Я стал Избранным. Снова!

      Его глаза постепенно закрывались. Разум полностью очистился от несбывшихся желаний, надежд и глупой мечты. Все его действия и поступки не имеют сейчас никакого значения, ведь он смотрит прямо в лицо своего лучшего друга, своего убийцы. Однако этот взгляд не был встречен по достоинству, ведь веки Саске все также были закрыты. И во всем этом чувствовалась, может быть, некая игра судьбы. Наруто хотел вернуть друга в деревню, хотел стать Хокаге и завоевать сердце Сакуры, но в голове всегда знал, что этому не бывать. Пост главы Конохи никогда не отдадут джинчурики, несмотря на хороший пример со стороны деревни Песка, розоволосая куноичи никогда не полюбит героя так, как когда-то полюбила Саске, а встреча с ним для самого Наруто несла только смерть им обоим.       Так и произошло: чидори Учихи столкнулась с расенганом Узумаки, отчего обоим оторвало руки. И, если Саске умер почти мгновенно от потери крови, то вот Наруто еще мог некоторое время полюбоваться восходящим солнцем, ознаменовавшем новую эру для всех шиноби.       Прокручивая в голове всю свою жизнь, герой осознал, что ему нечего стыдиться или «переигрывать» и будь у него шанс начать все заново, то он прожил бы новую жизнь точно так же. Может быть история и омрачит все его поступки со временем, однако сейчас Узумаки вправе считать себя героем. Впервые он почувствовал доселе неизвестное — гордость. Жаль, что признание, любовь и уважение пришли так поздно. Он не подвержен гордыне, нет, однако было бы неплохо хоть немного понежиться в лучах славы.       — Дружище, неужели все это было необходимо? — спросил в пустоту Наруто. — Молчишь, Саске? Ну молчи, ведь из нас двоих титул болтливого ниндзя имел только я, — Узумаки слегка наклонил голову в сторону, дабы встретиться лицом к лицу с мирно лежащим другом. — Я так хотел тебя вернуть, что совсем забыл о том, какая ноша была на меня возложена. Дитя Пророчества, сын Четвертого, джинчурики Курамы... Я должен был сосредоточиться на себе, но никак не мог бросить тебя во тьме. Ведь ты мой брат, Саске. Не по крови, но по духу. Спасибо за все то, что ты сделал для меня в детстве. Спасибо и до скорой встречи на той стороне, брат.       Уже почти закрыв глаза, Наруто будто сквозь сон прочувствовал тщетные попытки вернуть его к жизни. Сакура изо всех сил старалась передать герою свою чакру, но сколько бы не переходило энергии от нее к нему, блондин становился все бледнее, а усталый взгляд его сильнее становился мутным.       — Не стоит, Сакура-чан, — он нежно взял ее за руку и отвел от раны.       — Что значит «не стоит»?! Бака, когда я тебя вылечу, то так…       — Ты не вылечишь меня, Сакура-чан, — герой отпустил ее поникшую руку и коснулся щеки.       — Как мы без тебя… Ты подумал?! — слезы рекой текли из ее глаз, капая на Наруто горячими каплями.       — Все хорошо, Сакура… Вы справитесь. Чтобы… — дух почти покинул тело героя, но тот пытался ухватится за тлеющий уголь жизни, — чтобы снять Вечное Цукиеми, пусть Какаши возьмет глаза Саске и сложит печать примирения с моей рукой. Полагаю, что даже после моей смерти, это должно сработать.       — После какой смерти, болван?! — окончательно сломавшись, прокричала Харуно. — Тебя ждет пост Хокаге, счастливое будущее, семья с Хинатой в конце концов!       — Хината… хорошая девушка, — задумался Наруто, — но любил я всегда только одну, — после этих слов, собрав все силу, что осталась, Узумаки привстал и коснулся устами губ Сакуры. К его удивлению, она ответила ему нежным, чуть терпким, но чувственным поцелуем. Видимо, она многое поняла за то время, что провела с Наруто. Жаль только, что все случилось слишком поздно.       В этот момент жизнь угасла в герое: тот оторвался от губ любимой и замертво упал на землю под отчаянный крик розоволосой куноичи.

***

      Сакура безжизненным взглядом смотрела в два новых надгробия, коими было усеяно после войны все кладбище Конохи и других деревень. Было лишь одно отличие — одну могильную плиту украшал знак водоворота, а другую — веер, имевший немного иное название — учива. Плиты были каменные, однако их так хорошо отполировали, что создавалось ощущение, будто это темный мрамор.       Солнце медленно заходило за горизонт, но Харуно не собиралась обращать на вечерний холод никакого внимания. Вначале она приходила на кладбище и долго плакала, затем начала себя корить, а совсем недавно начала задавать вопросы в пустоту. Звучали они примерно так: «Почему я осталась одна из седьмой команды?», «Почему самые близкие мои люди лежат в деревянном гробу, в сырой от моих же слез земле?». Ответов не последовало, поэтому Сакура стала молча смотреть на надгробия, лишь иногда отрываясь на оклики или насущные дела.       — Госпожа Хокаге! — мертвую тишину кладбища нарушили пару анбу, которые бестактно появились из клуба дыма по левую и правую сторону от Сакуры.       — Я вас слушаю, — медленно процедила она сквозь зубы. Ей особенно не нравилось, когда ее прерывали во время мнимых «гляделок» с мертвыми друзьями.       — Господин Райкаге прибыл в деревню и ждет вас в вашем кабинете! — отчитались анбу.       — Он захватывает деревню? — спокойно спросила Сакура. Анбу мимолетно переглянулись.       — Никак нет, госпожа!       — Ну тогда еще подождет, — вздохнула она, медленно поднимаясь с колен.       Да, с недавних пор она получила титул Хокаге, от которого долго и упорно отказывалась, однако здесь повлиял очень сильно Какаши, который сказал:       — Это самая заветная мечта Наруто. Прими пост Хокаге ради него!       И Харуно сдалась. Не смогла отказать сенсею, да и его аргумент был действительно выдающимся. Наруто всю жизнь посвятил трем вещам: спасти Саске, завоевать Сакуру и стать Хокаге. Пусть же даже мертвый он направляет ее с небес, позволив исполнить свою мечту.       Окончательно встав, Харуно надела шляпу Хокаге на голову, чуть поправила розовые волосы и исчезла вместе с анбу в технике Телесного Мерцания.

***

— Где я? — первый вопрос, который задал Наруто в пустоту.       Потусторонний мир он представлял явно иначе, а не просто как огромную, нескончаемую комнату белого цвета. Он рассчитывал встретиться с родителями, с сенсеем Джирайей и другими своими близкими, однако пустота давила на него. Даже смотря под ноги было трудно разобрать, стоит ли Наруто или левитирует, а может быть даже падает.       Всматриваясь в белую, словно январский снег, комнату, Наруто пытался найти цепким взглядом хотя бы одно отличие в окружающем пространстве. Черную точку, тень или другой оттенок белого. Однако, комната была просто идеальна в своей похожести.       Заметив под собой тень, герой ясно понял, что все же стоит. Информации все еще было мало, но хоть какая-то появилась — он не левитировал. Затем, собрав во рту побольше слюны, он плюнул под себя и осознал, что под его ногами определенно пол, а не потолок.       — Наруто, — тихий, но четкий голос заставил парня чуть подпрыгнуть от неожиданности. Медленно повернувшись назад, он увидел того, кого больше всех ожидал здесь встретить.       — Супер Дед! — воскликнул Узумаки и подбежал к сидящему в позе лотоса Хагоромо.       — Как же ты сюда попал? — спокойно спросил Ооцуцуки.       — Ну-у-у, я вроде как умер, — улыбнувшись, Наруто почесал свой затылок.       — Значит, и нынешние реинкарнации Индры и Ашуры не смогли прийти к взаимопониманию, — горестно вздохнул Хагоромо.       — Да я не в обиде на Саске — он же не со зла меня убил. Точнее со зла, но он этого точно не хотел. Вернее хотел, но по глазам было видно, что через себя переступает, — попытался объяснить свою позицию герой.       — Понятно, — лаконично ответил старик.       — Так что... — Наруто осмотрелся вокруг, — вы проведете меня в Рай, или низвергните в Ад, или... что?       — Ты как всегда нетерпелив, мой юный друг, — улыбнулся Ооцуцуки и встал в полный рост, — нет, отправлять тебя на тот свет я не стану.       — Тогда зачем вы здесь?       — Предложить тебе, — старик чуть раскинул руки и напряг потуги на лбу, — альтернативу.       — И что за альтернатива?       — Для начала, представляю тебе моих друзей, — и прямо за спиной мудреца, словно после тумана, стали виднеться силуэты девяти таких же старцев, как и он сам. — Мы зовем себя Видящими. Никакая Вселенная, никакой мир, никакая точка не способна укрыться от нас, — Наруто слушал это, открыв от удивления рот. — Однако, мы не вмешиваемся во вселенские дела. Для этого существуют наши величайшие воины — Виры. И ты избранный мной воин.       — Я? — вскинул брови Наруто, а после устало осел на пол. — Даже после смерти мне нет никакого покоя, — горестно вздохнул герой.       — Это величайшая честь, мальчишка! — злобно бросил один из Видящих, быстро прошагав в сторону Узумаки. — Тебе выпала немыслимая возможность, а ты смеешь так огрызаться?!       — Я не... — Наруто буквально чувствовал мощь этого человека, от чего глаза заполнились слезами, а руки стали стрястись в немыслимом ужасе.       — Не бойся, — улыбнулся Хагоромо. — Видящий Волан прав — это величайшая честь, а выбирать воинов мы можем лишь раз в поколение. И я остановил свой выбор на тебе.       — Почему на мне? — Узумаки встал с пола, стараясь не показать своей дрожи.       — На ком еще, Наруто? Ты был светом в мире, полном тьмы и войны. И ты повел за собой армию и победил. Ценой своей жизни, но победил, — не давая герою опомниться, Хагоромо продолжил: — Есть мир, который в технологическом прогрессе шагнул далеко вперед твоего. В этом мире есть величественная и непостижимая концепция, зовущаяся Магией. Эта Магия что-то вроде нашей чакры, однако настолько переменчива и смертоносна, что наши пять стихий сильно уступают ей. Это сила, обуздать которую способны лишь некоторые люди. Они зовутся магами или волшебниками. Подчиняя Магию, что сочится из них самих или кружится вокруг, волшебники образуют всё новые и новые техники, зовущиеся заклинаниями. Я хочу переселить твою душу, а заодно и тело в этот мир.       Наруто поник.       — Я хочу встретиться с родственниками на той стороне, хочу увидеть учителя и близких. Новый мир мне ни к чему, спасибо, — Наруто развернулся и хотел уйти, но быстро понял, что совершенно не знает куда.       — Он не договорил, — строго сказал Волан, отчего мурашки на теле юноши бегали, будто ошпаренные трижды вскипяченной водой. — Этот мир угрожает своим существованием другим мирам из остальной Мультивселенной.       — В каком смысле? — Наруто сомкнул брови и внимательно смотрел на старика.       — Там появился маг, а, если быть точнее, сразу два мага, которые своим могуществом угрожают прорвать хрупкий слой, отделяющий тот мир от остальных. Когда это произойдет, законы и порядки одной Вселенной схлестнутся с законами и порядками другой. Наступит коллапс Мультивселенского масштаба, который закончится полным уничтожением всего и вся.       — Сакура... — Наруто не на шутку испугался за любимую.       — Теперь ты понимаешь, почему я не могу отпустить тебя на тот свет? — Хагоромо серьезно посмотрел на героя. — Потому что скоро того света может и не быть.       Наруто крепко задумался над тем, что сказал старик. Если все настолько серьезно, насколько он говорит, то что какой-то желтоволосый пацан сможет противопоставить угрозе такого масштаба? Это просто не укладывалось в голове у Узумаки, отчего тот хотел уже рвать себе волосы на голове.       Будто прочитав мысли своего визави, Хагоромо сказал:       — Ты сильный, Наруто. Сильнее даже меня в молодые годы. Но дело не столько в том, что здесь, — старик показал пальцем на руки героя, — и даже не столько в том, что здесь, — Ооцуцуки указал на голову Узумаки, — а сколько в том, что здесь, — и указал на грудь Наруто со стороны сердца. — Твое доброе и всепрощающее сердце спасло не мало человеческих жизней. Да что там жизней — душ. Ты меняешь людей, сын Минато, а это действительно особый дар.       — Если, чтобы спасти Мультивселенную, мне нужно обождать со встречей с родителями и учителем, то я готов пойти на эту жертву, — Наруто сжал кулаки и улыбнулся фирменной улыбкой. — Что от меня требуется?       — Ты переместишься в этот мир в возрасте трех лет. Я подстрою твою встречу с одной дамой, которая усыновит тебя и расскажет подробнее о Магии, а может даже чему и научит. Также я оставлю у тебя в голове знания не только о техниках, которые ты использовал, но и обо всех стихийных техниках. Боюсь, режимом Мудреца придется пожертвовать, по крайней мере до поры, до времени. И есть еще кое-что.       — Что?       — Ты не будешь помнить прошлой жизни, — вздохнув, сказал Хагоромо. — Прежде, чем ты начнешь ругаться, я скажу вот что: маги, в большинстве своем — коварные существа. Они могут забираться в память человека и видеть их воспоминания, поэтому намного лучше будет запечатать твою прошлую жизнь в Кураме, который постепенно будет распечатывать их по мере твоего взросления. Тоже и с техниками: они не сразу будут доступны тебе в полной мере, а постепенно, через тренировки и медитацию, освоятся внутри твоего разума.       — Курама отправляется со мной? — восхищенно пролепетал герой.       — Да, но его воспоминания я тоже сотру. Именно сотру, Наруто, а не запечатаю.       — Но ведь он ваш сын! — возмутился Узумаки. — Как вы можете так с ним поступить?!       — Ты думаешь мне так легко далось это решение?! — впервые за время диалога повысил голос Хагоромо. — Это необходимо, чтобы никто не смог прочитать его воспоминания. Их негде запечатывать, ведь твои воспоминания уже будут запечатаны внутри него, а запечатывать его воспоминания в тебе — это как бомба замедленного действия. Кто-то в итоге найдет их и сможет прочитать, а это крайне плохо закончится для всех миров.       — Вы так и не ответили на мой вопрос, старик. Что от меня требуется?       — Наберись терпения — в этом месте время практически не течет, поэтому у нас с тобой есть все шансы несколько раз повторить план. Но ты прав — я отвлекся. Итак, ты, знающий о всех техниках, но не помнящий ни их, ни прошлую жизнь, попадаешь в семью одной зажиточной леди. Когда тебе исполнится одиннадцать, тебя пригласят в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Там ты познакомишься с двумя очень значимыми людьми — Гарольдом Джеймсом Поттером и директором Альбусом Персивалем Вульфриком Брайаном Дамблдором.       — Это из-за них Мультивселенная в опасности? — скрепя зубами, процедил Наруто.       — И да, и нет. Альбус Дамблдор действительно один из тех могущественных волшебников, которые навлекут на всех Коллапс, но второй — это не Гарри Поттер.       — Тогда кто?       — Том Марволо Реддл, ныне именующий себя как Лорд Волан-де-Морт. Дамблдор и Том — давние враги, которые своим надругательством над магией проклянут всех нас. Они великие волшебники, но не способны постичь концепцию того волшебства, которое приведет нас всех к погибели.       — Итак, я должен буду остановить двух сильнейших волшебников, при этом даже не помня об этом — все верно?       — Наруто, как я уже сказал, воспоминания, а с ними и цель — вернутся. Курама будет уверен в том, что распечатывает себя, однако окажется, что он распечатывал все это время твою память.       — Во всем этом слишком много переменных, которые произойдут случайно. Леди случайно решит меня усыновить, Курама случайно распечатает мои воспоминания, я случайно вправлю мозги двум самым великим магам мира, — Наруто план старика казался не просто отвратительным, а невыполнимым.       — Мы Видящие, мальчик мой. Наше содружество тысячи лет скитается от одной Вселенной к другой, ища знаний, опыта или удивительных и подобных тебе людей. И пусть мы не будем напрямую вмешиваться в твою судьбу, но вот слегка подкорректировать ее вполне можем. Так что все случайности будут не случайны, Наруто.       — «Мы не влезаем в дела смертных, но вообще-то влезаем» — голосом Хагоромо пробормотал Узумаки. — Вы в состоянии решить все самостоятельно, но перекладываете все на семнадцатилетнего парня... — Наруто горестно вздохнул от осознания того, что еще не скоро увидится с родными. — Что же, я готов.       — Я верю в тебя, Наруто, — Хагоромо сделал шаг навстречу к герою, но тот чуть отошел от него.       — Есть пара вопросов, если вы не против, — Узумаки переместил взгляд с кивающего Хагоромо на хмурого Волана. — Если вы видите все, то почему ты был удивлен тому, что Саске убил меня?       — Это был один из моментов, которые я сам просто не захотел лицезреть. Мои дети убивают друг друга в тысячный раз — это не то, что хочешь видеть, — произнеся это, старик горестно опустил голову.       — И последний вопрос: почему я один? Где остальные... — Наруто почесал макушку, пытаясь вспомнить название, — виры?       — Они все были отправлены в ту Вселенную, и все погибли в сражениях с волшебниками, — ответил за друга Волан.       — Класс, — вздохнул Наруто. — Приступай, Супер Дед, отправляй меня туда.       Ооцуцуки бережно коснулся макушки героя и тот резко начал падать, будто из-под ног убрали пол. Веки предательски стали закрываться, а рот словно не хотел кричать, оставляя место только ровному, непрерывистому дыханию.

***

      В начале было слово. Точнее, целых несколько. Мое имя — Наруто Узумаки. Произнося его, я чувствовал силу и боль, словно оно какое-то клеймо, оставленное в назидание остальным. Еще я помнил другие имена — Том Реддл и Альбус Дамблдор. Мои враги. Я это знал, ведь буквально выплевывал эти имена из себя. Но, чего было не отнять, так это происхождение имен. Имена врагов были родными английскому языку: тот бережно их поглаживал, будто котенка. Мое имя было чужеродным, непроизносимым и будто не от сюда. Язык не принимал его, старался показать, что оно ужасное, словно бранная речь. Английский не принимал мое имя, а я не принимал английский. Я говорил на нем свободно, однако чувствовал нутром — он не мой. Другого языка я не знал, но чувствовал, что этот — мерзкий и отвратительный, пытающийся казаться королем — ничто, в сравнении с моим неизвестным языком.       Знал ли я что-то еще? Нет. Ни единого воспоминания. Мне где-то три года, но чувство того, что я старше, не покидает меня. И за все это время — ничего. Пустота, вместо объяснений. У меня нет дома, семьи, друзей. Уже неделю я живу на улице, питаюсь выброшенной в мусорные баки едой и сплю на картонке в переулке между книжным магазином и странным пабом с названием «Дырявый котел».       Сегодня мне не повезло: я только собрался покопаться в мусорном баке, как неподалеку заметил двух полицейских, словно смерч несущихся ко мне. Убегать от полиции плохо, особенно, если ты беспризорник, но я просто не хотел переселяться отсюда в детский дом, куда меня точно сошлют. Всем нутром чувствовал, что мое место — здесь.       Бежал я от них квартала два, после свернул в переулок и медленно побрел обратно к своей лежанке. Прячась в тени домов, я довольно быстро наткнулся взглядом на обшарпанную вывеску «Дырявый котел». Но лечь и заснуть, забыв на время о голоде, мне не дали. Прямо рядом с заветной картонкой стояли двое мужчин, лет сорока на вид. По немного неуклюжим движениям стало понятно — они пьяны. С ними, гордо подняв подбородок, была женщина. Даже не так — девушка. Лет тридцать на вид, в дорогих одеяниях и с бледной аристократической кожей. Я несказанно удивился — она явно выбивалась среди этих грязных, плохо одетых пьяниц. Их слова подтвердили мои опасения.       — И что жена Пожирателя Смерти забыла здесь? — мужчина, что стоял к ней ближе, так сильно был пьян, что букву «ж» и звонкие произносил, удлиняя их в несколько раз.       — Я не буду отчитываться перед вами, — ее голос был спокоен и холоден, отчего у меня пронеслись мурашки по телу.       — У-у-у, как мы заголосили, — гаденько рассмеялся второй. — Твоего мужа здесь нет, чтобы защитить тебя, чистокровная дрянь!       Она собиралась что-то ответить им. Быть может нечто вроде: «Он мне не нужен, чтобы убить вас». По крайней мере, выглядела она именно так. Однако, сказать этого, не дал уже я. Это было неожиданно. Словно рефлекс, сработанный в нужный момент. Я почувствовал силу, исходящую из живота, распространяемую по всему организму. Я почувствовал, как начала колоть моя ладонь. И вспомнил еще одно слово.       — Расенган! — тот, что стоял ко мне ближе, не успел среагировать. Его просто откинуло с такой силой, а потом припечатало к стене, что я мгновенно понял — впервые за мою недельную — а именно столько я помню — жизнь, я кого-то убил.       — Какого... — второй мужчина обернулся слишком поздно ко мне. Его опьяненная самым дешевым алкоголем голова слишком поздно нашла взглядом меня — несущегося в прыжке со светящимся шаром в руке.       Дело было законченно.       Я убил обоих.       — М-мальчик, — эта холодная на вид женщина, которая казалась вообще никаких эмоций не испытывает, стояла и ошарашенно смотрела на меня, будто я был вторым пришествием Христа.       — Леди... — прошептал я, медленно убирая странный сгусток энергии, который почему-то назвал расенганом. — Что-то мне не хорошо... — сказал я и обмяк, в самом конце подхваченный нежными ладонями неизвестной мне девушки.       — Исиль! — услышал я, теряя сознание. Затем последовал хлопок, — В Малфой-мэнор нас. Срочно! — и я отключился.