Бета-тестер

      — Я рада, что ты веришь в этот клуб, — приметила между делом Моника, не сводя глаз с Кеяру. — Значит ли это, игрок, что мы увидим своё «завтра»?       — Президент, ты что-то сказала?       — Говорю, печеньки вкусненькие! Угощайся.       — Сладкое вредно есть, — отрезал герой. — Но спасибо за предложение.       Чаепитие подходило к концу. Протагонист, посматривая в мобильный телефон, допивал остывший чай — чашка с холодным напитком уже была наполовину пуста. Оставалась ещё буквально пара глотков. Как и ожидалось, он не чувствовал вкусов и запахов, но продолжал симулировать их наличие. Столик, за которым сидели ребята, слабо покачивался. Разработчик понимающе хмыкнул, более того, его даже удивляла целостность парты — будь он на её месте, не выстоял с таким колоритом персонажей.       — Да ты посмотри, какие иллюстрации! — стукнула по столу своим миниатюрным кулаком Нацуки, утратившая интерес к чаепитию почти сразу. — Они притягивают своим стилем, их ты так просто не перевернёшь!       Юри, казалось, даже не услышала выпад в её адрес. Этот результат не устроил бы кондитера клуба, и она подошла к виновнице, положив мангу на видное ей место.       — Я поверю, что ты зачиталась, — бросила Нацуки, привлекая внимание. — Но не поверю, что не понимаешь, что «манга — это литература».       Маска жизнерадостного человека, наблюдающего за очередной попыткой Нацуки доказать — навязать — данный священный принцип, прекрасно дополняла типаж героинь новеллы.       Юри обернулась, присмотревшись к листу манги.       — Тут блёсток больше, чем рациональных зёрен, Нацуки, — вынесла она вердикт. — Я понимаю, ты думаешь, что всё очевидно…       — Но всё действительно так! Ты даже не читала, а уже критикуешь!       Монику этот спор совсем не волновал. Она, съев для приличия тройку печенек, подошла к раскрытому окну, от которого веяло прохладой, и осталась там.       — Что можно ожидать от произведения, на главной обложке которого на нас смотрит группа девочек? — сказала Юри, взяв в руки произведение искусства. — Но она твёрдая, тут не поспоришь. Не в каждой книжке есть такая.       Нацуки продолжала напирать.       — Дискриминация обложек! И вообще, я тебе не разрешала её трогать, — сказала она потише. — Надо было попросить, это так сложно?       Протагонист, находившийся в далёких размышлениях, проявил себя.       — А как же «придите к статусу-кво»?       — У каждого случая есть исключения, например, тут есть всего один исход, — проговорившись, выдохнула Юри, присмотревшись к Нацуки. — И тебе, подруга, он не понравится.       Кеяру в это же время пытался разобраться с одной возникшей проблемой. До этого времени диалоги требовали его участия, но теперь другой случай, и он требовал решения.       «И почему не работает кнопка пропуска?» — вздохнул он. — «Игра действительно считает это событие переломным?» На счастье разработчика, на второй попытке подобной проблемы не возникло.

* * *

      — Мы должны были прочитать сегодня стихи, которые обещали сочинить друг другу, — Моника, как и всегда, оглашала тему занятия. — Но Сайори так и не появилась. Я думаю, никто не будет против, если мы отложим это мероприятие на потом, ладно? Вы же не против?       Нацуки вышла вперёд.       — Сайори-чан очень старалась сделать достойное произведение! — поддержала она президента клуба. — Я видела, как она дописывала третье четверостишие на прошлом занятии! Честное-пречестное!       — Могу подтвердить, — настал черёд Юри. — Она — важный участник клуба и, будем честны, больше всех занимается «литературой» в нём.       Моника взглянула на парту, недавно послужившую хорошим местом для перекуса компании.       — Тогда она даже не нашла время на чай с конфетами, — произнесла она, немного нагнетая обстановку.       Протагонист помялся, подбирая подходящие слова. Всё-таки, такой он — момент истины, который задаст ветку развития остальному сюжету. Поскольку игрок не видел «прошлого» занятия, само воспоминание персонажей зависело от его фантазии.       Единственное, что оставалось ему в текущий момент — убедить героинь в том, что так всё и было. Если провалиться, можно начинать сначала, что было крайне неприятно. Повторное чаепитие пугало разработчика.       — Она просто не хотела, — возразил он Нацуки, которая чересчур драматизировала.       — Не хотела есть? — вклинилась та. — Она и еда — это я и манга! В смысле, неразлучны.       Юри тихонько добавила:       — А если Сайори забудет бэнто, она съест самое ближайшее!       — Поправочка — она съест моё! — Кеяру показал на себя любимого. — И уже плохо будет отнюдь не ей.       Атмосфера в кабинете стала более спокойной, и программист вздохнул полной грудью.       — Сколько бы я раз этому ни препятствовал, ситуация повторяется, — продолжил Протагонист: — Иногда мне кажется, что ей просто лень готовить себе пищу.       — В каждом из нас есть Сайори, — улыбнувшись, подвела своеобразный итог Нацуки. — Какой бэнто, иногда на завтрак у меня воображаемая пища! А о чём мы говорили?       Вмиг Нацуки почувствовала себя центром внимания, ведь на неё все резко посмотрели.       — А что я такого сказала-то? — сказала она, вспотев, демонстрируя удивление. — Ведь у каждого в жизни был такой момент!       — У меня нет, — скептически высказалась Юри, продолжая странным образом посматривала на неё. — У меня практически нет сна, но хлопья всегда под рукой. Тебе одолжить?       Казалось, никто не обратил внимания на бездействие Моники в этом разговоре. Конечно же, на каждое действие была причина, и программист прекрасно знал об этом негласном правиле.       — Что это за гуманитарная помощь такая? — пропищала краснеющая от внимания Нацуки. — Я не бедная, поняли? Мне от вас ничего не нужно!       В Монике помимо её красоты было и множество хороших внутренних качеств. Разработчик исходной игры не концентрировал на этом внимание, но даже по скромным будням литературного клуба президент был практически идеален во всём.       Кеяру, основав свою компанию и запустив этот проект в разработку, довёл каждую мелочь до совершенства. Она волновалась, лукавила, скромничала, завидовала, недобро ухмылялась, заботилась — всё это сочеталось в Монике.       — Ваш спор, конечно, не хотелось бы прерывать, но не могли бы вы… — попросила она двух девушек.       Кеяру кивнул про себя, угадав следующее движение президента — звонок Сайори. Конечно, спящая очень крепким сном не могла проснуться — мелкий офисный клерк, особо не задумываясь, поставил «заглушку», которая успешно понравилась руководству, то есть Кеяру. Кабинет затих. Моника про себя считала количество гудков.       — Она не отвечает, — закономерно ответила президент клуба. — Совсем на неё не похоже.       Кеяру подгадал подходящий момент для объяснительной речи.       — Видишь ли, — произнёс он, обращаясь к Монике, — если ты не заметила, Сайори в последнее время довольно-таки подавлена.       — Не особо замечала за ней такое, — контратаковала президент клуба. — Такая, как всегда, разве что немного пассивная.       Протагонист, помедлив, продолжал:       — Её пассивность — признак усталости. Тогда, на прошлом занятии, почти дописав свой стих, она его покинула. Как думаешь, почему?       Юри затеребила длинные локоны, начиная вместе с Моникой погружаться в историю.       — То есть, — начала Моника, немного поразмыслив. — Сайори писала стих во время чаепития, потому что хотела прийти домой и отоспаться сполна?       Нацуки фыркнула, привлекая внимание.       — Вот это цель! — с восхищением произнесла она. — И ведь правда, она так торопилась, очень сильно спешила. А ты-то откуда это знаешь?       Её вопроса не было в сценарии игры, присланной редактором. Разработчик находил эту деталь классной. Он, кстати, был не лыком шит в искусстве красноречия.       — Справедливо. Но есть одна логическая несостыковка. Я знаю, с чем Сайори ест бутерброды на завтрак, — быстро выложил Протагонист клубу наскоро придуманный блеф, — А эту не менее ничтожную информацию нет? Ты так думаешь? Я так-то её друг с детского сада, Нацуки. Кстати, уже придумал колкую шутку для тебя, но мне лень её озвучивать. С Сайори всё нормально, всем ясно?       Президент клуба опустила руку на своё лицо, демонстрируя открытый фейспалм. Монику захватило чувство стыда за её невнимательность к окружающим. Как она могла не замечать подобных знаков у вице-президента?       Разработчик успешно расслаблялся, разложившись на стуле, как на троне. Ничего лучшего придумать он не мог — покинуть комнату в данный момент было бы верхом неуважения к кибер-подруге детства.       В поддержку игрока выступила Юри.       Она приступила к проведению аналитики.       — Почерк Сайори ведёт самую настоящую двойную жизнь, — выждав пятисекундную паузу, она продолжила: — Ей свойственен размашистый почерк, особенно он заметен в моменты её волнения, но, Моника, помнишь, как аккуратно у неё подписаны тетрадки?       — Да, — признав точку зрения Протагониста, наконец ответила Моника, вспомнив один из школьных моментов, неожиданно возникших у неё в голове. — Два совершенно различных случая. Так и не скажешь, что один и тот же человек. Собственно, вопрос закрыт?       Нацуки тем временем продолжала над чем-то думать.       — Это такое полезное умение! — воскликнула она.       — Я бы так не сказал, — жёстко отреагировал Кеяру, оспаривая высказывание. — Только не в этой школе, только не для Сайори.       — Сайори запросто может устроить свой бизнес! — не останавливалась Нацуки. — Бизнес-подделывание почерка. Столько возможностей!       Президент клуба покачала головой.       — Нацуки, это незаконно!       — Больше не нужно будет спрашивать отца подписывать всякие глупые справки.       — Но ты же уже совершеннолетняя!       Все в клубе кивнули. Нацуки чуть не перешла в плач.       — Мне никто не верит! — заявила она.       — Она действительно не понимает, что за «возможности»? — задал риторический вопрос Кеяру.       — Даже не догадывается, — кивнула Юри. — Ей же так будет лучше.

* * *

      Собрание подходило к концу, за два часа внеклассного времяпровождения герои вновь услышали жаркие дебаты против книг, разрешения манги, разузнали о Сайори всё, что позволил Кеяру, исчерпав эту тему на многие недели. Моника, не перестававшая волноваться, дозвонилась до родителей спящего чуда и, получив подтверждение версии, успокоилась. Президент клуба на фоне радостной новости принялся строчить новый стишок, а программист задумывался, как действовать ему.       — Как думаешь, никто не обидится, в особенности Сайори, если я прочитаю два стиха? — вопрошала Моника каждого, кого увидит.       — Не думаю, — в свою очередь, ответил Кеяру. — Я был бы не против, у тебя хорошо получается.       Лицо лидера клуба, залившись румянцем, выдавало в нём самый настоящий пожар. Вскоре и её след простыл — Моника побежала к остальным девушкам, нуждаясь и в их мнении.       «Неужели стихи писать так трудно?» — задал сам себе вопрос Кеяру. — «И о чём следует?» Для начала, как и полагалось писателям, необходимо было придумать тему стихотворения, которую и стоило раскрывать и подчёркивать рифмовкой. Не сказать, что у Кеяру ничего не выходило — последнее дело всегда выдавалось ему на славу. Писать самовозвратные функции было равнозначно написанию тех же стихов, ведь задание также требовало расстановку, точность и краткость.       К сожалению для него самого, почти придумавшего вторую строчку творения, размышления были прерваны очень мелкой, но крикливой девчонкой с розовыми волосами.       — Эй? — попыталась сойти она за вежливую, но потом решила пойти напролом. — Что делаешь, Ке?       Коверканье никнейма любой геймер посчитал бы нарушением своих личных свобод, но этот просто воспринял данное как должное. Неожиданно для себя он улыбнулся. Нацуки слабо хихикнула.       — Тебе ведь понравилось, да? — она посмотрела прямо в глаза Протагонисту. — Я буду называть тебя так всегда. Не подумай ничего, мне просто лень называть полное имя назойливого мальчишки.       Кеяру пытался переосмыслить то, что произошло прямо сейчас. Выходило, что назойливая девчонка, на вид лет четырнадцати, сама себе разрешила называть его «Ке»? Возмутительно, чёрт возьми!       — На, На, На, я тебе такой наглости не разрешал.       Та пару раз моргнула, не веря в услышанное.       — Как ты меня назвал?       — Как слышала, — отрезал он. — Правило двух букв соблюдено, теперь это обоюдоострый меч, На.       Кеяру мог заметить, как сильно сжались кулаки нарушительницы спокойствия.       — Знаешь, Кеяру, — приняла она правила игры. — «На» звучит так, будто ты меня куда-то посылаешь.       — Ну прости, — миролюбиво начал разработчик. — «Нацами» принято называть орешки, а я их люблю. Признаваться в любви тебе ещё рано, не думаешь? Так что я не в силах тут ничего изменить, так что «На» и осталось.       Нацуки выставила ладошку со своей стороны. Она пыталась переварить, что услышала.       — Так значит, это ни чья не взяла? — спросила она, пожимая жилистую руку главного героя.       — Белый мир, Нацуки, белый мир, — закрепил он всё на словах. — Но мы не воевали, если что.       На фоне Моники, пытавшейся достучаться до сознания Юри, глубоко погружённого в книгу, эта «микровойна» казалась Кеяру вполне логичной и не вызывающей отвращения. С каждой секундой он всё сильнее поражался библиотеками по работе с нейросетью, своими аниматорами и художниками, и светился от этого ещё сильнее.       — Так почему ты улыбаешься? — Нацуки никак не уходила. Оно было и понятно — он не был навязчивым и ничего не требовал. — Обычный ты забыл про эмоции давным-давно!       — Мне вспомнился один интересный случай. По работе… домашней работе, конечно.       Протагонист рассказал то, что не должен был. Он, если кто не верит, всё же человек, а такое им свойственно. К счастью, парень смог найти выход из этой ситуации, ему осталось найти параллель с его хобби, понятную даже маленькой девочке.       — Интересный случай… и домашняя работа? — спросила она, ожидая ответа. — Этот случай точно из реальности?       Немного запаниковав, программист решил покинуть игру. К сожалению, он вновь запамятовал, что на максимальной сложности помимо отсутствия системы написания стихов была проблема с сохранениями, ближайшее их которых располагалось только около дома. Уровень сложности, как и должен был, отвечал своему названию. «Начинать сначала? — спросил он уже сам себя. — Да никогда и ни за что!» Миловидная девушка всё никуда не девалась, что было довольно обширной проблемой для него.       — Чего застыл? — поинтересовалась она. — Ты точно не мог забыть свою домашнюю работу. Это сказка не пройдёт, или она… она… не домашняя вовсе?       Дело набирало опасные обороты, но у разработчика уже всё было схвачено. Отойдя от забавного воспоминания, он уверенно начал отражать её выпады.       — Типичная Нацуки, — проговорил он так, чтобы слышала только она одна. — Опять всё додумает за других, да так нереально, что в тебе снова найдут милую восьмиклассницу, прогуливающую подготовительные курсы.       «О, волшебное триггерное слово», — улыбнулся Протагонист, наблюдая за каждым значимым изменением в лице Нацуки.       — Что ты сказал? — крикнула та так сильно, как только могла. Моника, пытавшаяся достучаться до внимания Юри, ликовала — крик оторвал её от книги. — Я не милая, понял?       Нацуки, неслабо покраснев, продолжала вести себя так, как будто всё под контролем.       — Да понятно, честное слово. Не я произносил столь фальшивые реплики, во всём виноваты стражи порядка, ты и сама это должна помнить.       — Ничего не помню, слышишь? — показала она кулак, грозя им так, будто он представлял из себя средство массового поражения.       «Но не говорить же интересующему объекту, что за программу определения сокращённого никнейма, заключившую в себе труд двадцати программистов, на который впоследствии наплевали, ведь она работает на простой заглушке того самого легендарного парня, заплатили крылышками? Если необходимые условия не соблюдены, программа просто возвращала исходное имя».       После сегодняшнего срыва Нацуки в этот день больше не подходила к Кеяру, принявшись перечитывать свою любимую мангу. Как только часы пробили семнадцать, она была из первых, кто, закинув ранец, выбежал из школы. Не сказать, что Протагонист был расстроен подобным действием, ведь он, как минимум, избежал худшего варианта развития событий.

* * *

      — Ты же знал, что так делать не стоит, — ругала президент литературного клуба Кеяру. — Даже хулиганы нашей школы считают себя выше морального запугивания жертвы.       — Ты их, случаем, не поимённо знаешь?       — По фамилиям, по фамилиям, — отмахнулась девушка. — И знаешь, когда они об этом узнали, стали вести себя более сносно.       — Твой авторитет творит чудеса, полагаю. А в клуб фанатов они точно не записались?       Моника глубоко про себя вздохнула.       — Неважно, — развела она руками. — Важно лишь то, что ситуация в тот раз разрешилась мирно. Неужели так сложно закончить потасовку с Нацуки, это ведь куда легче?       Парень молча принимал все советы, мечтая о том, что наконец сможет дописать хотя бы четверостишие.       — Неправильные хулиганы какие-то в твоей истории, — возразил он. — Ты правда считаешь, что «жертва» — это подходящее слово к Нацуки? Не я начинал наше противостояние, но «агрессор» именно я, не находишь противоречий?       Моника на секунду задумалась.       — Я не знаю в точности, какое слово подходит, но ваши отношения сложно назвать даже приятельскими. Напомню, в коллективе это низкая планка, все должны стремиться стать «товарищами» и «друзьями», но именно ты замедляешь желанный клубом процесс.       Президент литературного клуба не упускала возможность давать разные советы каждому встречному, входила в её перечень умений и воспитательная терапия, но Моника искренне сомневалась, что она подействует на таком человеке, как Кеяру.       — Я не из тех, кто сдаёт позиции, даже если этот бой выдуманный, — заявил игрок.       — Пойди на компромисс, Кеяру-кун. Ты ведь можешь.       Несмотря на сопротивление парня, Моника попыталась внушить герою свою точку зрения, но, как и ожидалось, ничего не вышло.       — Я был таким, как и должен быть, — сказал Протагонист через секундную паузу. — Этому миру и клубу нужен «Кеяру», я не против, если им будет в этот раз именно я.       Моника не понимающе уставилась на героя. Он же, увидев подобное, начал уходить в подробности.       — Мир такой огромный, но даже Кеяру сможет быть ему полезен, если сможет открыть девчонке кое-что важное.       Президент клуба не стала перебивать собеседника, терпеливо ожидая продолжения его фразы.       — Возможно, она сможет повзрослеть и научиться уступать, если, — Кеяру усмехнулся, вспоминая сегодняшний день, — если поймёт, что жизнь, как и я, не будет ей делать скидки и называть её «милой». Я просто не буду играть по её правилам, и точка.       Программист утаил личные умыслы.       Настигла тишина, в которой отчётливо был слышан слегка осипший голос Юри:       — Не решай проблему, если не знаешь её масштабов, — твёрдо звенел в ушах школьников её голос. — Из нас всех только Нацуки имеет право на меланхолию любых размеров, но ты её никогда не увидишь. Тебе, а не ей, стоит повзрослеть и научиться не вмешиваться в личную жизнь других.       — Это действительно жестоко, Кеяру-кун, — поддержала девушку Моника, обратившись к парню. — Я понимаю, чего ты хочешь добиться, но ты не понимаешь ситуации в полной мере. Дело только за тобой, Кеяру.       «Да? Каким же образом, президент?»       Юри уткнулась глазами обратно в книгу.       — Ты, наверное, думаешь, что я зануда, верно? — продолжила президент клуба. — Но я не такая, правда. Просто миру нужен такой человек, правильный и непогрешимый, — заявила она, поделившись откровением, которое, возможно, никто, кроме неё, и не знал. — Моника отлично подходит на эту роль. Теперь же я даже не помню, какой я была до всех событий с президенством. Может, и к лучшему.       — У меня тоже был такой ключевой момент, и я согласился, — Кеяру не смог остаться в стороне — она вряд ли просто так рассказывала это. — Я терпеливо шёл к цели, но всё оказалось не так просто. Но как ни странно, все эти трудности сделали результат более желанным и приятным. Тебе стоит просто принять свою судьбу и наслаждаться ей, пока у тебя есть такая возможность. Не исключено, что пройдёт пара дней — и она пропадёт.       Юри медленно покидала свою излюбленную парту.       — Извини, я погорячилась. Это были сильные слова, — обратилась она к Протагонисту. — Президент, это же первый раз, когда именно вам дают совет?       Запихнув книгу в портфель, который состоял только из неё, она выдвинулась домой.       — И нам пора, — заключила Моника, проигнорировав реплику Юри, которая и не надеялась получить утвердительный ответ. — Знаешь, я получила за этот разговор куда больше, чем ты можешь себе представить.       — Точно, — показал Кеяру на распахнутое окно. — Оно в таком виде не годится.       — Я закрою, — вызвалась из коридора Юри. — Мне не сложно, и пока что никуда не ушла.       — Кеяру, спасибо за этот день с нашим клубом. Кажется, я смогу доверять тебе в будущем, игрок, самый скрытный и неизведанный персонаж этой истории, — отойдя в сторону, прошептала девушка на ушко Кеяру. — Но не обольщайся моим признанием — никто не говорит, что так будет всегда.       Попрощавшись с Юри, Моникой и — условно — с Нацуки, Протагонист выдвинулся к себе домой. Только вот, как добраться до нужного? Ответ на этот вопрос стоял перед ним прежде всего, но он не сомневался, что уже скоро доберётся до точки сохранения.

* * *

      — Юри, ты хотела со мной поговорить? Мне же, в конечном счёте, и закрывать сам кабинет, и окно на моём попечении — нужные ключи всегда с собой.       — Возможно, ты права, — неопределённо ответила девушка. — И забытый Кеяру портфель открывает нашу беседу.