Чтобы что-то получить, нужно сначала отдать…

***

      Марина Владимировна стояла на крыльце НИЯ Склифосовского. В руках женщины была сигарета, которая уже почти потухла. Врач погружена в свои раздумья, не замечая происходящего вокруг. Не могла понять правильно ли поступила. С одной стороны — подумала о себе, не стала обрекать на муки. А с другой — бросила Олега, когда ему нужна помощь и поддержка близких.       Сзади кто-то подошёл, набрасывая на плечи легкий плед. Погода была не очень. Сильный дождь, ветер. Пользуясь опытом, можно сказать, что сегодня будет насыщенный день. Много народу привезут.       Марина медленно обернулась, чтобы посмотреть кто такой заботливый. Перед ней стоял хмурый Рыков. Он итак всегда серьёзный, а уж теперь тем более. И ребёнка они с Ольгой потеряли, и отношения самих супругов шли ко дну. Медленно, но верно. —Спасибо… —произнесла Нарочинская, поправляя плед. —Сигареткой не поделишься? —мужчина оперся руками на перила крыльца.       Обычно Рыков не злоупотреблял ни алкоголем, ни табачными изделиями. Но сейчас просто не было сил справиться самому. Внутри таилась ужасная тяжесть, от которой хотелось избавиться. Но вот как? Ольга разговаривать на эту тему не хотела. —Держи.       Нарочинская наблюдала за другом, которой выдыхал дым. Таким разбитым его ещё никто и никогда не видел. —Паш, вы как?.. —Марина спросила во множественном числе, подразумевая обоих супругов. —Никак… —махнул рукой мужчина, смотря на машины скорой помощи, подъезжающие к крыльцу. —Я могу помочь? —Давай поговорим. —с жалостью в глазах, произнёс Паша —Так хреново на душе.       Нарочинская молча кивнула. Она прекрасно понимала, что ему нужно выговориться. Врачи ушли в подсобное помещение, чтобы им никто не мешал.       Марина несколько раз провернула замок, чтобы наверняка никто не вломился. Они сели на каталку, облокачиваясь на холодную стену. Паша тихо и медленно начал свой монолог. В него он вложил всю душу, не утаивая ничего. Каждое его слово было наполнено болью. —Марин, вот за что? За что? Ольга ещё… —цыкнул мужчина —Это невыносимо. Я понимаю, что она мать, ей тяжелее. Только почему я страдаю? —Я понимаю тебя… Тяжело, когда рядом человек, которого любишь, но просто не можешь с ним. Создаётся впечатление, будто вы в один миг стали чужими. —Только ты меня и понимаешь. Остальные только Ольгу жалеют, будто она одна ребенка потеряла.       Их лица повернулись друг на друга, глаза замерли в зрительном контакте. Взгляды говорили намного больше, чем слова. Тишина дала волю необдуманным поступкам, которые могли привести к непоправимым последствиям.       Оставалось надеяться, что Ольга и Олег ни о чем не узнают. Но как можно обманывать человека, с которым разделяешься жизнь? Лучше уж горькая правда, чем сладкая ложь. И Рыков, и Нарочинская всегда придерживались этого принципа, но сейчас что-то пошло не так.

***

      Сейчас перед Ольгой стоял совсем другой Рыков. Они оба полностью разбиты. Мужчина понимал, что совершил непоправимую ошибку. А женщина не могла поверить. Предательство. Меньше всего она ожидала этого.       Впервые Рыков стоял перед кем-то на коленях. Он прекрасно понимал, что таким образом прощения он не получит. Только вот что делать не знал. Чувство вины перед супругой поглощало его. Ни разу в жизни он так не оступался. В один миг их семейная пара разбилась на две части. С сегодняшнего дня они по разные стороны баррикад. Между ними выросла стена. Ольгу изнутри прожигала огонь боли, а Павла ненависти к себе. —Оль, я же не хотел… —мотал головой, судорожно повторял одни и те же слова. Рыков хотел взять её руку в свою, но та отдернулась. —Не смей трогать меня! —сквозь слёзы произнесла Арефьева, отходя на пару шагов назад —И встань уже с колен. —Если бы я только мог вернуть всё назад… —Замолчи пожалуйста. Я не хочу слушать тебя. —слёзы текли ручьём, раздражая щеки —Ответь только на один вопрос. За что?       Павел просто молчал. Ему нечего было сказать в свое оправданье. Да его тут и не было. Слишком глупо это бы выглядело со стороны. —Чего ты молчишь то?! —прикрикнула Ольга. Спиной она уперлась в холодную стену, ведь дальше шагать уже было некуда. —Прости… —Уходи! —женщина вскинула руку вверх, указывая на дверь. —Оль, я всегда вернусь, —Рыков увидел закатывающиеся глаза супруги и добавил —если ты этого захочешь.

***

      Арефьева осторожно заглянула в палату, где всё ещё лежал Брагин. Женщина прошла вглубь, присаживаясь на кушетку. Сегодня всё было не так как обычно. И Ольга другая, и Олег. Будто что-то поменялось. Оба молчали, не решаясь заговорить. Боялись нанести друг другу раны. —Ты знаешь? —шмыгнул носом Брагин, внимательно смотря на реакцию Арефьевой. —Марина сказала? —Ольга изогнула бровь, удивляясь смелости подруги и мужа. Сами всё рассказали, не утаив ничего, не побоявшись решений второй половинки. —Да. —Тебе нужна моя помощь? —Ольга прекрасно понимала, что с Нарочинской он теперь взаимодействовать не захочет. Но и один не справится. —А тебе? —в ответ задал свой вопрос Олег, на что та тепло улыбнулась —Я ведь всё слышал, пока в коме был… И про вас с Пашей, и про ребёнка.       Ольга потупила взгляд в пол, бессмысленно изучая плитку. Ей стало не по себе от той мысли, что кто-то слышал её, когда она говорила в пустоту. Вроде бы в этом нет ничего такого, но и душа не на месте. Олег — хороший человек, которому всегда можно открыться, только не всегда сразу и полностью. —Прости, не хотела на тебя взваливать… —Ничего страшно. Для этого и нужны друзья. —Наверное.

***

      Должен был быть обычный, мирный день. Но с самого утра всё пошло не по плану. Врачи и медсестры кружили по отделению, пытаясь помочь всем пострадавшим. Только вот народ всё поступал и поступал. Не хватало свободных рук.       Взрыв в Московском метро. Пока доктора выполняли свою работу, сотрудники полиции искали виновного среди пострадавших, тем самым мешая медицинскому персоналу. Но это необходимые меры.       Скорые не переставали подъезжать и привозить новых больных. Бригады с самых разных подстанций работали во всю, не покладая рук. Никто не смел бросить смену и уехать домой, даже если рабочие часы давно закончились. —Роман Иванов, двадцать лет. Травматическая ампутация обеих ног выше колен. Закрытая ЧМТ. В сознание, шоковое состояние. Обезболили. —послышался голос фельдшера, ввозившего каталку. Врач отдал протокол первому попавшемуся на пути врачу, именно им оказался Рыков. —Я возьму! —заявил Павел Дмитриевич, смотря на парня. —Куда, куда вы меня везёте? —еле выговорил парень по пути в кабинет МРТ —со мной всё в порядке! Где мой брат? Его зовут Митя. Дмитрий Иванов. —Всё будет хорошо! Найдём брата. —Нина, мне нейрохирурга и сосудистого найди! —оборачиваясь, крикнул доктор Рыков.

***

      В дверях операционной столкнулись два хирурга. Женщины взглянули в глаза друг другу, не решаясь сдвинуться с места. Но вдруг в них что-то перемкнуло. Они вспомнили о пациенте, который уже на операционном столе. «Ну за что? Почему именно с ними?! Чёрт!» —подумала Арефьева, заходя в операционную. —Оль, прости. —тихо произнесла Марина, принимаясь мыть руки —Давай потом спокойно поговорим. И все наши личные проблемы не должны отразиться на работе, на жизнях людей. —Я никогда не стану ставить пациентов под удар. Не в моих принципах! И пошли уже работать. —Да, конечно.

***

—Не умирай пожалуйста, мама! —раздавался голос плачущего ребёнка, который бежал за каталкой по коридору, пока Полякова качала воздух пострадавшей женщине. —Девочки, ребёнка кто-нибудь заберите! —Мама, мама. Это моя мама!       Два звонких голоса сливались в один, заглушая весь шум вокруг себя. —Я понимаю тебя, мой хороший. Но тебя с нами нельзя! —Валерия попыталась перекричать девочку, но это было выше её сил. —Кость, перехвати пожалуйся. —быстро передала предмет Лазареву и опустила свои руки на плечи ребёнка —Куда ты? Тебе туда нельзя! —Мама! Мама! Это моя мама! —девочка не переставала повторять одни и те же слова. —Хватит! —Что мне делать? —сквозь слёзы, спросила подросток —Мама умерла? —Тебя как зовут? —Алиса. —Так, Алиса, слушай меня внимательно. Ты сейчас пойдёшь в проёмное отделение, найдёшь там тетю Нину. Она поможет позвонить тебе твоему папе! Он приедет за тобой, хорошо? —Лера не дождалась ответа и направилась в лифт —Всё!       Как только она оказалась в маленьком, замкнутом пространстве, снова начла качать воздух. И щупать пульс. —Состояние критическое. Пульса нет. —сосредоточено посмотрел на коллег Костя. —Не успели. —прискорбно произнёс Витя. —Качай по моей команде! —Валерия начала делать массаж сердца, хоть и понимала, что это конец.

***

—Давай на 170. —скомандовала Валерия, внимательно смотря за показателями. Это первый её пациент, находящийся на грани жизни и смерти. —Хорошо. —анастезиолог покорно выполняла каждую команду девушки, понимая, что спорить бесполезно.       Писк бил по стенам палаты, оглушая всех медицинских работников. Только не это. Только не сейчас. Лера слишком юна для того, чтобы смотреть на такую смерть человека. —Да бесполезно это! Она на максимальных дозах. —перечил Поляковой Витя, осознавая безысходность положения —Мозг мёртв. —Продолжайте!       Отец всегда учил её до последнего, что есть силы, бороться за жизнь пациентов, чувствуя перед ними ответственность. Многие врачи не выдерживали этого, поэтому и уходили. Только самые стойкие гордо шли до конца. —Прекращайте! —на голос Владимира Юрьевича обернулись все врачи, находящиеся в помещение. Мужчина подошел ближе, кладя руку на плечо дочери —Лер, она умерла. —Пап…

***

      Неужели наступило утро? Врачи собрались в ординаторской. Те, кто освободились первыми, и заняли кровать. Остальным же достались неудобные стулья и диван. Врачи буквально засыпали на ходу. —Ну что, коллеги? Как смена? —Ад! —хором вскрикнули Лера и Витя, прибывающие в состоянии шока после таких бурных рабочих суток. —Вот вы и узнали, что значит полная мобилизация в медицине. —произнесла Тамара Васильевна, видя замотанные лица ребят. —Мне было лучше жить в неведении! —возмутился Ушаков.       Пока врачи и медсестры что-то обсуждали, Арефьева решила незаметно уйти. Хотя как это можно так сделать, если у вас уж очень любопытный коллектив? Да ещё и наблюдательный. —Ты куда? —как Ольга и предполагала, поинтересовалась Нина. —В нейрохирургию.       Всем стало понятно, куда конкретно и к кому Арефьева идёт. Её проводили волнующимися взглядами, а после все посмотрели на Марину. Нарочинская в свою очередь просто опустила глаза в пол. Нет, она не ревнует. Просто странно.

***

      Арефьева специально взяла выходной. Сегодня наконец-то выписывают Брагина. Марина его отвозить домой точно не будет, а одного его отпускать не хотелось. Мало ли что. Поэтому лучшим вариантом стала верная подруга. С ней и в огонь, и в воду.       Брагин стоял лицом к окну. Мужчина сложил руки за спиной, слегка мотаясь. Он был погружён в свои раздумья, не обращая внимания на посторонние звуки и предметы. Олег не заметил и Ольгу, вошедшую в палату. —Олег? —женщина тихо подозвала друга. —Оля? —искренне улыбнулся тот, увидев Арефьеву. —Готов? —Конечно. А ты что с сегодняшнего дня моим личным водителем будешь работать? —усмехнулся Брагин. —Еще чего! —закатила глаза женщина.