Навсегда твоя

Медовый месяц молодожёны проводили раздельно. Юля уехала в Сочи на сборы, тренировалась там в поте лица и в стотысячный раз думала о том, что все золотые медали, которые были вручены ей в прошлом сезоне, остались где-то в истории. Теперь же она начинала с самого начала, с нуля. Пчёлкин был в Москве и продолжал свою нелёгкую работу в качестве бандита. После свадьбы он практически перестал скрывать от Юли эту неприглядную сторону своей жизни. Не боялся, что та увидит пистолет в кобуре или заметит кровавые следы на одежде, которые нет-нет да появлялись. Точки, которые держала бригада, иногда начинали быковать и пытаться вести дела «в чёрную», а потому кто-то из четырёх друзей наведывался и рассказывал, как жить по-уму. Прежде чем расстаться на месяц сборов, молодые люди прожили вместе в качестве мужа и жены две недели. Ни Витя, ни Юля разницы особой не почувствовали: что раньше спорили на счёт каких-то вопросов, что сейчас. И до свадьбы, и после эти словесные перепалки заканчивались сексом и твёрдым убеждением каждой из сторон в своей правоте. Юлия никак не могла привыкнуть к новой фамилии. И подруги, и группа, и тренера, да даже сам Витя продолжали называть её Крыловой. Она первое время ещё пыталась поправлять, напоминать, но через неделю примерно сдалась и решила, что главное — это как в паспорте написано. Прилетев в Сочи, Юля даже глазом не успела моргнуть, как оказалась на тренировке. Расписание было уж очень плотным. Отчасти потому, что федерация экономила на аренде Ледового и ставила занятия спортсменам подряд, отчасти тренера делали всё возможное, чтобы фигуристы как можно реже приходили с похмелья к утреннему льду. Пчёлкина очень переживала за свои отношения с Леоновым. Катя Голубева без вопросов поняла, почему её не пригласили на свадьбу. Кирилл же обижался и даже не здоровался с Юлей. Она пыталась ему объяснить, что это был не только её праздник, что гостей они приглашали с Витей вместе, но Леонов только хмыкал и молча уходил. После нескольких подобных монологов Юлия сдалась и больше к парню не подходила, решив, что его обиды- это его проблемы, а она и так уже сделала достаточно, чтобы помириться. Пчёлкин звонил ежедневно по вечерам, начиная разговор фразой «Привет, жена». Он вообще всячески подчеркивал их статус, носил кольцо и искренне негодовал, когда увидел, что Юля поехала на сборы с «голым» безымянным пальцем правой руки. Изо дня в день у Крыловой распорядок был один и тот же. Поэтому когда в семь утра кто-то решил тарабанить в дверь её комнаты в небольшом общежитии, которое оккупировали спортсмены на сборах, она была готова расстрелять любого, кто стоял бы по ту сторону в коридоре. Девушка решила, что если не открывать, то сумасшедший уйдёт и оставит её в покое. Но с каждой минутой удары усиливались, обещая вот-вот сорвать дверь с петель. — Если это что-то неважное, я за себя не отвечаю, — плетясь открывать, ворчала девушка. — С Днём Рождения! — закричала орава друзей, как только Юля распахнула дверь. Ситкин стоял с букетом полевых ромашек, рядом Юрьева держала в руках какую-то коробку. Быстрым взглядом именинница осмотрела всех присутствующих: не было только Леонова. Фигуристы принялись обнимать Юлю, расцеловывать в щёки и желать быть «до неприличия счастливой». По правде говоря, это уже исполнилось, ведь на её шее блистало золото всех мировых чемпионатов, а на пальце — обручального кольца. Праздник праздником, но никто не отменял тренировок. Лида и Вобла поздравили девушку, Ваня подарил букет роз, а в качестве основного презента преподнёс ОФП на льду. Спортсмены выполняли челночный бег, эстафеты, ускорения и даже отжимания. Это всё было привычно для группы, но не когда у тебя на ногах ботинки с лезвиями, а под ними лёд. Очень скользкий, кстати. Юлия даже не сомневалась, что завтра обнаружит пару-тройку синяков. Вечерний кросс заменили интервальным бегом. После каждого круга по стадиону все останавливались и замеряли пульс. Крылова была уверена, что они попали в команду на МКС и им просто пока об этом не рассказывают. На очередном таком замере стоящая рядом Голубева толкнула Юлю в плечо и кивнула куда-то в сторону входа Ледового дворца. Девушка проследила за движением и увидела картину, которая показалась ей миражом. Нет, если бы на это не показала Катя, то она точно бы решила, что ей почудилось. Но групповых галлюцинаций же не бывает? Прямо за забором, облокотившись на капот, стоял Пчёлкин и курил, глядя через поле на жену. Юля расплылась в улыбке и не отрывала от него взгляда. — Крылова, у тебя сколько? — спросила Лида. — А? — будто в тумане произнесла девушка. — Пульс сколько у тебя? — переспросила тренер. — Я сбилась, простите, — все ещё глядя на супруга, ответила Юля. Лидия Михайловна, повернувшись, посмотрела туда же. Она тихо рассмеялась. — Беги, — кивнула тренер. — Что? — Тренировка для тебя окончена, — по-матерински улыбаясь, ответила Лида. — Беги к мужу, Пчёлкина. Юля сорвалась с места, будто в забеге участвовала. Казалось, она даже забыла, что только что была готова рухнуть прям на покрытие стадиона от усталости. Витя, заметив приближающуюся жену, щелчком отбросил сигарету в сторону и подхватил её на руки. — С Днём Рождения, маленькая моя, — между поцелуями произнёс он. — Откуда ты здесь? — обнимая его так крепко, как только могла, произнесла Юля. Даже если он и мираж, то очень живой, яркий. — Ну не мог же я ещё один твой день рождения пропустить, — рассмеялся Витя. — Ночью приехал. — Так ты, значит, вчера не домой подъезжал, когда мне звонил? — Не-а, по трассе мчал. Усадив девушку на капот свадебного подарка, Пчёлкин целовал, гладил и обнимал её. Сзади послышались аплодисменты и выкрики спортсменов. Ситкин и Юрьева после свадьбы как-то по-другому посмотрели на Витю. Дима больше не видел в нём бандита, а Ольга — того, кто причинял боль подруге. Они смотрели на парня и видели лишь безграничную любовь, которую тот дарил Юле. — Поехали, — сказал Пчёлкин, ставя девушку на землю. — Куда? — Сначала в общагу твою за вещами, потом в ресторан, — садясь в машину, рассказывал Витя. — Я номер снял в гостинице, поспишь на нормальной кровати. Может, там и останешься до конца сборов, а не в клоповнике? — Нет, я в общежитии жить буду, — помотала головой Юля, пристёгиваясь. — Мне завтра к девяти на тренировку, отвезёшь? — Тебе завтра к трём, я договорился. Юля даже не стала спрашивать, когда и главное, как он смог уломать Лиду отпустить девушку с тренировки на льду и в зале. Всё равно ведь либо не расскажет, либо клещами вытягивать информацию придётся. Пока жена ходила в душ, Пчёлкин с интересом осматривался в её временном жилище. На полу лежал раскрытый чемодан и вещи, разбросанные вокруг. Постель была вся мятая, а тумбочку «украшал» огрызок яблока. Если бы не видел своими глазами, ни за что бы не поверил, что здесь живёт Юля, которая даже спать не ложится, пока посуду всю не помоет. — Я знаю, что тут срач, не надо так смотреть, — ворчала девушка, перерывая вещи в чемодане. — У меня сил даже в душ сходить нет иногда, не то что для уборки. — А на попойки силы ходить есть? — развалившись на кровати, спрашивал Пчёлкин, который несколько раз общался ну с совсем мало соображающей супругой на том конце провода. — Это другое, — махнула она рукой, найдя белый топ и юбку. — На сборах нельзя не пить, понимаешь? Ну вот это как если бы ты сидел с Космосом и цедил вечером яблочный сок. — Так ты месяц целый этим занимаешься, — насмешливо укорил он девушку. — Чего тебе объяснять, всё равно не понимаешь. Она выбросила огрызок, быстро закинула вещи в чемодан и застегнула тот, демонстрируя Пчёлкину чистоту и порядок. Вечерний Сочи дарил такую долгожданную прохладу. Воздух ещё не успел остыть, но в прибрежном ресторане, за столиком, на веранде которого сидела пара, находиться было приятнее всего. Холодное шампанское дарило приятное расслабление, а игривые пузырьки щекотали рецепторы. По дороге на ужин Витя вытащил с заднего сиденья машины букет пионов, которые купил чуть раньше, и вручил супруге. Они обсуждали, как идут дела у Вити, без подробностей, планы Юли на сезон, и было заметно, что Пчёлкин нервничает. Крылова научилась за этот год надеяться на лучшее, но готовиться к худшему, а потому с волнением ждала, когда супруг озвучит то, что его так беспокоит. — Маленькая моя, — взяв в руку бокал с коньяком, начал он, — не буду рассказывать, как сильно люблю и горжусь, сама всё знаешь. Я хотел подарить тебе это на свадьбу, но не срослось. Поэтому будем считать, что за неё с меня ещё один подарок. А этот за сейчас, — вытащив из кармана брюк какой-то конверт и положив его перед Юлей, сказал Пчёлкин. — Что это? — покосилась на мужа девушка. — Открывай. В неприметном конверте лежало шесть фотографий. На первом снимке была белая комната с двумя двустворчатыми окнами и кованным ограждением совсем крохотного балкона, коричневый камин, паркетный пол, а по периметру потолка — лепнина. На втором — то же самое, но с другого ракурса. Третий и четвёртый снимок запечатлели кухню-столовую в том же белом цвете. Зону готовки отделяла перегородка, сделанная под барную стойку, и ещё одно окно, как в комнате. Пятая карточка показывала белоснежную ванну с душевой кабиной и небольшим окошком во двор. Шестая же — узкий коридор и деревянную дверь. Крылова ничего не понимала. Он дарит… фотографии? — Это что? — спросила девушка, перебирая снимки снова и снова. — Тебе нравится? — голос Пчёлкина заметно напрягся. — Да, очень красивая квартира, на Парижские похожа. — Она твоя, — удовлетворенно кивнул Витя и выпил содержимое своего бокала залпом. — Что? — она думала, что ей послышалось. — Это твоя квартира в Париже, раз он так тебе нравится. — Нет, — помотала головой Крылова, — не может быть. Ты не мог мне её купить. — Почему это? — Ну, это же квартира… в Париже. — Да, пришлось искать нормальных риэлторов, чтобы на бабки не кинули. Геморроя много, но она твоя, — Пчёлкин пожал плечами так, словно ей новую подушку на День Рождения подарил. — В Москву приедешь, дарственную оформим, чтобы на тебе была. — Я не приму, — отодвигая фотографии Вите, покачала головой она, — это слишком, нет. — Помнишь, я тебе сказал, что мы никогда не будем жить бедно? — Юля кивнула. — Так вот, я своё обещание держу. С Днём Рождения, Крылова. — Я Пчёлкина, вообще-то, — кинулась к нему девушка. Ей было плевать на людей вокруг, что все смотрят, как она сидит на коленях и целует Витю в каждый сантиметр лица, а тот заливается смехом. Юля никогда, даже в самых смелых мечтах, не могла себе представить, что однажды у неё будет собственная квартира в Париже с камином и лепниной. А он взял и подарил на День Рождения, будто это было так естественно, как если бы в конверте лежала путёвка в санаторий на две недели с трёхразовым питанием.