Узы: Друзья

      — Я и не думал, что вы так быстро вернётесь, — приговаривал Какаши, когда в его шатёр влетели Саске и Темари. Не прошло и нескольких часов с собрания. Хатаке подумал бы, что они ещё не выходили, если бы не их потрёпанный вид. — Надо полагать, вы что-то нашли.       Темари кивнула и рассказала об их находке. Они не только уничтожили глушилку, но и смогли связаться с первой Дивизией. Это просто прекрасно: теперь, зная о местоположении других сил Альянса, они смогут объединиться с ними, после чего перейти в эффективное наступление. Огорчал только тот факт, что Саске и Темари едва не погибли, стараясь получить эту информацию.       — Нас больше волнует тот факт, что ловушку сделали специально для Саске, — сказала Темари за обоих, на что Саске, на удивление, было все равно. — Взрывчатка создана без помощи чакры, ещё и спрятаны в компьютерах, так что Шаринган бы их никак не заметил. А по широкому периметру расставлены печати, блокирующие пространственно-временные техники, чтобы он не мог использовать свою Технику Бога Грома. Нам повезло, что Саске вовремя отреагировал.       — Хм, и впрямь изящная ловушка. — Какаши почесал подбородок. — Без Доудзюцу едва ли у кого-то был бы шанс спастись.       — Я не думал, что Зецу достаточно умны, чтобы устроить что-то такое, — наконец поделился мнением Учиха. — Мне казалось, они просто мясо для поля боя.       — Не недооценивай их, они отменные шпионы. Хотя я и не уверен, что… — Какаши замолчал, задумавшись о необходимости озвучивать свои догадки. — Что ж, как бы то ни было, главное — помочь первой Дивизии. Нужно немедля отправляться к побережью.       — А как же наши основные силы? Мы же не можем уйти, не дождавшись их, — заметила куноичи Песка.       — Я отправлюсь на побережье сам и потом телепортирую туда подкрепление, оно к тому моменту уже должно появиться, — заявил Учиха, после чего повернулся к напарнице. — Темари, ты быстрая, но в одиночку я доберусь до побережья быстрее. Оставайся здесь и подготовь подкрепление к бою.       Возражений Темари не высказала, только пожала плечами, а-ля «как знаешь». Какаши же с лёгким недовольством покосился на ученика. Он становится всё своевольнее. С какой-то стороны, это хорошо, что он берёт судьбу в свои руки, перестав просто плыть по течению. И всё же приказы должен отдавать командир, коим является Какаши. Саске словно всё время спешит закончить разговор и поскорее покинуть любую компанию, в которой оказывался.       Хатаке позже стоит обговорить с учеником этот момент, однако сейчас действительно нужно спешить на помощь первой Дивизии, и каждая секунда на счету.       — Хорошо, — кивнул он Саске. — Возьми в столовой сухпаёк и немедля отправляйся.       — Направление? — коротко уточнил он.       — Побережье находится к северо-западу отсюда. Ты, думаю, доберёшься туда за сутки.       — Надеюсь, что быстрее, — бросил Учиха, прежде чем уйти.       Джоунин вздохнул, потерев переносицу. С Саске что-то не так. Он всё время что-то скрывает и стремится к одиночеству даже сильнее, чем когда-либо. В нём больше не ощущается командного духа или соперничества, как раньше. Такое чувство, словно ему на всё плевать, и он ждёт только нового задания, чтобы наполнить свою жизнь смыслом. Какаши по себе знает, что из подобного состояния нужно как можно скорее выбраться.       — Какаши-сама, — вдруг произнесла не спешившая уходить Темари. — Что Вы хотели сказать, когда говорили про Зецу?       Копирующий Ниндзя поднял взгляд на куноичи. На её лице читалось подозрение, смешанное с беспокойством. Конечно, она заметила его резкую осечку. Саске, наверняка, тоже заметил, но не придал особого значения.       — Да так, у меня просто есть догадка, кто мог подстроить ловушку, — расслабленно пожал плечами Хатаке.       — И кто же? — Темари скрестила руки на груди, давая понять, что не уйдёт без ответов.       Какаши снова вздохнул.       — Это довольно похоже на методы «Корня». У нас есть доказательства, которые указывают на их участие в войне на стороне Мадары. Они недавно пытались похитить Наруто, так что, рискну предположить, что диверсиями и ловушками врага занимаются именно их агенты.       — Что за «Корень»? — недоумённо подняла Темари бровь.       — Это специальное подразделение АНБУ Скрытого Листа, которым управлял Данзо Шимура. Я не очень хочу упоминать о них при Саске. У него, как ты сама помнишь, были свои счёты с их начальником, и эта новость может выбить его из колеи.       Куноичи задумчиво посмотрела под ноги и утвердительно кивнула.       — Я поняла, — сказала она, после чего поклонилась и направилась к выходу.       Какаши вздохнул и опустился на свою лежанку, приспустив маску и убрав повязку. Глаз, подаренный Обито, почти перестал видеть из-за частого использования Камуи. Сейчас Хатаке видит им ненамного лучше, чем Саске после Страны Железа. Хорошо, что правый глаз видит всё так же хорошо. Это, правда, не освобождало Копирующего Ниндзя от жуткой головной боли. Но мигрень — последнее, что заботит Какаши.       Близится переломный момент. Если им удастся помочь первой Дивизии, исход войны можно считать предрешённым. К тому моменту ещё и Наруто должен восстановить свои силы, так что Какаши широко улыбнулся, представляя дальнейшие события.       Жаль, что многим шиноби так и не предстоит увидеть победу Альянса. Столько бесценных жизней оборвано из-за амбиций одного безумца. Какаши просто не понимал, как кто-то мог учинить такой геноцид, и при этом считать себя героем. Прощения за такие преступления нет. Они уничтожат Акацуки и их лидеров, чем бы они не оправдывали свои зверства.       Обито сидел у камина в своей комнате и вертел в руках маску. Эту маску, как и прошлую, ему подарил Зецу. Только теперь Учиха задумался о материале, из которого она сделана. По ощущениям напоминало фарфор, однако в материале было что-то особенное, что-то, что делало её много прочнее и не позволяло Бьякугану смотреть сквозь неё. Зецу ничего не рассказывал о происхождении маски, и только теперь, оказавшись в невесть когда построенном особняке, Обито понял, как много ему недоговаривают.       Обито очень удивился, узнав, что координаты, указанные Зецу, вели в поместье глубоко в лесу, окружённое скалами и озером, а не в очередную пещеру. Что, так сложно было об этом сказать? И тем более, нельзя было сразу здесь засесть? Как давно этот дом построен? Учиха всё меньше чувствует себя лидером их Альянса.       Хотя это, пожалуй, карма. Обито и сам много чего недоговаривает своим партнёрам. В частности, о своём опрометчивом решении отпустить Наруто Узумаки. Поймай он его, война уже была бы закончена. Но нет, какое-то упрямство из детства заставило его пойти сложным путём, попытаться сломить дух Джинчуурики, чтобы он сам перешёл на его сторону. Но чем больше Обито задумывался над этим, тем лучше осознавал, что не хочет этим заниматься.       Наруто действительно ужасно на него похож. Можно прям поставить рядом портреты и проводить параллели. Смотря на Джинчуурики, Обито вспоминал самого себя и грустно усмехался. Он так мечтал стать Хокаге, так хотел превзойти Какаши, так мечтал заслужить внимание Рин… А что теперь? В кого Обито превратился? Он стремится создать мир, где все будут счастливы, но способен ли он ещё испытывать счастье?       Обито не хочет, чтобы Наруто проходил по его пути, и смерти ему не желает. Обито искренне хочет, чтобы его наивные мечты воплотились в жизнь. Он покажет ему свою правоту иным способом, продемонстрировав ему мир, в котором окажется. Тогда Узумаки без раздумий встанет на его сторону, при этом не пройдя через ад.       Но как создать Бесконечное Цукуёми без чакры Кьюби? Поймать всего одного клона будет проблематично. Хм… А если найти чакру Девятихвостого из другого источника? Кабуто упоминал, что воскресил Кинкаку и Гинкаку, которые при жизни обладали чакрой Кьюби. Кажется, они были на побережье. Их успели запечатать, но освободить их не составит труда. Единственное что, Кабуто может не обрадоваться использованию его воскрешённых, но что он сделает? Назло призовёт Мадару? Сразу и поплатится за это.       Значит, решено. Обито отправляется на побережье, чтобы схватить Кинкаку и Гинкаку, а заодно уничтожит остатки первой Дивизии. Он использует всю силу Риннегана, доказав, что с ним ещё стоит считаться. И тогда действительно наступит новый мир — счастливый мир.       Вновь спрятав лицо за маской, Обито покинул уютную комнату и направился к выходу из поместья. Защитный барьер вокруг мешает ему использовать Камуи, так что нужно выйти за его пределы. В холле его как будто ждал Данзо, сидя у камина с книжкой в руках.       — Далеко собрался? — спросил он, когда Тоби прошёл мимо него.       — На охоту. Пойду помогу Зецу разобраться с первой Дивизией.       — А я-то уже думал, что ты всю войну собираешься здесь просидеть, — хмыкнул Шимура. — Отправить с тобой агентов?       — Не стоит, я собираюсь попрактиковаться в использовании Риннегана. Всё равно на побережье немного шиноби осталось.       — Будь осторожен, им может подойти внезапное подкрепление. Мои шпионы сообщили, что Саске движется как раз в том направлении.       — Значит, я и с ним разберусь, на радость Кабуто. — Обито открыл тяжёлую дверь, не желая продолжать разговор.       — А что изволишь делать нам? — нагло проговорил Шимура, перелистывая страницу.       — Отдыхайте. Когда первая Дивизия падёт, мы перейдём в решительное наступление, — сказал Учиха, после чего закрыл дверь.       Данзо, оставшись в одиночестве, фыркнул и продолжил читать. Его подозрения растут с каждым днём. Совсем недавно Тоби настолько боялся рисковать собой, что не выходил из пещеры, теперь первым рвётся в бой. Он точно что-то задумал.       Данзо не ожидал от него раскрытия всех секретов — дураку понятно, что они не друзья. И всё же, как грамотный стратег, Тоби должен понимать ценность совместных усилий. Каждого шиноби с детства тренируют работе в команде, ведь часто только так можно достичь цели. Нужно координироваться, окружать врага, отвлекать и бить в спину, и делиться с союзниками всеми идеями и планами действий.       Если, конечно, ты не собираешься пустить их в расход.       Осознав, что Тоби может идти именно по такому пути, Данзо отложил книгу и сложил печать, призывая ближайшего агента. Барьер не позволял связываться с кем-то по ту сторону, поэтому Данзо оставил одного шиноби в внутри, чтобы тот мог потом передать сообщение остальным.       Агента, как и всегда, не пришлось долго ждать. Не прошло и минуты, как перед Данзо появился шиноби в строгой форме, сразу встав на колени и склонив голову.       — Я Вас слушаю, господин Данзо.       — Собери дюжину убийц и прикажи им проникнуть в лагерь, где расквартировался Джинчуурики Девятихвостого. Задание: устранение целей. Цели: Какаши Хатаке, Наруто Узумаки и Сакура Харуно. Исполняйте немедленно.       — Слушаюсь, господин Данзо.       — Свободен.       Агент поднялся на ноги и, поклонившись, стремительно покинул здание, пока Данзо возвращался к прочтению книги о Мудреце Шести Путей.       Раз уж Тоби затеял свою игру, Данзо поступит так же. Предыдущие их поражения были связаны, в первую очередь, с невовремя появлявшимся Саске. В двух местах одновременно он быть не сможет. Если донесения агентов верны, то этот щенок отправился на побережье, а их лагерь остался без защиты. Неважно, справится с ним Тоби или нет — защитить своих друзей он никак не сможет.       Убийство столь важных фигур точно нанесёт по Альянсу сокрушительный удар. Без Какаши — лидера — шиноби потеряют управление; Харуно спасла столько жизней, что в лагере её принялись считать святой, и, потеряв её, шиноби падут духом; а смерть Джинчуурики так и вовсе поставит жирную точку в этой войне. После этого останется только разобраться с остатками клана Учиха, и войну можно считать оконченной.       Больше Данзо никто не помешает.       — Расенган! — издал Наруто боевой клич, нанося яростный удар по дереву, которому не посчастливилось оказаться мишенью Джинчуурики.       Это был первый за долгое время, не считая боя с Мадарой, Расенган, сделанный Наруто. Он насладился знакомой вибрацией в руке, когда вращающаяся сфера столкнулась с корой дерева, ломая её в щепки. Недели безделья не сказались на силе Узумаки, и это не могло не радовать!       — Ура! Всё так же хорош, даттебаё! — Наруто подпрыгнул на месте. — Ты видел это, Ашура?       — Да, видел, — кивнул Ооцуцуки, наблюдавший за тренировкой со стороны. — Ты молодец, Наруто.       Как только Узумаки перевёл взгляд на свою прошлую жизнь, пыл его слегка угас. С тех пор, как Ашура перелил ему ещё немного своей чакры, вид его стал перманентно усталым — кожа побледнела, под глазами образовались небольшие мешки, а в голосе не было и намёка на бодрость. Мало того, так Наруто порой казалось, что Ооцуцуки стал самую малость прозрачным. Вновь стало стыдно за то, что Джинчуурики довёл до необходимости дать ему чакру.       И всё же, жертва Ашуры не пропала зря. Уже на второй день долгих медитаций Наруто восстановил достаточно сил, чтобы вновь приняться за тренировки. Сначала просто физические упражнения, потом призыв пары клонов, ну и в конце Расенган. Сегодня Наруто осилил все тренировки, что означало его готовность перейти к более сложным техникам.       Узумаки смахнул пот с лица и приготовил свою чакру.       — Курама, дай мне силу! — воскликнул он.       Пара секунд, и тело Джинчуурики вновь засияло жёлтой чакрой. Усмехнувшись, он призвал дополнительные руки, поупражнялся бить и хвататься ими. Сила ударов стала даже больше, чем когда Узумаки сражался против Зецу. Есть ещё порох в пороховницах!       — Наруто, смотри, не израсходуй опять свою чакру, — заботливо попросил Ашура. — Вновь поделиться с тобой своей у меня не выйдет.       Наруто кивнул и отозвал призрачные руки, после чего вышел из нового режима.       — Это потрясающе, даттебаё! — радостно воскликнул он, сжав кулак. — Я наконец-то чувствую, что делаю что-то полезное, а эти силы, ух! Вот увидишь, наш бой с Саске недолго продлится, если он всё же решит как-то набедокурить.       — А мне казалось, ты не собираешься с ним драться.       Наруто не подал виду, но в глубине его души закралось сомнение. После их последнего разговора Саске и словом не обмолвился с другом. Да они контактировали всего дважды: когда Учиха телепортировал их в новый лагерь и перед сегодняшним собранием. Оба раза Саске сохранял на лице суровое — если не злобное — бесстрастие. А во время собрания он так и вовсе показался Наруто каким-то психованным. Не из-за того, что он усыпил того говнюка, который оскорблял Сакуру, а из-за его обещания сделать то же самое с любым, кто продолжит спорить. Интересно, а если бы Сакура что-то высказала, он бы и её заключил в Гендзюцу?       Узумаки боялся, что Индра как-то на него повлиял. Может, словами изменил его мнение, может, взял полный контроль над его телом, если, конечно, Ооцуцуки так могут. В любом случае, поведение Учихи не может не настораживать. Наруто всё сильнее убеждался в том, что их схватки всё же не избежать. Конечно, они не никогда не опустятся до убийства друг друга, и всё же Наруто должен быть готов вправить своему товарищу мозги в случае чего.       — Итак, ты восстановил почти всю свою чакру, — перевёл тему Ашура, видимо, всё-таки заметив сомнения на лице своей реинкарнации. — Ещё совсем немного, и ты сможешь потренироваться в использовании своей сильнейшей техники — Режим Хвостатого Зверя.       — Какой-такой режим? — не совсем понял Джинчуурики, подняв бровь.       — Эта техника позволяет создать копию Хвостатого из его чакры. Ты можешь управлять им сам или передать управление самому Кураме. Копия обладает формой, размером и всеми способностями оригинала, но при этом сам Хвостатый Зверь остаётся внутри тебя. Войдя в этот режим, ты сможешь одолеть Сусаноо Саске.       — Вот это да! — Узумаки слушал свою прошлую жизнь, представляя, насколько непобедимым станет, когда освоит эту технику. — Тогда давай поскорее изучим эту штуку, и я снова пойду охотиться за Мадарой, даттебаё!       — Ты опять говоришь с Кьюби, Наруто?       Наруто вздрогнул и глянул за спину посторонившегося Ашуры, откуда доносился женский голос.       — Конан! Что ты здесь делаешь, даттебаё? — удивился он, увидев перед собой девушку с дорожной сумкой на спине. — Я думал, ты вместе с остальными идёшь сюда пешком…       — Я слегка оторвалась вперёд, остальные тоже скоро будут, — объяснилась куноичи, и всё же Джинчуурики проверил её с помощью Курамы. Что ж, это не Зецу. — Смотрю, ты в хорошей форме.       — Хм, спасибо, даттебаё, — гордо улыбнулся Узумаки, сочтя это за комплимент.       — Я имею ввиду, ты довольно быстро восстановился, учитывая то, что ещё позавчера Мадара сделал из тебя отбивную.       — Оу. — Наруто опустил плечи и отвёл взгляд, вспомнив о своей последней схватке. Если Конан хотела задеть его, то у неё это получилось.       — Знаю, тебе не очень приятно вспоминать тот момент, но скажи, что тогда произошло? — Конан присела на поваленное Расенганом дерево и внимательно посмотрела на Джинчуурики.       Узумаки не выдержал её пронизывающего взгляда. Он вздохнул и облокотился об уцелевший ствол, принявшись в подробностях рассказывать, наверное, худшее воспоминание в своей жизни. Конан внимательно слушала его, не сводя взгляд. В конце она как-то озадаченно хмыкнула и отвернулась.       — Что-то не складывается. Ты был его целью всё это время, и он просто тебя отпустил?       — Ну, вот я и сам не совсем понимаю. — Он пожал плечами и прошёлся по поляне, на которой тренировался. — Саске посчитал, что Мадара просто не такой умный, как все считают, даттебаё.       — Возможно, он просто не хочет тебя убивать? — озвучила свою догадку Конан. — Может, ты ему кого-то напомнил?       — Это кого, блин? — Узумаки остановился, опустив на куноичи недоумённый взгляд.       — Понятия не имею. В любом случае, я хотела ещё кое-что спросить. — Конан поднялась на ноги. Она была выше Наруто, и ему стало как-то не по себе от смотрящей на него свысока Акацуки. — Зачем ты спас меня?       Джинчуурики вздохнул. Ему по этому поводу успели вытрепать мозги уже раз пятьсот. Он и сам порой задумывался об этом и корил себя за такое необдуманное решение, но всё ещё считает, что поступил правильно.       — Ну, ты ведь была в беде, как мне было не спасти тебя, даттебаё? — Он натянул на лицо ленивую усмешку.       — Ценой своей жизни? — не впечатлилась Конан. — Наруто, я понимаю, что шиноби учат самопожертвованию, но ты разве не…       — Да, я понимаю, насколько моя жизнь важна и всё такое, даттебаё! — вскинулся Джинчуурики. — Мне сказали это уже столько тысяч раз, что даже такой дурак, каким вы меня считаете, понял бы. И всё равно, я физически не могу пройти мимо, когда кто-то в беде! Если я могу как-то помочь, я это делаю!       — Жертвуя собой? Как ты можешь заботиться о чужих жизнях, если тебя не волнует твоя собственная? — Конан заметила, что перешла на слегка повышенный тон, и вздохнула, чтобы успокоиться. — Наруто, послушай, я не хочу тебя пристыдить. Просто прошу, впредь поступай обдуманнее.       — Обдуманнее? Серьёзно? Пока бы я думал, тебя бы уже успели проткнуть, даттебаё!       — Я собиралась подорвать его вместе с собой, и таким образом закончить войну. А чего ты добился, бросившись на Мадару без какого-либо плана? Если бы он не решил ни с того ни с сего отпустить тебя, один из нас всё равно погиб бы, а он бы победил. Чем твои действия лучше моих?       — Он бы не победил! У меня всё было под контролем, даттебаё! — заверил Узумаки, скрестив руки на груди и гордо вздёрнув нос.       Конан промолчала, только посверлила его взглядом.       — Наруто, — наконец начала она, и её голос сквозил холодом, — можешь посмотреть мне в глаза и пообещать мне, что в тот момент у тебя действительно всё было под контролем?       Какое-то время они просто смотрели друг на друга, пока Наруто не кивнул и сказал:       — Более чем, даттебаё.       Конан опустила взгляд и покачала головой. Не сказав ни слова, она обошла Джинчуурики и пошла в сторону тропинки.       — Безнадёжно, — только и сорвалось с её губ, когда она была уже далеко.       Узумаки вздохнул и рухнул на землю, потерев лицо руками. Кажется, его поступок будут вспоминать ему до конца жизни. А ведь Конан даже «спасибо» за спасение не сказала.       — Что же я делаю не так, даттебаё? — вслух задавался он вопросом. Ашура присел рядом с ним. — Что бы я ни делал, меня либо не замечают, либо ругают. Когда же меня хоть раз признают?       Ашура набрал воздуха, чтобы выказать слова поддержки, и в этот момент из головы Джинчуурики раздался низкий голос.       — Она делала то же что и ты — жертвовала собой ради твоего спасения, — проговорил Девятихвостый. — Уверен, ты бы злился на неё, если бы она преуспела в своём самоубийстве.       — О, Курама, давно тебя не слышал! — выразил удивление Джинчуурики. — А что до Конан — конечно, я бы злился! Ведь она рассчитывала умереть, а я…       — Даже не подумал, что, попав в лапы Мадары, погибнешь. Она права, ты сначала делаешь, а потом думаешь.       — Ой, и ты туда же, даттебаё, — рыкнул Узумаки, скрестив руки на груди. — Если я такой плохой, почему ты ещё не покинул моё тело?       Едва Наруто успел договорить, как сразу пожалел об этом.       — А какой смысл? — Голос Кьюби звучал грубо, но спокойно. — Если я покину твоё тело, за мной начнёт охотиться и Мадара, и Альянс. Мне такое не шибко улыбается.       — Вот как. — У Джинчуурики отлегло от сердца.       — Да и потом, мы ведь договорились, что я помогаю тебе с Мадарой. Без меня ты и шагу ступить не сможешь.       — О-ох, спасибо, Курама! — Наруто едва удержался от того, чтобы поспорить по поводу своей силы. — Я знал, что ты на самом деле добрый, даттебаё.       Девятихвостый только недовольно фыркнул и замолчал. Курама может вести себя, как редкостный вредина, но Наруто знал, что на него можно положиться в трудную минуту.       Путь до побережья мог занять неопределённое количество времени и сил, особенно учитывая высокую скорость, с которой передвигался Саске. Поначалу он шёл пешком, но потом вспомнил про Технику Призыва. Он не большой фанат данного дзюцу, но в этот раз всё указывало на то, чтобы призвать Гаруду.       В их последнюю встречу Гаруда был немного ниже своего призывателя. Теперь же Саске с лёгкостью помещался на его спину, и ястребу даже не составляло труда поднять его на многие километры над землёй. Учиха никогда не считал себя трусом, но такая высота заставляла занервничать. Ещё и из-за высокого давления заложило уши, а голова кружилась, от чего Саске рисковал заснуть и скатиться со спины призванного животного.       И всё же, оно того стоило — таким образом можно добраться до побережья гораздо быстрее, чем пешком, да и обнаружить скопление войск с высоты будет гораздо легче. Учиха, прикрепившись чакрой к телу ястреба, расслабился, но отдохнуть ему не дал Индра.       — Знаешь, если бы ты вчера усерднее потренировался, то сегодня смог бы полететь при помощи Сусаноо, — привычным спесивым голосом пилил ему мозг Ооцуцуки, встав во весь рост перед реинкарнацией. Кажется, его ноги даже не прикасались к перьям Гаруды.       — Если бы я вчера продолжил заниматься, то сегодня бы не встал, — честно отозвался Учиха.       — Не будь лентяем. Реинкарнация Ашуры из кожи вон лезет, чтобы превзойти тебя. Ты ещё опережаешь его, но, стоит только расслабиться, и он догонит тебя.       — Я вчера сделал под две сотни прыжков через пространственную пустоту на несколько километров. Думаешь, хорошая идея довести меня до того же изнеможения, что и Наруто?       — Ты даже не стараешься, — презрительно фыркнул Ооцуцуки.       — Я десять лет только и делал, что старался. Больше не хочу.       Это правда, Саске банально осточертело прикладывать усилия хоть к чему-то. Дело не только в тренировках, на которые он положил большую часть своей жизни. Дело ещё и в стараниях угодить другим. Он отказался от возмездия, лишь бы не разрывать свои узы с Сакурой, а она теперь на него даже не смотрит. Он практически в одиночку разбил вражескую блокаду, но люди начали бросать на него косые взгляды из-за того, что он применил Гендзюцу на каком-то идиоте, который не давал провести собрание. И Темари, которая забыла, как сильно обязана ему, и обозлилась на него из-за одной честной фразы.       Саске устал и принял решение — делать ровно столько, сколько от него требуется, ни меньше, ни больше. Просто отключить эмоции и выполнять конкретные задачи. Говорить по минимуму, только по делу, чтобы к нему и не лезли.       Но потом та же Темари ни с того ни с сего поблагодарила его за спасение. В этой ситуации глупо кого-то благодарить, учитывая то, что они просто на одной стороне и поэтому должны прикрывать друг друга. И всё же от искренней признательности Саске даже слегка озадачился. Лёгкая дрожь пронеслась по его телу, на душе стало тепло. Правду говорят, что ласковое слово и кошке приятно.       Саске хочется признания, хочется благодарности, восхищения, любви, но он не станет из-за этого снова коммуницировать с остальными. На одно приятное слово, как правило, приходится десять гадких. Всегда будут такие манипуляторы, как Итачи, такие завистники, как Омои, такие предатели, как Сакура. Уж лучше он снова закроется. По крайней мере, его больше никто не ранит.       — Если ты и правда считаешь, что готов столкнуться с Девятихвостым, то ты слишком много о себе возомнил, — злобно прищурился Индра. — И это ещё не самое страшное, с чем тебе предстоит столкнуться. Человек в Маске собирается возродить Десятихвостого, и его тебе не осилить с имеющейся подготовкой.       — Справлюсь как-нибудь, — беспечно зевнул Учиха.       — На самом деле, Саске, его слова имеют смысл, — внезапно принял сторону Ооцуцуки Хаширама, материализовавшись рядом с ним. — Десятихвостый состоит из всех девяти Хвостатых Зверей. В своё время я с трудом одолел Кьюби, так что мне даже страшно представить, на что способен такой монстр.       Саске устало прорычал.       — Ладно, и что вы предлагаете? Приземлить Гаруду и продолжить тренировки? — Ястреб недоумённо пропищал, предположив, что фраза предназначалась ему. — Нет, Гаруда, лети дальше.       — Лучше молись, что тебе в ближайшее время не попадутся на поле боя Хвостатые, иначе на том поле и поляжешь, — хмыкнул Индра.       — Я могу поделиться своей силой в случае необходимости, — проговорил Сенджу, и Учиха с подозрением на него покосился. — Я могу освободить чакру в своих клетках, тем самым усилив твою.       — И какой будет эффект? — подняв бровь Саске.       — Теоретически, ты должен стать сильнее, быстрее и выносливее, а твои техники будут ещё эффективнее.       — Теоретически? — сделал акцент Учиха, на что Сенджу лишь пожал плечами. Да уж, великий Первый Хокаге, не знающий силы собственной ДНК.       — Не трать своё время на этого болвана, — вмешался Индра. — Если ты всё же умудришься столкнуться с врагом не своей силы, то я перелью тебе свою чакру. Это облегчит твоё пользование Шаринганом и позволит достичь ещё больших высот в Сусаноо.       — Мне не нужна сила ни от кого из вас, — насупил брови Саске. — Я привык добиваться всего самостоятельно.       — Похвальная точка зрения, вот только с такими стараниями ты сам ничего не добьёшься, — проговорил Ооцуцуки. — Так что решай уже: или приступай к тренировкам, или готовь просьбы.       — Не дождёшься.       Индра разочарованно покачал головой.       — Другого я от тебя и не ожидал, — сказал он, растаяв в воздухе.       Призрак Первого Хокаге уходить не спешил. Учиха перевёл на него сонный взгляд.       — Чего ещё?       — Не хочу тебе докучать, и всё же…       — Вот и не докучай, — резко прервал его Саске, поудобнее устроившись на мягких перьях Гаруды.       Учиха больше не смотрел на воплощение клеток Хаширамы, но почувствовал его посерьёзневший взгляд.       — Запомни, истинная сила состоит не в мышцах, объёме чакры и даже не в опыте. Сила в единстве, в командной работе. Вспомни, чему тебя учили в Академии.       Саске подозрительно прищурился. Откуда Первому знать о преподаваемом в Академии? Он умер до того, как Второй создал систему обучения шиноби в Конохе.       — Ты что, копаешься в моих воспоминаниях? — догадался Учиха, оскалившись.       — Непроизвольно. Сначала… — Сенджу даже не пытался оправдываться. — Просто то, что ты мне рассказал об экспериментах, которые проводило руководство Конохи… Я усомнился в этом и захотел подробнее изучить этот вопрос. Но ты ведь не самый отзывчивый собеседник, поэтому…       — То есть, ты реально считаешь приемлемым вторгаться в мою личную жизнь? — Глаза Саске загорелись красным. — Исчезни.       — Клянусь, я не заглядывал, куда не следовало, искал только то, что мне необходимо, и…       — Убирайся.       Учиха скрипел зубами, осознавая, что его угрозы не имеют смысла, ведь он не может заставить Сенджу исчезнуть. Можно только попытаться остановить свой ток чакры, но тогда Гаруда исчезнет, и Саске придётся очень долго падать. Как бы то ни было, Хаширама опустил голову и сам ушёл.       Саске уже надоели эти проклятые призраки. Да и не только они. Весь треклятый мир шиноби сидит у него в печёнках. Суйгецу боялся, что Саске станет отшельником. Что ж, именно этого ему теперь и хочется.       Может, действительно бросить всё, развернуть Гаруду и спрятаться от всего мира глубоко в лесах? Ему не дадут жить два духа. Да и за ним охотится Кабуто, от которого давно пора избавиться. А ещё Наруто от него не отвяжется. Раньше не отвязывался, а теперь, когда у его уха шепчет Ашура, тем более.       Придётся закончить начатое. А потом будь, что будет.