Жизнь в Калиронкге

— Дьявол! — старик злостно топнул ногой. Ещё до входа пещеру ясно чувствовалась гниль, но надежды Фруамира вконец раскололись от увиденного. От мальчишки и его увлечения, ремеслом его халтуру язык не повернётся назвать, остались... Да ни черта от них не осталось, кроме гнилья и каменных обломков. Даже скелеты превратились в осколки и муку. — Драный недоросль! И ведь решил он попрактиковаться совсем незадолго до моего возвращения. Он стоял на месте почти минуту, развернулся так, что его тёмные и прямые, до плеч, волосы хлестнули по сердитому лицу, и плотный мужчина лет сорока на вид ушёл прочь, отдаляясь от озера и ветров. Жильё Фруамара находилось в небольшом городе-порту. У него, вернее, у его семьи было даже собственное хозяйство: крупный земельный участок, на котором растили пшеницу, различные овощи, а также разводили свиней. В отдельной постройке его дети варили пиво. Как и всех тогда, Фруамара женили на соседской дочери. Старик часто бил супругу, вдвое чаще других мужей. Теперь она, старая, даже в лучшие годы не знавшая о понятии "красота", стала уродливой и немощной. Единственное, что она могла сделать правильно, по мнению Фруамара конечно же - родить. На подходе он увидел два кола и застыл. Морщинистые, не потерявшие крепости руки сжались, и Фруамир злостно пнул землю. Но из-за неправильного пинка он потерял равновесие и упал правым боком в свежую землю. — Дьявол вас всех прокляни! — прошептал он и потихоньку встал на ноги. Его шинель и штаны сейчас носили на себе грязное, липкое и едва не вонючее пятно. Бессмысленные попытки он бросил почти сразу, решил — одна из дочерей выстирает. Фруамир подходил к своей обыкновенной, разве что просторной, избе. Он открыл деревянную дверь и вошёл. И тут же дал жене оплеуху. — Совсем сдурела, карга старая?! — жена, полная, даже с избытком, вскрикнула, но потом встала на колени и наклонила голову к полу. — Чем ты думаешь, когда муж возвращается, а обед ещё не готов?! Отлыниваешь от работы, нечестивая?! — и ударил носком сапога в плечо, затем в голову, и наконец в бок. Она хоть и пищала что-то отрицательное, но муж её не слышал. Не слушал. Плюнув на жену, Фруамир вышел на поле, где увидел двух дочерей. — Вы что, бездельницы, до сих пор зерно не собрали?! — те упали на колени. — Помилуй, батюшка, — почти пищали они. — Мы следили за Инкартом, он ведь болен совсем, — из-за упоминания одного, точнее третьего сына, Фруамир как-то сник и вместе с тем посуровел. — Вы звали лекаря? — Куда, батюшка? Его только в городе можно найти, а ты нас далеко не отпускаешь. — Так, взяли бы да пошли. А если он помрёт, кого виновным сделают? Меня, конечно же! И он пошёл от них обратно в избу. Отворённая дверь заставила хозяйку дёрнуться и спрятать взгляд, но Фруамиру она была не нужна. Старик прошёл в другую комнату и сел напротив узкой, простой постели. Инкарт, слабый парнишка девятнадцати лет со светлыми, нестрижеными волосами выглядел совсем уже плохо. Лежал он без сознания весь в поту, и лицо тоже было всё красное. Фруамир поцеловал сына в лоб и взял его за руку. — Держись, сын. Не умирай, — а про себя подумай: "И не убей меня". До вечера старик сидел рядом с сыном, призывая не умирать так рано. В седьмом часу задремал сам. По пробуждении, поднимаясь туловищем с кровати сына, Фруамир встал во весь свой, ниже среднего, рост, взял три мешка для зерна, вышел из дома и направился прямо к краю деревни. Колы никуда не делись. Фруамир прекрасно знал эти лица. Лица тех, кто ограбил его на ярмарке и скинул в реку. — Вот вы теперь и у меня... — шептал старик, с хлюпаньем стаскивая головы с наточенного древка и забрасывая их в мешок. — Теперь уж вы в моей власти. И направился с этим мешком в сторону леса. Ступая по липкой грязи, отмахиваясь от редких ночных насекомых, он дошёл до маленькой пещерки. Старик кинул плотно завязанный мешок в дальний, наиболее сухой угол и ушёл, но недалеко, а на кладбище, где недавно хоронили какую-то купеческую семью Псёдолов. Фруамир осквернил их могилы, спрятал тела в мешки и зарыл ямы. Одно тело он оставил между могилами, а второе, кряхтя, отнёс в ту пещеру, где лежали головы. Затем, изрядно уставший, дотащил второе тело и отправился домой, где переоделся в более чистую одежду и провалился в сон. Утро началось тревожно: болеющий сын проснулся и разбудил остальных своими стонами. Девушки засуетились, как мухи, а парни отправились на поле. Фруамир встал только в десятом часу и, позавтракав, пошёл в гости к своему знакомому охотнику, что жил через три двора от Фруамира. — А, это ты, здравствуй, друг, заходи, — поприветствовал старика высокий и сильный мужик с волевым, рельефным лицом, сединой в густых бороде и волосах. — Майлира, накрывай стол, не видишь - гость пришёл. Ты садись, рассказывай. — Благодарю, — кивнул Фруамир, впрочем без особой искренности, сел за низкий дубовый стол. — Я хочу пригласить тебя на охоту на зайцев сегодня. — Как это я тебе, прям сейчас возьму, брошу всё и пойду охотиться? — охотник весёлым прищуром смотрел в глаза Фруамиру, что всегда раздражало последнего. Жена в это время ставила перед гостем миску с кашей и ржаной хлеб. — Это что за новости? — Майлира, полноватая и своевольная старушка, закинула на плечо рукавицы и уставилась на мужа. — Никуда ты сегодня не пойдёшь. Дрова не колоты, еды не приготовить. Никуда ты не пойдёшь. Фруамир взбесился, ударил кулаком по столу со всей силы и рявкнул: "Тебе кто слово давал, женщина нечистая?!". Охотник, выведенный из себя, поднялся и треснул старика по лицу, так, что тот упал. Он ненавистно глядел на семейку, но вдруг вспомнил, что ему собственно и нужно. Опустил глаза, тихо и ворча извинился, взял ложку и начал скромно есть. Скромность заняла минуты полторы. Кашу приготовили из проса и добавили много кусочков сала. — Через час, — сказал прищурившийся охотник, на что Фруамир благодарно кивнул. — Люблю заячье мясо в пироге и супе. Фруамир усмехнулся наивности охотника. Нет, он мог за сутки поймать не менее десяти зайцев, что такое однажды случилось. — Держи, сделаешь и расставишь капканы, — на стол легли небольшие бруски и верёвки. — Когда закончу с работой, буду ждать тебя у твоего дома. — Спасибо. Рад, что решил помочь. До скорого. Внутренне старик ликовал. Скоро его мечта исполнится. Совсем скоро... Разумеется, ловушки Фруамир соорудил недалеко от той пещеры. Достаточно далеко, чтобы её не увидеть, но недостаточно, чтобы путник нашёл тела. Следующий час Фруамир плохо помнил. Он дошёл до дома, встретил охотника и пошёл с ним в лес. Друг, смеясь, взял зайца за уши и вытащил из петли, когда старик с силой ударил того по голове и оттащил в пещеру. Там Фруамир вытащил тела из мешков и отрубил им головы, поставив на их место головы грабителей. Затем достал книгу, и хоть читать он и не умел, открыл одну страницу. Достав старый и наполовину тупой нож, перерезав плечо охотника, Фруамир начал чертить аккуратный ритуальный круг. Он осторожно положил тела с головами в центр круга, а сам встал в особое место с голой жертвой со связанными руками. И начал ритуал, для начала разбудив охотника, а потом вонзил нож меж лопаток. Он, напрягая сознание, управлял энергией боли из брыкающегося, но ослабевающего тела. Мертвецы ожили, однако... — Сделайте шаг вперёд, — приказал Фруамир. Зомби подчинились и шагнули. Ритуал не нарушен. — ДЬЯВОЛ!! — некромант с силой пнул не приросшую голову бандита. Та отскочила от стены пещеры и упала где-то на улице. Фруамир упал на колени. Он не сможет отомстить. Доказать, что сильнее их. Фруамир достал лопату и вышел на улицу. Он, с отдышкой, выкопал немного земли, куда скинул головы и тело охотника, чтобы скрыть улики. Туда же некромант скинул грязную одежду. И вот он сидит на берегу озера. "Куда идти? Одного меня в покое не оставят. Сказать, может, что его медведи загрызли? А как я выжил, спросят, — думал старик. — И ещё чистую одежду заметят. Дурак я, что закопал...". В итоге Фруамир порвал часть своей одежды, чтобы выглядело, будто он убегал от зверя. Как вернулся, старик упал в кровать и сон. И когда он спал, по всей деревне пошли слухи. Фруамир пришёл один и ни на кого не реагировал. Родственники Псёдолов с ужасом обнаружили осквернение могил предков и след в виде примятой травы в сторону леса, а знаменитый охотник так и не вернулся. Грибники твердили, что медведь ел какого-то мужика, примерно похожего на исчезнувшего охотника. Заметили они это, потому что медведь отвлекался ещё на два тела, что самое ужасное - безголовых. — Что вы делаете, глупцы?! Я невиновен! Не слушайте их, я ничего не делал! — кричал Фруамир несущим его мужикам. С ужасом старик наблюдал, как на площади собр алась целая толпа, которая кричала что-то про демонов, его слуг и отравленную кровь. Фруамир мучительно сгорал на костре около часа, а рядом с ним и его семья. Обгоревшие кости выкинули за много миль от деревни, чтобы скверна не затронула их деревню.