить жреца. Согнувшись и передвигаясь на корточках, друзья старались не издавать ни звука, подползая за саркофаг, в то место, где на алтаре лежала вещь, ради которой волшебники проделали весь этот опасный путь. Снежка же осталась сидеть возле входа, словно выжидая появления зла, готовясь прыгнуть на того, кто посмеет причинить вред её хозяину. Так бы путники и остались незамеченными, однако, попавшая под ногу Титу золотая цилиндрическая статуэтка изменила планы друзей. Грохнувшись с громким звуком и руганью на кучу хлама, юный маг разбудил хозяина крипты. Раздосадованный своей неуклюжестью, Тит до скрипа сжал зубы, готовясь к неминуемому бою. Тикондрус, глубоко вздохнув, уже зажёг в своих руках магический огонь. Хотя пламя и разгорелось в руке мага, пламя в сердце потухло. Стоило только появиться древнему жрецу, как сердце волшебника пропустило удар. Снежка, вместо шипения, приготовилась к прыжку. Выбравшись из своего заточения, жрец наконец расправил плечи. Его ярость, боль и обида вылилась в ненависть ко всему живому. Сейчас же, паря в футе над землёй, обуянное накопившейся за века злобой, умертвие готово было преподать урок наглецам, что посмели вломиться в его дом. Внутри Тита всё замерло, стоило только ему воочию увидеть могущественного колдуна, что сейчас парил над землёй, окутанный зеленоватой плёнкой защитной магии. Его иссушенное тело было покрыто остатками робы, некогда служившей надёжной защитой от магических атак. Теперь же истлевшие остатки одежды не были способны выдержать столь сильные потоки магии, поэтому жрецу пришлось тратить лишнюю энергию на поддержание сильного щита. Первой не выдержала Снежка. Она прыгнула на мертвеца, в надежде сбить его щит и повалить на каменный пол, где уже острые, как бритва когти и мощная челюсть в миг расправятся со страшным злом. Однако, налетев на щит жреца, кошка тут же отлетела назад. Ударившись о стену, она обмякла и сползла на пол. Тут уже не выдержал Тикондрус. Волшебник, не став дожидаться атаки мертвеца, первым рванул в его сторону. Отправив в сторону противника огненный шар, маг тут же ушёл в сторону, прочь с траектории отражённого шара, что грозил поразить самого Тикондруса. Разум тут же подбросил мысль о том, что нужно сражаться иначе, ибо мощный магический барьер не даст пробиться заклинаниям двух студентов. — Не бей по нему! — выкрикнул Тикондрус, уворачиваясь от атак жреца. Фиолетовые всполохи магии сверкали в древней крипте. В то время, пока Тикондрус, стараясь в очередной раз увернуться от магии умертвия, то и дело скакал по всей зале, Тит выпустил на волю духа ветра. Надеясь хотя бы выиграть время для передышки, юный маг сильным потоком воздуха старался сбить некроманта с ног, попутно осыпая того ударами небольших ледяных шипов. Словно ничего не заметив, жрец буквально всосал в себя весь поток воздуха. Поглотив сильного духа, чёрный маг получил колоссальное количество лишней магии, которую незамедлительно выплеснул наружу ударной волной, что сбила героев и заставила проснуться остальных мертвецов — стражей жреца, вмурованных в стены. Оторопев от потери связи с сильным духом, Тит не сразу обратил внимание на очнувшихся стражей. Однако, быстро придя в себя, волшебник крикнул Тикондрусу, чтобы тот занялся более слабыми, но многочисленными восставшими. — Огонь — лёд! — выкрикнул короткую фразу Тит. В то время, пока Тикондрус разбирался со стражами крипты, Тит старался пробить брешь в антимагическом барьере жреца. Отразив очередную шаровую молнию, Тит, используя струю воздуха в качестве хлыста, смог наконец сбить с ног чудовищное умертвие. Повалившись на землю, оно каким-то нечеловеческим голосом взвизгло. Осознав, что это шанс, юный маг тут же использовал его. На мертвеца тут же посыпались каменные булыжники, что валялись повсюду после мощнейшей ударной волны. В попытках подняться, чудовище использовало грозные заклинания. Лучи зелёного света исходили из рук мертвеца, уничтожая здоровенные каменные булыжники. Тем не менее, этого было мало. Некоторые камни успевали достигнуть цели, опрокидывая жреца обратно на землю. Наконец, разъярённый восставший, вобрав в себя силы стражей, окружил себя прозрачным куполом. Уже было обрадовавшись своим успехам, друзья ужаснулись, когда увидели поднявшегося на ноги жреца. Дело было даже не в куполе. Метаморфозы, которые претерпело высохшее тело заставляли живых ужаснуться. Отросшие рога, огромные когти на руках, искажённое в нечеловеческой гримасе лицо и крылья заставили двух друзей испытать животный, первобытный страх. Взревев, чудовище с нечеловеческой скоростью бросилось в сторону Тикондруса. Тот и ахнуть не успел, как оказался пронзённым острыми когтями. Обмякнув на массивной руке, маг издал полный боли крик. Расправившись с одним врагом, жрец метнулся ко второму. Заплывшие кровью глаза не передавали ничего, кроме ненависти. Широко распахнув пасть, восставший выдохнул струю пламени в сторону Тита. Успев отскочить от одного, юный маг, тем не менее, не смог избежать второго удара. Сильный пинок выбил весь воздух из лёгких. Волшебник не чувствовал левую руку, а глаза застилала пелена боли. Вялые попытки увернуться от очередного удара не помогли. Тит был прижат к стене. Выхода не было. Однако разум не желал сдаваться. Всё вокруг замедлило свой ход. Казалось, само время стало течь медленней, позволяя расторопному магу использовать эту возможность. Взяв первый попавшийся камень, Тит сделал глубокий порез. Кровь нужна была. Только кровавый ритуал мог спасти не столько его жизнь, сколько жизнь товарища, корчащегося от боли на холодном полу. Начертив на полу сложную руну, Тит активировал её окровавленной ладонью. Золотистое свечение окутало волшебника. В то время, как разум впал в сон, тело двигалось, ведомое чужой волей. Словно кукла в руках искусного кукловода, Тит двигался отрывисто, резко, но чётко. Он использовал невиданные для него доселе заклинания. Ослепив умертвие, тот, кто завладел телом юного мага, превратил жёсткий каменный пол в подобие зыбучих песков. Это нечто использовало время, словно игрушку, то замедляя, то ускоряя его ход. Само пространство изменялось по воле этого существа. Крипта, будто небольшой коробок в кармане, стала вертеться, от чего умертвие не могло удержаться на ногах, то и дело ударяясь обо все углы. Одновременно с этим все окружающие предметы трансформировались, изменяя свою форму. Удивительным образом оживая, они бросались в атаку на мертвеца. В центре творившегося безобразия парил Тит, вернее, тот, кто вселился в тело мага. Вернув всё на свои места, существо дало подняться жрецу. Тут же воспользовавшись моментом, чудовище бросилось в сторону Тита, стараясь задеть его когтями, однако вместо этого, словно волна о скалу, умертвие наткнулась на каменную хватку мага. Обхватив ладонями голову мертвеца, существо высасывало из того духовную энергию, оставляя лишь оголившуюся чёрную душу. Тогда то, беззащитный и сломленный, жрец уже не представлял угрозы. Одним чётким движением одержимый Тит пронзил клинком света грудь жреца, уничтожая не только душу, но и саму магию, что поддерживала жизнь в иссохшем теле. От былого ужаса остались лишь порванные лохмотья, да браслет в форме головы дракона, оскалившего пасть. Золотое свечение, окутывавшее Тита, пропало, и маг рухнул на пол. Тикондрус, затаив дыхание наблюдавший за боем, подполз к другу, стараясь ощутить дыхание. Почувствовав биение сердца товарища, маг облегчённо выдохнул. Он старательно обдумывал их положение. Пытался рационально мыслить, однако разум наотрез отказывался работать, уступая место накатившей волне боли. Стараясь не уснуть, волшебник лихорадочно цеплялся за обрывки образов, что всплывали в голове. Тем не менее, сознание медленно покидало Тикондруса. Уже засыпая, волшебник заметил окруживший его приятный, белый свет. Бой был закончен. Теперь можно было и поспать.