Персики

      Несмотря на опасения, дошли без приключений. Пару раз встречались собаки, один раз увидели издали несколько плотей по другую сторону дороги — мутировавшие свиньи бродили в высокой траве возле развалин какой-то постройки, что-то выискивали. Уже на подходе к городишку заметили здоровенного кабана в подлеске и обошли его по широкой дуге, выйдя на противоположную сторону дороги — такую тушу и из подствольника не всегда можно завалить, не то, что из автомата.       Военный городок встретил их сыростью и запустением. Коренные жители покинули его еще после первой аварии, а сталкеры не любили за странные блуждающие аномалии, неожиданно появляющиеся в разных местах.       Главная дорога, по которой они добирались, вела мимо электроподстанции и заросшего парка в центр. По одну сторону от нее сразу за подстанцией располагалась школа, по другую — футбольное поле, поросшее непролазными колючими кустами. Дальше по каждую сторону дороги шли по три ряда пятиэтажных коробок, бывших когда-то жилыми домами, за ними — детский сад и больница.       Все свободное пространство между строениями заросло молодыми деревьями и бурьянами, на бетонированных дорожках лежал толстый слой перегнивших листьев и кое-где пробивалась трава. Между деревьями плавали обрывки сероватого тумана, возле подъездов он стлался по земле и затекал в подвальные окна, кое-где отсвечивал зеленым, и это значило, что в том подвале полно химических аномалий вроде ведьминого студня. Сулема указала Тоббе на одно из таких окон, объяснила и он озадаченно хмыкнул.       — Она же кислотная, да? Значит, разрушает само здание?       — Разрушает, конечно.       — Получается, в такие лучше вообще не заходить. Вдруг оно просядет и обвалится тебе на голову?       — Угу. — Женщина утвердительно кивнула и отметила для себя, что этот швед — неглупый парень. Согласись Бункер его обучить — получился бы толковый сталкер, но такое точно никогда не случится.       Они шли по городу не спеша. Бункер давал возможность Тоббе во всех деталях рассмотреть заброшенные советские постройки и в целом прочувствовать атмосферу отчуждения. По улицам, где они ходили, кое-где стояли разобранные до остовов автомобили, валялись брошенные людьми вещи. Из разбитых окон местами свисали обрывки штор, местами выглядывали ветки молодых деревьев, проросших прямо в квартирах. Проржавевшие снаряды на детских площадках заросли мочалом ржавых волос, аномалий было много, но здесь они были заметными. Трамплины и воронки, мясорубки — все активно искажали пространство и вызывали колебания воздуха.       Бункер охотно показывал Тоббе, как они работают: с безопасного расстояния швырял в них камешки или обломки веток, ухмылялся, глядя, как каждый раз при срабатывании ловушки вытягивается физиономия Энглунда. После разрядки одной из воронок из нее даже выпал маленький, невзрачный артефакт. Сталкер сказал Тоббе, что это за штука, но подбирать его не пошел — слишком близко с воронкой располагались другие аномалии.       Потом они обошли территорию детского сада, увидели посреди двора в песочнице огромную лужу ведьминого студня и Тоббе подобрал на земле ржавый железный игрушечный танчик.       — Йоке привезу. Пусть порадуется. — Усмехнулся, показывая находку Сулеме.       — Выкинь эту дрянь. Он фонить может. — Она попыталась отнять, но Энглунд не дал. Спрятал игрушку в карман штанов и по-детски надул губы.       — Мое!       — Ладно, хрен с тобой. Только если член отвалится из-за облучения — танчик вместо него не приделаешь. — Она едва смогла сдержать усмешку и произнести это серьезно. Тоббе покосился на нее, на карман, но ничего не сделал.       Потом уже, когда двинулись дальше, все-таки переложил его в боковой карман рюкзака подальше от тела. Идущий впереди Бункер заметил и тихо засмеялся.       Пошли к больнице. Там еще побродили между деревьев и аномалий, распугали кучку чернобыльских барбегазов, устроившихся на карнизе у бокового входа в здание стационара. Облепив его большим скопом, они спали, грелись и обсыхали от сырости. Странные существа, похожие на комки грязной шерсти с крыльями, они не очень давно появились в Зоне. Первыми их обнаружили монолитовцы и обозвали так за сходство с одноименными монстрами из книжки про польского истребителя чудовищ. Селятся в многоэтажках, днем не активны, а в сумерках могут нападать на людей стаями, планируя с высоты, как белки-летяги. Серьезного вреда нанести не могут, разве что разодрать когтями голову да занести какую заразу в раны. Правда, пока будешь от них отбиваться — вполне можешь вляпаться в аномалию и, если тебя в ней разорвет — эти шерстяные тушки наедятся вдоволь.       Зная об этом, Бункер подобрал с земли толстый сучок и швырнул в них — ударом двоих сразу сбило с края карниза и они с хриплым писком шлепнулись на землю. Остальные засуетились, запищали, подпрыгивая и налезая друг на друга, начали сталкивать соседей вниз — на свету они практически ничего не видели.       Глядя, как серые комки шерсти скачут и один за другим шлепаются на землю, пища и трепыхая кожистыми боками-крыльями, Тоббе зашелся смехом. Сулема мрачно глядела на происходящее, думая, как долго оно продлится — от части ей было жалко барбегазов. Если какие-то из них покалечатся и никуда не смогут уползти — ночью их живьем сожрут сородичи.       Продлилось недолго. Бункер поднял еще одну палку с земли и, обернувшись к Энглунду, вдруг сунул ее ему под нос. Что-то буркнул и тот усилием воли подавил смех. Пошли дальше.       Через минут двадцать ходу вышли на дорогу, что вела к местному дому культуры. Сулема продолжала наблюдать за Тоббе и его реакцией на видимое, подмечала, что он ходит будто по музею: озирается, буквально впитывает в себя взглядом каждую деталь. Когда подходили к ДК он даже достал КПК и начал фотографировать площадь перед ним. Бункер только мрачно хмыкнул, зная результат этой затеи — из-за искажений пространства, вызываемых аномалиями, очень редко кому удавалось сделать в Зоне читаемые фото.       Женщина понимала, что нет и не будет в пришлом шведе того страха, который бы прогнал его отсюда. Ни необъяснимые фортеля с пространством и энергией, ни мутанты, ни даже прямой пендаль от аномальной сущности Зоны, полученный на выходе с военной базы его не пугали до такой степени. Скорее наоборот, еще больше разожгли природное любопытство. Она также сомневалась в затее Бункера, что тот сможет мирно вывести Тоббе из Зоны. Они обязательно подерутся снова, и хорошо, если не покалечат друг друга, ибо ни один не захочет отсюда уходить добровольно и вместе с тем каждый считает своим долгом выпереть другого за Периметр в нормальную жизнь.       — Ого! Нифига себе! Это что, памятник? — От мыслей ее оторвал возглас Энглунда. Они вышли на середину площади перед ДК и у его входа среди высокой травы Сулема увидела силуэты нескольких людей.       Бункер не ответил, сбавил шаг, пошел медленнее. У женщины тревожно екнуло сердце — когда она была здесь полгода назад никакого памятника не было. Не могли же правда местные сталкеры установить кому-то монумент посреди площади в заброшенном городишке?       — Что это, Бункер? — Спросила она напарника. Чем ближе они подходили, тем меньше ей хотелось идти дальше. Фигуры людей, казалось, вырезанные из темно-серого камня, внушали бессознательный, леденящий страх. Сталкер не ответил.       В какой-то момент Тоббе не выдержал и нарушил основной закон Зоны — обогнал проводника и почти подбежал к странному объекту.       — Кретин! — Выкрикнул сталкер и рванулся за ним следом. Налетел коршуном, схватил за волосы, резким рывком оттащил назад и развернул влево от того места, где Энглунд остановился. В паре метров от их ног земля была сильно вмята небольшим, но мощным гравиконцентратом. — Еще два шага — и тебе переломало бы все кости, придурок!       — Пусти… — Тоббе невольно выгнулся назад, схватил Бункера за руку, которой тот держал его за хвост. — Черт, голову оторвешь!       — Один хрен у тебя в ней насрано! — Сталкер толчком отпустил Энглунда и отвесил увесистого подзатыльника, предварительно схватив за шиворот, чтобы тот-таки не ввалился по инерции в аномалию.        — Ай!       — Это был первый и последний раз, когда ты обогнал его. — Ледяным тоном заговорила подошедшая Сулема, схватила Тоббе за рюкзак и оттащила за спину Бункера. Тот, бешено сверкая глазами, едва сдерживался, чтобы еще раз не врезать Энглунду да посильнее.       — Ч-черт возьми, да понял я! — Тот сконфужено глянул по очереди на обоих своих спутников.       — Благодари Зону, что цел остался. — Зло бросил Бункер и шумно выдохнул. — Смотри, что бывает с тем, кто слишком торопится.       Кивком головы он указал на странное изваяние, которое привлекло их внимание сначала.       То, что сначала Тоббе принял за памятник оказалось отдельными фигурами троих человек. Сталкеров — он понял это по одежде. Все трое были в стандартных комбезах СЕВА, с автоматами в руках. Казалось, они спешили перебраться на другую сторону улицы, да так и застыли вдруг посреди дороги в полупригнувшихся динамичных позах. Один из них задрал голову, глядя в небо, другой оглядывался назад. Элементы одежды и снаряжения, лица были настолько детально проработаны, что Тоббе удивленно присвистнул — подобное он видел последний раз в каком-то из музеев Европы на выставке античных скульптур, куда их хмельным ветром занесло вместе с Реландом.       Видя, что ему не терпится их потрогать, Бункер мрачно буркнул.       — Можешь подойти ближе.       Энглунд оглянулся на Сулему — та кивнула, но на лице у нее застыло странное выражение, — сделал два шага вперед. Протянул руку и прикоснулся к руке одного из каменных сталкеров, что был ближе всего.       — А-а! — И со вскриком тут же отскочил назад. Он своими глазами видел каменно-гладкую поверхность материала, только вместо положенного ей холода ощутил живое тепло человеческого тела. — Твою мать, что это?!        — Ты еще подойди к тому, что стоит впереди и загляни ему в лицо. — Бункер показал, что нужно обойти с другой стороны. Он не настаивал, но Тоббе, пораженный первым впечатлением, не смог не подчиниться его словам. Как сомнамбула обошел изваяние и остановился напротив человека, который шел ведущим.       Лицо у него было напряженным и сосредоточенным, он вглядывался куда-то вперед, а когда Тоббе сделал два шага в сторону — глаза его повернулись следом. Еще шаг в другую сторону — снова то же движение. Каменный сталкер следил за ним взглядом.       Тоббе онемело уставился на очередную жуткую аномалию и сильно дернулся, когда Бункер подошел и взял его за локоть.       — Что это, Пэр? Почему этот памятник такой?       — Потому что это не памятник, а живые люди. — С этими словами он взял руку Энглунда и, подойдя к человеку, что стоял посередине, приложил пальцы друга к его руке. Там рукав комбеза задрался и между ним и тактической перчаткой оставался участок открытого тела с неожиданно светлым проломом на внешнем крае запястья. — Они живы, Тоббе. Живы до сих пор, прислушайся.       С трудом пересиливая подступающее отвращение и страх, Тоббе сильнее прижал пальцы к тому месту, где их оставил Бункер, ощутил живое тепло и пульс. Медленный, но отчетливо различимый.       — Матерь божья! — Одернув руку, он рефлекторно выхватил пистолет из-за пояса и направил на окаменевшего человека.       — Убери. Это ничего не даст. — Бункер опустил его руку. — То, что сверху на них — это не камень. Я не знаю, что, но оно очень прочное и выдерживает автоматные выстрелы. Думаешь, ты один хотел это сделать?       С этими словами он указал на следы от пуль на бетонных плитах под ногами у жутких статуй. Тоббе присмотрелся, судорожно вздохнул, отходя назад. Сулема, подойдя ближе, осторожно придержала его за плечи, чтобы он снова куда не ломанулся бежать.       — Ну нет, не верю. Не могут это быть живые люди. — Энглунд засмеялся, замотал головой. — Можешь что угодно придумывать, Бункер, я все равно не поверю.       — Смотри внимательно. — Сталкер сам подошел к человеку, у которого на руке был открытый участок, и показал на него пальцем. — Многие любопытные, кто был здесь, тыкали его ножом, чтобы убедиться, что он на самом деле жив. И знаешь, что? У него течет кровь, а раны — заживают.       Сулема, догадываясь, о чем они говорят, тоже присмотрелась и вместе с Энглундом увидела, что мелкие шрамы на запястье стоящего посередине человека, действительно, были относительно свежими.       — Святые ликвидаторы… — Невольно перекрестившись, она отступила назад. — Что с ними сталось Бункер? Ты знаешь?       — Йа. В дьеревне есть один тьйувак, который был тут, когда дэто слутьйиться. Он рассказывал.       — Скажи.       — Скажу. Только давай его выведем отсюда. — Он кивнул на Тоббе, который стоял, как контуженный, глядя перед собой остановившимися глазами.       Вдвоем они поддержали его под руки и повели прочь от страшного «шедевра» Зоны. Дойдя до автобусной остановки на центральной улице, остановились. Бункер подвел и усадил Тоббе на бетонную лавку, сунул ему в руки открытую фляжку с джином — парень даже не пошевелился.       — Пей, Тоббе. Им уже не помочь, а тебе еще возвращаться надо. — Сулема подсела к нему, не отдавая себе отчета, погладила по голове. Прикосновение к его волосам на момент отбросило ее в прошлое, когда она таким же жестом пыталась успокоить еще одного лохматого, в смерть напуганного шведа. — Слышишь, Тоббе? А то Йоке и Пэр проклянут нас с Бункером, если мы не вернем тебя домой живым и невредимым. Чего они там кстати? Как их дела?       Она попыталась разговорить его, Бункер фыркнул, помотал головой.       — Дэто не поможет, Сулема. Оставь его, пусть сидит. Ему в таких слутьйаях надо побыть в покое. — Он коротко рассказал напарнице, о том, как еще дома, когда у Тоббе умер отец, он просидел так почти сутки, не реагируя ни на кого.        Потом заговорил о том, что случилось с людьми на площади.       — Натьйинался выброс. Сталкеры, которые быть здесь поблизости, побежали прятаться в подвал ДК. Дэтот трое решили, тьйто он не есть надежный и побежали тьйерез площадь за дома, которые напротив ДК. Там есть бомбоубежище. Но не добежали. Быть застыть, как приклеенные. Блуждающий аномалий появился на том месте, где только все бежали нормально. Их пытались оттащить, сдвинуть с места, но нье смогли. А потом натьйялся выброс. Когда все вылезли наружу после ньего — они быть уже такими.       — Убей меня рентген… — Пробормотала Сулема. — Это как? Вот так на ровном месте убиться?       — Лутьйше бы убиться. А так… они уже два месяца тут стоять нье живое нье мертвое. И неизвестно сколько еще будут. — Сталкер нервно огладил усы и бороду, Сулема с силой потерла лицо ладонями, судорожно вздыхая.       — Жуть какая.       — Потому дэтот город никто не хотьеть заселять. — Бункер вздохнул, аккуратно вынул из рук Тоббе фляжку с джином, закрыл, убрал в карман. Потрогал друга за плечо. — Ты как? Живой?       Сулема, глянув на оцепеневшего парня, сама поняла, что близка к истерике. Внутри все колотилось, голову распирало от роя мыслей из серии «А если бы…». Рехнулись шведы. Вот так безрассудно разгуливать по городу, где блуждает такая дрянь? Как он додумался до такого? Бункер! Куда делась его звериная осторожность? А если бы оно и их так схватило? Что тогда?       Она чуть ли не выкрикнула этот вопрос напарнику в лицо и замахнулась кулаком — страх порождал гнев. Тот жестко перехватил ее руку и негромко ответил:       — Смерть бы показаться нам за праздник. Не критьйи. Мы всье живы.       — Нам еще выйти нужно отсюда! — Она вырвала руку из его хватки и резко отодвинулась в сторону.       — Выйдем.       Надолго повисло молчание. Подвывал ветер, начал накрапывать дождь. Тоббе сидел рядом с Сулемой, чуть заметно покачиваясь в такт биения сердца, Бункер с другой стороны ковырялся в карманах разгрузки. Что-то добавлял туда из рюкзака, что-то убирал.       В какой-то момент ученая вспомнила, что у напарника в арсенале есть серебряный стержень, нехотя заговорила первой.       — Что, если ему дать монолитовского зелья? Может, поспит и оклемается? — Ей хотелось поскорее убраться из города.       — Нэй. — Бункер не глянул на нее, продолжая свое занятие.       — А если он так сутки просидит? За это время та дрянь может у нас под ногами сто раз появиться!       Сталкер болезненно скривился. Черт возьми, не рассчитал. Не подумал, что, стараясь напугать Тоббе, он может довести напарницу до такого же состояния. Привык, что она с ним всегда старается быть почти на равных, но забыл, что «старается» и «почти».       — Может. Но шансы неьвелики. Город есть достатотьйно большой и выброса пока не ожидается. Аномалии стабильны и подвижные перемещаться не быстро. — Заговорил спокойнее, стараясь смягчить голос и не отмахиваться от ее опасений, а объяснить логически маловероятность их подтверждения.       — Святые ликвидаторы… — Сулема снова схватилась за голову, сложилась пополам, стараясь совладать с паникой. Ей хотелось наорать на Бункера, треснуть его чем-то посильнее, выплеснуть страх, и в то же время она понимала бессмысленность этих действий. Делу не поможет, только деморализует еще больше.       — Пойдемте отсюда. — Тихо, но твердо вдруг произнес Тоббе. Находясь в ступоре, он все слышал. Не понимал слов, но улавливал по интонациям беспокойство попутчиков, чувствовал, что задерживает их и подвергает опасности, но не мог пошевелиться. Тело, казалось, на время перестало слушаться. Потом после особо отчаянного вскрика Сулемы в нем как что-о встало на место, и он очнулся.       — Тоббе! Очухался. — Бункер облегченно выдохнул, Сулема обернулась к длинноволосому шведу.       — Сможешь идти? — Спросила, вглядываясь в его будто выцвевшие голубые глаза.       — Смогу. Пойдемте.       Он тяжело встал на ноги, поднял свой рюкзак и огляделся. Все было, как и прежде, только моросил мелкий дождь. Не чувствовалось ни слабости, ни дрожи в теле, какая бывает обычно при сильном страхе. Одно лишь уверенное желание убраться с места. Натянув капюшоны на головы, все трое выдвинулись в дорогу и меньше, чем за полтора часа вышли за черту города — никому не хотелось задерживаться в нем еще хоть какое-то время. Бункер пошел дальше на юго-запад за городок, где между болотами, окружавшими предбанник Зоны, был небольшой перелесок, через который можно было выбраться за Периметр. Он не собирался выходить к кордону именно там — местные оборзевшие мародеры стерегли выход, дабы ловить с добром простаков, кочующих в обе стороны колючки, но хотел большую часть пути проделать по сухой местности.       Тоббе спросил, куда они направляются, сталкер честно ответил ему, что на Большую Землю. Возмущений не последовало. Перекусив на ходу галетами и шоколадом, они прошли еще километра два. Когда до кордона по прямой оставалось метров семьсот — зашли в перелесок, отошли от прохоженной дороги подальше вглубь и только тогда остановились на привал. Времени было начало четвертого дня, вполне можно было после короткого отдыха снова выйти и до ночи добраться до колючки, только Бункер не собирался это делать. Он хотел отдохнуть сам и дать возможность Тоббе и Сулеме прийти в себя. А еще ему нужно было собраться с мыслями.       Его решение поддержали единогласно и все втроем стали готовиться к ночлегу. Собрали хвороста, веток, развели костер. Чуть поодаль от него в углублении между двумя старыми елями соорудили что-то вроде шалаша и настлали там спальники. Потом достали армейские котелки — Бункер пошел по воду, благо ее в сырых лесах вокруг было достаточно.       Закипятили, отфильтровали и первый раз за двое суток вволю напились воды да поели жидкой еды — Сулема на скорую руку из имевшихся консервов приготовила похлебку. Наевшись, тщательно убрали следы своего пребывания, спрятали рюкзаки, завалили шалаш лапником, забрались внутрь и повалились спать.       Все сразу, как попало и вповалку — измотанные переходом, они были не в состоянии устраиваться поудобнее и думать об очередности дежурства. Тоббе до конца не отошел после шока, Сулему и Бункера вымотало постоянное напряжение в дороге: он вел, высматривая и улавливая аномалии, ее задачей было не дать застать себя врасплох — южная окраина Зоны мутантами была не особо населена, зато бандитов и мародеров хоть отбавляй.       В нехитром, но проверенном укрытии они проспали до самого рассвета: было достаточно тепло, особенно если лежать, тесно прижавшись друг к другу, запах еловой смолы маскировал их собственный, густая хвоя елей и лапника прикрывали место расположения от чужих глаз.        Первым проснулся Бункер, от его шевеления — Сулема, а когда они выбрались наружу и огляделись — из еловой норы послышалась сонная возня Тоббе. Он выбрался вялый и растрепанный, долго сидел на земле, соображая, где он, и что с ним происходит.       Сталкеры повытаскивали рюкзаки из еще одной ямы поблизости, стали собираться в дорогу, а он продолжал сидеть. Потом попросил воды, долго пил и только после этого смог окончательно проснуться.       Собираясь, Сулема с грустью поглядывала на него — еще один ясноглазый, белобрысый швед скоро вернется к себе домой, оставив ей в памяти еще одну зазубрину. В какой-то момент, когда он-таки расшевелился и тоже достал свой рюкзак, она подошла к нему, спросила:       — Так, что? Как там Йоке и Пэр? Не вспоминают нас?       Он глянул на ее растерянно, не зная, что ответить. Потом в итоге понял, что она имела в виду и решил сказать правду.       — Работы куча. Они себя не каждый раз могут вспомнить. Особенно после бурного афтерпати.       Сулема усмехнулась.       — Ну, оно и к лучшему. Не самые приятные воспоминания.       — Э-э, подождите! — Тут вдруг до Энглунда дошло, что происходит, и он залопотал на шведском. — Вы чего? Вы куда?       — Не мы куда, а ты куда, Тоббе. — Бункер подошел к нему, протянул руку. — Пистолет давай. Тебе он больше не понадобится.       — Чего? — Тоббе округлил глаза.       — Того. За Периметром с оружием по закону запрещено ходить. Давай сюда. — Бункер настойчиво глянул на него и пошевелил пальцами       — Не дам. Не твой. — Тоббе насупился.       — И не твой. Возвращай.       — Ты меня выгоняешь?       — Не выгоняю, а возвращаю домой. Давай сюда пистолет.       — Да не пойду я никуда! Я ж толком не видел ничего еще! — Воскликнул Тоббе в сердцах и отступил от сталкера на два шага назад, так, чтобы тот не достал ударить. — Что там, одна деревня и полторы базы? Это же не вся Зона!       — Аа, вон оно как? — Протянул Бункер подбоченившись, и воззрился на друга уже с ехидством. — Ты всю хотел? А ты не думал, что тебя кондратий хватит, когда увидишь ВСЕ ее прелести?       Сулема смотрела на них обоих, понимая, что Тоббе снова отказывается уходить.         — Да я не испугался, чего ты? Просто офигел маленько от увиденного! — По его тону было понятно, что после хорошего сна вчерашний страх как ветром сдуло. Он снова чувствовал себя полным сил и готовым покорять Зону, снова улыбался, как Гагарин на старой открытке.       — Ага. Не испугался, говоришь? — Бункер улыбался тоже, но глаза у него были колючими и холодными. Сулема знала это выражение лица.       — Нет. Не испугался. Поэтому домой если поеду, то только с тобой. — Несмотря на улыбку, взгляд у Тоббе тоже стал твердым и серьезным.       Бункер вдруг сокрушенно вздохнул и опустил руки. Качнулся в сторону, мотнул головой, лицо его исказилось… Ученой на миг показалось, что он вот-вот застонет и повалится на колени в отчаянии.       — А-ай, черти бы тебя взяли! — Вскрикнул он вместо этого и неожиданно раскинул руки как для объятия. — Иди сюда!       Тоббе, который хотел этого с самого момента их встречи, шагнул к другу, обнял его, сжимая через одежду крепкие, угловатые плечи. Ощутил, как тот тоже обнимает его в ответ, уткнувшись лицом между плечом и шеей. Какое-то время они постояли так. Тоббе, внутренне ликовал, понимая, что смог-таки добиться ответной реакции от Пэра, которого он знал раньше, и дальше дело должно было пойти проще. Бункер напряженно застыл, вцепившись пальцами ему в куртку на спине, казалось, даже перестал дышать. Тоббе похлопал его по плечам и бокам, проворчал что-то одобрительное, но сталкер все равно заерзал и поспешил отстраниться. Уже отпуская, Энглунд успел ощутить, как по спине друга волной прошла дрожь.       — Сатана ты, а не человек. — Смущенно улыбаясь, пробормотал Бункер. Отошел на шаг, но вдруг вернулся.       Положил одну руку Тоббе на плечо, а другой с силой потер кулаком ему макушку. Тот засмеялся, отводя голову в сторону, Бункер шагнул ему немного за спину, поднялся на носках вроде как достать снова до макушки и вдруг свободной рукой поймал его шею в захват. Сулема, наблюдавшая за ними, разинула рот от неожиданности, но сделать ничего не успела. Бункер с силой сжал в сгибе руку на шее Энглунда, чуть приподнимая локтем ему подбородок, тот дернулся, схватился за его предплечье, попытался вырваться и в следующую секунду потерял сознание.       — Ты что творишь? — Сулема сунулась было к напарнику, но тот отвернулся, заслоняя собой жертву.        Быстро достал из бокового кармана рюкзака два куска веревки, стал связывать ими запястья и лодыжки Тоббе, пользуясь его временной беспомощностью. Сулема похолодела, видя, что он делает.       В Зоне среди некоторых сталкеров-ветеранов ходила жестокая практика «отбора» новичков себе в ученики. Они их вырубали и связывали, оставляя вроде как в одиночку на местности, а сами прятались неподалеку да поглядывали, чтобы зверье не подбиралось слишком близко. Те, кто был покрепче, выдерживали такое испытание и сами потом продолжали зверствовать в том же духе, слабые ломались и либо уходили их Зоны, либо где-то бесследно пропадали. Некоторых сталкеры не успевали отбить от мутантов и они погибали в лапах тварей.       — Совсем рехнулся? — Кинулась на него, толкнула в плечо, заставляя отойти от Энглунда. — Решил еще раз его напугать?       — Да уймись ты! — Бункер перехватил руку напарницы, когда та замахнулась двинуть ему в лицо, с силой дернул вниз так, что она повалилась на колени, жестко всмотрелся ей в глаза. — Нитьего я с ним не сделать.       — Отморозки ветераны тоже ничего не делают, правда новички после этого едут крышей или пропадают! — Прошипела ему в лицо. Бункер вдруг отпустил ее руку.       — Ты стьйитать мей таким же отморозком? — Взгляд его поменялся, из жесткого стал удивленным затем — огорченным. Сулема осеклась.       — Мать моя Зона, да я до сих пор не понимаю до конца, что у тебя в голове творится. — Она сказала то, что думала. Не было времени подбирать слова.       Бункер отвернулся. Затянул на ногах Тоббе узел, тяжело вздохнул.       — То же, тьего и у других. — Пробормотал негромко и добавил: — Нитьего я с ним не сделать, Сульема. Оттащить подальше и только.       — А зачем связывать?       — Он быть пытаться мне шею свернуть, когда отьйухается и увидит, где находиться. — Проговорил, не оборачиваясь. Потом вдруг вспомнил что-то, скинул рюкзак и стал в нем копаться.       Тоббе на земле зашевелился, приходя в себя.       — Держи. Отнеси домой. — Вытащив из недр рюкзака инвертор, Бункер обернулся и протянул его напарнице. — Я как доберусь — потьйиню микросварку и будем зарабатывать рьемонтом мелкой техники.       Сулема пару секунд ошарашенно смотрела на напарника, потом молча взяла деталь в руки, не отводя взгляда от его лица.       — Ты чего, Бункер? — В голосе ее проскользнуло беспокойство и подозрение. Такая разительная перемена в его настроении и поведении откровенно пугала.       — Нитьего. Иди домой, а я унести его. — Голос шведа стал глухим и усталым, он опустил глаза, чуть заметно улыбнулся краешками рта и кивнул, будто соглашаясь с какими-то своими мыслями.       — Ты же не дотащишь… — Сулема попыталась поспорить, но осеклась. Глупо. Все глупо и разговор глупый. Он уже что-то решил для себя и иначе действовать не станет.       — Дотащу. — Достав из подсумка на поясе два выверта, сталкер потер их друг о друга для активации, сунул Тоббе в оба кармана на куртке. С такими артефактами его тело при переноске будет весить раза в три меньше.       — Может, давай вместе?       — Нэй. Нье надо. Возвращайся. Согрей убьежище, дэто мне нужнее будет.       Сулема закусила губу. Он просил ее о помощи, но не о той, которую она хотела дать.       — Хорошо. — Отказывать друг другу в помощи у них не было принято.       — Пойду. А то сам нье уйдет, зараза. — Пробормотал Бункер неловко и, подхватив Энглунда за воротник и штаны на заднице взвалил себе на плечи. Тоббе протяжно застонал.       — Иди, нье стой. В ПДА у тьебя координаты двух моих нытьек с патронами и едой по дороге. Зайди забьери, пригодятся.       — Бункер! — Понимая, что он сейчас уйдет, Сулема шагнула к нему — сталкер отступил назад.       — Нье ходи за мей. — Руки его были заняты, он не мог оттолкнуть напарницу, но она и сама поняла, что не нужно. Идти, а тем более что-то говорить. Он оттащит Тоббе к какой-то точке сбора, как они тогда отвели Пэра и Йоке, и вернется. Дай Зона, чтобы она успела к тому времени добраться на болота домой да затопить крохотную буржуйку, которую зимой они себе соорудили. Так же будет?       Что-то еще проворчав, он развернулся и тяжело зашагал в сторону Периметра. Она тоже развернулась, подобрала рюкзак и пошла в противоположную.       Даже если его и остановят миротворцы на кордоне — откупится, он взял с собой приличное количество денег. Лишь бы мародеры не подкараулили на выходе.       Пройдя несколько метров, она остановилась, споткнувшись об эту мысль. Затем развернулась обратно и пошла следом за Бункером, только на приличном расстоянии, чтобы не услышал. И только когда сама увидела, как он благополучно протащил на себе ругающегося на чем свет стоит, Тоббе через пролом в бетонном заграждении кордона, пошла-таки в сторону дома.