*****
В то же время, в столице крупнейшей империи Каирна на стол Императора Эрулана легло письмо с пометкой «Совершенно секретно». Достав лист из конверта, он начал читать: «Прошу прощения за этот примитивный способ общения. Я нахожусь далеко на юге, и, кажется, мои мысли не могут достичь вашего сознания. В будущем, для всей нашей переписки, предлагаю использовать имена наших тел-сосудов и принятые у людей формы обращения. Я пишу, дабы дать разъяснения последним отчётам. Предательница Анастерия действительно попыталась сорвать подготовку к Славному Рассвету в Чертополохе, однако, заверяю вас, это не отразится на наших планах. Я удвою поставки заключённых, дабы обеспечить наши лаборатории трупами. Теперь все мои усилия будут брошены на обеспечение того, чтобы наши операции осуществлялись строго согласно плану и по запланированному графику. © Комендант Криг»Часть 2
16 апреля 2022 г. в 00:33
Рассвет, наконец, занялся над раненым городом. Фарфорово-синее небо рассекали столбы дыма, но солнце восходило все выше, и зарево пожара в Старом Квартале бледнело и рассеивалось в его свете. Мое же настроение было далеко не лучезарным. Хоть, к моему облегчению, нам удалось прорваться из особняка и встретить утро в номере таверны.
— Эм, инквизитор, — я попытался привлечь внимание Крида, — может, объясните, что тут происходит?
Крид, наконец, оторвался от окна, в котором вот уже час пытался что-то высмотреть, и сел за стол.
— Я полагаю, что вас, как и меня, привел в Чертополох ряд странных случаев, о которых сообщали в этой области, — начал он издалека.
Я утвердительно кивнул, а Анастерия продолжила ковыряться пальцем в гнилой столешнице, будто пытаясь найти там клад.
— И поскольку речь идёт об оживших мертвецах и эфирной магии, то внезапно объявившийся в Чертополохе некромант и мистик не могли не привлечь моего внимания. Потому я и собрал вас на приеме губернатора, но, как сами знаете, поговорить нам не дали.
— Поговорить о чем? — как можно спокойнее произнес я, хотя мое сердце колотилось слишком быстро в предчувствии крупных неприятностей.
— Конечно же, о вашей помощи в моем расследовании, — как ни в чем не бывало произнес Крид, — мне удалось найти обширную сеть подземелий под Чертополохом, однако попасть туда я не смог.
— Подземелье — неплохое место для того, чтобы практиковать запрещённую магию, — признал я.
— Идеальное, — согласился Крид, — но нам требуется больше информации. А подземелье — единственное место, где мы можем ее получить.
У меня засосало под ложечкой.
— Я так понимаю, вам необходимо наше содействие?
Инквизитор кивнул:
— Именно, учитывая, с чем мы можем столкнуться, мне не найти лучших специалистов. Надеюсь, вы не откажете.
Признаться, я бы с радостью отказался. Но игнорирование просьб инквизитора могло закончиться серьезными проблемами для моего здоровья. Выбирая из двух зол, я развел руками:
— Ну конечно, все, что пожелаете.
— Когда выдвигаемся? — как всегда отстраненно спросила Анастерия.
— Как только будете готовы, — ответил Крид.
Сборы не заняли у нас много времени, мы немного привели себя в порядок и перекусили, я переоделся в свое привычное облачение: легкий кожаный доспех, украшенный гербом Ордена Смертного Бдения, и прочные походные сапоги. Пояс, помимо мешочка с прахом, приятно отягощал верный костяной клинок. Крид был и так готов, а Анастерия вела себя так, будто происходящее ее не касается. Выходя из таверны, мы наткнулись на портье, у которого при виде нас здорово отвисла челюсть. Да, видок был что надо. В своем потрепанном доспехе я больше походил на бродягу из Ровари, чем на богатенького торговца, каким представлялся ранее, моей противоположностью был Крид. Его доспехи почти что сверкали, а дорогущее оружие приковывало к себе взгляд. Вишенкой на торте была Анастерия. В заляпанном кровью вечернем платье с растрёпанной прической и размазанной по лицу косметикой она больше напоминала представительницу древнейшей профессии после трудной ночи, чем гениального мистика. Однако ее это заботило ещё меньше, чем меня. А потому мы просто направились к заброшенному портовому складу, где, как утверждал Крид, находился вход в подземелье.
— Вот здесь, если я не ошибаюсь, — указал инквизитор на холмик щебня среди куч хлама.
Теперь я понял, почему инквизитор не смог попасть в подземелье. Привычным движением я полез в мешочек с прахом и призвал парочку скелетов, которые тут же приступили к тягостному труду по разбору завала. Мы же с инквизитором отошли наблюдать за периметром. Никто из нас не хотел, чтобы в городе начали распространяться новые слухи о скелетах-копателях в центре Чертополоха. Началось гнетущее ожидание, но примерно через час нас позвала Анастерия.
— Вы это ищете? — спрашивала чародейка, указывая на массивный люк, запертый на тяжёлый замок.
— Я думаю, да, — ответил Крид, он достал из кармана что-то, напоминающее камень, испещренный магическими рунами, и бросил его на люк, — советую прикрыть глаза.
В следующее мгновение красная вспышка резанула по глазам, буквально испарив люк, вместе с моими скелетами. Я недобро глянул на инквизитора.
— Виноват, — признал Крид, — а теперь пошли.
Наши шаги эхом отдавались впереди, несмотря на все старания не производить шума, а тусклый свет от свечного фонаря не выхватывал ничего более опасного, чем какой-нибудь грызун.
Пыль, лежащая на земле толстым слоем, облачками взлетала из-под наших ног, щекоча мне глаза и нёбо, и я с трудом сдерживал желание чихнуть.
— Вы хоть знаете, куда нам идти? — спросил я.
— Ни малейшего понятия, — уверенно заявил Крид.
Но вскоре я понял, что тоннель ведёт нас к Старому Кварталу. Мы продолжили наш путь в тишине, пока Крид предостерегающе не поднял руку, призывая остановиться. Анастерия и я тихонько приблизились к нему.
— Что там? — спросил я.
— Свет, — сказал инквизитор, указывая в темноту перед нами.
Погасив фонарь, я заметил тусклое зеленоватое свечение, исходившее от гигантской друзы кристаллов. Не успели мы ступить и пары шагов, как Анастерия вышла вперёд и, став перед нами, выпустила несколько эфирных молний по скоплению кристаллов. Зелёная вспышка на мгновение осветила подземелье, ослепив меня на несколько секунд. Когда зрение вернулось, то на месте кристальной друзы осталась лишь небольшая воронка.
— И как это понимать, черт побери, — выругался Крид.
— Это было зло, — ответила чародейка и продолжила путь.
— Ладно, идём дальше, — согласился инквизитор. Потом тихо добавил, так, чтобы услышал только я: — Приглядывай за ней.
Мне оставалось только кивнуть и продолжить движение. Около часа мы блуждали по подземелью, которое оказалось на удивление большим и разветвленным, пока я не врезался в спину внезапно остановившегося Крида.
— Что на этот раз? — спросил я, одновременно поглядывая на Анастерию, чтобы она ничего не учудила.
— Я что-то слышал, — сказала он.
Я склонил голову, напряженно вслушиваясь: множество поверхностей вокруг нас усиливали любой, даже самый тихий звук, а эхо тут же повторяло его несколько раз.
— Там, — выдохнула Анастерия через мгновение. — Слышите?
Да, я слышал. Выстрелы ружей и звон стали разносились по коридорам подземелья.
— Там определенно идёт бой, — подтвердил я и указал направление, прежде чем сообразил, что оно лежит прямо на нашем пути.
Вскоре все затихло, и в ставшей еще более густой и пугающей тишине мы продолжали вслушиваться еще некоторое время, но, поскольку было ясно, что, оставаясь на месте, мы более ничего не узнаем, Крид поторопил нас двигаться вперед. Не имея благовидного предлога двигаться ровно в обратном направлении, я согласился, и мы выступили, хотя я при этом испытывал гораздо больший трепет, чем раньше.
Но примерно через пять минут мы снова замерли. Наш путь лежал через комнату, заполненную телами мужчин и женщин, подвергшихся жестоким пыткам или ужасным экспериментам, а вероятно, и тому, и другому. Несколько десятков трупов было разбросано по широкому пространству, куда в конце концов привел нас коридор. Кажется, это был своего рода узловой пункт, потому как из него вело еще несколько туннелей, направленных во все стороны. Как я понял, это место совсем недавно использовалось в качестве склада или чего-то подобного. Около десятка разломанных ящиков, о содержимом которых теперь оставалось только догадываться, и все ещё тлеющие факела в стенах показывали, что здесь не так давно протекала некая бурная деятельность. Я поднес фонарь поближе к ближайшему телу. Коренастый тип в робе заключённого, на его теле виднелись следы каких-то варварских опытов, а разрезанный живот от паха до груди не вызывал вопросов о причине его смерти. Остальные тела также помимо следов от пыток содержали на себе более свежие ранения, в равной степени как от холодного оружия, так и от огнестрельного.
— Есть… еще кое-что, — сказал Крид, привлекая наше внимание к какой-то куче мяса.
Сам он показался мне слегка бледноватым, но потом я увидел «это». Огромное пожелтевшее глазное яблоко размером с колесо от телеги, покрытое зеленовато-коричневой плотью, лежало в углу комнаты. Самое страшное было в том, что оно выглядело как полноценное существо, а не просто вырванный у кого-то орган. Анастерия заметно напряглась, но старалась не подавать вида.
— Идём дальше, — настаивала чародейка.
Мы сделали всего несколько шагов, прежде чем смазанная тень в глубине коридора выдала постороннее присутствие.
— Вижу движение, — крикнул я, одновременно развязывая мешочек с прахом. Но в следующее мгновение шар огня вылетел из устья туннеля и взорвался, угодив в пустой ящик. Кем бы ни был враг, он нас нашел.
Это было далеко не первое мое сражение, но я считал себя в первую очередь учёным, а не солдатом, а потому слегка замешкался, прежде чем нырнуть в ближайшее укрытие. Что практически стоило мне жизни, когда очередной усиленный магией снаряд прошел в считанных сантиметрах от моей головы. Крид и Анастерия оказались более расторопными и быстро смогли найти себе укрытия. Инквизитор первым додумался потушить фонарь, чтобы не представлять из себя лёгкую мишень, и я последовал его примеру. Но пули, зачарованные магией огня, освещали подземелье не хуже солнечного света, только дерганого, отчего у меня слегка закружилась голова. Один из таких зарядов влетел в барикаду, за которой я прятался, опалив мне лицо. Если бы ругательства убивали, нападающие были бы мертвы уже через несколько секунд.
Поломанные ящики, подоженные новыми попаданиями, добавили к освещению мерцающие оранжевые сполохи, которые только усиливали мою дезориентацию.
Крид укрылся за кучкой трупов, как будто это были обычные мешки с песком. Он уже достал пистолет и пытался отстреливаться. Анастерия пряталась за колонной, присев на корточки в нескольких метрах от меня.
Ныряя в укрытие, я умудрился рассыпать весь прах и теперь не мог призвать скелетов. Конечно, у меня был и запасной, но он лежал слишком далеко, в сумке, чтобы за ним тянуться. Я также попытался воскресить несколько ближайших трупов, которых тут было в достатке, но у меня ничего не вышло. Не знаю, в чем было дело, в изуверских опытах над телами или какой-то сторонней магии, но обычные заклинания и ритуалы не срабатывали. Внезапно в туннеле раздался отчетливый крик боли: Крид все же сумел кого-то подстрелить. И в этот раз мое заклинание сработало, прорвав завесу смерти, мне удалось воскресить бойца, которого убил инквизитор, и заставить его сражаться на нашей стороне. Нападающие дрогнули, явно не ожидая такого поворота. Воспользовавшись секундным замешательством, Крид бросил в сторону противника что-то вроде огненной гранаты. Коридор снова наполнили истошные крики, сигнализируя о попадании инквизитора, наконец-то в свете языков пламени мы смогли разглядеть нападавших. Одетые в черную броню, украшенную гербами со стилизованным черепом и цепями, это были воины Черного Легиона.
— Именем имперской инквизиции, прекратить огонь, — заорал Крид, и я не ожидал, что он способен говорить настолько громогласно.
Впрочем, если подумать, его голос был не так уж и громок. Прорваться сквозь шум ему позволила необычайная властность, и солдаты, как один, исполнили приказ, даже несмотря на то, что все инстинкты, которыми они обладали, велели им продолжать стрельбу.
— Рени, ты тоже уйми своего зомбака, — гаркнул он мне, и я спешно подчинился.
После чего он снова обратился к легионерам:
— Встаньте и покажитесь, нам надо переговорить!
Крид выступил вперед, вставая перед жерлом туннеля, и снова зажег свой фонарь. Его силуэт, очерченный мерцающим светом пламени, конечно, легко можно было разглядеть и без этого, но теперь, если все же легионеры замышляли предательство, это было все равно как если бы он держал плакат «Эй, я здесь, стреляйте в меня». Я лишь восхитился его мужеством, ибо картина резни, учиненная легионерами в дворце губернатора, все ещё прочно стояла в памяти.
Напрягая зрение и стараясь разглядеть что-то сквозь мрак и клубы дыма, от которых уже болели глаза и саднило в груди, я смог увидеть приближающиеся фигуры. Инквизитор двинулся им навстречу, они отошли в сторону, переговариваясь между собой на пониженных тонах. Закончив беседу, Крид снова подошёл к нам.
— Нам повезло, — сказал он, — они вели свое расследование и искали предателей, которые, нарушив приказы, отправились штурмовать дворец губернатора. Теперь они готовы помочь нам.
— Я им не доверяю, — хмыкнула Анастерия. Ее можно было понять: прошлый раз десятки легионеров пытались убить ее.
— Как и я, — сказал Крид. — Но в данный момент не думаю, что у нас есть выбор.
Мы снова построились, в этот раз первыми шли легионеры. Что не могло меня не радовать, пусть они и принимают на себя огонь. Чтобы не смущать солдат, мне пришлось развеять магию, и подстреленный зомби-легионер умер во второй раз. Мы продолжили наш путь вперед и вниз в настороженной тишине с оружием наготове. Тусклый свет фонарей с трудом разгонял кромешную темноту подземелья, прислушиваясь к быстрому биению своего сердца, я старался различить и другие окружавшие меня звуки: царапанье крысиных лап по полу, приглушенное позвякивание солдатской экипировки и дыхание десятка пар лёгких. Постепенно я начал различать силуэты в окружающем мраке и осознал, что вижу далеко впереди едва заметное светлое пятно.
— Впереди часовые, — сказал один из легионеров.
— Я разберусь с ними, — прошептал я.
Привычно проведя ритуал, я призвал пару скелетов с арбалетами. Мне совершенно не хотелось привлекать к себе внимание обитателей подземелья, и бесшумные самострелы справлялись с этой задачей намного лучше громких мушкетов легионеров. Через мгновение раздался звук спущенной тетивы и несколько коротких сдавленный криков, затем снова наступила тишина.
— Путь свободен, — сказал я, и мы устремились навстречу свету, который выглядел на удивление уютно и спокойно. Подойдя ближе, перед нами предстала возведенная на скорую руку баррикада, которая перекрывала коридор, оставляя узкую щель возле стены, в которую мог протиснуться один человек. Меня в первую очередь интересовали тела убитых, они также были одеты в тюремную робу и несли на себе множество следов пыток и экспериментов. Я присел возле одного из трупов и сделал аккуратный надрез вдоль неестественного нароста на черепе бывшего заключённого, внутри которого оказался небольшой зелёный кристалл. Погрузившись в процесс, я не заметил Анастерию, которая стала возле моего плеча.
— Это зло, — сказала она, — его надо уничтожить.
От неожиданности я дернулся и едва успел отпрыгнуть от трупа, когда чародейка испарила его зарядом эфира.
— Да какого хрена, — выругался я.
— Может, объяснишься, — сказал подошедший Крид, невзначай положив руку на растегнутую кобуру.
— Это уже не человек, — начала чародейка, — всего лишь эфироморф, марионетка, созданная с помощью эфирной магии.
— Что-то я не слышал, чтобы какие-либо мистики, кроме тебя, посещали эту дыру, — хитро улыбнувшись, произнес Крид.
— Ты обвиняешь меня в создании этих тварей?! — с неожиданным вызовом произнесла Анастерия.
— Нет, вовсе нет, — инквизитор поднял руки в примирительном жесте, — просто озвучиваю свои наблюдения.
После чего он повернулся и пошел дальше по коридору. Анастерия ещё какое-то время хмурилась, затем на ее лицо вернулась привычная отстраненность. Она посмотрела на второй труп убитого эфироморфа и также испарила его эфирной молнией, затем направилась вслед за Кридом.
Мы продвигались, но с еще большей осторожностью, если это только было возможно. Из расположения и самого наличия баррикады было понятно, что мы уже в логове врага. Нам удалось пройти ещё около трёх километров, пока коридор не начал расширяться, выходя в более широкое помещение, похожее на то, где произошла наша короткая схватка с легионерами. Так что, достигнув входа, я прежде всего аккуратно заглянул за угол, и то, что я увидел, заставило меня судорожно выпустить воздух из легких.
Зал был огромен, свод сходился в десятках метров над головой, где угроза сочилась из каждого уголка.
Мы очутились на галерее бельэтажа, примерно на высоте пятнадцати метров над полом, который ограждала балюстрада, высотой до пояса, предоставлявшая некоторое укрытие. Мы скорчились за ней, одинаково потрясенные представшим нашим глазам зрелищем. Пространство под нами было обширным, дальний конец его терялся из виду. Огромное помещение было наполнено деловитой суетой, толпы человекоподобных тварей бальзамировали или оперировали людей в тюремной форме, вживляя тем зелёные кристаллы. Некоторые из них могли сойти за людей, другие же, несомненно, были чем-то иным. Незначительная неправильность в походке или странный горб на спине, или кожа, затвердевшая практически до крепости брони, широкие и полные острых зубов челюсти; у некоторых — дополнительные конечности, оканчивавшиеся бритвенно-острыми когтями.
От пола же исходили странные зелёные испарения, а посреди гигантского зала находился зелёный кристалл размером с трехэтажный дом, под ним находилась не мене огромная гора трупов, из которой выходило несколько щупальцев, испускающих эфирную энергию. Я заметил, как тело Анастерии охватила дрожь, она тихо что-то шептала на непонятном для меня языке.
— Инквизитор, — сказал я, — мне кажется, самое время отступать.
Он обернулся ко мне:
— Пожалуй, ты прав, тут нужны силы поболее, чем у нас.
В это время один из мутантов вбежал в помещение, неся на себе труп одного из легионеров. И это было совсем не хорошо: теперь твари знали, что мы в подземелье.
— Медленно отходим, — приказал Крид. Легионеры уже начали отступать, и я последовал за ними. Возможно, все могло закончиться хорошо, если бы не вмешательство Анастерии.
— Тут не только авангард, основные силы эфириалов тоже здесь, — произнесла чародейка, — ваш мир падёт…
Прежде чем я отреагировал и вообще понял, о чем, черт возьми, она толкует, из рук чародейки вырвались заряды эфира, осветив огромное помещение и разнося в щепки гигантский эфирный кристалл в его центре. Часть монстров упала замертво, но подавляющее большинство уставилось на нас.
— Это уже не смешно, — рычал Крид, явно готовый застрелить Анастерию.
— Потом будем выяснять отношения, бежим! — кричал я, хватая чародейку за руку.
Шум из коридора, по которому мы пришли, подсказывал, что у нас скоро будет компания.
Залп огня из ружей легионеров осветил тоннель, едва не ослепив меня, между грохочущими звуками выстрелов раздавались тихие щелчки арбалетов. Мои скелеты тоже прикрывали наш отход, новых я решил не призывать: в тесных коридорах едва хватало места для нашей группы, и дополнительные фамильяры только мешали — вместо этого я достал свой костяной клинок. Хоть я был крайне посредственным мечником, тяжесть оружия все же придавала уверенности.
Дорогой, которой мы пришли, вернуться не получалось, и наша единственная надежда заключалась в том, чтобы отступить вдоль галереи и попробовать найти свободный путь через один из выходящих на нее туннелей. Враг прибывал и прибывал, подобно волнам прибоя. Крид спрятал, ставший бесполезным, пистолет и отбивался своим зачарованным мечом. Клинок инквизитора охватывало колдовское пламя, сжигавшее до тла тварей, которым не повезло стать на его пути. Зелёная молния пронеслась возле моего лица, испарив наступающего эфироморфа и искалечив часть атакующих из передних рядов. Глаза Анастерии снова сверкали зелёным огнем, и она выпустила ещё несколько эфирных зарядов, внося хаос в ряды противника. Легионеры тоже постепенно отходили, следуя за нами, сочетая перемещение и ведение ответного огня. Мы практически добрались до входа в тоннель, когда новая орда эфироморфов хлынула из бокового ответвления коридора и разделила наши силы, отделив нас от легионеров.
Я слышал звуки их выстрелов ещё несколько секунд, но, несмотря на их феноменальное владение оружием, враг просто задавил солдат числом. Последним из легионеров погиб сержант, стоя на горе из трупов, он подорвал себя на гранате. Ревущее пламя от взрыва сразу же заполнило всю галерею. Пылающий ад отгородил нас от нападавших, приговорив тех к мучительной смерти, и выиграл нам немного времени для побега. Которым я с радостью воспользовался. Я бежал так быстро, как только мог, не думая об опасностях, которые подстерегали во тьме впереди, или невидимых преградах, которые только и ждут, чтобы я, ничего не подозревая, ударился о них голенью или вывихнул лодыжку. Остановился только тогда, когда дыхание стало терзать мои легкие, будто наждачной бумагой, а ноги начали трястись от напряжения. А когда я обернулся вокруг, до меня дошло, что я нахожусь в одиночестве. На несколько секунд меня захлестнула паника.
— Крид! — крикнул я. — Анастерия!
Ответа не было, тяжело дыша, я присел на подвернувшуюся кучку щебня и попытался оценить свое положение, несомненно, мрачное, с какой стороны ни посмотри.
Достаточно того, что я все еще в подземелье, в лабиринте, из которого не знаю, как выбраться, и к тому же населенного монстрами. Мои товарищи, вероятно, уже сочли меня мертвым, а возможно, и сами уже умерли. Когда стук моего сердца стал достаточно тихим, чтобы я смог различить другие звуки, я все же решил воспользоваться передышкой, чтобы привести в порядок мысли. Находясь в окружающем мраке, я наконец-то осмелился зажечь фонарь, но понял, что потерял его в своем паническом бегстве. Мои глаза уже немного приспособились к окружающей темноте, и я начал различать контуры объектов. Сидеть дальше было глупо, так что, призвав полдюжины скелетов с арбалетами и поудобнее перехватив свой клинок, я продолжил путь.
Правда, отошел я совсем недалеко, когда едва различимый шорох выдал присутствие чего-то движущегося в темноте. Следом пронеслась эфирная молния, испарившая скелета, идущего предо мной.
— Анастерия, это я, не стреляй!
Но это была не чародейка, а кошмарная груда мяса, отдаленно напоминающая сгорбленного человека с огромными кристаллами, торчащими из спины, двигалась на меня по коридору. Руки этой твари окутывала эфирная энергия, которой она пыталась стереть меня с лица земли. Скелеты открыли огонь, но арбалетные болты едва ли царапали затвердевшую кожу эфироморфа. Для своих размеров существо двигалось удивительно проворно, и через мгновение мне уже пришлось сцепиться с ним в ближнем бою. Удар когтистой руки вывел меня из секундного оцепенения, и я парировал атаку собственным клинком, после чего контратакуя рубанул тварь поперек груди. На теле монстра образовался уродливый порез, но, к сожалению, клинок прошел по касательной, не повредив жизненно-важных органов. Следующий удар когтистых лап блокировать не вышло — тварь разорвала кожаную броню и повалила меня на землю. Почуяв запах крови, монстр атаковал в то место, где мгновение назад находилась моя голова, но я к тому времени уже убрался оттуда. Перекатившись, я полоснул его по ногам мечом в надежде лишить эфироморфа одной из конечностей, но он в последний момент отпрыгнул, так что я только лишь хорошенько порезал ему бедро. Тварь занесла лапы для следующей атаки, но так и не закончила своего движения. Тело монстра вспыхнуло яростным пламенем, стремительно обугливаясь, оно пошатнулось и медленно опустилось на колени. Я поспешно отошел, совершенно не желая быть раздавленным массой горящей плоти.
— Некромант, здорово бегаешь, — поприветствовал меня запыхавшийся Крид, — мы с трудом нашли тебя.
— Рад, что вам это удалось, — выдохнул я.
В этот момент я заметил, как из-за его плеча вглядывает Анастерия.
— Мы просто двигались на шум, — сказала она в своей флегматичной манере, — это было не так уж и сложно…
Ее слова были как ледяной душ, ведь не только инквизитор с чародейкой могли услышать меня.
— Уходим, быстро, — приказал Крид, по-видимому, придя к тому же выводу, что и я.
Мы отступали в неизвестном направлении, пока перед нами не возникли массивные ворота.
— Что дальше? Возвращаемся? — спросил я.
— Нет, слишком поздно, — ответил инквизитор.
И правда, сзади уже слышался шум догонявших эфироморфов. Крид порылся в карманах и извлёк магический камень, такой же, как и тот, которым он уничтожил люк, ведущий в подземелье. Я прикрыл глаза, ожидая очередной ослепляющей вспышки, а когда открыл, массивные створки исчезли, как будто их никогда и не было.
— Скорее, проходим!
Каменная кладка над брешью начала стремительно покрываться трещинами и рушиться. Мы едва успели проскочить, прежде чем стена рухнула, подняв облако удушливой пыли и разделив нас от тварей тоннами каменной кладки.
Я моргал и вытирал глаза от пыли, которая покрывала меня с ног до головы, мои спутники выглядели не лучше. Когда же туман осел и я смог вздохнуть полной грудью, воздух показался мне свежее, чем в остальном подземелье.
— Чувствую поток воздуха, — сказал я.
— Тогда веди, — ответил Крид.
Ничего лучше я предложить не мог, и поэтому мы пошли туда, где, как я думал, окажется выход. Мы довольно долго шли в тишине, пока Крид не нарушил молчание.
— Что ж, полагаю, что мы получили ответ на большинство вопросов, — сказал он.
— Каких вопросов?
На самом деле, к этому времени я был настолько выжат, что мне было абсолютно все равно. И единственное, что меня заботило, так это то, что впереди нас поджидали лишь новые неприятности. Выражение лица Крида на секунду стало удивленным, потом сменилось удовлетворением оттого, что кто-то вообще ответил.
— Ну, мы выяснили, куда пропадали заключённые, которых свозили в Чертополох, и кто стоит за воскрешением трупов. Ах да, Анастерия, ты говорила что-то про уничтожение «нашего» мира, — как бы невзначай произнес Крид.
— Ага, — с отдышкой произнесла чародейка. — Не только авангард эфириалов проник в Эрулан, основные силы тоже уже здесь.
Анастерия внезапно остановилась и кинула на нас пристальный, оценивающий взгляд. Затем, что-то обдумав, она продолжила.
— Все эти эфироморфы, они были созданы не мистиками Каирна, а эфириалами, — заметив в наших глазах непонимание, чародейка продолжила: — Это раса, состоящая из чистой эфирной энергии, которая проникла в Каирн из другого мира.
Анастерия и так была со странностями, но в этот момент мне показалось, что она окончательно поехала кукухой. Однако Крид не разделял моего скептицизма. Не зря он был инквизитором и знал намного больше моего.
— Так значит, тот огромный кристалл, что ты взорвала, был чем-то вроде сосуда для этих тварей? — предположил Крид, задумчиво глядя на чародейку.
— Они не твари, — во флегматичном голосе чародейки как будто прозвучали нотки обиды, — но да, это было временное тело эфириала из основных сил вторжения.
— Не хочешь рассказать, как ты это поняла? — спросил инквизитор.
— Не хочу, — отрезала чародейка.
Я шагал следом за ними, не в состоянии поверить в слова Анастерии и до последнего надеясь, что инквизитор и чародейка решили разыграть меня таким идиотским спектаклем. К сожалению, я ошибался.
Коридор впереди был все так же пуст, а толстый слой пыли под ногами говорил о том, что им давно не пользовались, что не могло не радовать.
Через какое-то время тьма подземелья начала рассеиваться. Свет исходил из обширного помещения, с высоким сводчатым потолком, который поддерживали колонны. Как и в зале, который мы видели ранее и где нас атаковали эфироморфы, здесь была широкая галерея, оббегающая его по окружности, на которую выходило еще несколько малых туннелей, но, к моему облегчению, здесь было безлюдно. Кристаллов с эфириалами тут тоже не наблюдалось.
Мы проскользнули в зал, будто воры, и укрылись за одной из могучих колонн, которые были бы вполне уместны в каком-нибудь соборе.
— Лестница! — тыкнул Крид пальцем, указывая на галерею, куда вела широкая каменная лестница, чтобы затем подняться выше, прорезая каменную кладку и исчезая из виду.
— Отлично, — прошептал я.
Но добраться туда было непросто: я видел движущиеся силуэты вдалеке, некоторые явно вооруженные. На одних можно было различить тюремную робу, но мое внимание привлекли фигуры легионеров в черной броне и женоподобные мальчики в позолоченных доспехах — та самая охрана дворца. Это был неприятный сюрприз, который многое ставил на свои места.
— Нам придется пробраться мимо них, — прошептал Крид.
Перспектива этого меня не радовала, но попытаться было необходимо. Если мы будем держаться под прикрытием ящиков, то, возможно, сумеем пробраться довольно далеко, прежде чем нас заметят. А когда это произойдет, нам останется только со всех сил рвануть к лестнице.
— Ну что, готовы? — спросил инквизитор, доставая из кобуры пистолет.
Я аккуратно вытащил костяной клинок и влил в него некротическую энергию, мы с Анастерией утвердительно кивнули.
— Хорошо, вперёд.
Мы быстро перебежали до следующей колонны и снова залегли, при этом стук моего сердца бешено отдавался у меня в ушах. К счастью, нас не заметили. Мы совершили еще одну перебежку, укрывшись за следующей колонной, потом еще одну. Я уже было понадеялся, что мы доберемся до самой лестницы, когда визг магического снаряда, врезавшегося в каменную кладку возле моей головы, сообщил мне, что нас обнаружили.
Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть дворцового стражника, наводящего ружье для следующего выстрела. Крид среагировал молниеносно, и его пистолет первым выплюнул заряд. Грудная клетка эфироморфа взорвалась алым фонтаном, и мы, не успев и глазом моргнуть, оказались втянуты в серьезную перестрелку. Еще два вооруженных эфироморфа попытались взять нас в перекрестный огонь, но мы уложили обоих. Крид стрелял, целясь в голову, и ему удалось выбить мозги стражника через затылок. Я же призвал скелетов с арбалетами, которые осыпали эфироморфов залпами болтов, делая их похожими на мертвых дикобразов. Анастерия не спешила колдовать и что-то выглядывала. Внезапно у нападающих отключился инстинкт самосохранения и они стремительно начали уменьшать с нами дистанцию, при этом наши выстрелы начали наносить намного меньше урона. Вернее, урона они наносили как и прежде, просто твари отказывались умирать, совсем как в тот раз при штурме дворца.
— Убейте реаниматора, — крикнула Анастерия, — он должен быть неподалеку.
Среди колонн я разглядел уродливую фигуру эфирной твари, которая, по-видимому, подпитывала нападающих. Мне удалось лишь указать на нее чародейке, прежде чем я увяз в ближнем бою. Клинок, пропитанный некротической энергией, рубил тела эфироморфов намного лучше обычного меча, но до эффективности Крида мне было далеко. Его огненный меч вращался с такой скоростью, что я едва мог разглядеть все движения инквизитора. Нападающие на него твари то и дело вспыхивали колдовским пламенем, превращаясь в прах, но на каждого убитого приходилось несколько новых. Внезапно зал осветила серия зелёных вспышек: первым зарядом эфира Анастерия разнесла ряд колонн, за которым прятался реаниматор, следующие она выпустила по толпе напирающих монстров, которая здорово поредела после этого. Но и сама чародейка здорово обессилела. Добив оставшихся монстров, мы с Кридом подхватили Анастерию и побежали по лестнице. Инквизитор спрятал меч в ножны, заменив его на пистолет и отстреливая тварей, имевших неосторожность показаться в перекрестье его прицела. Добежав до конца лестницы, мы упёрлись в массивную деревянную дверь. Волшебные камни инквизитора, которыми он открывал предыдущие двери, закончились. Но с данной преградой отлично справился и его огненный меч. После того, как пламя утихло, перед нами предстал широкий коридор. Его стены были отделаны панелями из красного дерева, пол устилал толстый ковер, а на столиках красовался тонкий фарфор.
Яркий свет бил сквозь панорамные окна, и ужасная догадка начала формироваться в моей голове.
— Думаю, я знаю, где мы, — сказал я.
Крид склонил голову, решительно стиснув челюсти.
— Я тоже, — мрачно сказала он.
Внезапно в нашу сторону полетел сгусток эфирной энергии, и мы едва смогли уклониться, прыгнув по разные стороны коридора.
Мерзкая, жирная фигура губернатора Тегельмара стояла в конце коридора, его глаза горели зелёным светом, а на кончиках пальцев искрились эфирные молнии.
— А я все думал, кто же пытается сорвать нашу подготовку к Славному Рассвету, а это ты, мелкая предательская сучка, — произнес он, глядя на Анастерию. — Вижу, ты не только не сдохла, но и друзей смогла найти.
Я уловил проблески другого сознания в губернаторе, которое объединено или, возможно, управляет им.
— Губернатор Густав-Теодор фон Тегельмар, — громко и четко произнес инквизитор, решительно выступая вперед, встав между нами и изменником-губернатором, — властью, данной мне имперской инквизицией и орденом люминари, вы признаны предателем и еретиком. Я освобождаю вас от обязанностей губернатора и приношу смертный приговор в исполнение, — последние слова инквизитор кричал уже на бегу, замахиваясь своим огненным мечом.
Тегельмар издал какой-то булькающий звук, напоминающий смех, и выпустил эфирную молнию. Зелёная вспышка ударила по глазам, когда заклинание попало в грудь Крида, но вместо того, чтобы испариться, мистические руны и магические круги, покрывавшие его доспехи загорелись ярким светом, принимая удар на себя. За один прыжок инквизитор сократил дистанцию и нанес мощный удар по губернатору. Клинок вошел глубоко в тушу предателя, но радость победы была недолгой. К своему ужасу и изумлению я понял, что огромные размеры Тегельмара вызваны не чрезмерным обжорством, а куда более зловещей причиной. Вместо того, чтобы упасть, объятым пламенем, Тегельмар просто изогнулся и с нечеловеческой быстротой и силой оттолкнул инквизитора от себя. Сквозь остатки мантии стали видны дополнительные конечности и ороговевшая кожа, покрывавшая его подобно броне. От внезапного удара Крид отлетел на несколько метров, выпустив из рук меч.
До меня с опозданием дошло, что именно губернатор и убил Рошеля на вечернем приеме. Как будто в подтверждение моей теории Тегельмар выпустил в нас ещё несколько эфирных зарядов. Анастерия попыталась защитить нас — зеленые молнии сорвались с кончиков ее пальцев, встретившись с заклинанием губернатора. В воздухе ощутимо запахло озоном, затем произошел взрыв, и осколки стекла посыпались из выбитых окон, засыпая коридор. Обессиленая чародейка медленно сползала по стене, ее руки были черными от магических ожогов. Это здорово развеселило губернатора, и он зашелся в булькающем смехе.
— Вы прошли такой длинный путь лишь для того, чтобы сдохнуть в самом его начале, — весело булькал он.
Подбежав к чародейке, я подхватил ее тело. Быстрая проверка пульса подтвердила мои худшие опасения: она была мертва. Как и все некроманты, я относился к смерти спокойно, но внезапная гибель чародейки смогла вызвать во мне бурю эмоций. В яростном порыве я развеял весь мешочек с прахом, призывая огромную армию нежити. Коридор заполнили десятки скелетов, которые бросались на губернатора в отчаянной попытке его зарубить. На место каждого убитого я призывал нескольких новых, но помогало это слабо. Тегельмар отбивался всеми своими конечностями, выпуская эфирные молнии. Ряды моей нежити редели на глазах, но и губернатору досталось. Тут и там его тело покрывали резаные и колотые раны, истекающие ихором, одну из рук отрубил скелет с двуручной секирой, а в районе груди торчало несколько копий. Эфирные заряды, хоть и продолжали испарять моих скелетов, но уже несли в себе намного меньше силы. И тогда в моей голове родилась идея, все ещё держа на руках тело Анастерии, я влил в него всю оставшуюся ману. Ритуал по созданию умертвий был одним из самых сложных искусств некромантии. Но прорвав завесу смерти, мне удалось превратить чародейку в высшую форму нежити.
В глазах губернатора отразилось удивление, когда заряды эфира запредельной мощности полетели в его сторону. Он попытался защититься, но эфирные молнии чародейки с лёгкостью прошли сквозь его барьеры и врезались в тело, запахло горелой плотью, дымящийся и обгоревший труп Тегельмара завалился посреди коридора, как огромный мешок с навозом. Я подошёл к нему и для надёжности отрубил голову. Крид все ещё не пришел в себя, но его пульс был в норме.
— Очухается, — резюмировал я.
В этот момент ко мне подошёл один из выживших скелетов, его глаза светились зелёной энергией эфира.
— Мда, это тело намного паршивее предыдущего, — сказал он голосом Анастерии.
От неожиданности я выронил свой меч.
— Ты это что, тоже из них? — только и смог выдавить я из себя, застигнутый врасплох таким преображением чародейки.
— А до тебя только дошло? — кокетливо хихикнула она.
Я лишь глупо улыбнулся:
— И что теперь?
— Ну, думаю, мне ещё придется поработать с инквизитором, когда он очнётся. Нам удалось замедлить вторжение эфириалов, но это лишь отсрочка перед их «Славным Рассветом». Тегельмар был не единственным, многие другие лица на ключевых постах тоже могут быть одержимыми.
Я что-то начал говорить Анастерии, когда стена взорвалась, уничтожив остатки элегантного убранства и осыпав меня градом щебня и пылью. Сквозь разлом ворвалась толпа народу с ружьями и мечами наперевес. За их спинами, как отстраненно заметил я, зеленел ухоженный садик, которому недолго было оставаться таким. Я узнал солдат из Черного Легиона, их возглавлял мужчина средних лет с пышными усами и зачесанными назад волосами.
— Губернатор Густав-Теодор фон Тегельмар, — громко и четко начал он, — властью, данной мне самим Императором, вы признаны предателем и еретиком…
Он явно собирался продолжить, но пыль, поднятая взрывом, осела, и он смог разглядеть нас.
— Какого черта? — только и произнес он.
Осознав, что эти легионеры не стремятся нас убивать, я кивнул в сторону Крида.
— Инквизитору необходима медицинская помощь.
Кажется, командир легионеров узнал инквизитора и послал нескольких бойцов ему на помощь, далее он с интересом осмотрел меня, его внимание явно привлекли умертвие и скелет, испускающие эфирную энергию.
— Интересные у тебя игрушки, некромант, — сказал он.
Я собирался ответить, но ноги почему-то перестали держать меня.
Очнулся я в госпитале Чертополоха, как я позже узнал, усатый мужик был никем иным, как легендарным Первым Клинком Императора, и Крид ушел вместе с ним, как только сумел встать на ноги. Анастерия куда-то пропала, но я был уверен, что наши с ней пути ещё пересекутся. Мне также предстояла долгая дорога к Бастиону Скорби, слишком многое надо было поведать своим братьям и сестрам из Ордена Смертного Бдения.
В это время над Чертополохом поднималось солнце, наступал рассвет.