Соль и сахар

Утро бывает разным. Кого-то ждёт завтрак в постель, кого-то постель без завтрака, кого-то приглашение на кухню, семейное распивание кофе и разговоры обо всем. Но только в одной петербургской квартире утро началось с серьёзного, ставящего точку разговора. Если быть точнее, то беседа длилась практически всю ночь. Слёзы сменялись смехом, решение то и дело кочевало с твёрдого «да» до твёрдого «нет», но к шести утра все точки были наконец-то расставлены. Не без грусти, но зато с лёгкостью в сердце некогда любящая пара смогла признаться друг другу в том, что дальше так продолжаться не может. — Надеюсь, что у нас получится остаться друзьями, — вымученно улыбнулся Леонид, пряча в глазах боль, которую было все равно не скрыть. Сидящая напротив Рита пыталась делать тоже самое, но и ей изображать равнодушие и спокойствие было тяжело. Она молча кивнула, чтобы ненароком не расплакаться. — Мы же сделали всё, что могли, чтобы спасти эти отношения, да? — Да, — мужчина накрыл её руку, понимая, что сейчас переживает внутри себя хрупкая Маргарита, — мы пытались, но, кажется, безуспешно… Хотя по правде говоря я сам виноват во всём, ты меня чуть ли не к жизни вернула, я… никого и никогда так не любил. — Это ты меня к жизни вернул и показал, что и меня любить может кто-то, — слегка улыбнулась Маргарита, — наверное, в этом и была наша миссия перед друг другом. — Наверное, — повторил за девушкой Кораблёв, — в любом случае лучше порознь совсем, чем так, как мы. По разным комнатам, не общаться… В квартире снова повисла звенящая тишина, которую никто не смел нарушить. В голову полезли мысли, оба по десятому кругу начали анализировать все произошедшее и искать в этом свою вину. Удивительно, но ни Лёне, ни Рите почему-то не хотелось обвинять друг друга в том, что они дошли до развода. — Ты знаешь, а я желаю тебе счастья, — вдруг заговорила Маргарита, — правда! Надеюсь, что ты очень скоро встретишь девушку своей мечты, и у вас с ней все сложится как нужно. Если вдруг понадобятся услуги дизайнера, то я всегда к твоим услугам, да… да и не только как дизайнер. — Аналогично, в любой ситуации ты можешь расчитывать на меня, знай это. С каждой минутой между ними возникало все больше неловкости, появлялось ощущение, что они совершенно чужие люди, которые не знают как быть друг с другом. По большому счёту они жили так последние полгода, боясь признаться и друг другу, и себе, что все закончилось. Никаких ссор, никаких скандалов, просто в один момент, приходя домой, они стали обнаруживать, что им не хочется побыть вместе, не хочется поговорить и обсудить свой день. Спустя время Кораблёв и вовсе все чаще стал ночевать отдельно: сначала на диване, а потом в своей квартире. Когда от понимания, что это конец было уже никуда не деться, было решено сесть и поговорить. Психолог, совместная поездка и попытка выйти на диалог не спасла их, и тогда решение о разводе возникло само собой. Изначально Леонид корил себя за то, что этот холод появился только после того, как в комитет вернулась Колонкова, и что-то внутри его души зашевелилось. Однако, поразмышляв на эту тему, мужчина понял, что это тут совершенно ни при чём. Чувства к жене исчезли задолго до этого, и сваливать всю вину на Люду было бы просто глупо. Но отрицать свою симпатию к ней мужчина не спешил… Колонкова своей заносчивостью и в некотором смысле легкомыслием посеяла в нем зерно заинтересованности ещё много лет назад, но тогда о взаимности не могло идти и речи, да и сам Кораблёв был крайне не заинтересован в серьёзных отношениях. Но сейчас же, когда Люся снова работает с ними, старое чувство проснулось, да и она выглядит более настроенной на общение с ним, нежели раньше. Несколько часов прошли за сбором чемоданов, и уже к вечеру Леонид был у себя в квартире и расставлял вещи, осознавая, что теперь у него снова всё как раньше: одинокая холостяцкая квартира, пельмени на завтрак, обед, ужин и одна зубная щётка в стаканчике. К хорошему быстро привыкаешь, вот и Лёня уже не помнил, когда в последний раз открывал холодильник самостоятельно. Но тем не менее это были его новые реалии, и к ним нужно было приспосабливаться как можно быстрее, чтобы не раскиснуть ненароком. Мужчина сел за стол и подпер голову рукой. Сил не было абсолютно, и эта гнетущая тишина буквально душила Кораблёва. Хотелось поделиться с кем-то, и Лёня решил позвонить Курочкину. Тот взял трубку довольно быстро, да и приехать согласился очень скоро, слыша расстроенный тон друга. — Куда вот ты на ночь глядя? На работе мало видитесь что ли? — Недовольно проворчала Ольга, когда муж сообщил ей о будущей отлучке. — Оль, у него случилось что-то, знаешь какой грустный голос был. Когда мне было плохо, он всегда был рядом, и я просто не могу подвести друга, которого я знаю почти всю жизнь! Фёдор сам не ожидал от себя такой твердости и решительности, но Кораблёв был для него действительно важен, да и повод, как показалось мужчине, был существенный, чтобы бросить семью на ночь глядя и уехать. В это время Леонид вёл переговоры со вторым своим надежным товарищем, который так же, как и Федя уже был в пути. Мария, в отличие от Ольги, спокойно отнеслась к отъезду мужчины. Надо значит надо. — Всё ведь в порядке, да? — На всякий случай поинтересовался Платонов перед выходом. — Конечно, — кивнула Мария, — друзьям надо помогать. Он не сказал что случилось, моей помощи не потребуется? — По-моему, он там с бутылкой, — пожал плечами Олег и неодобрительно выдохнул, — не знаю я, что там стряслось… Сказал при встрече расскажет, но мне кажется, что ничего хорошего. — Может с Ритой что-то? — Насторожилась Швецова, на что мужчина лишь развёл руками. — Не буду гадать, Машенька. Потом расскажу. Ложись без меня, неизвестно во сколько я приеду и приеду ли. Мария ответила согласием и потянулась за поцелуем, но мужчина лишь чмокнул её в щёчку. Маша изумленно посмотрела на него и поспешила выразить своё недовольство. Олег, умиляясь с такой реакции, быстренько исправился и крепко поцеловал Швецову. — Ну фсё, — та попыталась отстраниться, но потерпела поражение, — отпуфти-и! Тебя Лёня ждёт! — Подождёт. Ты же недовольна была, что я тебя дежурного поцелуя удостоил, так что теперь не вырывайся! Для того, чтобы закрепить свои слова, Платонов поцеловал Марию ещё раз. Та была уже больше настроена на долгий поцелуй, поэтому быстренько обняла его руками за шею и полностью отдалась процессу. — Всё, Машенька, я поехал. Спокойной ночи тебе заранее. Оставив Марию одну, Олег отправился спасать Кораблёва, который не раз выручал его. У парадной мужчина столкнулся с Федей и понял, что дело серьёзнее, чем он думал, раз Леонид позвал их двоих. — Привет, Фёдор, — Платонов протянул товарищу руку, — ты тоже здесь смотрю? Что случилось не знаешь? — Привет, Олег, — Федя ответил на рукопожатие, — да разводятся они, вот Лёня и в печали. — Вот Машка ясновидящая, — усмехнулся себе под нос Платонов, а уже громче обратился к Курочкину, — пойдём тогда скорее, а то мне он уже звонил под звук вытаскиваемой пробки. — Ого, мой непьющий друг, ты так хорошо знаешь звук вытаскиваемой пробки! — Сострил мужчина, следуя вместе с Олегом к двери парадной. — Федя, у меня тоже была молодость, причём бурная, так что я и не такое знаю. Когда Олег с Фёдором позвонили в дверь, им открыл Кораблёв, который был мрачнее тучи. Мужчины переглянулись и вошли в квартиру. — Привет, Лёнь, — они по очереди поздоровались с ним за руку, — ты… ты выглядишь очень не очень. Что стряслось? — Проходите на кухню, — отмахнулся Леонид и поплёлся вслед за гостями. За то время, что он ждал их и те два бокала коньяка, которые успел выпить, настроение у Кораблёва стало совсем упадническим. Наступило осознание, а вслед за ним и страшное чувство привычки, из-за которой отпустить теперь уже бывшую жену будет непросто. — Совсем всё плохо стало, да? — Сочувственно кивнул Платонов, который хоть и мельком, но был в курсе о разладе в семье Кораблёва. Однако Олегу казалось, что Леонид всерьёз настроен на то, чтобы все наладить и до развода дело не дойдёт, но судя по всему спасти семью не удалось. — Ну да, как сказал бы Панов, что мертво, то никакими пилюлями не оживишь. Так и с нами случилось. Леонид выглядел грустным и то и дело косился в сторону коньяка. Первым не выдержал этих гляделок Курочкин и приказал. — Наливай! — Я не буду, — покачал головой Платонов и отодвинул от себя бокал, — без меня. — Платонов, да что ты ломаешься как девка на выпускном, мы тебя спаивать не будем. — Лёнь, да я ж за рулём! — Удивился Олег. — У меня останешься. Платонов вздохнул и махнул рукой на все, соглашаясь. В конце концов поддержать друга надо, пусть даже и таким странным способом. Кораблёв разлил коньяк по требует бокалам и размашистым жестом толкнул их к друзьям. Те не успели протянуть их к Леониду для тоста, как он уже осушил свой. — Николаич, ты не увлекайся так, — с удивлёнными глазами предостерёг друга, — а то удачи не видать нам. — Платонов, если бы ты знал, как тяжело разводиться… — Вздохнул Леонид. — Да-а, а то я не знаю, — сочувственно протянул Олег, покачивая головой, — никогда такого не испытывал. — Я думал после первого уже не так тяжело, — продолжал причитать Кораблёв, — а оказалось, что даже хуже. — В смысле после первого? — Сегодня у Олега был очередной день впечатлений и открытий. Такого о своём друге он не знал, а вот Федя, кажется, был в курсе. — Так его первая жена с институтских времён кинула его и уехала во Францию, а ему… — Курочкин! — Рявкнул на мужчину Кораблёв. — Заткнись, а. — А что, я не прав что ли? Пусть Олег знает весь твой анамнез от и до! — Возмутился Фёдор и обиженно засопел. — Ай, — отмахнулся Лёня, — плевать. Платонов смотрел на это все и не мог вспомнить, чтобы хоть раз ему приходилось видеть начальника в таком разбитом состоянии. Его было по-настоящему жаль, ведь в разводе, даже если он происходит от того, что спасать в отношениях уже нечего, хорошего все равно мало. — Ничего, может быть Колонкова скрасит твои страдания, а? — Подмигнул другу Федя, и Олег снова возмущённо подумал о том, что не знает ровным счётом никаких сплетен отдела, а ведь живёт со следователем! — Колонкова… — Задумался Лёня. — А что Колонкова! Нужен я ей можно подумать, ага. У неё ребёнок, ей не до меня. — Можно подумать, что женщины с детьми не ищут счастья, — вставил свои пять копеек Платонов, — это не аргумент. А тебе что, она правда нравится? — Правда нравится, не правда нравится, — передразнил друга Лёня, — мы же не в детском саду! — Ну, просто если ты хочешь, я бы мог спросить у Маши насчёт Люси, вдруг она что-то знает. И ты уже будешь наверняка знать светит тебе что-то или нет. — А это идея! — Засветился от радости Фёдор. — Марья Сергеевна точно знает, они же постоянно чаевничают. Спроси, Олег. Кораблёв неоднозначно пожал плечами, и тема как-то сама собой сменилась на иную. Стрелки бежали как сумасшедшие, и вот уже прошло несколько часов, как мужчины не вставали из-за стола. Постепенно грусть уходила на второй план, а в разговоре то и дело слышались шутки и смех. Когда время перевалило за два часа ночи, а у мужчин закончилась вторая бутылка коньяка, Кораблёв вдруг распрямился и, посмотрев на Олега, вальяжно кивнул ему. — Звони Швецовой, спрашивай про Люсю! — Не-не, — замотал головой Платонов и принялся искать по карманам свой телефон, чтобы перепрятать его куда-нибудь, — она спит, потом, а то… — Делай что начальство говорит, — пригрозил Леонид, — ишь какой… — Сам звони! — Ответил Олег и сунул Лёне свой телефон. Тот хмыкнул, но номер всё-таки набрал, понимая, что его взяли на слабо. Платонов, пробормотав что-то вроде «ой что сейчас будет» молча наблюдал за этим. Спустя какое-то время трубку Маша всё-таки взяла. — Олег, ты в своём уме? Половина третьего, — сонно проворчала она. — Мария Сергеевна, это не Олег, это я-я, Кораблёв! — Весело обрадовал Швецову Леонид, но та шутки не оценила совсем. — Кораблёв, что тебе надо? — А как вы думаете, Мария Сергеевна, я нравлюсь Колонковой? — Мечтательно протянул Леонид. — Что-о? Лёнь, ты нормальный? Что тебе нужно от меня среди ночи? — Швецовой совершенно не понравилось, что её разбудили, да ещё и по такому пустяковому вопросу как этот. Она была зла и собиралась уже повесить трубку, но вдруг решила сказать попросить Олега и сказать ему пару ласковых. — Олег! Что у вас там происходит? — Маш, все под контролем, не волнуйся! Просто… Просто Кораблёв разводится и мы, — попытался успокоить девушку Платонов. Отчасти ему это удалось, ведь по голосу он был совершенно трезвым. — Я слышу, что вы там делаете. Олег, я на тебя рассчитываю. Давайте расходитесь! И не дай бог этот алкаш куда-то поедет сейчас, голову откручу лично тебе, понял? — Мария, которая уже окончательно прогнала все остатки сна, была на взводе. — Какая забота, я могу и приревновать, — хмыкнул Олег, — но я тебя услышал! — Надеюсь! — Жестко ответила Швецова и скинула трубку, не удосуживаясь даже ответить на комментарий Олега по поводу ревности. Маша так надеялась выспаться, а они все испортили. С больной головой и злостью на весь мир Мария проворочалась в кровати аж до пяти утра и только тогда смогла уснуть. Но в восемь её уже разбудил мерзкий скрип дверной ручки: это Платонов старался как можно тише и незаметнее вернуться домой. — Олег, я тебя прибью… — Захныкала Швецова и кинула в сторону двери подушкой. — За что же ты мне мстишь! — Машенька, а ты чего не спишь? — Удивился мужчина, подбирая с пола подушку. — Уснёшь тут с вами, — пробубнила она, — как в три разбудили, так я почти и не спала. — Маш, ну Кораблёва можно понять, у человека стресс, выпил… Не каждый день с женой разводишься! — Олег развел руками и, скинув с себя уличную одежду прямо на пол, прилёг рядом со Швецовой, предварительно подметив, что тоже не спал всю ночь. — Рассказывай давай, что у них случилось. А то я так ничего и не поняла. Колонкова что ли что-то учинила? Почему развод сразу? — Мария, окончательно убедившись, что спать ей сегодня никто не даст, устроилась у мужчины на плече и принялась слушать. — Нет, там была какая-то история про симпатию Лёни к Люсе в прошлом, я правда не в курсе был, но мне рассказали. — Да, было, — согласно кивнула Мария, — давно только. А что, в Люсе всё-таки дело? — Да ну Маша, не в Люсе дело! Ты дослушай. Платонов принялся добросовестно пересказывать Маше все сплетни, которые успел насобирать за ночь. Швецова слушала его с открытым ртом и удивлялась с каждой секундой все больше и больше: она и не замечала всего того, что происходило у неё фактически перед носом. Так они провели всё утро, а ближе к десяти оба не заметили как заснули. Проснулась первой Мария и, осознав, что уже прошло полдня, с ужасом подскочила на кровати. Но мысль о том, что сегодня выходной и никуда идти не надо так грела сердце, что Маша решила не противиться судьбе и продолжить спать дальше. Платонов, которому надоели эти копошения под боком, не просыпаясь мёртвой хваткой прижал её к себе. Швецовой теперь точно ничего не оставалось кроме как повиноваться. Ближе к обеду сонное царство всё-таки закончилось, и Маша с Олегом решили заняться делами. Первым в списке у Марии был созвон с Колонковой. Ей не терпелось рассказать подруге об услышанном, и ждать до завтра было бы слишком сложно. Люда взяла трубку довольно быстро, на заднем плане слышались визги и шум улицы. — Привет, не отвлекаю? — Поздоровалась Мария. — Привет, Машка, нет, я с Ваней гуляю, — приветливо отозвалась Людмила, — как твои дела? — Мои хорошо, а вот для тебя у меня такие новости! — Загадочным тоном произнесла Швецова. — Обещай только, что никому. — Ладно, — пожала плечами девушка, — что такое? Я слушаю. — Твои догадки по поводу Кораблёва были не напрасными! Ответив Маше что-то нечленораздельное, Людмила поспешила попрощаться с подругой, выдумывая на ходу нелепую причину, по которой разговор не может продолжаться. Вдруг она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Одно дело просто подозревать, а другое услышать это из уст другого человека. Люся пока не знала откуда у Маши такие сведения, но была убеждена, что подруга бы не стала снабжать её недостоверной информацией. К Колонковой подбежал сынишка и, дёрнув маму за рукав, попросился домой. — Идём, мой хороший, сейчас. Всю дорогу Людмила шла молча, лишь изредка отвечая сыну на бесконечные вопросы. Сердце было неспокойно из-за услышанного. Во-первых, Лёню хотелось по-человечески пожалеть, ну, а во-вторых, информация про его симпатию всё-таки очень крепко засела в голове.