Об акулах и крысах

      Нанауэ хороший мальчик.       Из-за этого он больше похож на питомца Клео, чем на её парня, однако не видит в этом проблемы. Нанауэ устраивается на кушетке — Роберт несколько раз запрещал это делать, говоря, что он может сломать её, хотя Клео никогда не заставляла его слезать на пол, поэтому он до сих пор не понимает, почему ему нельзя… Сама Клео сидит в кресле напротив, подпирая подбородок руками и глядя на него с любовью.       Потому что Нанауэ хороший мальчик.       — Ням-ням? — вежливо спрашивает он примерно каждые пять минут. Клео с пониманием улыбается, тянется к пакету с вяленым мясом, который лежит на журнальном столике, а затем бросает кусочек в рот Нанауэ — он не двигается, пока закуска не приземляется, после чего продолжает послушно ждать.       Улыбка Клео становится шире.       — Кушай.       Он подчиняется, делая шумный глоток, и она тихонько смеётся. При этом звуке Нанауэ оживляется — он не может по-настоящему улыбаться, но Клео знает, что он старается подражать выражению её лица. И это очень мило.       — Хороший мальчик, — заверяет она его, вкладывая в голос всю искренность, потому что иногда ему кажется, будто она смеётся над ним, а ей бы не хотелось, чтобы он так думал.       — Хороший мальчик, — медленно повторяет Нанауэ и улыбается, довольный собой. До чего же приятно просто наслаждаться жизнью, ничего не делать, не подвергать себя опасности — хотя живётся им обоим до сих пор несладко. Они в бегах, а Нанауэ с его размерами очень трудно скрываться.       — Нам действительно нужно оставлять его? — спрашивал Роберт, переводя мрачный взгляд с Нанауэ на Клео. — В смысле, мы можем отдать его Харли. Она не будет против.       Уже в тот момент Клео понимала, что он был серьёзен лишь наполовину насчёт того, чтобы не брать Нанауэ с собой, ведь тот ему в какой-то степени даже нравился. Поэтому она, повернувшись к нему, с улыбкой ответила:       — Да, он пойдёт с нами.       Больше к этой теме они не возвращались.       Она не знает, думает ли Нанауэ о том же, и сейчас чувствует себя слишком уставшей для подобных разговоров. Общаться с ним очень весело, учить новым фразам, терпеливо слушать, когда он пытается что-то выразить словами. «Хорошо», — произнёс он однажды, когда она сказала, что ей нравится проводить время вместе. Клео не раз задавалась вопросом, замечает ли он, что многие люди быстро теряют терпение, пытаясь контактировать с ним.       Однако она не из таких.       Она отвлекается от размышлений, когда Нанауэ снова говорит:       — Клео обнимашки?       Она по-доброму смеётся над тем, насколько мило это звучит. Ему очевидно нравится чувствовать на себе её вес, поскольку он вновь и вновь просит об этом. Клео быстро встаёт, позволяя Себастьяну спрыгнуть с её плеча (он всё равно вскарабкается на её спину через пару секунд), после чего подходит к Нанауэ.       — Конечно.       Она устраивается на нём, прижимаясь головой к груди. Кожа Нанауэ грубая и прохладная, но Клео не ощущает дискомфорта из-за этого — наоборот, ей нравится его особенность. Спустя мгновение она чувствует, как Себастьян взбирается по её ноге и цепляется за спину. Затем Нанауэ кладёт руку на её плечо, приятно надавливая.       Клео улыбается и в умиротворении прикрывает глаза.