Сколько друзей ты простил сегодня?

      Анон сам удивлялся тому, что делал: придя в комнату, он тут же улёгся на кровать, заставил себя уснуть… и уже пару минут стоит в коридоре перед дверью со снами Найтмэр. Явный внутренний конфликт заставил его остановиться и задуматься над своими решениями.       Да, вокруг постоянно случается масса событий, над которыми он абсолютно не властен. В частности, именно поэтому он старался не сближаться особенно с понями… ну, с большинством из них. Но сейчас — совершенно другое дело. Если с ним случится что-нибудь плохое, винить будет некого, кроме самого себя. Здесь и сейчас он — единственный, кто принимает решение.       Приложив ладонь к двери, человек унял свои эмоции и попытался почувствовать, что происходит внутри. В ответ пришло ощущение… спокойствия. Странно. Она что, спит сейчас? Интересно, а это возможно? Он не интересовался у Луны, бывает ли вообще такое — сон внутри сна. С другой стороны, кто сказал, что Найтмэр, пленница этого места, подчиняется тем же самым законам, что и все остальные? Возможно, где-то дальше по коридору есть ещё одна дверь, за которой находятся сны Найтмэр Мун, а не она сама… Но с другой стороны, а что тогда он видел в прошлый раз? Отражение её памяти?       После таких размышлений Анону ещё больше захотелось поговорить со странной кобылой.       Он ведь может. Тем более, что он продумал и запасной вариант.

* * *

      Миднайт Блоссом сидела посреди комнаты и поглядывала то на спящего на кровати человека, то на тихо пощёлкивающие и покачивающие маятником часы. Она вообще не ожидала, что он вдруг позовёт её, но раз уж обещала явиться по первому зову — значит следует держать обещание. А человек торопливо сказал, что отправляется на вылазку в мир снов, и если не проснётся через полчаса, то чтобы она тут же известила об этом принцессу Луну. И мгновенно уснул.       Блоссом не особенно разбиралась в сноходчестве, но Анон говорил вполне серьёзно. И потому сейчас она сидела и следила за практически неподвижной минутной стрелкой. Да уж, эти полчаса будут длинными и очень скучными. Взгляд фестралки в очередной раз скользнул по фигуре спящего человека, и на её губах заиграла хитрая ухмылка. Анон же не обидится, если она устроится поудобнее?       Одним взмахом крыльев фестралка перенеслась на постель рядом с неподвижной фигурой.       Разумеется, она делает это, чтобы посмотреть на выражение его лица, когда он проснётся… впрочем, это не отменяло того, что прижаться к кому-нибудь тёплому — это приятно. Подцепив краем крыла одеяло, она накинула его сверху на себя и на человека разом и слегка зевнула, прижимаясь к нему покрепче.       Не всё же время над бумагами корпеть?

* * *

      Ухватившись за ручку двери, Анон решительно распахнул её и шагнул внутрь. Как и в прошлый раз, за дверью было темно, и он тут же создал себе фонарик. Темнота, впрочем, оказалась на этот раз куда более податливой — луч освещал гораздо большее пространство, и человек тут же заметил неподалёку лежащую на полу фигуру, мимоходом удивившись, что кошмарная кобыла спит в точности, как земная лошадь — на животе, подогнув под себя ноги.       Сглотнув, он сделал несколько осторожных шагов вперёд и остановился, приблизившись на безопасное, как ему показалось, расстояние. Тёмная аликорна лежала, опустив голову на землю, и человек некоторое время простоял неподвижно, глядя, как поднимаются и опадают от ровного дыхания её бока. Не желая беспокоить обитательницу этой мрачной комнаты, он пожелал, чтобы фонарик стал менее ярким, и свет сразу потускнел, но лежащая фигура всё равно отчётливо выделялась на полу.       Обойдя Найтмэр по широкой дуге, человек невольно поразился, какой мирной она сейчас выглядела.       — Я удивлена, что ты всё же вернулся.       Эти слова, произнесённые ровным, без малейшей сонливости, голосом оказались для Анона абсолютным сюрпризом, отчего он даже слегка отшатнулся. Найтмэр подняла голову, и взгляд ярких аквамариновых глаз словно пронзил человека насквозь.       — Я хотел поговорить с тобой, — ответил он, собравшись с духом.       Явно удивлённая аликорна подняла бровь.       — Что, ты всё же решил дать мне возможность поиграть с тобой? — с ухмылкой произнесла она.       У Анона, рефлекторно подумавшего о том, что она имела в виду, по спине пробежали холодные мурашки.       — Н-н-нет. Но мне хотелось бы пообщаться. Наш предыдущий разговор получился… слегка неудачным, наверное?       Ещё более удивлённая кобыла хихикнула раз, другой, затем оглушительно расхохоталась. Анон смотрел на её реакцию, мечтая о том, чтобы происходящее не стало ещё одним болезненным эпизодом, который он потом будет изо всех сил стараться забыть.       — Ты странное существо, — покачала головой, слегка успокоившись, но всё же продолжая хихикать, Найтмэр Мун. — То ли самое храброе изо всех мною встреченных, то ли самое глупое.       — Наверное, и то, и другое, — согласился Анон.       — И что ты сможешь поделать, — с широкой улыбкой поинтересовалась аликорна, — если я пожелаю сделать с тобой… всё, что захочу?       — Ничего, скорее всего, — признал человек. — Но прежде чем лечь спать, я попросил гвардейца известить Луну, если не проснусь через тридцать минут.       — То есть ты в одиночку проведёшь целых тридцать минут со мной? — Тёмная фигура поднялась с пола, одновременно увеличиваясь в размерах, так что через несколько секунд она возвышалась над человеком точно гора. — За тридцать минут можно сделать очень, очень многое!       Пусть это будет рискованно, но Анон пошёл на вполне осознанный риск.       — Да, это так. Но потом Луна спасёт меня, и больше ты меня никогда не увидишь.       Не присматривайся человек очень внимательно, он скорее всего не уловил бы то краткое мгновение, когда на лице монструозной кобылы мелькнул страх. Впрочем, ехидная ухмылка после этого почти исчезла. Найтмэр уменьшилась, возвращаясь к своему нормальному размеру.       — И что же тебе надо?       — Просто поговорить, я сказал уже.       — Ты думаешь, я хоть на секунду обманусь этим? Ты наверняка что-то задумал!       А вот теперь события вернулись на тот путь, который представлял себе Анон. Разведя руки в стороны и демонстрируя, что он безопасен и не вооружён, уже более уверенно он ответил:       — Ты же видишь, я пришёл один. Луна сейчас бодрствует, ты и сама, наверное, чувствуешь, что её нету поблизости. Мы вдвоём, — он опустил руки, — и больше никого. Когда я увидел тебя первый раз, то вообще решил было, что это у самой Луны случился кошмар, и захотел помочь. А встретив тебя, был очень удивлён. — Наставал опасный момент, следующие его слова могли расстроить собеседницу. — Скажи, тебе одиноко здесь?       Аликорна прищурилась, и…       — Убирайся! — угрожающим тоном потребовала она.       Увенчанная рогом голова опустилась, остриё теперь смотрело прямо в лицо человеку.       — Но я хотел поговорить…       Рог угрожающе вспыхнул магической аурой.       — Я не просила об этом!       Незримая сила толкнула человека в грудь, а сзади, очевидно призванная самой Найтмэр, внезапно распахнулась дверь. Зацепившись каблуком за порог, Анон шлёпнулся задом на пол коридора, и дверь перед ним со стуком захлопнулась.       Поднявшись, человек рефлекторно похлопал по одежде, отряхиваясь. Что же, всё могло закончиться куда хуже. Приложив ладонь к двери, Анон торжествующе усмехнулся. Да, его визит явно удивил Найтмэр. А её сопротивление лишь сделало всё ещё более интересным.       Удаляясь по коридору, он пообещал себе, что обязательно вернётся сюда. Возможно, стоит захватить с собой страницу-другую из книги Селестии. Если он будет настойчивым, Найтмэр согласится начать с ним общаться. Или, возможно, отправит его в местную версию ада — но человеку этот вариант почему-то казался менее вероятным.       Что же, пора просыпаться, похоже.

* * *

      Открыв глаза, Анон обнаружил рядом с собой спящую серую кобылу. Он был абсолютно уверен, что попросил Блоссом подежурить в его комнате, но пони, похоже, решила использовать это время для отдыха. И выбрала для этого, разумеется, самое удобное место — его постель.       Протянув руку, Анон осторожно, кончиками пальцев, зажал ноздри спящей фестралки. Через несколько секунд она отчаянно дёрнулась и вскочила, дико озираясь.       — Ч-что? Что такое?       — Спасибо, что согласилась охранять меня, — преувеличенно радостным голосом ответил ей человек, садясь на постели.       Разбуженная кобыла облизнула губы и потёрла сгибом ноги заспанные глаза.       — Я недолго, всего-то десяток минут!       — Откуда ты знаешь?       Пони шлёпнулась обратно на простыни, закрыла глаза и опустила голову на подушку.       — У меня очень хорошее чувство времени, Анон. Уверяю тебя, я проснулась бы за несколько минут до оговорённого срока.       Человек несколько секунд разглядывал фестралку, молча сидя на постели. Пожалуй, сейчас нет особого повода раздувать скандал. Вдобавок, он не так уж много знал о Блоссом, и вполне возможно, что она говорит полную правду. Ведь эта кобыла, как-никак, капитан Луниных рыцарей. Может, и правда умеет просыпаться мгновенно и в назначенное время?       — Ладно, в любом случае спасибо. А теперь, если ты не возражаешь, мне надо заняться кое-какими делами.       — Возражаю! — фестралка, ухватив зубами за край рубашки Анона, вынудила его лечь обратно. — Если ты останешься в постели, никто не посмеет обвинить меня в том, что я сплю на посту. Это будет считаться моей работой. А если, — она зевнула, — ты куда-то уйдёшь, мне придётся вставать и возвращаться к ску-учным бумагам.       — И что, это должно меня волновать?       — Ну, я могла бы доложить Луне, что ты занимаешься чем-то опасным в мире снов — а я не стану. Сделаю это нашим общим секретом. Так что, если ты полежишь ещё немного и не станешь мешать мне спать, я сочту это достаточной платой за молчание.       — Так, это что, шантаж начинается?       — Фу, какое грубое слово. Мне куда больше нравится, когда говорят — шанта-аж…       — Ты повторила то же самое слово, — удивился человек.       — Да. Но оно прозвучало более ласково! — Раскрыв перепончатое крыло, кобыла накрыла им плечи человека. — Хватит уже, дай мне часок поспать. Я не так уж много прошу.       Анон вздохнул, признавая поражение. Да, Блоссом потребовала действительно не столь уж много, но он не любил, когда его принуждают.       — Ладно, — он слегка повертелся, устраиваясь поудобнее, и кобыла, воспользовавшись его движением, прижалась ему под бок. — Только без глупостей!       — Пфе, — сонно хихикнула фестралка, — и не мечтай…

* * *

      — Вот, теперь готово! — радостно заявила Пинки Пай.       — Ты уверена, что всё правильно? — Мод Пай повернулась, разглядывая своё отражение в большом зеркале. Её новое платье, украшенное ленточками и оборочками, выглядело очень красивым и пышным. И ощущалось абсолютно непривычным, поскольку кобыла никогда таких платьев не носила. — Я думала, ты просто хочешь познакомить меня со своим другом?       — Но ты же хочешь показать себя в лучшем виде?       — Да, но почему мне нельзя было прийти в обычной одежде?       — В этих старых тряпках? Мод, мы в Кантерлоте! Надо выглядеть красиво!       — Пинки, я не уверена. На мой взгляд, это чересчур. А вдруг получится так, что твой друг не будет разодет столь же пышно, и, увидев меня…       — Ох! — воскликнула розовая земнопони, широко распахнув глаза. — Ты права!       — Значит, я могу…       — Нет! А мне надо найти Анона и убедить его надеть костюм!       И, прежде чем старшая сестра успела сказать ещё хоть слово, Пинки бросила себе под ноги дымовую гранату. Когда дым рассеялся, её нигде не было видно.       — Кто бы сказал, как сильно иногда меняет пони получение кьютимарки, — пожаловалась серая земнопони, обернувшись к шкафу, на полке которого лежал некрупный гранитный булыжник. — Что, Боулдер? Ты уже знаком с её другом? — Для любого присутствующего этот разговор показался бы чрезвычайно странным, поскольку булыжник, разумеется, не производил ни звука. — Даже так? Тебе, несомненно, следует извиниться! — После чего она снова повернулась к зеркалу. — Ну, раз этот случай действительно подобающий…

* * *

      — Анон! Псс, Анон!       Человек открыл глаза и в сантиметрах от своего носа обнаружил мордашку Пинки Пай. Правда, сил как-то реагировать на очередное столь бесцеремонное вторжение в личное пространство у него не было. И потом, у него под боком всё ещё спала Блоссом, так что он напомнил себе вести себя потише.       — Что тебе надо, Пинки? — прошептал он.       — Ты сможешь сегодня вечером надеть костюм?       — Костюм? Я думал, что встречусь с какой-то твоей знакомой пони…       — Пожа-а-алуйста! — Пинки Пай продемонстрировала свой фирменный жалобно-щенячий взгляд.       Человек тихо фыркнул.       — Ладно. К какому времени мне следует быть готовым?       — К восьми!       — Хорошо, встречаемся у меня в магазине.       — Я приду! — радостно закивала пони, потом указала взглядом на спящую Блоссом. — А это твоя новая подруга?       — Это капитан Лунных Гвардейцев.       — А что она де?..       — Это длинная история.       — Оки-доки! — улыбнулась Пинки. — Увидимся вечером!       Анон ощутил, как пони пробежала по кровати, несколько раз слегка зацепив его копытом, потом негромко хлопнула дверь, и только тогда он смог расслабиться.       — А ты, оказывается, популярен у кобыл, — прозвучал рядом тихий голос.       Опустив взгляд, он увидел, что фестралка с улыбкой смотрит на него.       — Это одна из моих друзей.       — Ну да, ну да, одна из, как же. Ты обращал внимание, что все твои друзья — кобылы?       — Ну и что?       — Ничего, так, забавное совпадение, — ехидно ухмыльнулась Блоссом.       — Тебе спать хотелось? Вот и спи себе.       — Как прикажешь, жеребец!

* * *

      Селестия оглянулась на свой левый бок — он стал несколько более округлым, но это было малозаметно под толстым слоем разноцветного крема и посыпки. Затем она оглянулась на правый бок — там было то же самое.       Возведение замка из тортиков было долгим, но очень увлекательным занятием. Последующее уничтожение, кусочек за кусочком — ещё более приятным. Да, несомненно, следовало учесть необходимость не нарушать раньше времени несущие конструкции — но в итоге получилось ничуть не хуже.       Аликорна удовлетворённо вздохнула.       — Мне надо помыться.       Она встала и направилась в сторону ванной комнаты. Двигаться было тяжелее, чем обычно, но её аликорнья физиология очень скоро с этим справится. Зайдя, она удивлённо остановилась — в ванне, до половины заполненной водой, сидел её племянник и мелко дрожал. С ним, похоже, произошло что-то нехорошее.       — Блю? — спросила аликорна, подойдя. — С тобой всё в порядке?       — ТЁТУШКА, Я ВИДЕЛ ТО, — ответил жеребец кантерлотским гласом, но не поднимая головы, — ЧТО БУДЕТ ПРЕСЛЕДОВАТЬ МЕНЯ ДО КОНЦА ЖИЗНИ, ПЫТАЮСЬ ЗАБЫТЬ — И НЕ МОГУ.       Посмотрев на его слегка расфокусированные глаза, Селестия торопливо обняла жеребца крыльями.       — Расскажи мне!       Голова Блюблада повернулась в сторону лица принцессы, и он едва заметно кивнул.       — Всё началось с того, что я встретил тебя, Луну и Анона…

* * *

      — Ну не могу я выбрать! — фыркнул Блюблад и направился в сторону обеденной залы.       Он провёл массу времени, пытаясь выбрать подходящую одежду, ведь сегодняшний ужин должен стать особенным. Вот только как он ни перебирал содержимое своего шкафа, всё казалось ему неподходящим, и в итоге, отчаявшись, решил отправиться как есть.       Однако в коридоре, не доходя до входа в зал, он наткнулся на идущую ему навстречу Селестию, которая почему-то несла в своей магии принцессу Луну и Анона одновременно. Почему они уходят от обеденного зала? И почему таким странным образом?       — Я опоздал на ужин?       — Нет, Блю, — ответила Селестия, опустив на него взгляд, — просто выяснилось, что на Анона чересчур сильно подействовала выпивка, и я теперь несу его в комнату, чтобы переодеться.       — Опсти мня, — пробормотал человек, — а то мня укчает!       — Это неважно, всё равно мы вскоре отправимся на ярмарку. Блю, хочешь с нами?       — Да! Конечно! — с энтузиазмом вскричал жеребец.       — Замечательно! — улыбнулась в ответ аликорна. — Анону не потребуется много времени, чтобы привести себя в порядок!       И Блюблад, подпрыгивая от радости на каждом шагу, последовал за ней в сторону комнаты Анона.       Некоторое время спустя Анон, Луна, Блюблад и Селестия шли по улице в сторону ярмарки.       — Я так давно не была там, — нарушила тишину старшая из аликорн.       — Но ярмарки обычно устраивают регулярно, — спросил человек. — Или здесь по-другому?       — Ежегодно, и это одно из самых популярных событий Эквестрии, сюда собирается множество пони из разных уголков страны, чтобы как следует развлечься!       — И чем же тут развлекаются?       — О, на ярмарке устраивают множество разных игр и продают кушанья, которые не найдёшь больше нигде!       Последнее привлекло внимание Анона. Возможно, среди уникальных блюд найдутся и мясные? Он был вынужден расстаться со всем, что съел за ужином, и теперь снова был голоден.       — Никто не будет возражать, если я предложу для начала посетить то место, где продают еду? — спросил человек.       — Да, я уже проголодалась, — согласилась Луна.       — И я тоже! — добавил Блюблад.       — Хорошо, — согласилась Селестия и пошла вперёд, все остальные следовали за ней.       Когда они добрались до цели, Анон не мог не признать, что ярмарка выглядит красиво и очень напоминает ему земные сельские ярмарки, разве что гораздо больше лошадей и полностью отсутствуют люди. Селестия провела их мимо того места, где были организованы игры, к зоне, где стояло множество столов, за которыми сидели и что-то ели разноцветные пони. Хотя… вот это создание, сидевшее в одиночестве за одним из столов и выглядевшее помесью крупной кошки и птицы, пони явно не было.       — А кто это там? — ткнул пальцем человек. Селестия оглянулась.       — Это? А, ты имеешь в виду… Грифон.       — Какого чёрта… — пробормотал Анон. Ещё одно существо, про которое он читал в книгах и считал выдуманным, здесь сидит и спокойно кушает. — Можно его погладить?       — Анон, грифоны разумны, как ты и я. С ними нельзя обращаться как с животными!       — То есть… нельзя?       Селестия посмотрела на него, потом на существо за столом, потом снова на человека.       — Ну, я думаю ты с ней сам сможешь это определить, — странным тоном произнесла она.       Пьяная часть мозгов Анона рвалась погладить необычно выглядящую, красивую птицекошку. Трезвая высказывала некоторые сомнения, но сегодня решения принимала не она, и человек устремился вперёд. Луна последовала было за ним, но Селестия придержала её крылом.       — Пускай, это послужит ему уроком.       Луна неуверенно оглянулась, но осталась стоять на месте, внимательно наблюдая, готовая вмешаться, если потребуется. Человек же, почти не спотыкаясь, добрался до стола, за которым сидела, похоже погружённая в свои мысли, грифина.       — Привет! — сказал он.       — Проваливай, — ответила птицекошка, не поворачивая головы.       — А можно я тебя поглажу? — спросил Анон, не обратив внимания на её ответ.       — Погладить? Меня? Ты пьян, что ли? — она всё же подняла голову и замерла от неожиданности, увидев непривычное существо.       — Пьян? Ну… да.       — Ты из какого Тартара вылез?       — Неа, я с Земли. Человек. Единственный на этой планете.       — Что, серьёзно? То есть ты, типа, пришелец?       — Ага, — кивнул Анон. — Типа да.       — Вот ведь понячьи перья… — недоверчиво покачала головой грифина.       — Неа, я не пегас. У меня нет перьев. И ваще… я не о том щас. Так можно тебя погладить?       Грифина опасливо отодвинулась.       — Да зачем тебе?       — Ну… ты выглядишь такой мя-а-агкой, а я люблю мягкие штуки. — Наклонившись к тому месту, которое он счёл ухом собеседницы, человек прошептал: — Эт’ секрет, не говори никому, но Селестия така-ая мягкая… а вот Луна вся твёрдая и упругая. Эт’, наверно, из-за военных тренировок. Но мне и такая нравится!       Грифина отодвинулась ещё дальше.       — Ладно-ладно, странное существо, мне, наверное, пора уже идти…       Но в этот момент человек, шагнув вперёд, обхватил отступающую грифину обеими руками так, что её спина оказалась прижата к его груди.       — Ну всего один разик?       — Нет!       — Полразика?       — Такого не бывает!       — А можно я просто тебя понюхаю?       — Считаю до трёх, а потом я те-ЕЕЕ!       Улучив момент, человек опустил одну из рук и принялся чесать птицекошку между лопаток. Вскрикнув от неожиданности, та через несколько секунд расслабилась, а потом начала издавать странный, очень похожий на мурчание звук. Сдвинув другую руку по передней части тела своей жертвы, Анон принялся почёсывать её шею и подбородок.       Это было совершенно не по-мужски, и он никогда бы в этом вслух не признался, но в юности Анон любил кошек. Собаки, конечно, круче, но кошка, как известно, тоже сойдёт¹.       — Ну что, это же совсем не страшно было?       — …ладно, хватит уже, отпусти меня.       Золотистая магия ухватила Анона и отодвинула его от стола.       — Серьёзно, Анон, у нас так не принято, — расстроенно покачивая головой, укоряющим тоном произнесла Селестия.       — Я ни о чём не жалею! — пожав плечами, ответил человек.       — Я извиняюсь за поведение моего друга, мисс…       — Гильда.       — Чрезвычайно извиняюсь, мисс Гильда. Надеюсь, поведение Анона не причинило вам серьёзных неудобств.       — Ох, да просто оставьте меня в покое! — грифина, похоже, уже практически пришла в себя.       — Как пожелаете.       Селестия отошла от стола, увлекая за собой остальных. Анон обернулся и увидел, что птицекошка глядит ему вслед с удивительно ошеломлённым видом. Улыбнувшись, он помахал ей рукой, в ответ на что та скривилась и отвернулась.       — Очень милая кошечка, — прокомментировал человек.       — Обязательно было вот так вот её хватать? — укоризненно поинтересовалась Луна.       — Она выглядела так, словно нуждается в обнимашках.       — Раз уж мы пришли сюда, — меняя тему, перебила его Селестия, — давайте всё же купим что-нибудь поесть.       — Да! — воскликнула Луна, устремляясь к прилавкам. — Три шоколадных сенбургера!       Блюблад не особенно понял, что сейчас происходило, но есть хотелось, а название «шоколадный сенбургер» звучало весьма привлекательно, так что…

* * *

      — Бу-э-э-э-э…. — произнесла Луна, наклонившись к урне. Анон сочувственно потрепал её по спине.       — Не сдерживайся, просто выпусти всё.       — Тьфу… Кажется, шоколадный сенбургер попался бра… Бу-э-э-э-э…       Когда всё закончилось, обессиленная и тяжело дышащая Луна села на землю рядом с той самой урной.       — Всё, кажется.       Селестия покачала головой и обернулась к племяннику.       — Не мог бы ты присмотреть за своей тётушкой?       Блюблад, который так и не добрался сегодня до ужина, набрал себе много всякой еды и сейчас активно её уплетал.       — Да, конечно.       — Спасибо! Мы с Аноном скоро вернёмся.       Ухватив человека телекинезом за руку, Селестия его куда-то потащила. Блюблад, посмотрев им вслед, вернулся к кушаньям и сладостям, лежащим перед ним на столе. Тут было столько вариантов, что жеребец просто не знал, с чего начать. Вот, например, сахарная вата. Нет, пожалуй, её стоит оставить напоследок. — Сахарная вата настолько мне нравится, — произнёс он вслух, — что я сначала съем какую-нибудь обычную еду, а её оставлю на потом.       — Ух… Так нравится? А представь себе, такая большая куча, что занимает всю комнату — хотел бы ты получить такой подарок? — голос Луны звучал странно, она была пьяна, и похоже её всё ещё тошнило.       — Полная комната сахарной ваты? — не обратить внимания на такое предложение Блюблад точно не смог бы.       — Я… сейчас попробую… — пробормотала аликорна.       С трудом поднявшись, она на подкашивающихся ногах добрела до стола, за которым сидел жеребец, и шлёпнулась рядом с ним. Направив рог на стол, она применила заклинание, которым не пользовалась с тех пор, как была жеребёнком. На секунду рог её окутался волшебным ореолом, а потом погас.       — Вот… теперь можно немножко подождать, и она будет расти. Только… не забудь, потому что расти будет непрерывно, пока ты не начнёшь есть. Если отложишь на потом, куча будет довольно большая…       — Ох, тётушка, про такое лакомство я точно не забуду! — с энтузиазмом ответил Блюблад.       Луна слабо улыбнулась ему и опустила голову на стол.       — Я немножко… посплю. Разбуди, когда придёт сестра.       — Не беспокойся!       Луна ещё раз улыбнулась ему и закрыла глаза. Небольшой отдых, несомненно, поможет её желудку успокоиться.

* * *

      — То есть моя сестра применила магию роста на твоей сахарной вате?       Блюблад смущённо кивнул.       — Я принёс её домой, но чувствовал себя настолько уставшим, что сразу заснул. А потом Анон нашёл меня и… — глаза жеребца снова расфокусировались. — В общем, он спас меня…       — Так в чём же проблема?       — Не хочу говорить об этом.       Посмотрев на всё ещё дрожащего жеребца, Селестия решила не настаивать.       — Ты знаешь что-нибудь о том, что произошло после того, как я с Аноном ушла?       — Неа, — пожал плечами жеребец. — Вы вдвоём вернулись, но я уже был наевшимся и мало на что обращал внимания, а Луну всё ещё тошнило, так что мы с ней ушли во дворец.       — Ясно. — Селестия поняла, что больше ничего полезного сейчас не узнает. Кто же ещё… но в этот момент она увидела, что грива на затылке Блюблада всё ещё заляпана клочьями полурастаявшей сахарной ваты. Аликорна улыбнулась и осторожно забралась в ванну. — Давай я помогу тебе помыться.       — Спасибо, тётушка, — улыбнулся жеребец.       — Всегда пожалуйста, Блю!