Узы: Друзья

      Лицо Кабуто расплылось в широкой хищной улыбке. Наконец-то, представление, которого он так долго ждал, начинается. Якуши даже намеренно приказал Нагато оставаться в стороне, чтобы как следует насладиться реваншем между братьями Учиха.       Это так захватывающе! В прошлый раз, если верить Зецу, они сражались практически на равных, но с тех пор условия битвы изменились. Итачи теперь воскрешённый и обладает невероятной регенерацией; Саске же имеет Вечный Мангекё Шаринган, но потерял чакру господина Орочимару. Остаётся только гадать, в чью пользу окажется перевес. Как ни посмотри, бой обещает быть увлекательным!       — Судя по твоей улыбке, тебе удалось найти Саске, — подал голос стоявший рядом Данзо. — Только не расслабляйся.       — Не отвлекай меня, Данзо, пожалуйста! Я хочу всецело насладиться зрелищем!       Шимура хмыкнул и уж было хотел как-то съязвить, однако его колкости опередил звук Камуи. Кабуто даже на секунду отвлёкся от наблюдения за Итачи и удивлённо глянул на вышедшего из портала Тоби — совершенно одного.       — Ты вернулся? А где же Узумаки? — с ходу начал Данзо.       — Скрылся. — Тоби прошёл мимо них, прямиком к своим покоям.       — Исчерпывающий ответ, — криво усмехнулся Кабуто. — Неужто ты действительно так просто упустил полуживого пацана?       — Судя по всему, ему кто-то помогает. Не стану больше тратить время на его бесцельные поиски.       Больше Человек в Маске ничего не сказал и скрылся за поворотом путанной пещеры, оставив своих партнёров недовольно смотреть ему вслед.       — Я с каждым днём всё больше сомневаюсь в перспективности нашего союза с «Мадарой», — фыркнул Шимура, отвернувшись.       — Знаешь что забавно? — вновь усмехнулся Якуши, возвращаясь к своей доске. — Нагато как раз почувствовал в паре километров от себя чакру, напоминающую Джинчуурики.       — Серьёзно? Тогда, может, сообщим об этом Тоби, чтобы он закончил начатое?       — Я бы, если честно, поручил это дело самому Нагато. Не думаю, что нашего друга стоит беспокоить по поводу такой ерунды. Скажем ему потом, когда Джинчуурики будет у нас.       И какое-то время побудет у них. Кабуто понимал, что повлечёт за собой поимка Мадарой Наруто — немедленное пробуждение Десятихвостого и последующее за ним наложение Вечного Цукуёми. Кабуто пока что не горел желанием переезжать в новый мир — он хочет для начала изучить этот. Такой прагматик, как Данзо, также должен хотеть закончить свои дела в реальности, потому он должен понимать намёки Якуши. Оставалось надеяться, что подслушивающий их Зецу не настолько догадливый.       Сделав едва заметную улыбку, Данзо кивнул, и Кабуто отдал Нагато приказ призвать огромную птицу и полететь к предполагаемому месту нахождения Узумаки, после чего вернулся к наблюдению за Итачи. Как раз вовремя.       — Так, а теперь не мешай мне, — помахал он Данзо рукой на прощание. — Начинается самое интересное.       Темари за свою жизнь встретила очень много сильных шиноби. Два её родственника являлись Казекаге, на экзамене на звание чуунина было полно сильных генинов, которые уже заслуживали звания джоунина, а на войне она регулярно сталкивалась с воскрешёнными Каге или кем-то их уровня. Но Учиха Итачи… Если хоть часть слухов о нём правдива, то он самый устрашающий из всех, кого когда-либо встречала Собаку но Темари. В семь лет он закончил Академию, в двенадцать вступил в АНБУ, а в тринадцать самостоятельно вырезал весь свой клан. Он никогда не терпел поражения, поэтому немногие сразу поверили в смерть этого чудовища от рук его собственного брата. Не поверили, но вздохнули с облегчением.       Однако вот он снова здесь. Воскрешённый, обладающий бессмертием и бесконечным запасом чакры. Этот бой отряд Темари действительно не смог бы пережить, если бы не подоспел Саске. Он уже убивал его, так что должен иметь представление о тактике боя с ним. Теперь у них по крайней мере имелись шансы, хотя и не ясно, насколько существенные. Нужно действовать слаженно.       — Саске, слушай, — прошептала она, стоя позади него, пока они с Итачи продолжали испепелять друг друга взглядом. — Нам главное держаться вместе. Отвлеки его, а мы попробуем его окружить и…       — Уходите, — внезапно сказал он голосом, показавшимся Темари странным.       — Что? Саске, ты же не думаешь, что…       — Убирайтесь. — Учиха обернулся и посмотрел на куноичи Шаринганом.       Темари оцепенела. Всё её тело словно парализовало после того, как она посмотрела в алый зрачок, даже дыхание перехватило. Он наложил на неё Гендзюцу? Нет… Она просто испугалась его взгляда. Что-то подсказывало Темари, что, если она не послушается его, он её просто убьёт. Без всяких сомнений и сожалений.       Когда капитан вернула себе какой-никакой контроль над своим телом, она отшатнулась и зашагала назад.       — Уходим… — дрожащим голосом произнесла она остальным.       — Что? — возмутился Омои. — Капитан, ты же не собираешься…       — Это приказ. — Темари постаралась вложить в свои слова всю оставшуюся у неё твёрдость.       Омои не стал скрывать своего недовольства, но и спорить тоже. Все последовали за Темари куда-то, куда она сама не знала. Оставалось только надеяться, что красавчик знает что делает и не скопытится.       Саске снова был не в себе. Опять мысли закружились в хаотическом урагане, и он даже не мог определиться, что почувствовал при виде брата. Радость? Грусть? Злость? Вроде всё это, а вроде и ничего, кроме удивления. Удивления и желания задать вопросы.       Как же хочется расставить все точки над і. Он услышал рассказ со стороны старейшин, но он должен понять, что на самом деле чувствовал Итачи в ту ночь. Сейчас он выглядел так же, как и перед смертью — на его лице не отразилась ни одна эмоция при виде младшего брата. Оставалось только гадать, что он думает.       — Наконец-то, достойный представитель нашего клана, — развёл руками Индра, с нескрываемым восхищением посмотрев на Итачи. — Отнесись к своему брату уважительно, щенок.       Учиха сразу настроился на упрямый ингор всех слов Ооцуцуки, однако его слова не могли не задеть его за живое. Зависть к старшему брату вспыхнула новой силой, но Саске постарался от неё отмахнуться. Неважно, кто из них сильнее — Итачи навсегда останется любящим старшим братом, Саске это знает.       — Значит, ты всё же умудрился выжить, убив меня. — Слегка надменный голос Итачи был пронизан мрачным холодом. — Не ожидал этого от такого слабака, как ты.       Саске нахмурился и оскалился. После долгого расставания это первое, что он хочет ему сказать?.. Понятно. Итачи до сих пор уверен в том, что его младший брат верит в его обман, и пытается поддерживать вуаль лжи. С какой-то стороны это даже может показаться забавным, но Саске не до смеху.       — Это всё, что ты хочешь мне сказать? — рыкнул Учиха. Его рука машинально потянулась за Кусанаги.       — Нам больше нет смысла вести этот диалог. Мне больше не заполучить твои глаза, а ты уже свершил свою месть. Так что лучше уходи, пока я не передумал и…       — Итачи, я знаю! — взорвался Саске. — Я знаю правду.       Итачи умолк, но лицо его ещё не выдавало эмоций. Они долго смотрели друг на друга без слов. Саске ожидал от брата хоть какой-то реакции, а тот не спешил её выражать.       — Правду о чём?       — О клане. О Данзо. И о тебе, — сквозь зубы медленно процедил Саске.       — Вот как. — Старший Учиха прикрыл глаза. Голос его лишился той лёгкой надменности, но эмоциями всё ещё не блистал.       — Это всё? — спросил Саске, когда спустя минуту Итачи так ничего и не сказал. — Всё, что ты можешь мне сказать?!       — Я… огорчён, что так получилось.       — Огорчён… что так получилось? — Саске задрожал от переполнившей его ярости. — Ты огорчён тем, что вырезал клан по приказу Данзо?!       — Нет. Я огорчён тем, что ты узнал об этом.       Лицо Саске перекосило от мерзкой смеси возмущения, разочарования и гнева. Неужто он переоценил любовь старшего брата? Итачи говорил так, будто ему просто плевать на гибель клана и на младшего брата. Раньше его грубое поведение можно было оправдать вынужденным притворством, но теперь какая у него причина скрывать свои чувства? Есть ли они у него вообще? Ах да, он «огорчён» тем, что Саске больше не верит в его ложь. И то, казалось, что он приукрашает степень своего огорчения.       Саске уже был готов с яростным криком броситься на Итачи, как вдруг лицо брата отразило сильное удивление. В ту же секунду он с впечатляющей скоростью преодолел разделяющее их расстояние и нанёс по Саске удар ногой. Учиха буквально в последний момент успел наклонить корпус назад, так что нога Итачи рассекла воздух.       Сделав сальто назад, Саске отдалился на безопасное расстояние и оценил ситуацию. На лице Итачи можно было легко прочесть обеспокоенность.       — Саске, моё тело контролирует Кабуто, — проговорил он, вновь бросившись в атаку. — Не сдерживайся в бою со мной!       Учиха хмыкнул, уклоняясь от очередного удара. Не больно-то и хотелось. Он сам едва не инициировал бой. В какой-то мере он даже благодарен Кабуто за предоставленную возможность.       Шутки шутками, но Саске действительно приходилось попотеть. Итачи практически никогда не демонстрировал своих навыков в Тайдзюцу, предпочитая разбираться со своими врагами с помощью Гендзюцу или Ниндзюцу. Среди многих даже сложилось мнение, что он не так хорош в Тайдзюцу, потому избегает прямых столкновений. Но Саске на себе прочувствовал ошибочность данных суждений. Удары Итачи были точны и быстры. Саске едва успевал уклониться, не говоря уже о том, чтобы наносить собственные атаки. Это злило его ещё больше.       Так он до сих пор даже не приблизился к уровню старшего брата? Неужто он навсегда останется пешкой в руках Итачи? Индра был прав, Саске не превзошёл брата и никогда не превзойдёт…       Учиха перестал контролировать себя и пошёл в атаку. Кулак Итачи с сокрушительной силой врезался ему в живот, но он проигнорировал боль и нанёс рубящий удар. Кусанаги рассёк руку Итачи, заставив его отступить.       Регенерация воскрешённых срабатывает быстро, так что нужно немедля перехватить инициативу. Стиснув зубы, Саске сделал рывок и начал собственную серию атак. Итачи всякий раз уклонялся, и даже пытался отбиваться, но теперь бой вёл младший брат. В какой-то момент он замахнулся для сильного удара сверху. Итачи — или же контролирующий его тело Кабуто, не суть — посчитал это удобным моментом для упреждающего удара. Однако Саске удалось его удивить — Кусанаги оказалось быстрее, и Итачи потерял едва успевшую отрасти обратно руку, только теперь не кисть, а целый локоть.       Итачи снова отступил, но Саске не ринулся сразу за ним. Он дал себе время немного отдышаться и распланировать следующие действия. На лице брата продолжала царить бесстрастность.       Продолжать соревноваться в Тайдзюцу бесполезно. Саске таким образом добьётся только собственного изнеможения. Придётся воспользоваться Мангекё Шаринганом.       — Ты молодец, Саске, — внезапно выдал он.       Учиха даже скривил лицо от удивления. То Итачи плевать на брата, то он его хвалит. Саске никогда не понимал Итачи и до сих пор не понимает, даже его же глаза в этом не помогают.       Неожиданно Итачи снова вздрогнул и даже немного затрясся, словно сопротивлялся какому-то действию. На его лице вновь отразилось удивление и даже некий… страх?       — Нет… — с мольбой произнёс он, после чего из его глаза вырвался сгусток чёрного пламени.       Несмотря на то, что Учиха успел среагировать на появление Аматерасу, ему не хватило скорости, чтобы полностью выйти из зоны поражения. Огонь задел его ногу, быстро распространившись по всему телу.       — Нет, Саске! — с ужасом крикнул Итачи, подавленно опустив голову. — Прости меня…       Саске тяжело вздохнул, не обращая внимание на горящее Аматерасу. Вид скорбящего брата отозвался уколом в сердце.       — Вот то, что я хотел от тебя услышать.       Учиха активировал Вечный Мангекё и потушил пламя вокруг себя. Итачи удивлённо поднял голову и в ту же секунду сам оказался охвачен Аматерасу. Саске воспользовался правым глазом, чтобы усилить урон от огня, и Итачи рухнул на колени.       — Аматерасу? — удивился он, но быстро сориентировался. — Понятно. Значит, ты всё же пробудил Мангекё Шаринган?       — Я достиг гораздо большего, чем ты думаешь. — Саске медленно подошёл к старшему брату, неотрывно глядя в его изумлённое лицо.       — Мои глаза… — догадался Итачи.       Саске остановился, свысока глядя на Итачи. Когда-то он бы всё отдал, чтобы оказаться в подобной ситуации. Но теперь ему… он даже не знает что чувствует. А что он должен чувствовать? Итачи во имя мира вырезал всю их семью, пожертвовал собой, чтобы спасти любимого младшего брата, но всё равно не демонстрирует своей привязанности. Как Саске должен относиться к старшему брату, если не знает, как тот относится к нему?       Единственное, в чём Учиха сейчас безусловно уверен — это в своём стремлении медленно убить Кабуто, который посмел осквернить тело его брата. Плевать, как Саске относится к Итачи — тот остаётся его родственником и членом его клана, так что он обязан хранить его честь.       Саске почувствовал, как его начало клонить в сон, и вдруг понял, что оказался в другом месте. Точнее, место осталось прежним, однако всё вокруг словно лишилось красок. Воздух перестал отдавать приятной лесной свежестью, пространство стало менее осязаемым. Как будто Саске попал в пространственную пустоту. Но, увидев перед собой стоящего прямо как ни в чём не бывало Итачи, он догадался, куда попал.       — Цукуёми, — сплюнул он. Замешкался и даже не заметил, как на него Гендзюцу наложили. Странно, при прошлой встрече его глаза видели все трюки Итачи, Вечный Мангекё должен и подавно обнаруживать иллюзии. А может, в прошлый раз Итачи просто позволял ему видеть его трюки?       — Не переживай, Саске, — произнёс старший брат. — Кабуто может контролировать моё тело и даже мои глаза, но в Цукуёми всё подвластно мне.       Саске хмыкнул, отвернувшись и осмотревшись вокруг. Шаринган видел иллюзию насквозь, однако это не утешало Учиху. Гендзюцу создано отменно, чего крайне трудно добиться, будучи охваченным пламенем. Итачи всё-таки мастер своего дела.       — Я знаю, что у тебя есть множество вопросов, — продолжил он. — Задавай их.       Саске поморщился, вновь не уловив никаких эмоций в голосе брата. Он, конечно, в курсе, что воскрешённые не так сильно чувствуют, как при жизни, но Итачи говорил так, словно вообще лишился каких-либо чувств. Словно он просто вынужден выслушивать тупого брата, а не хочет воспользоваться драгоценной возможностью поговорить после собственной смерти. Но это не остановит Саске от допроса.       — Значит, это правда? Руководство заставило тебя вырезать наш клан? — начал он.       — Не совсем, — тут же ответил Итачи. — Я долгое время был двойным агентом, оценивая ситуацию. И отец, и руководство отдали мне разные приказы, но я исполнил тот, который принёс наименьшее количество жертв. Этого от меня требовал долг.       — А долг требовал от тебя издевательств надо мной?! — рявкнул Учиха. — Неужели ты посчитал такой необходимостью наложить на меня Гендзюцу и показать мне всю гибель клана?! Неужели ты должен был направить меня на путь ненависти?!       — Я хотел, чтобы ты таким образом стал сильнее, — оправдывался Итачи. — Жажда мести двигала бы тебя дальше, заставляла бы усерднее тренироваться и позволила бы выжить при любых обстоятельствах. Так и произошло — ты сильнее, чем кто-либо, Саске.       — Да мне даром не сдалась эта сила! Из-за твоих слов я больше не мог жить! Неужели ты действительно не мог просто исчезнуть? Я бы тренировался в любом случае, но не сделал бы месть тебе смыслом своей жизни! Это чудо, что я обрёл настоящего друга! Друга, которого я, кстати, чуть не убил из-за твоих наставлений!       — Мне очень жаль, что тебе и твоим близким довелось пройти через подобные трудности, и всё же тебе было необходимо обрести как можно большую силу. Данзо все эти десять лет держал тебя на прицеле, и я не мог умереть, не удостоверившись, что ты с ним не справишься.       — Что ж, тогда тебе больше не о чем беспокоиться, — фыркнул Учиха. — Я убил Данзо, собственными руками.       — Правда? Тогда ты действительно стал сильным.       — Да, но какой ценой? Отомстив тебе, я ощутил пустоту, которую смогло заполнить только стремление убить Данзо, а после и его смерти я захотел убить всех жителей Конохи!       — Ты… — На лице Итачи впервые отразилось удивление, вызванное непосредственно младшим братом. — Ты действительно хочешь этого?..       — Больше нет. Или да… Я не знаю! — взревел Саске. — Из-за тебя я больше не знаю ничего, кроме мести! Узнав о том, как ты страдал ради Конохи, которая изгнала тебя, я захотел отомстить. Я и до сих пор хочу, чтобы справедливость восторжествовала, но готов отказаться от этого, чтобы больше не разрывать узы со своими друзьями! Я слишком долго делал это из-за тебя, и больше не хочу!       Итачи умолк и опустил взгляд. Складывалось даже ощущение, что ему не всё равно.       — Прости меня, — внезапно сказал он. — Я думал, что, убив меня, ты освободишься от той ненависти, которую я на тебя навлёк. Однако я недооценил её влияние. Но верь мне, абсолютно всё, что я делал, было во благо тебе. И даже если я тебе причинил вред, я надеялся, что это пойдёт тебе на пользу.       Саске не ответил и отвернулся. Говоря с братом, он вспомнил те эмоции, которые испытал, только узнав правду об участи старшего брата. Боль и горе, через которые он прошёл, едва ли можно передать словами. Итачи совершил много ошибок, но, учитывая его состоянием при убийстве собственных родителей, неудивительно, что он где-то оступился. Итачи кажется безэмоциональным, но ведь Саске и сам часто ведёт себя так отстранённо. Ему вдруг стало стыдно из-за своих жалоб.       — Я верю, Итачи, — прошептал он, вновь подняв голову. — И что теперь? Ты снимешь Гендзюцу, и я тебя запечатаю?       Итачи опустил взгляд на время задумался.       — Саске… Когда ты принял решение отказаться от мести Конохи?       — Меня убедил Наруто, а потом я ещё долгое время размышлял об этом в одиночестве.       — Наруто? А ты к тому моменту уже пересадил себе мои глаза?       Учиха с подозрением покосился на старшего брата.       — Нет… К чему ты клонишь?       — Ни к чему, просто… Недалеко от нас находится Наруто. Он сможет освободить меня из-под влияния Кабуто.       — Освободить? — изумился Саске. — Как?       — Это слишком долго объяснять, но пообещай мне, что позволишь мне пойти к нему. В одиночку. Оставайся в стороне до тех пор, пока я не вернусь.       — Ты можешь хоть объяснить, что к чему? В твоём Цукуёми мы всё равно можем говорить сколько угодно.       — Тебе не нужно знать всего, Саске. Просто доверься мне.       Саске насупил брови. Ему жутко не нравилось это недоговаривание. Итачи опять хочет что-то от него скрыть. А вдруг это Кабуто взял над ним полный контроль и теперь убеждает Саске оставить Наруто с ним один на один? Это всё очень странно, и всё же Учиха решает довериться старшему брату.       Саске кивнул, и Итачи снял иллюзию. Вернувшись в реальность, Учиха напряг правый Мангекё, который уже начинал вибрировать и чёрное пламя начало медленно угасать.       — Аматерасу погаснет в течении пары минут. Даже не пробуй за мной погнаться, — сказал он для обмана Кабуто.       Саске развернулся и исчез среди деревьев. Нужно уйти достаточно далеко, чтобы Кабуто не смог его вновь найти, но при этом оставаться достаточно близко, на случай если что-то всё же пойдёт не так.       Учиха остановился и присел на толстую ветку, протерев лицо руками. Он знал, что рано или поздно ему придётся столкнуться с воскрешённым братом, и всё же его удалось застать врасплох. Итачи доказал своими поступками, что любит своего младшего брата, но внешне он этого не выдаёт, словно до сих пор пытается поддерживать статус злодея. Почему он просто не улыбнётся, не обнимет Саске? Такой гений, как он, должен понимать, что хуже от этого никому не будет.       Саске вздохнул и прислушался к окружению. Вдалеке слышался странный грохот, словно кто-то сражался с огромным призванным животным. Что же там происходит? Почему Итачи приказал оставаться в стороне? Что-то здесь не так…       Собравшись с силами, Учиха поднялся и рванул по направлению звуков боя.       — Ты что творишь, мелкий кретин? — недовольно рявкнул Индра. — Ты что, не слышал, что тебе наказал делать старший брат?       Учиха только отмахнулся от очередных упрёков иллюзии. Он не имеет значения. Значение имеет только Итачи и его секреты. Так или иначе Саске получит ответы на свои вопросы. Больше Итачи не отвертится фразой «в другой раз».       Конан не считала себя очень эмоциональной девушкой. Она всегда пыталась вести себя предельно сдержанно вне зависимости от ситуации, настроения или находящихся рядом людей. Но сейчас, позволив Мадаре забрать Наруто, она громко разрыдалась.       Всё потеряно. Мадара заполучил Девятихвостого и скоро погрузит весь мир в свою иллюзию. Наследие Нагато и Яхико пропадёт зря. Конан не справилась со своей задачей.       Всё шло по её плану. Мадара притянул её к себе, ей оставалось только взорвать приготовленные взрывные печати, и она бы покончила с войной, подорвав Мадару вместе с собой. Конан пошла на такую жертву без колебаний, осознавая, сколько жизней спасёт таким образом. Но её план разрушил Наруто, решивший спасти её и самому попасться в лапы врага.       Зачем, почему он так поступил? Он, конечно, не мог знать о плане Конан, но должен был осознавать цену своего попадания в руки Мадары. Всего одно касание — и ты в его власти. Так что же побудило Наруто пожертвовать собой ради Конан? Нагато доверил ему судьбу мира, а он так безответственно ею распорядился.       Странно, а она ведь сама поверила, что этот юноша способен на то, чего не сумела она сама вместе с Яхико и Нагато. Узумаки казался лучиком света в непроглядной тьме. Ему хотелось довериться. Но вот к чему привело это доверие.       Сквозь собственные всхлипы и рыдания Конан услышала характерный звук Камуи. Итак, значит, Мадара пришёл её добить. Хорошо, она не будет сопротивляться. Ей уже незачем.       За Камуи последовал ещё один звук — звук падения чего-то о землю. С подозрением подняв голову, Конан увидела лежащего на земле блондина.       — Наруто! — охнула она, необдуманно кинувшись прямо к Джинчуурики. Он был повёрнут лицом в сторону, однако вид его тела не внушал утешения. Его костюм пропитался кровью, сам он лежал в крайне неестественной позе и вообще не шевелился. Неужто из него уже высосали Кьюби?       Страх покинул Конан, когда Наруто застонал, давая таким образом понять, что ещё жив. Куноичи осторожно перевернула его на спину, встретившись с ним взглядом. Его глаза отражали всю ту боль, что он чувствовал, и всё же он постарался улыбнуться.       — Привет, — сказал он, демонстрируя залитые кровью зубы.       — Что произошло? — обеспокоенно спросила она, поспешно доставая из рюкзака бинты и припарки, а также готовя медицинские техники. — Ты что… победил?       — Нет. — Узумаки отвёл взгляд. — Мадара просто… отправил меня сюда.       — Отправил? — изумилась куноичи. — Это явно какая-то ловушка.       — Нет, он хотел… хотел, чтобы я сам сдался ему.       — Что? — Конан подумала, что ей послышалось. — Зачем ему это?       — Не знаю. Но он пытался меня уговаривал меня в том, что он не злодей.       Конан подозрительно покосилась на Джинчуурики, принявшись перевязывать его раны. Чтобы Мадара отказался от уже почти достигнутой цели, дабы склонить врага на своего сторону… Нет, здесь должно скрываться нечто большее.       Не успела Конан собраться с мыслями и начать упрекать Наруто в его необдуманном решении спасти её, как услышала вдалеке тяжёлые взмахи крыльев. Судя по нарастающему громкому звуку и поднявшемуся ветру, к ним приближалось гигантская призванная птица, очень необычная.       Спустя минуту прямо над ними пролетела фигура, когтями задев верхушки деревьев. Сердце Конан упало в пятки, так как она узнала очертания призванного животного.       — Что это такое было, даттебаё? — рассеянно спросил Узумаки, попытавшись подняться.       Не успел Наруто присесть, как мощная дрожь земли отбросила его обратно на землю. Сверлоклювая птица тяжело приземлилась всего в нескольких метрах от них, повалив своим телом несколько деревьев. Конан прикрыла лицо локтем от поднявшейся пыли. Пыль улеглась, но она ещё долго не отваживалась посмотреть на птицу, на которой вне всяких сомнений восседал её друг и напарник.       — Конан?.. — услышала она слабый, но до боли знакомый голос. Прошло немало времени, прежде чем она встретилась взглядом с его обладателем.       — Нагато…