Нет смысла возвращаться домой

      Мы сами копали яму, подготовили место, даже гроб делали сами, все же многие на студии с ним были в дружеских отношениях, хотя сами по себе они его не знали. Дни слились в какое-то месиво, атмосфера была тяжёлой, казалось, все умерли на какое-то время. И не удивительно. Ведь они пока не знали что произошло на самом деле. Всем казалось, что кто-то пробрался на студию и убил Ката, или это кто-то из наших, а это значит, что внутри стен находиться небезопасно, а бежать многим некуда, некоторые не смогли бы себе даже новые документы сделать и скрыться. Комнаты стали закрывать, никто больше между корпусами не гулял, никто не выходил в места, которые не было бы видно из окон, атмосфера доверия, которую так долго строили, была разрушена.       На камерах, конечно же, ничего не было. Даже Йоко выглядел удивленным, на сколько его лицо может выражать эмоции.       Увидев тело наши немногочисленные медики тоже были озадачены.       Впервые за долгое время Алекс провела общее собрание, когда абсолютно все были отвлечены от работы. Ее длинный рассказ звучал как бред, никто бы не поверил, если бы не доказательство в виде разнополых близнецов, которые были похожи вплоть до отпечатков. Секрет Миранды был скрыт, как и факт стирания памяти и полного имени Ката.       А насчёт того, кто убил Ката… хаааа. Сказать тяжело. Это явно не человек, и если верить Агну, это была месть за те беспорядки, которые Кат устроил у себя на родине. А они просто попались под руку и поэтому тоже пострадали, и если это так, то мы можем жить спокойно, ведь за нами не должны прийти, но это не то чтобы могло хоть кого-то успокоить.       Мало кто поверил сразу, и не удивительно, однако часть смирилась, а другие решили не замораживаться, пока что-то плохое вновь не произойдёт, и очень медленно доверительная атмосфера восстанавливалась.       Похоронить решили снаружи, по просьбе Агна и Миры. «Он всегда хотел умереть свободным, здесь он в клетке», — сказали они. Процессии не было, да и отпевания или чего-то такого тоже. Могильный камень был небольшим, с немного кривыми надписями. Среди нас не было тех, кто занимался резьбой по камню, а заказать было проблематично и дорого. Сначала на могиле ничего не было, кроме цветов, но через пару дней мне мой напарник рассказал, что теперь рядом с могилой стоит кривая свеча и засохший бутон, от которого через пару дней не осталось и следа.       Я спокойно курил на стене. Вот же, опять сорвался. Шла третья сигарета, когда из ниоткуда появилась Глаша. — Завязывай с этим, а то как и я, РАК заработаешь. — Так у тебя не от курения. И сама ты не святая. — Ходить без части ступни такое себе. Я все равно скоро сдохну, так что плевать. И не смей говорить Соне о том, что я курю. — От чего умрёшь? Ты уже лет 6 в полной ремиссии. — Да, просто. — Глаша повернулась к краю спиной и оперлась на него руками, запрокинув голову. — Но все равно прекращай, а то заработаешь себе. А тут никто тебя лечить не будет. — Один раз можно. Все же хороший знакомый умер. — Глаша посмотрела на меня и снова, зрачки были узкими, буквально мгновение. — Кат? А, ну да. Уж прости, о мёртвых либо хорошо, либо никак, но мне всегда казалось, что он чужой. — В каком смысле? — Слишком мутный тип. Однако я его почти не знала, просто говорю, каким он мне виделся. Так зачем это я. Ты мне нужен. — Зачем? — Будет не очень, если по работе. — Я все о Мари. — Я не имею права выдавать тебе информацию о ней, как в принципе и любому другому, кроме Алекс и её приближенных. — Я постарался сойти с этой темы, чтобы, не дай бог, не сказать что-то лишнее. — Блять. Ну тогда расскажи мне, что помнишь о ней. — Зачем тебе? — Я все о руке. — Не веришь своим глазам? — Я так давно не смотрел её дело, что мог нечаянно перепутать даты или временные промежутки. — Верю своим воспоминаниям. — … — … — Я не много помню. Но тебе не понравится, что я скажу. Она без руки уже достаточно давно. Уж больше двух лет точно. — Я просто стараюсь говорить обобщенно, Мари явно не тот человек, чьё резюме и прошлое я буду проверять по нескольку раз… хотя после всего стоило. — … — Можешь у Виктории или Кеши спросить. Они с ней уже долго работают. — Да спрашивала я у них. Хааа. Неужели и правда ложные воспоминания…       Она помнит? Может Кат облажался? …Впрочем, сейчас уже не спросить. Да и, по всей видимости, только она что-то помнит, и то размыто. — Ладно, спасибо. И не смей снова подсаживаться на эту херь. — Она указала на меня пальцем. — Я помню, в каком херовом состоянии ты был. Смотреть было противно. — …Спасибо? — Вроде и комплимент, а вроде и нет. — Всегда пожалуйста. — Глаша развернулась и ушла, лениво помахивая рукой. Но увидев внизу небольшую компанию из людей, отвечающих за камеры и безопасность, остановилась. — Ты знал, что они те ещё мрази с синдромом бога? — Никогда не интересовался. — Думают, если имеют право следить за нами, то они выше нас. Саммер пыталась заставить меня убирать за ней, потому что у неё «слишком чистые руки», которые она не хотела марать и заново мыть. — Никогда с ней не общался. И что она делала в вашем блоке? — Я ебу? Зачем-то приходила поесть к нам, хотя у них есть свой корпус с зоной для еды и отдыха. — Глаша окончательно ушла, не прекращая следить за Флейм и её компанией, пока они не зашли в здание.       К сожалению, наша идея немного выпить, чтобы поздравить Миру с первым выходом за стены, превратилось в небольшую пьянку из-за похорон. Сначала нас было человек 10, однако под конец ночи остались только я и Виктория. Большую часть времени мы молча пили, пока к нам не пришла уже знатно напившаяся Дахлия. Вот же. Ей же нельзя много употреблять. Мы держали наши бутылки с алкоголем подальше от неё, чему она была, конечно, не довольна. Хотя через минут 7 она успокоилась, но вскоре ей стало скучно от того, что мы молчим. Она начала поддаваться воспоминаниям. — Вот же… обидно. — Грустила Дахлия. — Столько планов, столько мыслей, а вот что случается. — Не стоит так зацикливаться, мы за это не отвечали. — Виктория! — Недовольная Дахлия стукнула по столу уже давно пустым бокалом. — Ты сама знаешь. Придётся смириться. Это больно, но что поделать. — Ты становишься слишком циничной, когда напьешься. — Дахлия вытерла слезы, выступившие на щеке Виктории. — А ты слишком ранимой, — отмахнулась Вика. — Ты с ним даже не так много общалась. Даже за стены он выбирался в основном один. — Ты его знаешь не больше.       Дахлия замерла, глаза забежали в разные стороны. — …А. Да… тогда. Почему…? — Что почему? — Я… а… почему… — Взгляд Дахлии стал напуганным, она схватила за голову руками и начала дрожать. — Да как же. Дахлия. — Виктория аккуратно взяла подругу за голову и начала помогать ей, как делала это обычно. Задавая простые вопросы и прося называть ей предметы, находящиеся рядом.       Мне стало больно на это смотреть и я вышел на улицу, немного пошатываясь из стороны в сторону. Неожиданно позвонил телефон, взглянув на экран, увидел высветившийся номер Алекс. — Алллло. — Я даже не заметил, что начал дольше произносить слова. — М, и ты тоже, — из телефона послышался недовольный голос Алекс. — Да. Прости. — Завтра приезжает новенькая. Примерно в час или два дня, запомни, пожалуйста. — Н-да, н-да. Пусть я и не обяяязан её встречать, но я всееее прекрасно помню. — Сейко передаст тебе копии её доков завтра. — Ааа. Понял. — Ты хоть до комнаты дойди. — Обязательно. — Пока. — Даааа.       Алекс прекратила звонок, а я благополучно споткнулся об тротуар. Я не упал лицом и даже не разбил телефон, но сильно пострадали мои колени и ладони. Неподалеку от меня я услышал «Блять!». Посмотрев вверх, я заметил, что рядом со мной стояла Саммер. По её позе и лицу было видно, что ей противно находиться рядом со мной. — Прости. — Тц, — единственное, что она мне ответила, и ушла, громко цокая каблуками.       Я встал на ноги и, не без труда, зашёл в свою квартиру, забыв закрыть дверь. Просто упал на кровать в уличной одежде. С утра, помимо похмелья, сильно болели ноги. На коленях было много ссадин от вчерашнего падения. Сколько времени? Я включил телефон, почти не осталось заряда, 12 часов утра и сообщения от Виктории. ___________________________________________ / Если кто-то спросит о Дахлии, скажи, что она у меня осталась. Она вчера где-то ключи от квартиры обронила. / И, пожалуйста, не напоминай ей о вчерашнем. Я с трудом уложила её спать после всего. ___________________________________________ Сообщения отправлены в 9 утра. Она уже на ногах. Сегодня же ещё человек прибывает, надо бы приходить в себя и приводить в порядок.