Песни могут останавливать бомбы, а тишина - это смерть.

      Сид прижимал девушку к своему телу, не замечая морозного воздуха и кружащих в небе крупных снежинок. Казалось, его совсем не беспокоят порывы ледяного ветра, что обжигали кожу и трепали волосы. Почему-то он был уверен, как только Нэнси перестанет чувствовать его тепло, она тут же умрет.       "Смогут меня спасти твои 36,6..." - словно привет из другой жизни. Он так долго и старательно создавал свой новый образ и так ревностно его оберегал, заталкивая подальше болезненные воспоминания прошлого, что и сам поверил в себя такого. Рассматривая свое отражение в зеркале, он больше не видел себя настоящего. Даже внешне изменился - похудел, подтянулся, черты лица заострились. Широкая улыбка больше не делала его похожим на панка-ловеласа, каким он был всю прошлую жизнь. Иногда в памяти мелькали фрагменты прошлого, вызывая болезненные спазмы в области сердца и сжимая горло ледяной рукой. Он не имел права на слабость, потому что чувствовал ответственность за всех, находящихся на этой планете. В первую очередь, конечно, за своих пацанов. Они поверили ему и в него, пошли за ним, совсем не задумываясь над тем, куда идут и что их там ждёт. Пахали, как рабы на галерах и никогда не жаловались.       Он обязан был быть сильным ради них, забыть о своем прошлом и забить на него, сделать все, чтобы у этих ребят появился хоть малюсенький шанс на нормальное будущее. Как же так вышло, что хрупкая странная девочка перевернула его жизнь с ног на голову и вывернула душу наизнанку, выгребая из самых дальних уголков памяти воспоминания, эмоции и чувства? Сердце ударилось о грудную клетку и на долю секунды замерло. А потом забилось в бешеном ритме, выбрасывая в кровь лошадиные дозы адреналина, как бывало когда-то после удачных выступлений, когда казалось, что земное притяжение исчезло и тело просто приподнимало над землёй. Неужели он нашел то, что уже давно не искал? Нашел и теряет прямо сейчас, чувствуя, как срывается ее дыхание, замедляется и затихает ритм сердца и тяжелеет ее тело в его руках.       - Сид, ты ненормальный. Что ты делаешь? - Рядом приземлился на колени Илья и бросил на землю свой дежурный чемоданчик. - Положи ее на землю, там могут быть переломы и внутренние повреждения.       Черт попытался расцепить руки Спирина. Они были все в крови, но держали крепко и не желали отпускать.       - Нет, она сама сказала... - Голос срывался, а зубы стучали то ли от мороза, то ли от страха и пережитого ужаса, что ещё не закончился.       - Что сказала? Что она тебе сказала?       - Смогут меня спасти твои 36,6...       - Ясно, бери ее осторожно и пошли внутрь, носилок все равно нет, голову поддерживай.       Кто-то из ребят помог Сиду встать, кто-то поднял его куртку, что валялась на земле, кто-то встал рядом, идя шаг в шаг, готовый подхватить в случае чего. А он нес Нэнси, уже не подающую никаких признаков жизни и думал, что вот она, его настоящая семья. Эти парни не просто коллеги по группе, соратники, однодумцы и друзья, волею судьбы оказавшиеся с ним на этом странном куске земли на отшибе Галактики. И то, что он чувствует - это не только ответственность за их жизни и судьбы. Сегодня его дважды прикрыли своим телом. Первый раз Нэнси, а второй кто-то из них, он даже не понял кто. Свалил с ног и навалился сверху, прикрыв его собой от летящих обломков, рискуя своей жизнью, чтобы спасти...       - Положи ее, ровно и аккуратно. Дима, отпусти ее. Мне нужно посмотреть, что там. Иди переодеться, ты весь в крови.       - Нет, я останусь здесь. - Илья посмотрел на Спирина, как умел только он, давая понять, кто тут главный и что возражений он не потерпит.       - Ты отнимаешь у нее драгоценное время своими пререканиями, вали уже отсюда. - Последнее, что увидел Сид, выходя из медицинского бокса, как Черт разрезает на Нэнси одежду...       Под дверью торчала вся его банда в полном составе. Оглядев бледные, перепачканные в саже лица и испуганные глаза, Сид попытался улыбнуться.       - Красавцы, ничего не скажешь. За пультом кто-то есть? - Парни оглянулись друг на друга, очевидно пытаясь вспомнить имя того, кто за пультом.       - Есть. Ты сам как, целый?       - Целый, кровь не моя. - Он поморщился и пошел по направлению к своему боксу. Сделав несколько шагов, обернулся. - Я не видел, кто меня прикрыл, но спасибо. - Он так и не узнал, кто это был. Это не имело никакого значения теперь. Они все свои, все его. Такие разные части одного целого. Спирин бросился бы наперерез врагу, прикрывая собой любого из них...       В белый умывальник стекала вода, окрашиваясь в грязно-бурый цвет кровью, что смывал Сид со своих рук. Он не переносил вида крови и ее запаха, удушливо-сладковатого с металлическими нотками. Ему всегда казалось, что так пахнет смерть. Что этот запах, это последнее, что ощущает человек в этой жизни, дыхание смерти.       Сегодня он впервые почувствовал страх смерти, противный и липкий, пробирающийся под кожу и проникающий в каждую клеточку тела. Настоящий животный страх, от которого скрипят зубы и сжимаются руки, страх не за себя. Спирин был безбашенным и отбитым на всю голову, не боялся ничего и никого. Чтобы раздобыть очередной блок контрабандных сигарет или бутылку нормального алкоголя, он бывал в таких местах, которые нормальному человеку и в кошмарах не приснятся. Эти вылазки напоминали ему далёкое прошлое, когда совсем ещё юный Дима Спирин ездил в Питер, где в то время процветали целые наркокартели, за очередной партией "вдохновения". Одна из таких поездок растянулась на полгода, а Сид оказался в следственном изоляторе знаменитых "Крестов".       Горячие упругие струи воды лупили по голове, но легче не становилось. Давно смылся тошнотворный запах крови, смешанный с запахом гари и охлаждающего вещества, а он продолжал стоять под душем, оттягивая минуту, когда нужно будет зайти в медицинский бокс и услышать приговор Черта. Только бы он смог помочь. С помощью современных технологий, древних духов, или шаманских выкрутасов, абсолютно похер, только бы она жила. Как жить ему, с осознанием, что она погибла, спасая его, Сид не знал.        Он смотрел на свои татуированные руки и видел ее руки, покрытые орнаментами и символами, смысл которых был потянет только ей, ну и ещё Черту, наверное. Перед глазами белое лицо и вытекающая изо рта струйка крови. Дерзкий взгляд, когда она подпирала собой стенку в подземелье и стоящий рядом автомат. Куда ей оружие? Эти сирены, взрывы, разрушенный дом, погони и преследования? Страх за своих и страх своих из за личных, отличных от их, убеждений? Совсем ведь ещё девчонка... Она пряталась за своими магическими латами, пытаясь скрыть от него свой страх и переживания, боясь показаться слабой, а он все равно видел ее настоящую и живую. Она курила обычные сигареты и любила запах табачного дыма. Стравинский, с которым они сдружились, таскал ей электронки, а она продолжала таскать у Сида сигареты и увезла с собой его зажигалку. Он думал, что где-то её посеял, а потом увидел лежащей на столе рядом с пепельницей, в подземном убежище...       Горячая вода закончилась, сменившись прохладной, а потом и вовсе ледяной. Сид переступил низкий порог душа, с отвращением посмотрел на одежду, перепачканные кровью, что бесформенной кучей валялась на полу и вышел из ванной, обмотав бедра полотенцем. Нужно одеться и идти к Нэнси. Выйдя в комнату, он чуть не закричал от неожиданности, в кресле сидел Илья.       - Ты меня до седых волос доведешь своими внезапными появлениями. Я вроде закрывал дверь. - Черт внимательно посмотрел в темные глаза, словно пытаясь рассмотреть в них что-то, что пытались скрыть от посторонних.       - Вот именно, что вроде. А с каких это пор ты таким нервным стал, тут все свои.       - С тех самых. Илья, что там?       - Живая, но тяжелая. В бедре был осколок, он разорвал артерию, потеря крови большая. Ещё сотрясение и сломанная рука. Ну и множество ушибов. Ты мне сейчас там нужен. Одевайся и идем. Сид дёрнул со шкафа первые попавшиеся джинсы и футболку. Полотенце упало на пол. Не обращая внимания на Илью, он втиснулся в чистую одежду и пригладил волосы.       В медицинском боксе было прохладно и тихо. На широкой кровати лежала Нэнси, прикрытая тонкой больничной простыней. Лицо совершенно белое, губы отдают синевой, под глазами темные, почти черные, круги. Только яркие длинные локоны выглядели абсолютным диссонансом среди слепящей угнетающей белизны. Сид прикоснулся к тонкой руке - холодная.       - Она замёрзла, холодная совсем...       - Из нее крови вылилась половина, поэтому температура упала. - Спирин обернулся на голос и увидел Черта, который прикатил каталку, а следом за ней какой-то мудреный агрегат с трубками.       - Что это?       - Аппарат для прямого переливания крови. Ее организм не принимает никаких заменителей.       - Как это?       - Вот так, просто отторгает и ей становится хуже, если ничего не сделать, через несколько часов мы ее потеряем. Артерию я запаял, раны заштопал, но ей нужна кровь, иначе все напрасно. - Сид понял, что собирается сделать Илья.       - Нельзя этого делать.       - Ты боишься уколов?       - Смешно. - Черт прекрасно понимал, чего опасается Спирин. Эти дурацкие мысли засели в его голове, как только он узнал откуда Нэнси родом и кто она такая. Засели и никак не желали убираться из этой бестолковой головы.       - По твоей логике, ей не подходит ни один из находящихся здесь. Спросить мы не можем, значит просто дадим ей умереть. - Сид дёрнулся и побледнел, а Илья подошёл ближе и посмотрев на девушку, положил руку ему на плечо. - Она рисковала собой, спасая тебя, придурок. И когда сказала ту фразу, она понимала, что с ней происходит. Она имела в виду не тепло твоего тела...       Острая игла легко вошла в кожу и попала в вену. Черт расстегнул жгут и по тонкой прозрачной трубке потекла кровь. Она поступала в тихо гудящий аппарат и вытекала по второй трубке, которая заканчивалась иглой в руке Нэнси. Ничего не менялось, она оставалась смертельно-бледной и недвижимой. У Сида шумело в ушах, кружилась голова, а к горлу подступала тошнота, но он продолжал неотрывно смотреть на девушку, в надежде увидеть хоть малейшее изменение к лучшему. Их объединил медицинский аппарат и теперь в ее венах текла его кровь. Как она отнесётся к этому, когда очнётся? Если очнётся...       - Руку согни и так подержи. И не вставай пока. - Илья вытащил иглу из вены и посмотрел на данные монитора.       - Может ещё нужно было?       - Нет, я и так выкачал из тебя больше, чем можно. Ты как?       - Как с похмелья.       - Ну значит, жить будешь.       - А она?       - Я пока не знаю. Давай, я помогу тебе встать и провожу, тебе нужно поспать. Даже не начинай. - Черт пресек попытку Спирина поспорить и отвоевать право остаться здесь. - Я буду с ней, а ты отдохни, если я все правильно понял, то это должно сработать...       Веки тяжелеют, тело расслаблялось и мутнело сознание. Слабость окутывала разум и путала мысли. Илья сказал, нужно поспать, но Сид отчаянно боролся с сонливостью, с присущим ему упрямством. Ему хотелось спуститься в медицинский бокс, лечь рядом с Нэнси и согреть своим теплом. Прогнать свои и ее страхи и сомнения. Забыться, благодаря пронзительному взгляду синих глаз и почувствовать себя просто человеком. В голове крутились слова и строчки, они перемешивались в бессмысленный каламбур, а потом рифмовались и выстраивались в ровные и понятные строки. На подкорке подсознания зазвучала мелодия. Ударные задавали ритм, который подхватывал бас и дополняли гитары. Ритм пульсировал в голове, разгоняясь импульсами по всему телу, раздражая нервные окончания. Сопротивляться сил больше не было. Яркий холодный свет резал глаза, которые болели и слезились. Усталость и пережитый стресс победили, Сид провалился в омут сна...       Просыпаясь, он всегда задавался одним и тем же вопросом - сколько времени он проспал. Хотя более бессмысленный вопрос здесь сложно было представить, но он все равно, каким-то невообразимым образом, заползал в голову. Говоря о времени, они всегда уточняли, что это по земным меркам. После раскола Земли все временные измерения сбились и исказились, растягиваясь и затягивая обывателей во временные петли. Обывателям это нравилось, время было теперь не властно над ними.       Все эти изменения противоречили человеческой природе, поэтому и людей становилось все меньше. Стирались чувства и эмоции в душах, угасал блеск глаз, бледнел румянец смущения, сердца больше не трепыхали от любви, а дыхание не сбивалось от страсти и желания. Такие разные и этим интересные раньше, теперь обыватели стали до ужаса похожими, подгоняя себя под стандарты и загоняя в рамки. Незаметные несовершенства, из которых состояли шарм и красота, в которые влюблялись и от которых сходили с ума - исчезли. Все становились идеальными и все больше походили на персонажей, чем на людей. На улицах стало пугающе-тихо. Никто больше не смеялся, не пел, не кричал от радости при неожиданной встрече, никто не держался за руки и не целовался на лавочках. Кивок головы при встрече, идеальным не положено проявление эмоций. Да и проявлять уже особо нечего. Те, в ком ещё оставались хоть какие-то проявления человечности, тщательно это скрывали и изо всех сил старались не выделяться. Мир превратился в серую массу...       Сид открыл глаза и зажмурился от яркого света. Сколько он проспал? Ну да... В сознание хлынули воспоминания, что первые секунды после пробуждения, казались сном. Он резко сел и стены комнаты тут же пришли в движение, а к горлу скакнул тошнотворный комок. Оглянувшись по сторонам,в поисках бутылки с водой, мужчина увидел на тумбочке большую чашку. Рядом валялся клочок бумаги, на котором почерком Черта было нацарапано два слова - "Выпей обязательно!". Спирин вздохнул и сделав большой глоток, поморщился от приторной сладости жидкости. Он понюхал содержимое чашки и сделал ещё один глоток, стало значительно лучше. Как Черт попал сюда? Он опять не закрыл дверь, или этот тип уже научился проходить сквозь стены? Если бы такое случилось, то это никого даже не удивило бы.       Наспех приняв душ и надев чистую одежду, Сид поспешил вниз. По дороге заглянул в пункт наблюдения, за мониторами сидели Стравинский и Лопатин, в облаках густого пара. В воздухе витал аромат фруктов, цветов и фиг его знает чего ещё.       - Опять этой дрянью завоняли все. - Две разноцветные головы синхронно обернулись на голос.       - Это лучше, чем твои сигареты.       - И пахнет приятнее. - Два кулака столкнулись в дружеском жесте, а мордахи зацвели улыбками. Спирин словил себя на мысли, что ему хочется подойти к ребятам и потрепать их по головам. Или засесть на полу на "нуле" с ящиком пива, как когда-то на репетиционной базе. Что за ерунда лезет в голову? Сид развернулся к двери, чтобы уходить.       - Классная майка, шеф. Я думал, ты уже сросся со своими водолазками. - Он опустил глаза и увидел на себе футболку с принтом, изображающим Fuck и надпись The Power of one. Очень красноречиво. Он очень любил такие вещи когда-то и увез большинство с собой, но никогда не носил, не позволяя настоящему Сиду высунуть нос из-за брони серьёзности. От прошлого и настоящего остались только серьги в ушах и многочисленные татуировки. Глядя на яркие головы парней, он вспомнил свой огненно-красный ирокез, множество разнообразных значков и нашивок и любовь к ярким носкам. Что за...? Может это сладковато-пряный пар действует на него таким образом? Или Черт напоил его какой-то дрянью?       - Мне нужно в медицинский бокс.       - По нечистому соскучился? - Хихикнули ему в спину и вдогонку раздался дружный ржач. Внутри что-то перевернулось. В голове опять зароились слова и строчки и застучал зажигательный ритм.       Владения Ильи Черта встретили Сида прохладой и запахом лекарств. Он стоял у двери, за которой была Нэнси, и боялся войти. Успокаивая себя тем, что если бы что-то случилось, ему обязательно сообщили бы, тихонько приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Ильи не было. На кровати лежала Нэнси, облаченная в белую рубаху, скорее всего принадлежавшую лекарю. Правая рука была зафиксирована скотчкастом, а к левой тянулась тонкая трубка капельницы. Девушка по-прежнему была очень бледной и без сознания. От ссадин и кровоподтеков не осталось и следа, Черт хорошо знал свое дело. Но что происходит внутри?       Спирин подошёл ближе, стараясь не шуметь и игнорируя отчаянно бьющееся сердце. Что-то странное с ним происходит сегодня. Нэнси ровно и спокойно дышала. Он опустился на пол рядом с кроватью и осторожно прикоснулся к бледной щеке.       - Привет. Ну что, наворотила дел? - Голос дрожал и как мужчина не пытался унять эту дрожь, ничего не получалось. Рядом с этой девушкой, все эмоции и чувства обострялись и рвались наружу. Насколько сильными были ее способности, что даже находясь без сознания, она такое с ним творила? Какой необратимой сволочью нужно быть, чтобы уничтожать планету, на которой живут такие невероятные люди? Сид вспомнил разрушенный дом, душераздирающий вой сирен, ужасающие взрывы... и глаза предательски защипало. Он так хотел уберечь ее, а вышло, что из за него она теперь в таком состоянии. На руку упала теплая капля. Он уронил голову на руки, пытаясь унять бушующий внутри ураган и вдруг почувствовал лёгкое, почти невесомое, прикосновение к волосам, как будто ветерок подул.       - Нэнси... - Подняв голову, столкнулся с внимательным взглядом синим глаз.       - Привет. - Голос был сиплым и еле слышным, она еле говорила, но продолжала прикасаться к его волосам. Рука дрожала, ей мешал фиксатор, возможно было больно, но руку все равно не убирала. Сид зажмурился, а прохладные пальцы скользнули к мочке уха, потрогав три серьги, легко коснулись небритой щеки и пропали. Он открыл глаза.       - Как ты? Тебе больно? - Девушка вздохнула.       - Почти нет. Только тело, оно как будто чужое. - Ему стало страшно, нужно рассказать. Какой бы не была реакция, она должна знать. Поднявшись с пола, он присел на краешек широкой кровати, стараясь не прикасаться к девушке и не причинить боли и беспокойства. Посмотрел в глаза и погладил по ярким локонам, может быть, у него больше не будет возможности прикоснуться к ней. Нэнси мгновенно почувствовала его настрой.       - Что-то случилось? Они это сделали?       - Нет, но кое-что случилось. Когда борт упал... в общем, ты словила осколок, который повредил артерию. Из за этого ты потеряла много крови. Илья пытался влить заменитель, но это не помогало. И ему... точнее нам пришлось... - Он не мог сказать, должен, но не мог. Грудную клетку сдавило спазмом. Он отвел взгляд и уставился в стену. Может будет легче, если не видеть этих невыносимо синих глаз? Его ладони коснулись прохладные пальцы, а следом гладкий пластик скотчкаста, Нэнси накрыла его ладонь своей.       - И вам пришлось влить мне твою кровь... - Сказала тихо и спокойно, попробовала сжать ладонь, но ничего не вышло. Он посмотрел на нее и взял ее руку в свои ладони, ему хотелось почувствовать ее, но мешал бандаж, поэтому он только легко провел подушечкой большого пальца по тонким косточкам. Она молчала и смотрела на свою руку в его ладонях, а он молчал и ждал приговора. Ладонь чуть дрогнула.       - Спасибо. - Он ослышался? Или это продолжение все того же бреда, который начался после его пробуждения?       - Что? - Почти бескровные губы тронула лёгкая улыбка.       - Ты спас мне жизнь, спасибо. Умение быть благодарным, очень человеческое качество.       - Но как же?...       - Как же что? Апокалипсис, война, убийства, разрушения? Это никуда не исчезло. Только везде есть Псы, а есть Люди. Разве имеет значение происхождение, когда ты настоящий человек? Вздорный и упрямый, но настоящий. Никто не выбирает, где ему родиться. Важно не то, что снаружи. Главное, внутри тебя...       Сид слушал тихий спокойный голос, продолжая легко касаться нежной кожи и уже не боясь смотрел в невероятные глаза, что притягивали, словно мощный магнит. По телу побежали электрические импульсы. Он хотел спасти Галактику, объединить планеты и вернуть Вселенную. А оказалось, что вся его Вселенная заключается в одном человеке. Вся мудрость и правда, весь смысл существования не требовал никаких заумных слов и сложных трактатов, а может быть высказан несколькими простыми фразами, что проникают в сознание и изменяют его до основания.       - И что же внутри?       - Любовь, без нее все остальное не имеет смысла, без нее мы...       - ... всего лишь мешки с костями, кишками и печенью...