Это повторилось… опять. Как и утром, всё тело тряслось, сердце начало быстро стучать, в горле встал ком и на глаза навернулись слёзы. Но на этот раз он дал им волю. Слёзы скатывались по щекам юноши. Они, как кислота, которая сейчас прожжёт кожу. Камило рыдал навзрыд, закрыв рот рукой, чтобы никто этого не услышал. С каждой минутой дышать становилось все тяжелее. Он жадно глотал воздух. Юноша сидел, прислонившись спиной к кровати. И думал, почему… Почему он плачет? В чём причина? Может, причиной является то, что он разбил матери сердце? А Долорес, как же она? Он напомнил ей о том, что ей не видать детей. Благо для него, она умела контролировать супер-слух и включала его, когда кто-то попросит. Но, на всякий случай, парень, запинаясь, сказал:
— П-п-прос-сти. Я… я н-не х-хотел этого го-о-о-ворить. Ум-моляю, п-прос-сти, — он говорил это тихо, сквозь слёзы.
Интересно, неужели дело только в родственниках? Только ли они виноваты в его слезах? Нет. В этом виноват и его дар. Он виной тому, кем он стал. Это не дар, а проклятие. Уж лучше сдохнуть, чем с этим жить. Дар, который убивал юношу с пяти лет. Из-за него он стал посмешищем и поводом для издёвок. Они смеялись над ним. Не осознавали, что убивали морально. А может, и осознавали, делали это специально. Но зачем? Из зависти? Почему именно его, а не кого-нибудь другого? Да и кого? Исабелу, которая была идеальна во всём? Все парни пытались завоевать её внимание. А как же подружки? Им было всё равно? Они не завидовали тому, что за ней все бегали? Может, она умела, в отличие от Камило, дать им отпор.
А её сестра Мирабель? У неё не было дара, поэтому над ней тоже, как и над её кузеном, все издевались. Но, несмотря на это, она всегда оставалась на позитиве. А когда она стала будущей хранительницей волшебной свечи, её сразу же все зауважали.
Долорес, которая всё прекрасно слышит. В детстве она не умела контролировать свой дар, поэтому слышала всё, каждого человека. Неужели её никто не осуждал за это? За то, что могла кому-нибудь рассказать? Может над ней издевались, а она боялась сказать. Так же, как и Камило. Никто из его семьи не знал о том, что над ним с пяти лет издевались. Сколько психологических травм получил мальчик… А их не мало.
Слышала ли это всё сестра? Тогда почему ничего не сказала родителям? Или она могла бы поговорить об этом с братом. А может, ей всё равно на него, на то, что он чувствует? Если бы он получил мамин дар, то на протяжении пятнадцати лет жители Энканто не увидели бы солнца. Только тучи, а иногда сильный дождь с бурей и грозой на протяжении всего дня. Конечно, это повергло бы их в шок. Разве может мальчик, который всегда на позитиве, нести такой тяжкий психологический груз?
Ну вот, опять. Рвотные позывы дают о себе знать. Юноша подбежал к окну, чтобы избавиться от этого чувства. Это происходит на протяжении всего года. Каждый раз, как он даёт волю слезам.
В дверь резко постучали.
— Камило, это я, Мирабель. Можно войти?
— К-ка-ас-сита… — он не успел договорить, как дверь тут же закрылась на замок, чтобы никто вошёл.
— Молчание — знак согласия, — девушка хотела открыть дверь, но не получилось. — Касита, открой дверь. Мне нужно кое-что сказать кузену, — но всё было тщетно. Дом не пускал её, — Ну, что ж, скажу здесь. Тетя Пепа отменила помолвку. Я пойду скажу это родителям невестки.
Шаги за дверью стали утихать.
— С-спасибо-о… — юноша с еле заметной улыбкой поблагодарил дом.
Он посмотрел в окно и только сейчас заметил, что идёт дождь. Ни ветра, ни грозы. Только дождь, который лил стеной. Он был настолько сильный, что, казалось, вот-вот упадёт крыша.
***
— Феликс, что я сделала не так? Почему сын меня так возненавидел?! — над женщиной уже давно, как из ведра, шёл ливень. Но она не обращала на это никакого внимания. Она думала лишь об одном… о Камило, — Что я должна сделать, чтобы он меня простил? — она посмотрела на мужа, словно искала в его лице ответ.
— Дорогая, для начала успокойся, — он поглаживал спину своей любимой.
— Я знаю, — уверенно сказала девушка из-за спины.
— Мирабель? И что же ты придумала?
— Мы должны отменить помолвку. И, более того, никогда не затрагивать эту тему. Это единственный способ помириться с Камило.
— Но я же уже договорилась на завтра… Будет не очень красиво им отказать.
— Вам кто дороже, сын или та семейка? — со злостью сказала Мирабель.
— Так уж и быть. Отменяем. Тогда зайди к ним и сообщи это, я сейчас дам тебе адрес. И зайди за Камило, он обрадуется. А мне нужно успокоиться…
После этих слов Мирабель направилась к комнате Камило.
***
— Камило, это я, Мирабель. Можно войти? — она прекрасно помнила, что он терпеть не мог, когда в его комнату входят без разрешения. Но он молчал. — Молчание — знак согласия, — она уже хотела войти, но ручка не поддавалась. Девушка поняла, что он попросил об этом Каситу. — Касита, открой дверь. Мне нужно кое-что сказать кузену, — но всё тщетно. Дом не пускал её.
— Ну, что ж, скажу здесь. Тетя Пепа отменила помолвку. Я пойду скажу это родителям невестки, — опять молчание. Она вздохнула и направилась ко входной двери.
***
Дождь закончился, а это значит, что мама успокоилась. Недолго думая, Камило взял бутылку алкоголя с сигаретами и, благодаря Касите, вышел через окно, чтобы пройтись по ночному городу.
