Фанатка

Фоулер. 31 декабря! У агента Фоулера сегодня отличный день. Учитывая прошедший год, он посчитал, что просто обязан расслабиться, и с утра заехал на базу автоботов в костюме Санта-Клауса. Что ж, изумлённый взгляд Прайма он запомнит на всю жизнь! Остальные автоботы отреагировали больше с юмором, а Смоукскрин и Бамблби, так и вообще с восторгом. Очень долго его рассматривал Мираж, но вид у меха остался серьёзный. Что дарить автоботам, было непонятно, поэтому Фоулер не придумал ничего лучше, чем нашить на красный треугольный кусок ткани белую полоску, помпон и крепления и нацепить это в качестве шапки и праздничной атрибутики на знак автоботов, красующийся на стене. Отметил он про себя и то, что в кои-то веки база пришельцев украшена и выглядит по-новогоднему! Глядя на улыбающуюся Мико, Фоулер вспоминает, как узнал про её беременность — хорошо, что ему сообщили эту новость хотя бы уже после освобождения Грейс, иначе бы он, наверное, кого-нибудь прибил. Плюс ему так и хотелось сказать Прайму, что тот не контролирует происходящее на базе (да, он в курсе, что в данном случае претензия была бы странной, и тем не менее…). Однако личный разговор с Джеймсом тогда примирил его с реальностью. Мико же он решил просто поздравить… без озвучивания своих сомнений и переживаний. А заодно мысленно поздравил и Рэтчета: всё же это основной выгодоприобретатель от данной ситуации — на базе УЖЕ стало намного тише. В итоге, вручив людям небольшие сувениры, потрепав по плечу и по-отечески приобняв Джеймса, а также совершенно не по протоколу пообнимавшись с женской половиной обитателей базы, он отправляется на работу. Ему надо успеть закончить все дела, потому что в кои веки с завтрашнего дня он взял небольшой отпуск. Фоулер уже прикидывает, что ему стоит записать на автоответчик, который он обязательно включит на время своего отдыха! Мегатрон. У Мегатрона сегодня был бы вполне обычный день. Но он стоит на палубе корабля и вспоминает. Вспоминает довоенный Кибертрон и начало войны. Его мысли, его ассоциации вызваны местным праздником. Немезида сейчас как раз над Тихим Океаном, и территория земных государств, одними из первых встречающих Новый Год, вспыхивает огнями салютов. А у Мегатрона в памяти вспыхивают территории их городов. Перед началом военной операции они никогда не жалели инфраструктуру, уничтожая её с воздуха. Он ненавидит Землю! Не саму планету, конечно, а тот факт, что они вынуждены прозябать на ней. Он презирает людей. Он презирает и Прайма с его автоботами за попытки поставить белковых созданий на один уровень с ними… да и вообще за сотрудничество и защиту этих существ. Он не понимает этого выбора: нелогично… куда логичней бы было захватить ресурсы планеты, уничтожив местный вид. Для этого достаточно было бы просто временно не мешать друг другу. На короткий период, необходимый, чтобы подавить военные возможности людей, он бы на это пошёл. Выходят несколько вехиконов, и Мегатрон максимально скрывает своё поле, оставаясь незамеченным — всё же у вехиконов сенсорика послабее, чем у любого полноценного трансформера. Он смотрит, как одинаковые мехи наблюдают за тем, что происходит внизу. Интересно, как они это воспринимают? У них ведь нет искры. Насколько гениален Шоквейв? Смог ли он сделать так, чтобы они реально чувствовали хоть что-то? Или это только протоколы, имитирующие любопытство, интерес к новому, копирующие поведение окружающих? Мико. До полуночи осталось несколько часов, и я сейчас счастлива, как никогда! Мы сидим в обнимку с Джеймсом на диване за столом, который специально спустили сверху, чтобы праздновать Новый Год внизу! Миранда и Грейс сидят за тем же столом на стульях. Автоботы пока не подошли, хоть уже и успели выпить слабозаряженного, причём аж два раза: первый раз, когда полночь пробила в России (да, Грейс всё же оттуда, и Уилджек тоже там, хоть и не в Москве), а второй раз, когда полночь настала в Мексике — у Джеймса там куча родни. Мы даже вышли на видеосвязь — пришлось, правда, очень тщательно думать, что можно снимать, а что нет. И ещё автоботы в этот раз не просто разрешили украсить базу, но и сами поучаствовали. Точнее, в основном участвовал Оптимус — он помогал Миранде развешивать гирлянды на высоте, исполняя роль подъёмного крана. И по-моему, оба выглядели довольными, если не счастливыми! Сутки назад Грейс упросила отправить её ещё раз в Россию, аргументировав это тем, что у неё по-прежнему остались рубли. И теперь у нас на базе не искусственная, а самая настоящая ёлка, которую она, помимо прочего, приволокла из своей родной страны. А ещё, кроме хвои, на базе пахнет мандаринами, а на столе, помимо нормальной еды, стоит и, так называемая, «новогодняя»: Грейс сделала весьма необычный бордовый салат, посыпанный яичным желтком, и я точно знаю, что среди прочих ингредиентов внутри находится весьма специфически пахнущая рыба. Пробовать или нет, конечно, вопрос. Но Джеймс рискует — и я утаскиваю немножко из его тарелки. Странно… но вполне съедобно. Джеймс. Если бы Джеймсу несколько месяцев назад кто-нибудь сказал, что он будет счастлив в роли семьянина, да ещё и в роли будущего папы, он бы только посмеялся. А сейчас он смотрит на свою любимую егозу и думает, что она прекрасно его дополняет. И хоть Мико моложе, и ещё в общем-то «с ветром в голове», но это не мешает ему воспринимать её, как неотъемлемую с недавних пор часть своей жизни. Джеймс делает долгий глоток из бокала и, на мгновение прикрывая глаза, поистине наслаждается этим моментом покоя в компании любимой… Да, думает он с усмешкой, всё же не всё на их пути было гладко. В памяти всплывает тот самый разговор с агентом Фоулером, который произошел вскоре после освобождения Грейс и стал для него своего рода испытанием. *** Джеймс тогда как раз проходил по коридору и опустился, чтобы завязать кроссовку, как из-за угла прямо на него вырулил с ничего хорошего не предвещавшим выражением спецагент. — Джеймс! Нужно поговорить, — мужчина прямой наводкой направился к нему, как будто специально искал. — Агент Фоулер? Что-то не так с моей работой? — Джеймс, не понимая ещё, насколько влип, посмотрел в сторону приближающегося вышестоящего. — Да, есть проблема… — Фоулер остановился перед ним, недовольно уперев руки в бока, отчего его живот стал выступать ещё сильнее, а края пиджака ещё больше свесились, да и выглядеть он стал в целом внушительнее. — Дело в Мико! Джеймс, конечно, понял, о чем он. — Агент Фоулер, мы с Мико любим друг друга!.. — начал, было, оправдываться мужчина, но взбешенный Фоулер его перебил. — Я нанимал тебя не для того, чтобы ты обременял юную девочку!.. И мою приёмную дочь, между прочим! Мико молода! Ты не задумывался над тем, что ей еще рано обзаводиться детьми?! — Агент Фоулер, — твёрдо отчеканил мужчина, впиваясь острым как лезвие ножа взглядом в его лицо, — у нас серьёзные отношения. К тому же, если бы Мико сама этого не хотела… если бы ей на тот момент не было настолько плохо… — Джеймс подбирал слова, чтобы одновременно и оградить от праведного гнева любимую, и объективно донести до Фоулера свою точку зрения, — я бы не прикоснулся к ней и пальцем! — с неким яростным нажимом завершил он фразу. Фоулер всё также не отводил взгляд. — Я готов нести ответственность и за Мико, и за малыша, — немного подумав, спокойно добавил он. Наконец, огонёк какого-то сдержанного бешенства в глазах Фоулера померк — он смотрел сейчас на него практически спокойно (и вероятно, это можно было считать успехом в отстаивании их с Мико права на семью). А в следующее мгновение спецагент отвёл взгляд и тяжело вздохнул: — Прости, Джеймс… Возможно, я перегнул палку, — честно признался он. И уже совершенно спокойным тоном добавил: — Береги её! Надеюсь ты будешь хорошим отцом! *** Да… он не искал счастье, оно само нашло его! И сейчас, сидя за новогодним столом и выпив уже третий бокал вина, молодой мужчина думает, что единственное, чего бы он хотел, это задержаться в этом счастливом мгновении подольше… может даже навсегда. Миранда. Уже почти полночь! Оптимус и остальные автоботы собрались рядом с нашим столом. Весьма непривычное собрание. Но я на седьмом небе от счастья — мы с Праймом с утра украшали базу, и это очертило какую-то новую грань в нашем взаимопонимании. Он сейчас стоит рядом, прямо за моим стулом. И я хоть и не смотрю на него, но чувствую его присутствие. Стрелки на двенадцати — на экране терминала, который сейчас служит телевизором, салют… Я загадываю желание! Не могу не обернуться… и, оглядываясь, встречаюсь взглядом с тёплым светом голубой оптики. Он тоже смотрит на меня. Улыбаюсь и снова поворачиваюсь к столу, чтобы увидеть, как Джеймс целует Мико, а Грейс приветственно поднимает бокал. — С Новым Годом всех! — говорит она практически одновременно со мной. — С Новым Годом!!! — восторженно кричит Мико, заглушая Джеймса и автоботов. — С Новым Годом! — спустя пару секунд слышу я глубокий и так полюбившийся мне голос. Грейс. Когда время подходило к полночи по Москве, я попросила вывести на экран терминала трансляцию из России. Всё же именно бой Курантов ассоциируется для меня с Новым Годом, хоть в Америке я уже и довольно давно. А ещё… ещё когда-то мне говорили, что пока их колокола отсчитывают двенадцать ударов, надо успеть за это время открыть шампанское, разлить его по бокалам, загадать желание и с последним ударом выпить игристое вино до дна. И хоть в приметы я особо не верю, но мне так хочется, чтобы именно в этот раз это оказалось правдой и моё, загаданное в тот волшебный миг, желание сбылось! Сейчас же мы уже встретили Новый Год, получается, трижды. Мико с Джеймсом на данный момент ушли наверх — японка теперь всё же устаёт быстрее, чем обычно. Миранда сидит на терминале и о чём-то разговаривает с Оптимусом. Я смотрю на её сияющий взгляд, слушаю, как переплетаются в едином звучании глубокий и мягкий голоса… Я вспоминаю Саундвейва. Нокаут. Он сегодня участвует в новогоднем заезде. Вроде бы заезд, как заезд, но даже его увлекает праздничное настроение вокруг — мех в приподнятом настроении. Гонка началась — и он, конечно, будет первым! Но не тут-то было: Нокаут слишком уверен в себе. Он отвлёкся на старте и из-за этого секундного замешательства ему приходится практически всю дорогу соперничать с чёрной спортивной машиной, и только ближе к финишу он её обходит. Самое удивительное, что из машины в итоге выходят двое: парень и девушка. Она целует парня и показывает Нокауту поднятый вверх большой палец. — С Новым Годом! Жаль, не смогли удержаться первыми. Было бы классно на Новый Год победить Красного Призрака! — смеётся она. И Нокаут невольно ухмыляется. «Красный Призрак, значит…» — он в курсе, что люди любят давать прозвища, но про себя не знал. А ничего! Ему нравится! Мех на Немезиде. Делать сейчас нечего, даже внешний вид идеален. И он, прикинув, что завтра всё может быть по-другому, ложится на платформу у себя же в медицинском блоке и отправляется в офф. Ему снова «снится» гонка. Мелькает впереди чёрный корпус, габаритные огни — ему никак не догнать соперника. Вскоре он понимает, что едет уже не по знакомой трассе… и это не та чёрная машина. Внезапно загораются стоп-огни. Визг тормозов, трансформация, яростный свет рубиновой с какой-то добавкой оптики и летящий прямо в фейсплейт кулак. Попытка увернуться… Перезагрузка окончена, и Нокаута выбрасывает онлайн ровно на этом моменте. Корпус уже обрёл способность двигаться, но разум ещё не соображает, что он в реальности. Реальность настигает меха при контакте с полом. В попытке сберечь свои идеальные черты от призрачного противника, он вполне себе не призрачно свалился с платформы. Шлак!!! Арси. Арси давненько ничего не праздновала. Она понимает Мико, которая всегда стремилась принять участие во всём, в чём только можно, да и других людей понимает… но самой ей сложно проникнуться человеческим весельем. А в этот раз, глядя на счастливую пару, фем вспоминает, что и сама относительно недавно была не одна. За ребят она рада, но ей хочется побыть наедине с собой. Точнее, она хочет хотя бы в воспоминаниях увидеть того, кто ей был дорог. Арси отпрашивается у Оптимуса и, заверив, что в случае опасности сразу сообщит свои координаты и запросит мост, отправляется в одно место, с которым у неё связано много воспоминаний. Когда-то она сидела на этой горе вместе с напарником и, смеясь, обсуждала с ним, как люди празднуют Новый Год… Там открывается прекрасный вид на город. Теперь она сидит и смотрит на огни большого города, раскинувшегося у подножия горы, одна. Всё ещё продолжаются праздничные салюты, но, как и у Мегатрона, они вызывают у фем совсем другие, не мирные ассоциации. Она вспоминает окончание их пребывания на Кибертроне… Теперь на родной планете тихо. Нет больше ни праздничных аналогов салютов, ни взрывов складов, вызванных внезапной атакой с воздуха, ни сверканий бластеров… Там больше никто не живёт. Балкхэд, Смоукскрин, Бамблби и Мираж относятся к самому празднику по-разному, но все они, хоть и по различным причинам, в той или иной степени готовы разделить его с людьми. Мико, немного отдохнув, снова спустилась вниз и хочет съездить в город, а Джеймс её отговаривает, потому что поздно, и в её положении по идее ей нужен нормальный режим отдыха. Но это конечно же бесполезно. В итоге Мико и Джеймс отпрашиваются у Оптимуса в город с Балкхэдом. Их сразу же вызывается сопровождать Смоукскрин. Мико достаёт откуда-то салюты и спрашивает Грейс и Миранду, не желают ли они присоединиться. Миранда колеблется некоторое время, но в итоге говорит, что устала. В этот раз как-нибудь без неё. А Грейс не против. Как всегда один человек — один сопровождающий: к компании присоединяется Мираж. А вскоре изъявляет желание поехать с дружной компанией оставшийся не у дел Бамблби. Четыре меха и три человека отправляются на ночную прогулку. Саундвейв. Люди празднуют Новый год, но Саундвейва это не касается, хоть он и знает о празднике. Однако когда программа отслеживания и анализа данных засекает сразу четырёх автоботов, это привлекает его внимание. Балкхэд, Смоукскрин, Бамблби и Мираж. Так много? Да ещё в городе? Вскоре становится понятно, что автоботы вывезли людей праздновать Новый Год. Открывается зелёная дверь, и на улицу вылезают Мико и Джеймс. Держась за руки, они идут к набережной (автоботы, естественно, выбрали не самый многолюдный район). Открываются двери синей с белым машины, на улицу вылезает Грейс и идёт следом за ушедшими к воде ребятами. Снова Мираж? Похоже, ей его подсунули в напарники. Своеобразный товарищ. Саундвейв ждёт, что сейчас выйдет и четвёртый человек, но Миранды, похоже, с ними нет. Запустив несколько фейерверков, посмотрев некоторое время на воду и что-то обсудив, люди садятся обратно в машины. Перед тем, как сесть, Грейс вертит головой, словно что-то ищет. Она искала камеру, и теперь смотрит прямо на него: — С Новым Годом, Саундвейв… — говорит она негромко. Но он её не слышит, но догадывается, что она обратилась к нему — на корабле он много за ней наблюдал и без труда считывает собственное имя с губ. Странное ощущение… Дредвинг. Дредвингу Новый Год был бы вообще безразличен, и он бы не знал, что у людей что-то происходит, если бы не его фем. Она интересуется земными традициями, а он, будучи её интерфейс-партнёром, волей-неволей тоже вовлекается в местные обычаи. Может, они для него лично ничего и не значат, но он в курсе и происходящего на Земле, и того, что это имеет значение для людей, и в курсе того, что этим увлекается его пара. Она ждала сегодняшнего дня, даже волновалась. Фем, словно юнглинг, жаждет чего-то необычного, волшебного от человеческого праздника. Она не показывала ему информацию про людской праздник специально, но в онлайн-передаче это ощущается: ненавязчиво она транслирует ему и свои мысли, и свои ожидания, и желания… Он мог бы вызвать Фастлайт по внутренней связи, но вместо этого ходит по кораблю, ища её. Он не хочет портить её настрой своим скептицизмом и желает «случайной» встречи, чтобы подарить парный полёт и уединение. Больше ему нечего ей предложить. Фастлайт. Фем, наверное единственная на корабле, кто по-настоящему интересуется празднованием Нового Года. Она завершающие стадии формирования прошла уже здесь, на Земле, и считает эту планету отчасти своим домом. Кибертрон она помнит, но не так сильно скучает по нему, как прочие представители её вида. Ей в этом смысле куда проще. И земными традициями она интересуется не с научной точки зрения… и к людям не относится как к чему-то сильно чужеродному. Фастлайт с огромным интересом наблюдала за человеком на корабле. Ей легко было понять, что человеческая фемка влюблена, ей легко было себе представить и чувства между кибертронцем и человеком, — ей это не претит, она вообще не задумывается о вопросах нормы в данном контексте. Фем отчасти сроднилась с местной культурой за счёт того, что она периодически смотрит телевизор. Точнее, они — чаще всего к ней присоединяется Нокаут, а изредка даже Старскрим. Её пара, увы, увлечение не разделяет. Самого телевизора, конечно, нет, но выход в местный интернет на корабле беспрепятственный… даже более того — заметив её интерес, ей поручили отслеживать пропаганду со стороны автоботов посредством медиа. Для неё эта ночь отчасти волшебная, и она ждёт Дредвинга. Фем желает не просто уединения с партнёром, она хочет большего, хочет стать Искрой. Он ей не предложит — во время войны этот вид связи сошёл на нет. Слишком тяжело терять, слишком велик риск. Но она, в отличие от меха, смертей почти не видела и хочет попытать счастья. Тем более Дредвинг на деле тоже большую часть войны пропустил, и Искры у него не было. Из тех, с кем у него была связь по искре и кого он потерял — только его брат. Но всё же это не та связь. Эта потеря не должна была на него так сильно подействовать. Она так думает, и она предпримет всё, чтобы сегодня добиться своего. Шоквейв. Шоквейв про Новый Год не вспоминает и не думает. Для него этого момента просто не существует. Он изучал людей в самом начале их пребывания здесь, как биологический вид, но выяснив всё, что хотел, и изучив уровень технического развития, больше местной жизнью особо не интересуется. Примерно в три часа ночи к нему заходит Мегатрон и задаёт совершенно алогичный вопрос: есть ли у вехиконов чувства, или их поведение обусловлено только программой искусственного интеллекта и копирования поведения окружающих? Шоквейв не знает, что ответить, хоть он сам их и создал. По идее, это всего лишь протоколы, но некоторые вещи он точно в них не закладывал. Похоже, у него появилась дополнительная научная задача. Рэтчет. Рэтчет не очень-то любит участвовать в праздниках, а тем более в земных. Он выдерживает необходимое время, чтобы его исчезновение не казалось невежливым, сдаёт освободившемуся Оптимусу пост у терминала и уходит к себе в кварту. Перезагрузка с дефрагментацией позволят и совместить полезное (оффлайн всё же необходим и ему) с приятным (такая хорошая возможность избежать лишнего шума и суетливой компании людей). Он видит оффлайн-симуляцию: ему «снится» Кибертрон. Совсем ранний, ещё до того, как началась первая на его памяти война. Ему «снится» его Искра. Старскрим. Заданий никаких нет, Нокаут свалил на гонки, Фастлайт с Дредвингом тоже улетели с корабля, и мех, понаблюдав за стоящим на краю Немезиды Мегатроном, решает проветриться. Он любит свободный полёт, а сегодня хорошая погода и немного странная атмосфера на корабле. Сикер прыгает вниз. Свободное падение, трансформация, движки на полную: такая приятно ощутимая для его крепкого корпуса перегрузка… он взлетает вверх. Полчаса полёта… пора возвращаться. Ему не нужен земной мост — лучше лишние десять минут побыть в воздухе. Однако Немезида уже не там, где была, когда он покидал её, и мех летит по-другому маршруту. Впереди возвышается скала, а под ней залитый светом город. Салюты уже закончились, но праздничная подсветка никуда не делась. До кибертронских городов земным сооружениям, конечно, далеко, но тем не менее уходящие вверх силуэты небоскрёбов отдалённо напоминают Старскриму Вос. Сикер с размаху приземляется на верхнюю довольно ровную для природного ландшафта площадку скалы и тут же, взвизгнув, отскакивает. От места его приземления к ближайшему камню метнулась тень и это точно не местная форма жизни. Но вскоре Старскрим подбоченивается: прямо на него наставлены бластеры, а голубая оптика выдаёт и обладателя оружия. Он тоже уже у валуна и тоже раскрывает броню на руках, наставляя на фем оружие. На деле мех не очень-то хочет вступать в перестрелку: ландшафт не располагает — так как в таких условиях это будет точно надолго и без толку. Вызвать подмогу? Чтобы выслушивать от Мегатрона, что он не в состоянии справиться с двухколёсной? Оно того не стоит. — Я думаю, тебе пора вызывать мост, — язвительно сообщает сикер. — А может, тебе? — парирует Арси. — А может, мне просто скинуть тебя со скалы и не тратить энергию? Как думаешь? — Попробуй! — фем становится в стойку. Старскрим демонстративно садится на край скалы и переводит взгляд на раскинувшийся внизу город. Он следит, боковым зрением, наблюдает… Становится интересно, что она сделает — уж больно у фем растерянный вид. Он думал, Арси попытается атаковать, возмутившись столь явной демонстрации превосходства, но она внезапно опускает оружие и тоже садится на край. — Напоминет довоенный Кибертрон… — произносит она. — Напоминает… Оптимус. Все люди уехали с компанией автоботов в город. Он ожидал, что уедет и Миранда. Но она хоть некоторое время и сомневалась — уж очень её уговаривали — но в итоге, сославшись на усталость, осталась на базе. Оптимус думал, она после отъезда друзей пойдёт спать, а она в итоге пришла к нему. На вопрос же об усталости и предложение отдыха только посмеялась: она устала от шума, но с ним ей спокойно, она просто хочет посмотреть, как он работает. В итоге Оптимус поднимает её на панель терминала. Однако вместо работы он просит её более подробно рассказать про Новый Год, а она просит его рассказать, были ли на Кибертроне какие-либо праздники. В итоге их тихая беседа затягивается почти до самого утра. По крайней мере к тому моменту, когда он желает ей спокойной ночи, остальные, нагулявшиеся по ночному городу люди, уже спят. Это была отличная ночь… и вправду в чём-то волшебная. К нему подходит ушедший было от суеты в перезагрузку с дефрагментацией Рэтчет и спрашивает, вернулась ли Арси. Нет, её до сих пор нет. Обеспокоенный Оптимус вызывает фем, а получив ответ и координаты, открывает мост… Через пять минут, как она и просила.