Нет смысла возвращаться домой

      Я просто сидел на кухне уже около 10 минут и постоянно оглядывался на дверь комнаты, из которой меня силой вытолкнули. Не могу сказать, что не волновался, я даже немного удивлен, как я за такое короткое время привязался к этой девушке, меня искренне волновало ее состояние.       Когда Кат вышел из комнаты, я без промедления подбежал к нему с вопросами: «Что произошло?», «Как она?», «Как ты объяснишь, что я только что видел?». Ответ один — ломка. Я и не думал, что это явление проявится так резко и жутко. Пусть я и читал, как это все проходит у людей, но у Миры были немного другие симптомы. Ни я, ни Кат не заметили, чтобы она активно потела, чтобы ей было холодно или чтобы ее тошнило. Так что как минимум пол того вечера, потраченного на изучение темы было бесполезной тратой времени.       Увы, вариантов как поступить у Ката было не много, так что ему пришлось на время усыпить ее. Но как поступать дальше, мы не знали. У Миры была своя диета, чтобы организм очистился, если в ее случае это, конечно, возможно. Даже договорились с Алекс на ввоз некоторых препаратов, типа адсорбентов, карсила, препаратов с магнием и т.д. Однако, они пока не приехали. — Это жопа, — сказал Кат сразу после объявлений, что произошло. — Я бы выразился по-другому. — А, да, не утруждай, я скажу за тебя. Это полный пиздец! — несколько истерично выкрикнул Кат, положив руки себе на голову. — Да, это явно больше подходит, — конечно, сейчас не время для шуток, но они все же помогают хоть как-то отвлечься от проблемы, чтобы подумать, как можно все исправить, — когда лекарства должны привезти? — Эмммм… хаааа, секунду. Где-то на неделе, не знаю, — он говорил это, на половину уйдя в свои мысли. — Тогда пока ограничимся «снотворным». — Думаешь сработает? — в словах Ката были слышны нотки отчаяния. Быстро же он потерял хватку. — А что нам остается? Он зашагал взад-вперед, держа одну руку на голове, а другую на своем галстуке с необычной брошью, видимо, он опять вел гадание на таро онлайн. — Сможешь завтра расспросить у нее, когда это началось? — Я…э…да, постараюсь, — говорил Кат, не прекращая ходить туда-сюда. Похоже, он тоже к ней привязался.              Более мы не могли ничего сделать. Я направился к зоне отдыха с кухней выпить чая… или чего покрепче. За столом сидел Фридхолд и что-то смотрел на телефоне, не спеша попивая кофе, видимо, сегодня ему не придется допоздна возится с Сюз. — Привет, — я подсел рядом с ним. — О, привет, — Сказал Фрид, не отвлекаясь от кофе — Что-то случилось? — А разве похоже? — Выглядишь хуже обычного. Поэтому и спрашиваю. — Неужели так очевидно? — раньше, когда я говорил кому-то о своих переживаниях, все отвечали «а по тебе и не скажешь». — Ну, не знаю, как остальным, но мне очевидно, — он внимательно посмотрел на меня, продолжая пить кофе и, видимо, ожидая объяснений. — Ну, со знакомой произошло несчастье. — Как обычно. — Ну да, можно и так сказать. — Хочешь об этом поговорить? — сказал Фрид, вставая со стула. — Я бы предпочел сменить тему разговора. Сюз где? — говорить о том, как людям из моего окружения постоянно везет натыкаться на ситуации с угрозой для их здоровья и жизни, я не желаю. — Она с матерью. — С какой именно? После моих слов Фридхолд остановился на мгновение, а после посмотрел на меня, в его взгляде так и читалось — «Опять? Какого черта?» — Лучше бы тебе не шутить на эту тему. — Да, да, понимаю. Прости. Между нами возникло безмолвное напряжение, пока мы оба стояли напротив кофемашины и ждали, когда она нальет нам кофе. — Ты собираешься в этом году их навещать? — Фрид решил нарушить тишину и продолжить разговор, когда я забрал свои напиток, и сел на свое прежнее место. — Да, все же в этом году у них будет…жемчужная годовщина? — Я не до конца уверен, что я правильно запомнил название и количество лет. — Ты откуда этого набрался? — Глаша как-то рассказывала о культурных особенностях. — Не думал я, что у вас такое отмечают, — он сказал это как-то отрешенно, будто находясь в своих мыслях. — Не отмечают, но звучит красиво, — коротко ответил я.        Я наконец смог встать у окна с кружкой кофе. На улице ветрено. Я немного отпил и почувствовал горечь на языке. Прям как я люблю. Я невольно закрыл глаза. Было так спокойно. — Ты когда планируешь поехать? — Фрид все не заканчивал с вопросами. Когда я взглянул на него, он как-то задумчиво закусил нижнюю губу и нахмурил брови. Он явно был чем-то обеспокоен, но, видимо, не решался говорить напрямую. — Завтра планировал, чтобы прибыть вовремя. А что? — Да я вот думал, что Сюз тоже уже пора… увидеть все самой… — он облокотился на спинку стула и посмотрел в потолок. — Боишься, что она не готова увидеть надгробия своих родных? — Именно. Но это рано или поздно надо сделать. Я спросил ее об этом. — И что она ответила? — Сказала, что хочет их увидеть. — Тогда веди. Я бы так поступил на твоем месте. Все же она не один год тебя знает, уверен, что для нее ты… ну, если не как отец, то точно как брат или лучший друг. Вряд-ли бы она тебе соврала на эту тему, только чтобы тебя не огорчать. — Но все равно она пока слишком мала, чтобы адекватно оценивать, как это может на нее повлиять. — Когда ты впервые столкнулся со смертью? Мой вопрос даже не удивил его. Фрид просто скрестил руки на груди и спокойно ответил: — В 18, наверное. Но даже тогда, для меня это было шоком. А когда я уже в 19 провожал свою бабушку на тот свет, мне было тяжело, я сутки не выходил из комнаты. — А каково было ей? -… Я не хочу снова видеть ее слезы. — Значит, эта поездка будет испытанием для вас обоих, — я отпил последний глоток и пошел к раковине. Если вдруг где-то в зоне отдыха обнаружится грязная посуда, то крики Карухи будут слышны на дне Марианской впадины, — надеюсь, вы с ней справитесь, и выше нос, ты как старший должен подавать ей пример. — Спасибо, — тихо сказал Фридхолд, все еще смотря в потолок.       Утро следующего дня. Я, увы, не могу присутствовать с Катом, мне нужно ехать, и дорога предстоит неблизкая. Я собрал некоторые вещи и отправился в путь. Несколько часов на машине, за окном которого однотипный пейзаж: густые и высокие леса, которые сменяются бескрайними полями. Потом на поезде еще около суток, все это время я старался никому не смотреть в глаза и держал ворот на куртке так, чтобы не было видно мое лицо. А после этой поездки мне еще хрен пойми сколько надо было идти. Уже прохожу сквозь знакомые улочки. Из года в год тут ничего особо не менялось, разве что названия кафешек.       Ну и, наконец, спустя столько времени я на месте. Я проходил мимо надгробий незнакомых мне людей. Все были как один, однако, я, будто ведомый, знал куда мне надо идти. Я был на месте, тут стоят 4 неприметных надгробия. Это надгробия двух разных семей, которых практически ничего не объединяло… практически. Я подхожу к первой паре могил. На них написаны имена «Аими Нуар» и «Бенезет Моро». — Привет, мам, привет, пап. Простите, что не могу навещать вас чаще, жизнь нынче у меня не легкая. Вам бы точно не понравилось. Последний раз я тут был где-то 6 лет назад. Сегодня я пришел сюда всего второй раз. Интересно, как я все запомнил… Я принес небольшой букет спатифиллумов, жаль только, искусственных, мама говорила, что эти цветы символ ее с папой счастья. — Тут ещё лежат цветы, значит, к вам сюда кто-то ещё приходит? Я осмотрелся вокруг, не знаю зачем, может, хотел увидеть подтверждение своих мыслей, но вокруг никого не было. — Ладно, мне тут более нечего делать. Пока, надеюсь, у меня еще будет время вас навестить, — я даже помахал, когда отходил, будто вместо памятников передо мной стояли живые люди.       Сейчас мне нужен соседний огражденный участок земли. Тут лежит дочь и отец. Около могилы девочки кто-то оставил немного конфет. Я положил у обоих надгробий по букету искусственных желтых роз. Мне нечего было говорить, ощущение вины перед этими людьми сжигало меня изнутри многие годы. Когда я уже собирался уходить, передо мной из ниоткуда возникла женщина средних лет. Это она? Прошло столько лет, но общие черты лица не изменились. Если я правильно помню, то она мать семейства. Блин, как не вовремя. Надеюсь, что я ошибаюсь. — Простите, — я случайно задел ее, когда уходил, но женщина вдруг обратилась ко мне. — Леджер? … Это ты? — донесся до меня ее немного дрожащий голос. О нет, это она, нельзя подавать виду. Я осмотрелся вокруг, надеясь, что она обращалась к кому-то другому… но нет, по близости никого не было. — Вы это мне? — Я неловко развернулся к ней и указал на себя. — Сколько лет не прошло, а взгляд у тебя все тот же, даже прическу не изменил… -… Прошу прощения, вы ошиблись… — Я быстро развернулся и пошел в противоположную от нее сторону. Кто угодно, но только не она, нет… — Зачем же ты тогда пришел к ним на могилу? Мы все же не чужие люди, Леджер. Я тебя столько лет не видела, почему ты так резко пропал? Видимо, от нее не отвертеться. Я остановился и медленно к ней повернулся. Мне было немного неловко говорить. — Здравствуйте. Сейчас я живу под именем Люк, — уже фамилии ее не помню, но, надеюсь, она не заметила. — Почему же? — Мне мое прежнее имя не нравилось, вот и сменил, — что от части, кстати, правда, но лишь от части. — Это ведь грех! Разве ты не слышал, что если сменишь имя, то будет жить не своей жизнью? — А. ха-ха… — это был неловко-нервный смешок, — да, слышал. — Да врешь ты все, — женщина встала в позу и скрестила руки на груди, — если бы знал, то никогда бы не решился на смену имени! Или ты хочешь мне сказать, что ты не веруешь? — Да как я могу… мне же имя священник выбирал… — это правда, и от этого становится более неловко. — Как же ты тогда мог! Не ожидала от тебя такого! Жаль, Амадоер не рассказал об этом! Я бы тебе раньше мозги вправила! — взгляд женщины стал еще более хмурым, чем раньше. — Вы его видели? — Амадоера? Да, встречала его пару раз тут. На новый год и годовщину твоих родителей. — А когда вы с ним виделись последний раз? Может вы с ним созванивались? Или он еще как-то выходил с вами на связь? -… Ну, последний раз я его видела на новый год… а он что, пропал? — На новый год, значит… ну… — надо было срочно придумать отмазку, — я с ним поссорился сильно, все связи со мной оборвал, — для образа я даже почесал затылок. — Вот как… что же вы, вроде братья, а обращаетесь друг с другом как… у меня даже слов нет, — она тяжело вздохнула. — Да, есть такое… Ладно, простите, но мне бы не хотелось вам мешать. — Мешать? Что ты, Леджер, ничуть! Мы же столько лет не виделись, — она очень искренне мне улыбнулась, мне показалось, что ее глаза немного заслезились, — Не против немного поболтать? — Прям здесь? — А почему нет? Эту женщину, похоже, ничего не смущает. — Почему уехал, Леджер? — Называйте меня, пожалуйста, Люк… — Ну уж нет, кем бы ты себя не называл, я не собираюсь поддерживать твое решение. Для меня ты навсегда останешься Леджерем Нуар Моро! -… — я лишь промолчал, ей не надо было знать, что даже моя фамилия была изменена. — Только не говори, что ты и фамилию сменил! — Нет… что вы… как я мог… — Ну уж смотри мне… Ты, я надеюсь, все еще занимаешься музыкой. — Нет… как-то интерес пропал, — я уже немного побаивался эту женщину, так что старался подбирать слова еще более избирательно, чем раньше. — Да? Печально, у тебя так хорошо получалось… ты ведь даже хвастался, что станешь великим музыкантом. — Было дело… — помню как грезил, что однажды буду выступать в Лондонском симфоническом оркестре. После переезда у мамы не хватало денег, чтобы оплачивать мне курсы игры на скрипке, так что я учился сам, а когда струны рвались, пытался из заменить чем-то… Интересно, где она сейчас хранится, возможно, я ее оставил в прошлой квартире… — Как все поменялось… Ну, а меня жизнь налаживается, — заговорила женщина веселым тоном. — Очень рад за вас, —жаль, что я произнес это не радостным тоном, но ей, видимо, все равно. — Да, повторно вышла замуж… ребенка, увы, так родить и не смогла. — Почему же? — Выкидыш… один за другим… — Сожалею… — Да нет, мы просто решили усыновить. Эхх, эти дети такие неугомонные… м, точно! — она резко ударила одну руку о другую, — как у тебя на личном фронте? Сам-то ты красавцем вырос, небось, за тобой целая очередь из девушек! -… Нет — что не ее вопрос, мой ответ все время отрицательный. — Да? Амадоер говорил, что у тебя девушка. — Ну, была… мы… расстались… — это ложь. — А что так? — Характерами не сошлись, — ложь. — А мне всегда казалось, что ты со всеми можешь найти общий язык. — Всякое бывает, — может, в детстве и мог, но сейчас явно нет. Мы молча медленно шли мимо чужих надгробий. Надо бы уже прощаться. Я посмотрел на часы в телефоне и сделал вид, будто шокирован. — Простите, совсем забыл, мне надо уже бежать. — Хорошо, только выслушай одно, Леджер. — Да? — надеюсь, она это ненадолго. — Я не знаю, почему ты пропал на такое долгое время. После начала учебы в университете ты как в воду канул. Оборвал со всеми связь, и… тебе уже стоит отпустить всю ситуацию… знаю, это может быть тяжело, я сама с трудом оправилась от их смерти, тебя это тоже коснулось, и ты даже не представляешь, как я виню себя. — Но ведь вы не виноваты, вас там не было. — И ты тоже не виноват. Твое имя не проклятие. Это может звучать безумно, но раз ты пережил такие ужасы, так велел Бог. Думаю, Мери бы тоже не понравилось, что ты сменил имя. — Наверное… До свидания, — я просто ушел, не дожидаясь ответа.       Имя — не проклятие, хочу в это верить. Добирался домой я без приключений, и хорошо. Вот так я потратил более 2 дней на дорогу, чтобы потратить полчаса на встречу с родителями… я бы остался в городе, но не могу. Вряд-ли мои воспоминания об этом месте позволили бы мне уснуть. Хотя, это было не бесполезно, узнал хоть что-то об Амадоере… он сюда приезжал как минимум 2 раза в год, а мне ничего не говорил. Хах, сам вечно твердит, что мы братья, пусть и двоюродные, но как родные, никаких секретов между собой…       Приехал на студию я уже поздно. Спокойно прошел через коридор и зашел в общежитие. На удивление в коридоре на диванах сидела Виктория, снова с ноутбуком на коленях, хотя бы сейчас на ней была плотная футболка, пусть и было заметно, что под ней у нее ничего нет. — Ты что делаешь в такой час? — спросил я. Видимо, она была настолько увлечена своим ноутбуком, что не заметила, как я подошел, и немного подпрыгнула на месте. — О, а я ожидала тебя завтра. — Завтра уже наступило, сейчас 4 часа ночи. Ты, конечно, любишь недосыпать, но не настолько же, — возможно, я уже отчитывал, ее как провинившегося ребенка, но такой недосып и правда ни в какие ворота не лезет. — Ой, неловко. Ну, ладно, — она поморщила нос, выключила ноутбук и положила его на пол, — иди сюда, рассказывай, как все прошло, — она чуть продвинулась к краю дивана и похлопала рукой на место рядом с ней, — выглядишь не очень, что-то произошло? — Нет, я просто не спал нормально последние пару дней, — сказал я снисходительно, однако ее предложение принял и сел рядом. — Ты знаешь, о чем я. Ты же не был там со времен, когда их только похоронили. Для тебя поехать туда несмотря на то, сколько это займет времени, это настоящий подвиг. Да и я вижу, что что-то случилось. Рассказывай! — Ладно. Я там встретил маму… ее. -… И как она? — Уверовала, повторно вышла замуж, усыновила кого-то. В общем, неплохо. На меня не кричала. Узнала меня как-то, а ведь, когда я поступил в университет и уехал в другой город, больше с ней не виделся. — Как гора с плеч, — Вика выдохнула и даже немного улыбнулась, — если не врет, то она отлично со всем справилась. — Да и Амадоер, оказывается, навещал могилы, пару раз в году. Последний раз она его видела на Новый год, но это ничего не дает. Без слов Вика аккуратно положила мою голову себе на плечо и начала мягко перебирать мои волосы, награждая меня волнами приятных мурашек. — Вот как… представь, как много всего происходило на этом кладбище… — ее голос был спокойным и мелодичным. — Эта женщина вновь пробудила во мне все неприятные воспоминания, — я невольно протянул руку под челку, и дотронулся кончиком пальца до пластмассового протеза. — Надо заказать новый.        Мы так и сидели, не сказав больше ни слова, и, может, эта дорога меня вымотала, я не заметил, как уснул.       Мне снился сон о том дне. Мне около двенадцати лет, я сижу на заднем сидении какого-то авто, уже не помню марку, а справа от меня сидит девочка с яркими рыжими волосами и такой же ярком улыбкой. Мы смеемся, едим конфеты и обсуждаем, какой фильм будем смотреть. За рулем сидит мужчина, ее отец. Уже не помню, как он выглядел. Я не обращаю внимания на дорогу, как и она, нам и не надо. Однако в какой-то момент она переводит взгляд на место водителя и видит, как отец медленно, но верно уже какое-то время поворачивает машину на встречную полосу. Она кричит: «Папа, дорога!». Я смотрю вперед и вижу, как на нас едет автомобиль и не один. Потом я теряю сознание. Отец заснул за рулем из-за того, что за день до этого работал допоздна. Он умер на месте. Я как-то не особо пострадал: во время удара я потерял сознание, у меня была сломана нога, но самое страшное, что со мной произошло — я лишился левого глаза без возможности пересадки. Но ей досталось хуже. Каким-то образом она была заперта между сиденьями, получила серьезную травму головы и позвоночника, но почему-то осталась в сознании. Она страдала от боли еще около 2 часов. В аварии пострадали 3 машины, вследствие чего на дороге появилась огромная пробка, из-за которой бригада скорой помощи долгое время не могла доехать до нас.       Я проснулся, лежа на кровати своей комнаты. Ну, хоть во вчерашней одежде. Интересно, как Виктория меня сюда притащила, сама или парня своего будила? Я посмотрел на часы, было шесть вечера. Поздновато.       Странно, что Кат ничего не писал, хотя мы договорились, что, когда он все узнает от Миранды, то позвонит или напишет мне. Неужели она все еще не проснулась? Не успел я выйти из комнаты, как мне набрала Алекс. Как она так умеет моменты подбирать? Я незамедлительно поднял трубку. — Алло, — мой голос был довольно осипшим и низким из-за недавнего пробуждения. — О, так ты проснулся, это хорошо! — воскликнула она на другой стороне провода. Сколько я не пытался себя убедить в другом, но ее голос всегда звучит приятно, как мелодия. … — Да, что такое? — я потер затылок. — Помнишь, я говорила о новых сотрудниках? В общем, у нас еще плюс один, и она уже будет завтра. — Дай угадаю, вы не успели сделать для нее комнату, место на студии и… — Нет, из комнат отдадим одну уже готовую, это не страшно, да и с местом тоже все готово. — Да, и что же, где она будет? — Помогать Йоко. — У-ууу, ты же помнишь, что он просил так себя не называть? А то на тебя падет его гнев. — У меня таких как ты еще пол студии, советую прекратить ерничать, — ответила она ехидно. — Ладно, а зачем ему еще помощники? Разве он сам не говорил, что ему никогда не понадобится помощь? — последнюю часть предложения я старался сказать в его высокомерной манере. — Ну, у нас же все больше людей, больше занимают комнат, больше камер нужно, ты и сам все прекрасно знаешь. — Ага, а что она так неожиданно появилась? — Пришлю ее доки, сам поймешь. — Ладно, а как зовут-то эту тайную незнакомку? — Флейм… погоди секунду, — послышались быстрые звуки печатания на клавиатуре, — Флейм Саммер.