You'll meet me at Blue Diner
Ты встретишь меня в Блю Дайнер,
I'll take coffee and talk about nothing, baby
Я закажу кофе и мы поболтаем о мелочах, милый.
***
— ты дурак, терашима. нана одинока, и она страшна в своё одиночестве. её сила — в этих ниспадающих на лицо полугрязных чёрных прядях. в дешёвых сигаретах. в холодных руках с синими венами. — с чего бы? — в своей обычной манере растягивает гласные нобу и вздыхает. опускается ночь — и пылкая краснота вечера уступает место скромной черноте ночи. они стоят возле круглосуточного магазина рядом с велосипедной парковкой и курят. курят и чего-то ждут, потому что не знают, куда им дальше идти. нобу ненавидит быть дома один. он привык к шороху и постукиванию клавиш счётной машинки в кабинете отца; привык к шумам на кухне. но время взрослеть — родителей ближайшие два дня дома не будет из-за командировки, кажется?.. а явный любитель ужастиков терашима в этот раз явно переборщил со своими возможностями. — теперь даже в капании крана ему чудится шлёпанье босых и мокрых ног мёртвой девчонки из звонка. они курят и чего-то ждут, потому что не знают, куда дальше идти. они обошли уже почти все их любимые места, успели наесться дешёвыми орешками с барбекю, а потом нана держала волосы нобу, пока он блевал в туалете местной забегаловке из-за «передоза» этими самыми орешками. нане тоже некуда идти. её нигде никто не ждёт. поэтому она стоит и упрямо курит. нана похожа на птенца вороны. в нём уже скрыта невероятная сила этой мудрой и хищной птицы — но госпожа природа не стремится отдавать всё и сразу. поэтому воронёнок с её негустыми и длинными чёрными волосами стоит возле круглосуточного магазина и дрожащими пальцами поджигает очередную сигарету. пальцы наны все в пластырях. нобу вздыхает. он любит июнь именно за такие вечера — спокойные, плавные, нежные. нана лишь ёжится. терашиме становится больно от одного только взгляда этой «скукожившейся» до размеров кулачка девушки. воронёнок немного побаивается. в гнезде пусто, одни скорлупки. сердце нобу захватила любовь; но не романтическая, а какая-то… более нежная, как к какому-то родному человеку. ну, то есть, наверное, если бы терашима был и впрямь влюблён в осаки, то постепенно под гнётом его «очарования» она бы сдалась, и нобу чувствовал сейчас бы абсолютно другую гамму чувств. нана ведь знает, каково быть одинокой; пусть хоть глуповатый терашима развеет её одиночество. а она развеет его… взаимовыгодная сделка. прямо как обменяться кассетами — нобу отдаст кассету с «той группой с порнографическим названием», а нана… в этот июньский вечер нобу окончательно понял, что нану он никак не любит. осаки косится на покупательницу-женщину с уставшими, но добрыми глазами и девочку в пальтишке с леопардовым принтом. на то, как женщина с нежностью треплет девочку по щеке. от взгляда наны у нобу снова замирает сердце. — эй, осаки, а не хочешь ко мне? нана мгновенно вспыхивает. — н-не подумай ничего такого! я. ну никак не испытываю к тебе никакой романтики, понимаешь?.. и кажется, это нелепое признание окончательно успокаивает нану и располагает её к собеседнику. в её глазах пляшут искорки, пока она нарочито задумчиво и спокойно тушит бычок подошвой своего полуразваливающегося армейского ботинка. — и слава иисусу. — слава иисусу?!.. — нобу чуть ли не оскорблён. для простого и милого парня, который чуть ли не пользуется статусом ловеласа школе, это как удар под дых. — слава иисусу?!.. осаки бросает на него короткий взгляд — — ну не сатане ведь? — и снова смотрит на покупателей. её не волнует, что со стороны это выглядит так, будто она рассматривает золотых рыбок в своём аквариуме. нобу дуется, но внутри у него спокойно и тихо. впервые стало хорошо. наконец, нана поворачивается: — где ты живёшь, терашима?.. …среди ночи нобу услышал звук шагов. сжался от ужаса — неужели та утопившаяся девочка всё же пришла за ним?.. шаги были медленные, чужие. отец ходил быстро, уверенно — походка успешного человека. мать неловко и осторожно. а эти шаги… нобу накрылся одеялом с головой, затем вспомнил про осаки. она лежала на постеленной раскладушке, и в темноте нобу понял, что девушка отвернулась к стене, тоже накрылась с головой и крепко спит. нобу собирался было сорваться к ней — к раскладушке от его постели всего два шага — но шаги возобновились, и были уже совсем близко. терашима не хотел так рано умирать. он схватил свою подушку и, закоченев от страха, прислушивался к неизвестному гостю. затем в уставшую и зевающую осаки, которая вышла в туалет и вернулась в тёмную комнату, полетела подушка, которая буквально сбила худенькую девушку с ног. — ты дурак, терашима? нобу замер. — но я… я думал… нана злится. — что ещё за шутки? у терашимы в горле застревают слова, когда он видит груду одеял на подушке у наны. она быстро замерзала, поэтому даже в июньский вечер попросила три пледа. — что я такого смешного говорю?! нобу хохотал облегчённо уже вовсю, и перестал лишь тогда, когда ему на голову обрушилось сразу два жестоких удара подушкой. — а второй за что? — заскулил терашима. нана сверкнула глазами и замахнулась третий раз. — за то, что ты дурак, терашима!..