Навсегда твоя

— Я сказал, что не пойду туда, — уже пятнадцать минут повторял Пчёлкин. — Вить, ну не может она уехать, у неё там дела, — взмолилась Крылова. — Значит, в другой раз, — заводя машину, произнёс он. — Не судьба. — Ну уж нет, она нас ждёт! — негодовала девушка. — Юль, я тебе повторяю: в прокуратуру по доброй воле не зайду! — настаивал парень. — Да Господи, тебя ж не на допрос вызвали, а с мамой знакомиться ведут. — Ага, а она протокольчик составит, и меня скрутят, — нервно улыбался Пчёлкин. — А есть за что? — усмехнулась Юля. — Найдут! У нас в стране за воровство пачки сигарет сажают, — не сдавался тот. — Ты ей только такое не скажи, — открывая дверь и выходя, кивнула Юля. — Хватит, как маленький себя ведёшь, пошли. — Если я сяду, Крылова, виновата будешь ты, — заглушая мотор и тоже выбираясь из машины, констатировал Пчёлкин. Юлю высокие окна и длинные лестницы прокуратуры не пугали, чего сказать про Пчёлкина было никак нельзя. Он, конечно, мог предположить, что с его родом деятельности рано или поздно можно оказаться тут, но точно не ожидал, что по собственной воле, да ещё и не в наручниках, а под руку с девушкой. Когда Крылова после нового года позвонила маме и сказала, что они с Витей помирились, Ольга Николаевна лишь рассмеялась. Она видела, как дочь реагировала на разговор про Пчёлкина и их воссоединению была не удивлена, даже ждала, когда это произойдёт. Несколько дней назад Юля набрала маме и сказала, что Витя предложил жить вместе. Крылова-старшая ответила, что поддержит девушку в любом решении, но было бы неплохо познакомиться. Работала Ольга Николаевна сутками напролёт, так как сразу после новогодних праздников её повысили до начальника над следствием. Теперь женщина не только расследовала свои дела, которых, к слову, у неё в производстве было аж тринадцать, но и контролировала работу всех остальных следователей, выезжая на осмотры чрезвычайной важности и проводя летучки дважды в неделю. Витя нервничал как школьник. Он понятия не имел, знала ли Юлина мама, чем парень зарабатывает себе на жизнь, но был в курсе, что женщине известно про расставание и измену. В его голове живо представали картины того, как следователь шьёт ему какое-нибудь убийство за то, что Пчёлкин заставил страдать Крылову. — Привет, — зайдя в кабинет, громко сказала Юля. — А Андрей где? — Он уехал, в Алтуфьево Вертолёта убили, — ответила мать. — Кого? — Вертолёта, — пояснил зашедший следом Пчёлкин. — Лидер ОПГ. — А вы хорошо знаете своих коллег, молодой человек, — рассмеялась Ольга Николаевна, и Витя аж побелел. Ему стало понято, что об этой части жизни парня Юля маме поведала. Ну могла же соврать там или просто промолчать, зачем было трепаться? — Виктор, — подошёл к Крыловой-старшей молодой человек и, взяв ладонь женщины в свою руку, поцеловал тыльную сторону. — Ольга Николаевна, — смутилась мама. Она вообще отвыкла за годы службы от каких-либо проявлений внимания, а особенно от молодых и красивых мужчин. Осмотрев Пчёлкина внимательным прокурорским взглядом, женщина поняла, почему дочь в него так сильно влюбилась. Как Юля и говорила, парень был хорош собой. — Вот что, друзья-товарищи, у меня есть пять минут и я улетаю, а потому сразу к делу, — строго начала Ольга Николаевна. — Виктор, вы моей дочери жить вместе предложили? — Да, она согласилась, — кивнул Пчёлкин и смело взглянул Крыловой-старшей в глаза. — Вот как, — протянула та. — Тогда несколько пожеланий… — Ну мам, — закатила глаза Юля. — Дочь мою не обижать, от тренировок не отвлекать, а если ещё раз узнаю, что она страдает, я всё сделаю, чтобы твоя жизнь тоже стала не весёлой. — Согласен, — деловито ответил Витя. — Ну вот и отлично, — улыбнулась женщина. — А сейчас мне правда пора ехать, там Андрей один не справится. — А что с Вертолётом-то? — выходя из кабинета в обществе двух женщин, спросил Пчёлкин. — Бомбу заложили в лифте, вот он и подорвался, — объясняла следователь, спускаясь по лестнице. — Так что будьте аккуратнее, молодой человек, вон оно как бывает. Пчёлкин, конечно, усмехнулся, но решил Фила предупредить о том, что теперь подниматься стоит домой по лестнице. Мало ли что. Прощались они быстро, служебная машина уже стояла у входа и ждала Ольгу Николаевну, чтобы отвезти ту на место проишествия. Мать и дочь обнялись и женщина на ухо Крыловой шепнула, что парень очень даже ничего. Даже на сурового следователя смог произвести положительное впечатление, ну как такое возможно? — А ты боялся, — отъезжая от здания прокуратуры, со смехом сказала Юля. — Ничё я не боялся, просто не хотел подниматься. — Ага, — кивнула Крылова, улыбаясь. — Ты этого Вертолёта знаешь? — Ну так, пересекались пару раз, крутой мужик был. — Интересно, кто его, — задумчиво произнесла Юля. — Как будто доброжелателей мало, — ответил Пчёлкин. Следующие две недели Крылова, после изнурительных тренировок, ведь совсем скоро был финал Чемпионата России и спортсмены опять готовились к стартам, бежала домой, чтобы собирать вещи. Пчёлкин, как и обещал, поменял дома все подоконники, а заодно ещё обои и плитку в ванне. Не сам, конечно, людей нанял, но гордился так, словно собственными руками весь ремонт сделал. Мебель он тоже заменил, но не только кровать, а еще диван, поставив огромный чёрный кожаный, стол и стулья на кухне и даже заказал подставку под медали Крыловой. Квартира в Отрадном всё больше смахивала не на жилище, а на какой-то склад. С каждым днём коробки с вещами только прибавлялись, а свободное место наоборот исчезало. Юля каждое утро перерывала всё в поисках какой-нибудь нужной ей кофты или пары джинс, несколько раз умудрилась запнуться и чуть не упасть. Ей казалось, что ещё немного и в квартире невозможно будет не то что ходить, а просто стоять и не шевелиться. Изначально, конечно, она хотела взять только сезонные вещи, а остальные оставить здесь, но Пчёла настоял, что если уж она живёт у него, то и вещи все должны быть в его квартире. Юля и не знала, что накопила столько хлама в своей однушке. Она нашла какие-то дневники, которые писала лет в десять; старую куклу без одного глаза которая выглядела пугающе; разбитую на две части вазочку, подаренную отцом ещё в детстве. На верхней полке шкафа девушка нашла блестящий пакет от новогоднего подарка и маленького плюшевого мишку. Крылова взяла в руки игрушку и вдохнула её запах, а после села на кровать и горько заплакала. Она уже не пахла шоколадом. Медведь сидел вместе с разными конфетами в пакете, когда Юле на Новый год в качестве подарка преподнёс этот набор дедушка по маминой линии. Он крепко пил, спускал все деньги на горячительное и жил с женой много лет раздельно. Целый год дедушка собирал по конфете и складывал в пакет, чтобы подарить любимой внучке, а уже в декабре на скопленные деньги купил и игрушку. Юле тогда было пять, подарок передала бабушка как-то пренебрежительно. Маленькая девочка особо ничего не понимала в то время, а потому радовалась конфетам от кого угодно. Через год дед умер. Пьяный упал с лестницы и проломил голову. Бабушка, хоть и говорила о нём не самые приятные вещи, любила бывшего мужа сильно и сгорала на глазах. Через пол года похоронили и её рядом с любимым мужчиной. На памятнике женщины была фотография, где ей восемнадцать, а у мужчины могильный камень украшала карточка, на которой его запечатлели двадцатилетнего в армии. Бабушка перед смертью говорила, что они влюбились друг в друга именно тогда, а значит она хочет, чтобы все их запомнили такими. Юля почти не помнила родителей матери, но каждый раз, ещё с детства, находя этого мишку, вдыхала запах шоколадных конфет, которыми тот пропитался, казалось, навсегда. К двадцати Юлиным годам запах ушёл так же, как и бабушка с дедушкой — окончательно и безвозвратно. Ещё через несколько дней Крылова закончила расхламлять квартиру, собрала все до единой необходимые ей вещи, и сидела на коробках в ожидании Вити. Тот же приехал с незнакомыми ребятами на пяти машинах, потому как объём работы видел своими глазами. Пчёлкин запретил таскать девушке хоть что-то, сказав, что для этого есть грубая мужская сила. Через полтора часа Юля уже разбирала первую коробку с надписью «Детство» в квартире на Цветном бульваре. Она не чувствовала себя так, словно в её жизни начинается новый этап. Наоборот, ей казалось, что вот именно сейчас всё логично и закономерно продолжается. Что так и должно быть: она в Витиной квартире, ходит в его рубашке, двигает его вещи в шкафу, чтобы уместить свои собственные. Все те аргументы, что она придумывала перед Пчёлкиным, сидя в машине у своего подъезда, теперь виделись ей настолько несостоятельными и глупыми, что девушка даже усмехнулась. И как она могла подумать, что идея жить вместе — плохая? Сейчас, когда Витя крутил в руках рамку с её детской фотографией, где Юля, естественно, стоит на льду, она увидела своими глазами то, что он заметил ещё давно. Они должны быть вместе. Просто обязаны. При всех своих различиях, Юля и Витя подходили друг другу как две идеально совпадающие части пазла. Это не было чем-то правильным, точно нет, но это было таким естественным. Наверное, так всегда бывает, когда между людьми искрит любовь, словно салюты в ночном небе.